Алексей Макеев - Товарищ майор Страница 19

– Садись, – сказал Дремлюга.

Обычно взгляд полковника был кровожадным, словно у собаки Баскервилей. Сейчас он был почти человечным. Это успокоило майора, который не ждал от визита к начальству ничего хорошего.

Кабинет Дремлюги был единственным помещением в РУВД, которого коснулся легкий косметический ремонт. Это несущественное отличие можно было обнаружить, только побывав в других кабинетах Управления.

В центре помещения располагалось два стола, поставленных буквой «Т». Во главе этой классической мебельной конструкции восседал полковник. Слева от него на краю стола стоял ультрасовременный компьютер, по слухам – чья-то спонсорская помощь. Компьютер был благоразумно отключен от сети, потому что Дремлюга боялся облучения, которое могло пагубно сказаться на его здоровье. Когда невежды восхищались дизайном компьютера, полковник их поправлял:

– Это не компьютер, это – «Пентиум».

На стене за спиной Дремлюги висел портрет Феликса Дзержинского. Под ним располагалась табличка с цитатой Оноре де Бальзака: «Взаимное наблюдение граждан друг за другом делает преступление невозможным». На другой стене, прямо над головой Варенцова, был прикреплен график раскрываемости преступлений, который не оставлял преступникам никаких шансов избежать возмездия.

Клотов сел напротив Варенцова.

Дремлюга внимательно оглядел подчиненного и неудовлетворенно пошевелил могучей челюстью:

– Твой внешний вид, майор, желает хотеть лучшего.

– Работаю с гражданскими лицами, – объяснил Клотов. – Не хочу смущать их формой.

– Что значит «смущать»?! – возмутился полковник. – Я не знаю такого слова! Запомни. Форма – это наш внешний вид. В ней даже законченный болван смотрится настоящим мужчиной.

Дремлюга гордо расправил широкие плечи и смахнул пылинку с погона.

– Тебе по роду службы носить форму каждый день не обязательно, – продолжил он. – Но надеть пиджак, когда идешь на свидание к старшему по званию, ты можешь?!

– Виноват, – отозвался Клотов.

– Подстричься тоже не мешает, – добавил полковник. – Да и побриться. Офицер всегда должен быть надлежаще выбрит… А в идеале – даже лучше.

В отличие от Клотова, Дремлюга был образцом того, как должен выглядеть настоящий офицер. Он раз в две недели стригся под машинку, и его жесткие, как проволока, волосы никогда не превышали отметку «один сантиметр». Лицо его было всегда гладко выбрито и имело сливово-синий отлив. Грубая, как брезент, кожа была щедро опрыскана «Шипром». Полковник считал, что настоящий мужик должен пахнуть табаком и крепким одеколоном, и презрительно относился к французской туалетной воде (само название говорит за себя), которая «воняет бабскими цветами».

– Ну да ладно, – перешел к делу Дремлюга. – Не будем петь дифирамбы. Ты слышал о покушении на Курганова?

– В общих чертах, – ответил майор.

– Кратко ввожу тебя в курс дела, – сказал полковник. – Вчера поздно вечером возле дома Курганова началась стрельба. Стреляли несколько раз, по словам очевидцев – из разного оружия. Один из выстрелов был произведен по окну, за которым ужинали Курганов с женой и их гость. Никто не пострадал. В связи со вчерашним происшествием в клубе «Комета» у меня родилось подозрение, что это покушение может быть связано со смертью Алексея Агарова. Следователь Варенцов придерживается такого же мнения. Поэтому он приехал к нам. А поскольку покушение на Курганова прокуратуру интересует постольку поскольку, я хочу, чтобы этим делом занялся ты.

– У нас и так работы невпроворот, – осторожно заметил Клотов.

– Справитесь. Вас же двое. Ты можешь более основательно заняться покушением, – распределил обязанности Дремлюга. – Я не жду от тебя фантастических результатов. Мне кажется, что Курганова просто хотели напугать или предупредить. Неизвестные стреляли с очень близкого расстояния по третьему этажу, поэтому пуля попала в люстру. Шансов убить кого-то у них почти не было. К тому же пуля была выпущена из пистолета Макарова, а это – не самое подходящее оружие для прицельной стрельбы по окнам. К сожалению, пуля сильно деформировалась, и мало шансов установить ствол по картотеке. Так что легких ответов не жди.

– Мы постараемся во всем разобраться. – поддержал выбор полковника Варенцов, – Заодно ближе познакомимся с родственниками Курганова.

