Светлана Бестужева - Женщина в черном Страница 18

Глава 13

ПАВЕЛ ШЕРВУД

Первый и, надеюсь, последний раз в жизни гнал машину так, как это любит Вера. На спидометр даже не смотрел, чтобы зря не расстраиваться и не отвлекаться. На милицию тоже не реагировал - ехал, похоже, под непрерывный аккомпанемент свистков. Каким чудом никого не сбил и ни во что не вмазался - удивляюсь по сей день.

Говорят, в стрессовых ситуациях у человека обостряются все чувства. Если, конечно, полностью не атрофируются. Со мной, к счастью, было первое. Обычно соображаю не слишком быстро, но в этой сумасшедшей поездке мозг работал, как компьютер. И то, что никак не вписывалось в схему, фрагмент за фрагментом укладывалось в стройную картину. Не слишком, кстати, сложную.

Конечно, потребуются проверки. Но и так в принципе было ясно: пострадавший банк скорее всего исчез бы в ближайшие несколько дней, к неописуемой трагедии одураченных вкладчиков. Говоря научно, обанкротился бы. Президент уже уехал за границу, вице-президент, насколько мне было известно, должен был присоединиться к нему со дня на день. По-видимому, он оставался, чтобы доделать какие-то формальности, дошлифовать мелочи. Но не успел - получил пулю. От Иннокентия?

Полная чушь! Ведь этот самый Игнатенко обмолвился, что компаньоны бывшие. Значит, с их отъездом и ликвидацией банка он лишался своей законной доли пирога. И пошел ва-банк, простите за невольный каламбур, лишь бы отыграть свое, пусть даже ценой крови. Иннокентия должны были убить там же, в самом офисе или около него, как только он передал бы Всеволоду Эмильевичу нечто. Но что именно? Вот это, пожалуй, и было последним, недостающим звеном. Узнать, за чем охотились и что охраняли бывшие и нынешние "банкиры" и их помощники, и дело решится само собой.

Главное, имелось четкое впечатление, что речь об этом "нечто" возникала, и неоднократно. И в повествовании Иннокентия, и в рассказе Екатерины Павловны проскальзывала какая-то мелочь, несообразица, одинаково удивлявшая их обоих.

Но они ее не фиксировали, поэтому и я никак не мог вспомнить, что именно. Без конца спотыкался именно здесь, пытался повернуть дело то так, то эдак, а все равно упирался в стену.

Очень плохо (хотя вполне естественно) было и то, что в деле замешаны профессиональные уголовники. Какими бы крутыми ни казались сами себе большинство свежеиспеченных банкиров, бизнесменов и прочих коммерсантов, совковое прошлое оставило на их психике неизгладимый отпечаток. Если, конечно, это прошлое не было уголовным. Но бывшему инженеру, преподавателю, научному сотруднику - кто там у них деньги считает - очень трудно, практически невозможно убить. Поэтому чаще убивают их, несмотря на телохранителей и прочие меры предосторожности. Для Всеволода Игнатенко убить человека - почти гамлетовский вопрос, уверен. Для Генки Белова Таракана - раз плюнуть. А вместе, как говорилось в одном всенародно любимом фильме, они делают общее дело. И не без успеха.

И Вера, как бы она ни хорохорилась, вряд ли сможет выстрелить в живого человека. Толку от ее пистолета не больше, чем от детского пугача. Хотя она неплохая актриса и в принципе может изобразить женщину-полицейского из американского боевика. Только, боюсь, Генка Белов выстрелит раньше. Или выбьет у нее оружие и придушит. Он ведь не играет и не рассуждает, он действует так, как привык действовать. Он - профессионал, а все остальные жалкие дилетанты.

Старое правило: достал пистолет - стреляй. Или враг выстрелит. Вот почему я и не понимаю всякие там зажигалки-пистолеты, духовые пукалки и прочие газовые игрушки. На любую пукалку может явиться "Макаров". Такие вот дела.

Ворота дачи Вериного дяди были заперты, калитка - тоже. Все по моим инструкциям, но... Но перед воротами отчетливо виднелись свеженькие следы шин. Здесь было как минимум две машины, причем одна - моей подруги. Какого черта она здесь делает? Или это осталось с утра? Вряд ли, тогда было сухо, днем прошел дождь, и машина была здесь уже после. Интересное кино...

Настолько интересное, что решил вспомнить молодость и полез через забор, хотя в принципе рисковал нарваться на что угодно. От злой собаки до хорошего заряда дроби, если у Викентия Эдуардовича имелось ружье. Хотя смутно помнилось, что ни ружья, ни собаки не было. Так что имело смысл рискнуть.

В доме было освещено только одно окно. Зато за воротами стояли две машины. Верина "Волга", естественно, и... Не поверил глазам: "БМВ"! Синяя. Чиркнул спичкой и увидел номер, который и до этого знал наизусть, "Я 77-77 ММ". За один такой номер большие деньги надо было заплатить. Престижно! Только на машине с таким номером лучше не ввязываться в дорожно-транспортные происшествия, тем более в уголовные дела. Даже дебил запомнит с первого раза.

