Лабутены для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич Страница 18

Ничего этого Кира не видела и не могла видеть. Она плескалась в воде, ныряла, как утка за мелкой рыбешкой, затем ложилась на спину и ногами взбалтывала водную гладь в пену, снова переворачивалась и опускала лицо в голубую прохладу. Ей хотелось петь – и она пела, тем более что на этом расстоянии от берега услышать ее никто не мог. Хотелось быть счастливой – и сегодня она была счастлива.

Прошло уже много времени, как она зашла в море и прохлада уже не просто проникала в складки тела, но и просочилась сквозь кожу, заставив тело дрожать мелкой дрожью. Пора выходить, погреться на солнце, прижаться щекой к горячей гальке… В последний раз нырнув, она взяла курс на берег.

– …огите!!! – слабый ветерок донес до нее крик, исполненный такого ужаса, что Кира на минуту замерла. – Помогите!!!

Кричала женщина с городского пляжа, вплотную примыкающего к купальной зоне отеля. Кричала по-русски. Крошечный силуэт метался по берегу, вызывая в памяти сходство с каким-то мультипликационным персонажем.

– …онет! – услышала Кира. – О, господи, он тонет!

А кругом было так спокойно! Час назад пустынный пляж заполнился отдыхающими, на желтом песке расцвел веселенький садик из цветных тентов и надувных матрасов самых невообразимых оттенков. Море осталось тихим, ласковым, невозможно было поверить, что здесь может разыграться настоящая трагедия!

– Он тонет, тонет! – рыдала женщина. – Господи, да помогите же кто-нибудь!

Наконец Кира увидела его – мальчика лет шести с красным надувным медвежонком, который плескался метрах в пятидесяти от берега. Ах, нет! Он не плескался, а действительно, самым настоящим образом, тонул! Светлая головенка на миг показывалась над каемкой воды и вновь исчезала. Ветер гнал красного медвежонка прямо на Киру.

Кира резко ускорила ход, направляясь навстречу ребенку раньше, чем ужас происходящего дошел до ее сознания. К счастью, расстояние было небольшим, и она даже не успела запыхаться, когда подоспела на помощь. Но успела вовремя: маленькое тельце уже не боролось – она сумела подхватить его уже под водой:

– Держись, малыш! – крикнула она и, хватив ртом и носом соленую воду, принялась кашлять и отплевываться, дыхание сбилось. Но мальчик не мог держаться. Он был без сознания. Кира похолодела, увидев бледное лицо без красок жизни. Ребенок безвольно повис у нее на руках, и она совершенно не представляла себе, как доберется до берега. Вода начинала затягивать и ее – если бросить ставшее неимоверно тяжелым тельце, то может и выплывет, а если нет, то вместе с ним пойдет на дно… Где же спасатели? Ведь тут обязаны быть спасатели!

– Дайте мне! – раздалось рядом и в поле зрения появилось лицо незнакомого мужчины. Он тяжело дышал, но руки были твердыми, сильными – Кира почувствовала, как ее обхватили за талию и поддерживают над водой, не давая захлебнуться.

– Вы в порядке?

– Не знаю…

– Посадите ребенка мне на спину и цепляйтесь сами. Не за руки – за плечи! Следите, чтобы мальчик не соскользнул, придерживайте его своим телом. И ничего не бойтесь. Дышите ровнее. Сейчас мы отсюда выберемся.

Как небольшой катер, неожиданный спаситель направился к берегу. Плыл он неторопливо, хотя и целеустремленно. Волны расступались под его мерными гребками. Женщина перестала звать на помощь, у самой кромки воды собралась небольшая толпа. Их ждали – размахивали руками и подбадривали криками.

Почувствовав под ногами дно, Кира отцепилась от незнакомца. И только сейчас заметила, что все это время держалась не за голое тело, а за промокший рукав светлого костюма. Он бросился в воду одетым! Ну, надо же…

Гомонящая толпа приняла ребенка из рук незнакомца, очень толстая мамаша в очень цветастом купальнике метнулась к сыну. Киру и молодого человека оттерла кучка итальянцев – размахивая руками, пять или шесть разновозрастных людей, очевидно, одно семейство, суетливо пытались пробиться к распростертому на песке маленькому тельцу.

– Петенька! Очнись! Сынок! Петенька! – подвывала мамаша, размазывая по лицу ярко-красную помаду. – О господи, да уберите же вы эту компанию! Что им нужно?! Петенька! Сынок! Да что они говорят?!

