Наталья Никольская - Все на мою голову. Умереть и не встать Страница 18

— Так, приступим к опознанию, — вытерев платком лоб, сказал Овсянников. — Ольга Андреевна, вы предупреждаетесь об ответственности за дачу ложных показаний…

— Хватит, — ответил вдруг Рябой. — Были мы там. Как раз у девчушки вот этой.

Мутный быстро вскинул голову, взглянул на Рябого. Зрачки его сузились, он мрачно пробормотал что-то себе под нос.

— Вот и отлично, — обрадовался Жора. — Давно бы так. И нам канители меньше.

Потом мы сидели в кабинете, и Жора допрашивал Мутного. Рябой, по всей видимости, о коллекции ничего не знал, вернее, знал, но очень мало. И Жора понял, что трясти нужно Мутного. Он пугал его убийством Скворца, отчаянно пытаясь повесить убийство на Мутного. Тот же отчаянно сопротивлялся.

— Говорю тебе, начальник, не убивал я его! — в сто пятидесятый раз твердил Мутный.

— А кто тогда? — настойчиво вопрошал Жора.

— Так а мне откуда знать? — делал удивленное лицо Мутный. — Мало ли кто! Это уже не мои проблемы!

— А как же факт, что вас видели втроем в Вишневке в тот день? Свидетелей хватит!

— Начальник! — взмолился Мутный. — У меня и так грехов — во! — Он провел рукой по горлу. — Мне одним больше — одним меньше — разницы нет. Но про Скворца скажу: клянусь чем хошь — не убивал я его. Хочешь, расскажу, как дело было? Разделились мы тогда, чтобы внимания не привлекать. Решили в город пробираться. Договорились, где встретимся в Тарасове. Скворец через лес пошел, а мы с Рябым полем. Попутку поймать хотели. Доехали до города, стали ждать Скворца. Так и не дождались. Я и подумать не мог, что его убили. Думал, засыпался по глупости. А он, выходит, вон чего…

— Зачем ограбили дачу? — спросил Жора. — Не отпирайтесь, на ней найдены ваши отпечатки пальцев… — никаких отпечатков, конечно, найдено не было, потому что никто их не снимал. Никто, кроме Жоры, вообще не знал, что Галину ограбили. Но я понимала, что Жора изо всех сил старается выудить у Мутного сведения о коллекции.

— Переодеться нужно было, — глядя в сторону, заявил Мутный.

— А что, у Ольги Андреевны нельзя было взять?

— А вы видели ее барахло? — хмыкнул Мутный. — Его же на пугало надеть стыдно!

Я почувствовала, как заливаюсь краской. Особенно досадно было сознавать, что краской я заливаюсь из-за Ольги. Это ей полагалось краснеть. Довела дачу черт знает до чего, зараза такая! Все вещи похерила! Ну ничего, вот приеду — я разберусь с ней по-своему!

— Врете, — спокойно сказал Жора, выпуская сигаретный дым.

— Не вру, — также спокойно ответил Мутный, но выпускать ему было нечего, и он сплюнул на пол.

— Нам известно, что вы пытались добраться до коллекции, похищенной вами в компании с Григорием Мельниковым по кличке Седой много лет назад.

— Это все ваши домыслы, — твердил Мутный.

Допрос в таком духе продолжался несколько часов. Я чувствовала, что просто валюсь со стула от усталости. Несколько раз я наливала себе растворимый кофе, так что заветная овсянниковская баночка «Нескафе», купленная с зарплаты, чтобы побаловать себя, значительно опустела. Уже от кофе лопались сосуды, а в ушах стояли только нудные препирательства Мутного и Жоры. Они уже и сами устали, перебрехивались лениво и с явной неохотой.

«Может, скажешь?» — вопрошали грустные глаза Овсянникова.

«Отстань!» — умолял взгляд Мутного.

Так ни до чего и не договорившись, Жора прекратил допрос, пообещав Мутному перенести пытки на завтра. Тот обреченно вздохнул.

— И что завтра? — качнувшись на стуле, спросила я.

— Да не скажет он ничего! — махнул рукой Жора. — Да и не знает, по всей видимости.

— Значит, мы так ничего и не добились, — задумчиво сказала я. — Ни кто Скворца убил, не знаем, ни где коллекция.

Я помолчала еще немного, а потом сказала:

— Жора, так значит, если Скворца убили не они, может, кто-то еще за этой коллекцией охотится?

— Но кто?

— Не знаю. Но ведь за что-то его убили? Может быть, он все же нашел коллекцию, а тот человек его выследил и отобрал ее?

— Так, подожди. Скворец сам ничего найти не мог. Он просто не знал ничего. С Седым он знаком не был, в похищении коллекции не участвовал. Мутный ему ни слова бы не сказал. Сама же говорила, что он просто на побегушках у Мутного был. Таких в дела не посвящают. Мутный, возможно, поделился бы с ним какой-нибудь крохой, а может, даже и нет. Так что не мог он ничего сам найти. А предположить, что Мутный нашел сам и дал на хранение Скворцу — совсем глупо. Уж кому-кому, а Скворцу бы ее точно не доверил. Да он и не расставался бы с ней.