Значит, Игнатенко (или тот, кто ездит на его машине) здесь. И Вера... Дело становилось хуже с каждой минутой. В доме - старик, старуха, маленький ребенок. Еще женщина, хоть и храбрая, но... в общем, женщина. И как минимум один бандит и неизвестно сколько его... кого?., сообщников?., подельщиков?.. нанимателей?..

Именно поэтому предпочел не идти на крыльцо, а попробовать поискать черный ход или не слишком плотно запертое окно. В крайнем случае - через чердак. Береженого бог бережет, а в данном случае я не имел права рисковать, поскольку пострадать могли многие. В том числе и Вера.

Дурацкая манера - посыпать дорожки гравием! Первый же шаг показался адским грохотом. Пришлось сойти вбок, на траву, и по ней идти вдоль дома, к освещенному окну. И все-таки не успел!

В доме раздался громкий, невнятный крик - мужской! - и сразу же грохот. Как будто упало что-то тяжелое. Вслед за этим раздались выстрелы: один, второй, третий... Я бегом кинулся к окну, и тут же раздался еще один выстрел, и под звон разбитых стекол и треск оконных рам к моим ногам рухнул... Саша Чернов! Ах, сволочи!

Одним прыжком оказался на подоконнике. И не сразу понял, что, собственно говоря, произошло. На полу в неестественных позах двое мужчин. Рядом с ними - привязанная к опрокинутому креслу Вера. Лицо в крови, но глаза открыты - в сознании, значит. А неподалеку - Екатерина Павловна. Наклонилась над вторым опрокинутым креслом и что-то делает. А, отвязывает от него Викентия Эдуардовича. Картину завершает пистолет, лежащий на краю обеденного стола.

Екатерина Павловна обернулась на шум, с которым я ввалился в комнату, и, кажется, не слишком удивилась. Только кивнула:

- Пал Палыч, помогите Веру отвязать. Я тут сама справлюсь.

Если можно сказать "легко отделалась", то с Верой именно так и было. Разбитый рот, синяк под глазом и затекшие, опухшие руки. Слава богу, жива! Даже не ранена. Когда я перенес ее на диван, она что-то пробормотала, значит, все в порядке. Повернулся к лежащим на полу мужикам. Одного, кажется, опознал, хотя вошедшая в затылок пуля на выходе не пощадила лица. Тем не менее это был тот самый Таракан - Гена Белов. Допрыгался.

Второй был мне неизвестен. У этого лицо практически не пострадало. Если, конечно, не считать дырки точно посередине переносицы. Стрелял, похоже, снайпер. Совершенно очевидно, что не Саша... Господи, я же оставил его на улице раненным!

- Кто из них ранил Сашу? - спросил я, направляясь к двери.

- Никто. Я стреляла три раза.

Не веря своим ушам, посмотрел на Екатерину Павловну. Схожу с ума или это действительно она сказала? Баба Катя помогла Викентию Эдуардовичу сесть поудобнее, выпрямилась и посмотрела мне в глаза.

- Не сомневайся, старуха из ума не выжила. Раз говорю - я, значит, так оно и есть. На поселении-то лучше меня только мужик мой стрелял, пока не спился. А у нас так: в глаз, чтобы шкуру не портить.

- А в Сашу?

- Промашка вышла, старая все-таки.

- Вы в своем уме?! Стрелять в моего помощника...

Баба Катя двинулась к двери, сделав мне приглашающий жест. Мы с ней вдвоем подошли к Саше. Он был без сознания, но жив.

- Давай-ка тащи его в дом, - скомандовала старуха. - Разговор интересный будет. Твой заместитель, говоришь? Большего дерьма не нашел?

Мы перенесли Сашу в дом. Когда баба Катя закончила его перевязывать, он открыл глаза и уставился на меня так, будто увидел привидение. Или двухголового теленка. Потом снова потерял сознание.

- Скажет мне кто-нибудь членораздельно, что здесь стряслось?!

От моего вопля, кажется, стекла задрожали, но оба старика остались абсолютно невозмутимыми.

- Видите ли, Павел, - осторожно начал Викентий Эдуардович, - придется вам выслушать всех по очереди. Поскольку каждый знает свое, а свести воедино нам было некогда. Я лично властям предержащим не больно доверяю, о чем вам, безусловно, ведомо. Посему на чердаке давным-давно сделал тайник: если понадобится укрыться и отсидеться, дабы не ввергли меня в узилище вновь. И когда услышал, что к дому подъехали две машины, сырыми мозгами раскинул: на всякий случай гостей утаить. А Катюше дважды объяснять не надо, она всегда была девушкой понятливой. Они с Петенькой скрылись - я пошел гостей встречать. Гости оказались нелюбезными: привязали нас с Верочкой к креслам и начали вопросы задавать. Мне же главное было - время потянуть, дать Катюше возможность сориентироваться. И вот вам результат. Не пойму только, откуда пистолет взялся, остальное-то более-менее ясно. Заместитель ваш - тоже из этой шайки, в доле, так сказать. Чего от нас не таил, полагая, что мертвые будут молчать. Молодо-зелено, хотя нам, безусловно, повезло. С дыркой во лбу - главный, а бугай - так, "шестерка". Вот, собственно, и все.