Дарья Калинина - Нимфа с большими понтами Страница 19

— И ты поняла?

— Я — нет, — откровенно призналась Света. — Я уже на пятой минуте объяснений запуталась во всех этих троюродных тетях, двоюродных дядях и их отпрысках. А уж именами Виолетта так и сыпала! Но другие вроде бы родство Виктора с ними признали. А Маше было ни до чего.

И прожевав последний кусок батона, Света с сожалением оглядела опустевший стол и добавила:

— Но кем бы Виктор Олегу Сафроновичу ни приходился, тоже не совсем понятно, чего он тут второй месяц торчит! На работу ему, что ли, не нужно?

Из дальнейшей беседы со служанкой выяснилось, что смерть хозяина дома произошла полтора месяца назад. И если до сорокового дня Света еще мирилась с нашествием родни, то после этого срока открыто предложила Маше, чтобы та гнала их всех прочь, как говорится, поганой метлой. Но Маша, выпавшая после смерти мужа из окружающей действительности, лишь трясла головой. И ничего не говорила.

— Ну, а эти, видя такое дело, и радехоньки остаться, — вздохнув, произнесла Света. — Витя еще туда-сюда. Вроде бы он архитектор, или писатель, или историк, не знаю. Только не везет ему. Никому его проекты и исследования не нравятся. Вечно без работы сидит. Это я знаю точно. А вот еще парочка — те личности и вовсе подозрительные.

Подозрительными личностями Света именовала супружескую чету — Глеба и Оксану. Оксана приходилась Олегу Сафроновичу племянницей.

— Подожди? — перебила ее Кира. — Выходит, она дочь этого Тимофея?

— Вовсе нет, — покачала головой Света. — У того детей совсем нет. Во всяком случае, он о них никогда не упоминает. Может, где и наплодил. Хотя не представляю, какая женщина от такого гада захочет иметь ребенка. А так он холостяк.

— Хорошо, а кто же тогда Оксана? Племянница — это ведь дочь сестры или брата!

— Был у Олега Сафроновича еще один брат, — сказала Света. — Только тот уже лет двадцать как умер. После него Оксана и осталась. Она у бабушки воспитывалась.

— У Виолетты Викторовны?

— Опять не угадали! — хмыкнула Света. — У другой своей бабушки. По материнской линии. Ха! Стала бы Виолетта кого-то воспитывать, пусть даже и внучку! Ее и на собственных сыновей не хватало. А вы говорите, внучку!

Короче говоря, в этих весьма запутанных родственных отношениях без ста граммов не разберешься. Услышав про сто граммов, Света с готовностью извлекла почему-то из духовки газовой плиты непочатую бутылку джина и предложила от души помянуть Олега Сафроновича еще разок.

— Так сказать, для пущей верности, — произнесла она, — чтобы знать, что хороший человек попадет точно в рай.

Но этому ее благому намерению не суждено было осуществиться. Во всяком случае, не в этот раз.

Потому что, стоило ей потянуться за стаканами, как с улицы раздался шум подъезжающей машины. И сердитые человеческие голоса. Насколько могли слышать подруги, мужские и женские.

— О! — оживилась Света, моментально забыв про выпивку. — Сейчас сами все святое семейство и увидите! Во всей его красе!

Глава шестая

Она угадала. Посмотреть было на что! Вышедшие во двор подруги просто глазам своим не верили. Шедшие впереди всех двое довольно высоких мужчин с длинными руками и такими же длинными голенастыми ногами были с головы до пят вымазаны какой-то зеленовато-коричневой грязью. И вокруг них распространялся такой гнилостный дух, что сразу становилось ясно: купались они не где-нибудь, а в болотной трясине. Издалека мужчины казались однояйцевыми близнецами, выбравшимися из одной пробирки.

— Наверное, эти грязнули и есть Тимофей и Виктор, — прошептала Леся.

— Почему? — удивилась Кира.

— Они же все родственники, — пояснила ей подруга. — А Глеб в этой семье чужой. Он всего лишь муж Оксаны.

Но Леся ошиблась. Один из возглавлявших шествие мужчин действительно оказался Тимофеем, а вот второй, такой же долговязый и тощий, но помоложе лет на десять, был Глебом. Во всяком случае, так к нему обращалась миловидная миниатюрная блондиночка, семенящая на полшага позади мужчин и озабоченно охавшая, когда ее босоножки из золотистой лакированной кожи на высоченных каблуках попадали в очередную ямку.

Одета девушка была своеобразно. То есть для прогулки по центру мегаполиса ее наряд отлично бы подошел. Но здесь, на опушке густого леса, эта снежная блондинка в кремового цвета тунике с золотым поясом в виде сплетенных колец и такими же украшениями на плечах и бедрах казалась чем-то нереальным. Вроде древнегреческой богини, решившей сменить место жительства на Олимпе на более северный регион.