– Во-во. Съездите на место происшествия и, так сказать, воочию выскажите свои соображения. Вы – парни смышленые. Может быть, это как-то поможет вам в расследовании смерти Агарова. Кстати, майор, решение о формировании оперативно-следственной группы принято. Ты будешь помогать прокуратуре в лице капитана Варенцова распутывать кроссворд с убийством Агарова.

– Ясно.

– Что за гость был у Курганова? – спросил Варенцов, возвращаясь к ночному происшествию.

– Чиновник из Управления муниципальной собственности. Егор Сергеевич Голованов.

– Так, может, весь сыр-бор из-за него?

– Вот это вы и должны выяснить. Человек на такой должности поневоле наживет себе врагов. Сходите к нему на работу и побеседуйте.

– Это все?

– Детали узнаете из рапорта Борзова. Но не буду вас обнадеживать, я его уже читал, и интересного в нем мало. Машину, на которой приезжали неизвестные, никто толком не видел. Человек, который сообщил в РУВД о стрельбе, сказал, что это был темный «Краун». Но позже выяснилось, что звонил в РУВД никакой не сосед, а некто другой, назвавшийся вымышленным адресом и фамилией.

– Кто ж тогда звонил? – спросил Варенцов.

– Возможно, кто-то ехал мимо, услышал стрельбу и сообщил нам о подозрительной машине. А свою фамилию скрыл, потому что не хотел давать показания в милиции.

– Выходит, что единственный человек, который, возможно, что-то видел, нам неизвестен?

– Точно так.

– Кого подозревает Курганов?

– Он отмалчивается. На него добрая половина города имеет зуб. Он, если и знает, кто стрелял, попробует разобраться с ним сам. Не удивлюсь, если за этим инцидентом последует ответная разборка.

– А в дом нас пустят? – засомневался Клотов. – Курганов милицию недолюбливает.

– Пустят, – усмехнулся полковник, – Наши ребята повязали охранников Курганова. У двоих было незарегистрированное оружие. Так что Курганов сейчас на редкость покладистый.

– Значит, нам мешать не будут?

– Может быть, даже нальют кофе. Поэтому ознакомьтесь с рапортом и езжайте, – напутствовал Дремлюга. – Адрес вы наверняка уже знаете. Подлесная, двадцать. Это на Седанке. Там вас встретит жена Курганова. Ее уже предупредили.

Клотов и Варенцов поднялись со стульев и, захватив рапорт Борзова, лежащий на столе, вышли из кабинета.

В коридоре они обменялись несколькими репликами.

– Как, по-твоему, покушение на Курганова связано со смертью Агарова? – спросил Варенцов.

– Это совсем не обязательно. Курганова многие пытались убить. Если нам будут поручать все, что с ним связано, мы ничем другим больше не сможем заниматься.

– Я согласен, может быть, это окажется пустой тратой времени, но съездить на Седанку все-таки надо.

Клотов и следователь вышли из Управления и направились к служебной стоянке. Им пришлось разбудить Макарыча, который дремал, сидя на ведре в тени «УАЗа». Совершив это подлое дело, они залезли в распаренный автомобиль.

Макарыч, зевая, занял водительское сиденье.

– Куда едем?

– На Седанку.

– А-а. Туда, где стреляли.

– Да. Подлесная, двадцать.

«УАЗ» заурчал и поехал в сторону шоссе, подпрыгивая на кочках и ямках, словно танцующий козел.

Пока Макарыч вез милиционеров на Седанку, Клотов и следователь успели кое о чем поговорить.

Прежде всего они прочитали рапорт Борзова и не нашли в нем ничего, что могло изобличить тех, кто обстрелял дом Курганова. Майору стало легче на сердце. Признаться, ночь и утро, проведенные в неведении, заставили его поволноваться.

Поскольку покушение на Курганова занимало Варенцова не очень сильно, а у Клотова вовсе не было желания напоминать о нем, майор и следователь заговорили о смерти директора ночного клуба «Комета».

Оказалось, что за утро Варенцов успел многое сделать.

– Я был в сотовой компании и взял там распечатку звонков, которые вчера прошли через телефон Ольги Валерьевны. Здесь номера телефонов, время и продолжительность разговора. Из распечатки видно, что Агаров не звонил жене на мобильный телефон. Возможно, мать Агарова что-то напутала, и Агаров звонил не жене, а какой-то другой Оле. Хотя Мария Семеновна твердо убеждена, что сын называл в разговоре Олю Лериком. Непонятно, с какой стати ему так обращаться к другой женщине?!

– Действительно, непонятно. Хотя мать могла и ослышаться. Она ведь не может ничего толком сказать о телефонном разговоре, наверное, она была в другой комнате. Но как бы то ни было, надо найти эту Олю. Только она знает, с кем собирался встречаться Агаров.