Росс МакДональд - Ослепительный оскал Страница 18

- Другая ее увела.

- Другая?

- Другая, что тоже сидела в машине. Темнокожая, которая привезла леди-блондинку. Она потом укатила.

- Она была цветная?

- Та, что правила? Может, и так. Кожа у нее темноватая. Но я к ней особенно не приглядывался, я смотрел на блондинку. Потом я вернулся сюда, а Чарли Синглентон приехал немного погодя. Он вышел и вернулся с блондинкой, а потом они уехали.

- В его машине?

- Да, сэр, "бьюик-седан" 1948 года. Зеленый двухцветный.

- Вы очень наблюдательны, Дьюи.

- Ерунда. Я часто видел молодого Чарли на этой машине. Я машины знаю. Свою первую я водил в 1911 году в Миннеаполисе, в Штате Миннесота.

- В какую сторону они уехали отсюда?

- Извините, приятель, не могу сказать. Я не видел. То же самое я сказал и одной леди, когда она меня спросила, а она рассвирепела и не дала мне чаевых.

- А что это была за леди?

Его выцветшие глазки впились в мое лицо, и где-то в глубине их забрезжили проблески тусклой мысли.

- В субботу вечером мое время стоит дорого.

- Держу пари, что другую леди вы не помните.

- На сколько спорите?

- На доллар.

- А если удвоить?

- Ну, на два доллара.

- Принято. Она примчалась несколько минут спустя после их отъезда в голубом "плимуте". "Плимут" большой модели.

- Та, темная?

- Нет, другая, постарше. В леопардовом манто. Я и раньше видел ее здесь. Она спросила меня о блондинке и молодом Чарли, в какую сторону они поехали. Я сказал, что не видел. Она обозвала меня чучелом и уехала. По виду, она была вроде не в себе.

- С ней кто-нибудь был?

- Не помню.

- Эта женщина живет здесь?

- Я видел ее и раньше, а где живет - не знаю.

Я положил два доллара на его ладонь.

- Спасибо, Дьюи. Еще одно. Когда Чарли уезжал с блондинкой, у него был довольный вид?

- Не знаю. Он дал мне доллар на чай. Всякий был бы рад уехать с этой блондинкой.

Угол его морщинистого рта искривился в усмешке.

- Вот сам я не имел с женским полом никаких дел с тех пор, как похоронил свою старушку. Двадцать лет - долгий срок, приятель.

- Да, конечно. Спокойной ночи.

Уныло вздохнув, Дьюи направил свой нос к рядам машин и вскоре скрылся за ними из вида.

14

Я вернулся в отель и разыскал телефон-автомат. Согласно справочнику, шляпный магазин "Дениза" принадлежал миссис Денизе Гринкер, чей адрес был Джакарандамейн, 124. Я набрал ее номер, дождался чтобы кто-то ответил и повесил трубку.

Улица вилась, подобно звериной тропе, между шоссе и берегом. Кипарисы затемняли путь и бросали тень на дома, расположенные вдоль улицы. Я ехал медленно на второй скорости, освещая фасады светом фар. Это были кварталы для среднего класса с несколько богемным уклоном. Во дворах буйно росла трава. Объявления в углах темных витрин предлагали приобретать ручные изделия из глины, антикварные вещи, предлагали услуги по перепечатке: "мы специализируемся на манускриптах". Номер 124 был написан на почтовом ящике сероватого бунгало с красной крышей. Написан от руки в столбик.

Я остановил машину и вошел под обвитый вьюном свод. У передней стены дома стоял заржавленный велосипед. Когда я постучал, крыльцо осветилось и дверь открылась. В дверном проеме появилась крупная женщина в купальном фланелевом халате и выставила вперед бедро. Ее волосы были закручены на металлические бигуди, от чего лицо казалось обнаженным и очень широким. Несмотря на это, оно было приятным. Я почувствовал, как моя напряженная улыбка перешла в нечто более удобоваримое.

- Миссис Гринкер? Моя фамилия Арчер.

- Хелло, - добродушно ответила она, оглядывая меня большими, немного усталыми карими глазами. - Я опять забыла запереть свой магазин?

- Надеюсь, нет.

- Разве вы не полицейский?

- Более или менее. Это заметно, когда я устаю.

- Подождите минутку.

Она достала из кармана халата кожаный футляр и извлекла из него очки в черепаховой оправе.

- Я ведь вас не знаю, правда?

- Да. Я расследую убийство, которое произошло сегодня днем в Белла-сити.

Я вытащил из кармана тюрбан и передал его ей.

- Это принадлежало жертве. Вы его делали, не правда ли?

Она осмотрела тюрбан.

- Внутри стоит мое имя. А что, если я?

- Если это ваше изделие, то может быть вы вспомните заказчицу, которой вы его продали?

Она подошла поближе к свету, еще раз окинув меня внимательным взглядом. Очки в темной оправе резко делили ее лицо на несколько частей.

