Раймонд Чандлер - Спящая красавица Страница 19

— Билли Фортескью? Никакая. Просто он в последнее время не получает ролей, поэтому каждое утро приходит сюда и устраивает этот спектакль в надежде, что он кому-нибудь понравится.

В дверях появилась мисс Вейн и обратилась ко мне:

— Прошу вас, вторая дверь направо.

Пройдя по коридору, я вошел в указанную дверь.

За письменным столом сидел пухлый блондин с нежной улыбкой на лице.

— Добрый день,— сказал он.— Меня зовут Мосс Спинк. Пожалуйста, присаживайтесь. Сигареты?

Открыв коробку, похожую на сундучок, предложил мне длиннющую сигарету со стеклянным мундштуком,

— Благодарю, я курю трубку.

Он вздохнул:

— Прекрасно. Итак, ваша фамилия Марлоу, да?, Марлоу, Марлоу.,. Слышал ли я когда-нибудь эту фамилию?

— Вероятно, нет,— ответил я.— Точно так же и я впервые слышу фамилию Спинк. А я просил о встрече с человеком по фамилии Бэллоу. Разве это похоже на Спинка? Мне не нужен никакой Спинк, и, между нами говоря, черт с ними, со Спинками.

— Антисемит, да? — спросил он и повел рукой, на которой желтым огнем сверкнул бриллиант.— Да не ведите себя так! Сядьте и расскажите о своем деле. Вы не знаете меня и не хотите знать, о’кей. Я не обижаюсь, В нашем деле не приходится обижаться.

— Мне нужен Бэллоу,— упорствовал я.

— Будьте благоразумны, приятель. Шерри Бэллоу очень занятой человек. Он работает по двадцать часов в сутки и даже при этом выбивается из графика. Сядьте и поговорите с маленьким Спинком.

— Какова же здесь ваша роль? — поинтересовался я.

— Я буфер для Бэллоу, приятель. Человек вроде него не может принимать каждого, поэтому я беседую с посетителями вместо него. Я — это все равно что он... до известного предела, разумеется.

— А нельзя ли мне пойти дальше этого предела?'— осведомился я.

— Возможно,— добродушно согласился Спинк.

Он снял ленту с алюминиевой коробочки, достал сигару и любовно осмотрел ее.

— Я не говорю «нет»,— продолжал он.— Почему бы вам не открыть свои карты? Тогда мы можем точно определить ситуацию. Пока что вы только бросаетесь словами, а мы столько здесь их слышали, что не придаем им никакого значения.

Спинк обрезал кончик сигары и закурил ее.

— Откуда мне знать, что вы не обманете Бэллоу? — спросил я.

Спинк моргнул, и мне показалось, что на глазах его появились слезы.

— Я обманываю Шерри Бэллоу? — воскликнул он.— Я? Да я скорее обману свою мать!

— Это мне ничего не говорит,— ответил я.— Я незнаком с вашей матерью.

Спинк положил сигару в пепельницу и замахал на меня руками.

Что вы говорите, приятель? — чуть не рыдал он.— Я люблю Шерри Бэллоу, как родного отца, даже больше. Мой отец был... впрочем, оставим это. Послушайте, приятель, будьте человеком. Доверьтесь мне, поделитесь своей информацией с маленьким Спинком.

Я вынул из кармана конверт и перебросил его через стол. Спинк взял снимок и внимательно посмотрел на него.

— Ну и что в этом снимке необычного? — наконец спросил он совершенно другим тоном — холодным и недружелюбным.

— Надеюсь, мне не нужно объяснять вам, кто эта девушка,— сказал я.

— А кто ее спутник? — спросил Спинк.

Я промолчал.

— Я спрашиваю, кто этот парень? — почти заорал Спинк.—Ну, выкладывайте, приятель!

Я по-прежнему молчал. Он медленно протянул руку к телефонной трубке, не спуская глаз с моего лица.

— Ну что ж, звоните,— проронил я.— Позвоните в полицейское управление и попросите лейтенанта Кристи Френча из отдела по расследованию убийств.

Спинк снял руку с телефона. Он неторопливо встал, взял фотографию и вышел. Я стал ждать. В комнату доносился отдаленный шум движения с бульвара Сансет. Время неспешно утекало в вечность. Дым от горящей сигары Спинка некоторое время плавал в воздухе, потом его втянуло в вентиляционное отверстие кондиционера. Я разглядывал бесчисленные фотографии с подписями, авторы которых клялись в вечной любви к Шерри Бэллоу. Я подумал, что все они канули в прошлое, раз их повесили в кабинете Спинка.

 Глава 16

Через несколько минут Спинк вернулся и жестом указал дорогу. Я прошел вслед за ним в другую приемную с двумя секретаршами. Двойные двери из черного стекла с серебряными гравированными павлинами вели в само святилище — кабинет Шерри Бэллоу. Когда мы подошли к дверям, они сами открылись.