– Они говорят, что один из них – врач. И что нужно допустить его к вашему ребенку. У мальчика может быть отек легких, – сказал рослый мужчина в мокром костюме.

– Где врач, где?! – вскричала мамаша, кидаясь на итальянцев. – Кто врач? Кто из вас врач?! Умоляю, спасите моего ребенка! Он умирает!

Человек в мокром костюме что-то коротко сказал по-итальянски, затем по-французски – и толпа расступилась, давая проход. Итальянский доктор опустился на песок рядом с мальчиком, оттянул ему веки, пощупал пульс – и вдруг, резко приподняв ребенка за спину, нагнул ему голову, а другой рукой крепко надавил на грудь. По телу мальчика прошла дрожь, изо рта и носа хлынула вода.

Толпа радостно ахнула и зашевелилась.

– Пойдемте, – неожиданно обратился к Кире благородный спаситель. – Дальше они и без нас разберутся.

Взяв за руку, он вывел ее из толпы и повел к отелю. Она шла послушная, завороженная нереальностью всего происходящего, позабыв даже, что на пляже остались ее вещи: сумка, сандалии, сарафан. За ними пришлось вернуться с полдороги.

Когда они наконец добрались до «Маджестика», смотреть на них сбежалось пол-отеля. Респектабельная гостиница была потрясена необычным зрелищем: девушка в узком красном бикини, оставляя на мраморном полу мокрые следы, поднимается по мраморной лестнице, а за руку ее ведет широкоплечий, мокрый насквозь молодой человек, с костюма которого частыми ручейками струится вода. Так они дошли до номера. Незнакомец протянул руку – все еще пребывающая в сомнабулическом состоянии Кира вложила в нее ключ. Дверь открылась без скрипа. Незнакомец вошел первым.

– Ну, вот теперь вы на месте. Рекомендую принять теплый душ и отдохнуть. Еще лучше, если перед сном вы выпьете чего-нибудь крепкого. От стресса надо избавляться именно таким образом.

Кира смотрела на него во все глаза.

– Зачем вы меня проводили?

Этот простой вопрос его удивил.

– А правда, зачем? – Он смотрел так, как будто Кира знала ответ и могла его сейчас сказать. Глаза у него были удивительные – редкостного, чистого зеленого цвета с золотистыми крапинками. – Знаете что? – рассмеялся он, и от этого смеха в Кирином номере сразу потеплело. – Наверное, я чувствую за вас ответственность. Как-никак я ваш спаситель.

Кира кивнула. Отвернулась. Подхватила с ручки кресла купальный халат, накинула на плечи.

– Хотя… Вы тоже спаситель… то есть спасительница. Вы спасли ребенка, а я спас вас. У нас тут наметился небольшой клуб спасителей жизни, забавно, не правда ли?

– Да. Смешно, – на самом деле она не видела в этом ничего смешного.

– Простите, я, кажется, был не очень вежлив. До сих пор не представился. Хотя сами понимаете, обстановка к знакомству как-то не располагала… Меня зовут Андрей. А вас?

– Кира.

– Кира! – Он склонил голову к плечу и прислушался. – Кира, Кира… – Губы его произнесли ее имя несколько раз, словно пробуя его на вкус. – Это очень красиво.

– Вы живете в этом отеле?

– Нет, – сказал Андрей, к великому ее разочарованию. И тут же поправился: – Пока нет. Я только прилетел. Утренним рейсом. Оставил чемодан в камере хранения аэропорта и пошел… – он запнулся, – пошел навестить одну… одного человека.

– У вас здесь знакомые?

– Да… близкие знакомые. Ближе не бывает.

От Киры не укрылась горечь, с которой он произнес последнюю фразу.

– Но… Как же вы спуститесь вниз в таком виде? Тут тако-о-ой навороченный отель, – сказала она совсем уже по-свойски, как старому приятелю.

Он усмехнулся, оглядывая себя в зеркало.

– Да, вид у меня, конечно… Ихтиандра приодели, а он решил поплавать…

Кира улыбнулась.

– Вот что, – сказала Кира. Пережитый только что стресс наполнял ее неожиданной решимостью: во что бы то ни стало, хотелось продлить общение с этим странным, но таким привлекательным мужчиной. В глубине души, под стихающими адреналиновыми волнами, Кира была готова, чтобы общение переросло в нечто большее, гораздо большее.