Выражение лица у блондинки было соответствующее ее образу — слегка рассеянное и печальное. Впрочем, увидев на крыльце дома посторонних, она замерла. И забыв про перепачканного тиной, мокрого и грязного мужа, с неожиданным любопытством, жадно уставилась на подруг.

Кира с Лесей уже решили, что сейчас эта небожительница что-то им скажет, но ошиблись.

— Светка! — неожиданно рявкнула из-за ее спины невысокая кряжистая дама весьма преклонного возраста. — Ты кого это в наше отсутствие в дом притащила? Снова твои подружки?

— Да какие подружки? — возмутилась Света. — Я сроду сюда никого не приглашала. Даже если бы и хотела, то как же! Дозовешься, пожалуй, людей в такую-то глухомань! Никто и слышать не хочет, чтобы сюда ехать. Вы вот только примчались, так у вас свой интерес имеется.

— Что-то ты, голубушка, слишком уж, как я погляжу, разболталась, — с раздражением, которое он и не думал скрывать, произнес Тимофей, с отвращением отряхивая с себя болотную тину. — Ты, будь добра, помни свое место!

В ответ Света буркнула что-то невразумительное. Но послушалась. И повернулась, явно собираясь уходить.

— А между прочим, эти девушки вовсе не ко мне приехали! — буркнула она напоследок. — А к вам! Это чтобы вы знали!

— Постой! — едва служанка повернулась, чтобы уйти, остановил ее Тимофей. — Сначала объясни свои слова. Что это за две молодые особы к нам пожаловали?

— Тимоша, я их не знаю, — поспешно произнесла та самая пожилая дама, которая, по всей видимости, и являлась матерью почившего хозяина дома и его брата. — Они не из нашей родни. Совершенно точно!

— Да, мы вам не родня, — подтвердила Кира, в душе тихо радуясь этому обстоятельству. — Мы родня вашей… то есть только я родня вашей Фёкле.

— Чья ты родня?! — изогнула бровь Оксана. — Этой коровы, нашей няньки?

И откинув голову, она звонко и зло расхохоталась.

Кира просверлила ее сердитым взглядом и подумала: да, эти люди ей решительно не нравятся.

Нет, что ни говори, ее Фёкла, конечно, тоже была не подарок. А уж про ее полоумного папашу Бориса, тиранящего жен, дочь и соседей, и вообще говорить не хотелось. Но и к этим незнакомым ей, в сущности, людям Кира воспылала моментальной и чисто инстинктивной неприязнью. Пожалуй, из них всех она бы еще готова была мириться с последним членом стаи — с держащимся позади и молчащим до сих пор Виктором. Но именно по причине того, что он хотя бы молчал.

В общем, прием подругам, даже несмотря на то что их пригласили пройти в дом, где они объяснили, по какой причине прибыли, был оказан самый прохладный. Но на что они, собственно говоря, могли рассчитывать? Ведь на этих людей свалилось за последнее время столько всего и по большей части нехорошего. Чего стоит только похищение маленького мальчика! И обе подруги в этом преступлении тоже были виноваты, пусть даже и косвенно.

— Итак, кто вы такие, девочки? — довольно холодно повторила свой вопрос Виолетта Викторовна после того, как все прошли в дом и подруги проследовали следом за остальными. — Если вы по протекции вашей родственницы Фёклы явились наниматься в прислуги, то нам никто не нужен!

— А уж по протекции этой проходимки и подавно! — заявил Тимофей.

— Почему же! — неожиданно выступила в защиту подруг Оксана. — Мне нужна толковая горничная. Эта Светка ничего не понимает в дорогих тканях и дизайнерских изделиях. Бабушка, ты только представь себе, она вчера испортила мою новую шелковую блузку. А ведь за нее отдано триста долларов!

— Триста? — ахнула Виолетта Викторовна. — Надеюсь, чек у тебя сохранился? Деточка, да мы просто обязаны вычесть эти деньги из жалованья неумехи!

— Похоже, вы не слишком обеспокоены исчезновением вашего внука и его матери! — ехидно произнесла Кира, послушав разговор двух женщин. — Во всяком случае, я вижу, что судьба трехсот долларов и испорченной блузки вас волнует куда больше!

Виолетта Викторовна и Оксана моментально окрысились на нахалку, став удивительно похожими друг на друга.

И уж тут подругам мало не показалось! Ледяным тоном им было сказано, что они не имеют ни малейшего понятия о правилах поведения в приличном доме. И их вынуждены попросить удалиться из этого самого дома.

— Уверена, вы передумаете, как только узнаете, по какому поводу мы явились к вам в дом! — заявила Кира. — Так уж получилось, что я, как вам уже сказано, родная сестра Фёклы. Той девушки, которую ваш сын нанял, чтобы она сидела с младенцем.