По трем ступенькам, покрытым ковром, мы спустились в комнату, в которой было все, кроме плавательного бассейна. Она была высотой в два этажа, а наверху окружена антресолями с книжными полками. В углу стоял концертный «Стейнвей» и письменный стол размером с корт для бадминтона. Мебель была из стекла и светлого дерева.

На одной из кушеток я увидел мужчину без пиджака, в рубашке с расстегнутым воротом, на лбу которого лежало мокрое полотенце. Рядом с ним сидела молодая проворная блондинка, выжимавшая другое полотенце в серебряный тазик с ледяной водой.

Мужчина был высокого роста, с хорошей фигурой, темными волнистыми волосами и загорелым лицом. Одна рука его бессильно свисала с кушетки, в пальцах была зажата чуть дымящаяся сигарета.

Блондинка ловко сменила компресс. Мужчина застонал.

— Вот этот парень, Шерри,— сказал Спинк.— Его фамилия Марлоу.

— Что ему нужно? — простонал мужчина.

— Он мне не сказал.

— Тогда зачем же ты привел его сюда? — спросил мужчина.— У меня совсем нет сил.

— Ну, ты же знаешь, как обстоят дела, Шерри,— ответил Спинк,— Иногда нужно поговорить с человеком.

— Как ты сказал его фамилия? — опять простонал мужчина.

Спинк повернулся ко мне:

— Расскажите о своем деле, Марлоу. Да поживей.

Я молчал. Через несколько секунд мужчина на кушетке поднес сигарету ко рту и затянулся с видом аристократа, угасающего в своем фамильном замке.

— Ну, начинай, приятель,— поторопил меня Спинк.

Я вынул пачку «Кэмела», выбил сигарету и закурил ее, усевшись в кресло.

— Шерри не может тратить на тебя весь день! — крикнул Спинк.

— А что он делает остальное время? — спросил я,— Сидит на белой атласной подушке, а ему полируют ногти?

Блондинка с ужасом взглянула на меня, Спинк потерял дар речи. Мужчина на кушетке приподнял компресс и посмотрел на меня одним глазом. Глаз был золотисто-карего цвета. И снова прикрыл его полотенцем.

— Здесь так не разговаривают,— заметил с угрозой Спинк.

— Прошу прощения, я забыл захватить с собой молитвенник,— ответил я.— Впервые в своей практике встречаю бога на должности театрального агента.

Минуту все молчали. Блондинка опять сменила компресс. Мужчина на кушетке приказал:

— Выйдите отсюда, детки. Все, кроме этого парня.

Спинк зло посмотрел на меня. Блондинка вышла, не сказав ни слова.

— Может, лучше выставить его? — поинтересовался Спинк.

— Я поговорю с ним,— устало произнес мужчина.— И на этом поставим точку.

— О’кей, босс,— согласился Спинк и с неохотой вышел, бросив на меня злобный взгляд.

Мужчина на кушетке прислушался к стуку двери, потом спросил:

— Сколько вы хотите?

— Я ничего вам не продаю.

Он снял с головы полотенце, отшвырнул его в сторону и медленно сел. У него был усталый, но не изможденный вид. Он закурил новую сигарету и уставился на ковер.

— Изложите ваше дело,— сказал он.

— Не тратьте на меня запал. Я уверен, что у вас достаточно хорошая голова, и вы должны понять, что не можете ничего купить.

Бэллоу взял снимок, который Спинк положил рядом с ним на стол.

— Вырезанный отсюда кусочек является, без сомнения, главным козырем,— констатировал он.

Я извлек из другого конверта другую часть снимка и протянул ему. Он сложил обе части вместе.

— Заголовок в газете можно прочесть с помощью лупы,— заметили.

— Прошу вас, принесите ее со стола.

Я нашел на письменном столе лупу и подал ему.

— Вы привыкли к обслуживанию, мистер Бэллоу,— проронил я.

— Я оплачиваю его.

Он посмотрел на снимок через лупу и вздохнул:

— Кажется, я понимаю, в чем здесь дело. Полиции следовало бы уделять больше внимания этим парням.

Бэллоу отложил лупу и стал холодно разглядывать меня.

— Этот парень — владелец ресторана «Танцоры», по фамилии Стилгрейв, а девушка — моя клиентка,— сказал Бэллоу.— Сколько вы хотите за все это, мистер Марлоу?

— За что?

— За снимки вместе с негативом.

— Десять грандов,— ответил я, наблюдая за ним.

Бэллоу добродушно улыбнулся.

— Этот снимок нуждается в некоторых объяснениях, не правда ли? — проговорил он.— Пока что я вижу на нем только двух человек, завтракающих в ресторане. Вряд ли это повредит репутации моей клиентки. А ведь вы пришли сюда с целью продать мне компрометирующий материал?