— Значит, у нас снова ноль на выходе, — вздохнула я. — Ничего не узнали. Ладно, надо мне ехать в Вишневку. Теперь искать будем там. Спасибо тебе, Жора, за все.

— Тебе спасибо, милая… — нежно произнес Овсянников, поглаживая мою руку.

Больше в городе делать мне было нечего. Нужно возвращаться на дачу и там искать разгадку. Необходимо еще раз переговорить с Галькой. Во-первых, попросить Ольгу проследить Галькино поведение. Жора все-таки прав. Не следует так уж доверять людям. Вдруг наша подружка морочит нам голову? А Ольга психолог, вот пусть и скажет свое мнение.

Во-вторых, может быть, сама Ольга успела что-то выяснить за это время? В последнем я сильно сомневалась, но не хотелось плохо думать о сестре раньше времени.

Я убралась в квартире, села в машину и поехала в Вишневку. Приехала я уже под вечер. Забрала Ольгу и повела ее к нам на дачу. Дети с Галиной ушли на пруд. Ольга была рада моему приезду, но не более того. Я ожидала, что она кинется мне на шею и, прижимая руки к груди, начнет рассказывать, как ей тут было страшно и плохо без меня, что она чуть не умерла и вообще не могла дождаться, когда я приеду. Но все обошлось без лишних эмоций. Ольга была какая-то задумчивая, часто улыбалась без видимых на то причин, и я даже начала переживать, не съехала ли у нее крыша.

— Оля! — строго окликнула я ее, когда сестра улыбнулась в очередной раз, слушая мои рассуждения насчет того, кто мог убить Скворца.

— А? — очнулась она.

— Ты вообще меня слышишь?

— Слышу, слышу, конечно, слышу. Просто я думаю о своем. Ты, пожалуйста, повтори еще раз все, что только что говорила!

Я вздохнула и принялась рассказывать по новой.

— Так вот, — я подняла большой палец. — Если Скворца убили не Мутный с Рябым, то кто? — Я вопросительно посмотрела на Ольгу.

— Кто? — подняла она голову.

— Вот я и спрашиваю: кто?

— Я не знаю, — испугалась Ольга.

— Нужно выяснить, кто из новых людей появился здесь в последнее время? Кто-то из тех, кто тоже охотится за коллекцией. У этого человека есть какие-то сведения о ней, непонятно откуда полученные. Его нужно найти. Я думаю, что именно этот человек и убил Скворца!

— Но… Здесь столько народу… Как мы проверим всех? — В Ольгином голосе звучали неуверенные нотки.

— Ничего страшного! Зато если мы найдем коллекцию, профессор Караевский обещал нам вознаграждение!

Я посмотрела на Ольгу победным взглядом, желая проверить, какое впечатление произведет на нее эта новость. Оказалось — никакого. Совсем. Меня это несколько обидело, если не сказать больше. Представляете, я добилась того, что нам не придется работать за просто так, а Ольга никак не реагирует на это! Да пошла она подальше в таком случае! И без нее обойдусь! Все равно от нее толку как от козла молока. Вот что она, например, сделала за время моего отсутствия?

— Оля, чем ты занималась без меня? — Вопрос мой был неожиданным.

— Я? — переспросила Ольга.

— Ну не я же!

— О! — на лице Ольги снова заиграла какая-то рассеянная, блаженная улыбка. — Я…

Но почему-то сказать, чем она тут занималась, Ольга не захотела. Быстренько скомкала разговор, сказав, что ничем особенным. Меня это просто взбесило.

— Ты вещи хотя бы разобрала? — рявкнула я на нее, подскакивая на стуле.

— Вещи? Нет, — Ольга покачала головой, всем видом давая мне понять, что существуют дела поважнее, чем копаться в вещах.

Чтобы не разораться, я вышла на крыльцо и закурила, периодически бросая косые взгляды внутрь дома. Ольга продолжала лениво сидеть на стуле и улыбаться. Я раздраженно стряхнула пепел на ее босоножки.

Вдруг сзади послышалось шлепанье ног.

— Поля… — голос сестры был серьезен. — Ты действительно думаешь, что здесь появился новый человек, который охотится за коллекцией?

— Да, — немного удивленно произнесла я. — А что? Я же только что об этом говорила.

— Ничего, ничего, — бормотала Ольга, обуваясь. — И ты думаешь, что он будет держаться поближе к Галининому дому?

— Ну, вероятно, да. Ему же нужно быть в курсе событий.

— И он, конечно, будет соблюдать конспирацию? Ну, маскироваться там под кого-нибудь?

— Наверное… — Я даже слегка испугалась за сестру. Взгляд у Ольги был какой-то потерянный, весь вид убитый, а голос дрожал.