- Так речь идет об установлении личности? Вы говорите, что эта шляпа принадлежала жертве? Кто была эта жертва?

- Ее звали Люси Чампион. Это была цветная женщина лет двадцати с небольшим.

- И вы хотите знать, продала ли я ей этот тюрбан?

- Не совсем так. Вопрос состоит в том, кому вы его продали.

- Должна ли я на него отвечать? Разрешите мне взглянуть на ваш значок.

- Я частный детектив, работаю вместе с полицией, - ответил я.

- Для кого вы работаете?

- Мой клиент хочет сохранить в тайне свое имя.

- Еще бы!

Меня обдало запахом пива.

- Профессиональная этика. То же самое относится и ко мне. Я не отрицаю, что продала эту шляпу и не стану отрицать того, что такая шляпа была одна. Но как я могу сказать, кто купил ее у меня? Я продала ее прошлой весной. Впрочем, одно я скажу наверняка: ее купила не цветная девушка. Они не бывают в моем магазине, если не считать нескольких темнокожих из Индии, Персии и тому подобных мест. Они - другое дело.

- Они родом из других стран.

- О'кей, не будем спорить. Я ничего не имею против цветных, но шляпы они у меня не покупают. Девушка наверно нашла шляпу или украла ее, а может быть получила в подарок или купила по случаю. Так что, если бы даже я и вспомнила, кому ее продала, то нет никакого резона вплетать в эту историю мою клиентку, не так ли?

В ее голосе звучали фальшивые нотки, отголоски лживых разговоров, которые она вела в своем магазине.

- Если вы ее делали, миссис Гринкер, то я думаю, вы могли бы вспомнить.

- Может быть могла бы, а может быть и нет.

Она заволновалась и ее голос потерял свою глубину.

- А если даже я смогу? Это было бы грубейшим нарушением профессионального доверия.

- Разве богачи заставляют вас присягать?

- У нас есть свои правила, - мрачно ответила она. - Черт возьми, я не хочу без нужды терять клиентов. Люди, которые могут платить по моим ценам, становятся такой же редкостью, как хорошие женихи.

Я постарался придать себе вид хорошего жениха.

- Я не могу сообщить вам имени своего клиента. Скажу только, что он связан с семьей Синглентонов.

- С семьей Чарльза Синглентона?

Она произносила каждый слог протяжно и отчетливо, словно строку любимых стихов.

- Угу.

- Как чувствует себя миссис Синглентон?

- Не очень хорошо. Она беспокоится о своем сыне...

- И это убийство связано с ним?

- Я стараюсь это выяснить, миссис Гринкер. Но если мне не помогут, я не узнаю этого никогда.

- Очень жаль. Миссис Синглентон не моя клиентка. Думаю, что большую часть своих шляп она выписывает из Парижа, но точно не знаю. Входите.

Входная дверь открывалась прямо в гостиную, облицованную панелями красного дерева. В кирпично-красном камине горело газовое пламя. Комната была теплая и запущенная, и пахла кошками.

Дениза гостеприимно указала на покрытую ковром кушетку. В стакане с пивом, стоявшем на кофейном столике возле кушетки, игриво пенились пузырьки.

- Я как раз собиралась выпить на ночь пива. Позвольте предложить и вам стаканчик.

- Не возражаю.

Она вышла в другую комнату и закрыла за собой дверь.

Когда я сел на кушетку, из-под нее вылез пушистый кот и прыгнул мне на колени. Его нарастающее мурлыканье стало похожим на отдаленный рокот вертолета. Где-то в доме, как мне показалось, велся тихий разговор. Дениза не торопилась возвращаться. Я спустил кота на пол и подошел к закрытой двери, По ту сторону Дениза вела телефонный разговор.

- ...он утверждает, что работает на миссис Синглентон.

Затем после паузы:

- Совершенно ничего, уверяю вас. Конечно, я прекрасно понимаю. Я очень хотела узнать, как вы смотрите на это дело.

Снова наступило молчание, потом Дениза проговорила сахарное "до свидания" и положила трубку.

Я на цыпочках вернулся на свое место, и серый кот опять засновал у моих ног. Он расхаживал взад и вперед, терся боками о мои брюки и заглядывал мне в лицо почти с женским презрением.

- Брысь! - сказал я.

Дениза вернулась, держа в каждой руке по стакану пенящейся жидкости. Она сказала коту:

- Разве угрюмые мужчины станут любить кисок-мисок?

Кот не обратил на это внимания.

- Есть одна история о Конфуции, миссис Гринкер. Он был прокоммунистическим китайцем.

- Я знаю, кто такой Конфуций.

- В соседней деревне, назовем ее Белла-сити, произошел пожар. Конфуций поинтересовался, не пострадали ли люди. О лошадях он не спросил.

Это ее задело. Пена поднялась выше краев стакана и потекла по ее пальцам. Она поставила стакан на кофейный столик.