Аркадий Карасик - Красуля Страница 19

- Не могу... Бизнес заставляет работать и днем, и ночью... Приеду завтра к обеду.

Теперь положи трубку, приказали глаза Надежды Савельевны. Федоров все так же автоматически выполнил. Мало того, вопросительно поглядел на "колдунью" - так ли он поступил?

- Пойдем, покажу твою спальню, - Сотова легко поднялась с кресла. Как спишь - со снотворным или без него?

- Нормально...

Она шла впереди по коридору обширной квартиры, распахнув халатик и откинув голову. Гордо и покорно. Будто предупреждала: не вздумай диктовать свою волю, будет намного лучше, если приказывать буду я.

Открыла предпоследнюю дверь.

- Вот твоя комната. Моя спальня - рядом, - смущенно потупилась она, впервые за этот вечер покраснев. - Пижама - в шкафу, ванная - по соседству. Спокойной ночи.

Часа полтора Михаил вертелся, пытался уснуть. Ничего не получилось. В голове - распахнутый халатик, рассыпанные по белоснежным плечам волосы. Зажег торшер, выбрал на полке какое-то чтиво, принялся листать страницы. На каждой - Сотова, Красуля. То сооблазнительно улыбается, прикрыв ладошками груди, то сбрасывает халатик, то гневно хмурится, то кокетливо грозит пальчиком.

С раздражением бросил на пол книгу, но выключить торшер не успел.

- Почему не спишь?

В дверях - таинственно улыбающаяся хозяйка. Прозрачный халатик сделался еще прозрачней, вернее - исчез.

- Не могу уснуть, - по детски пожаловался Федоров. - Дурацкие мысли лезут в голову...

- Может быть, убаюкать?

Дрожащий от сдерживаемой страсти голос, румянец покрыл щеки и грудь. Не ожидая согласия либо отказа, Надежда решительно сбросила халатик и, не погасив торшер, скользнула под простынь. Прижав ладонями плечи Михаила, она несколько мгновений всматривалась в его лицо, потом со стоном прильнула губами к его губам.

Федоров - далеко не святой, в его жизни, кроме Оленьки, было много других женщин. Молодых и не очень молодых, красивых и уродливых, умных и глупых. Одни мелькали падающими звездами, исчезали из жизни офицера утром, с тем, чтобы больше не появляться. Другие задерживались на неделю-месяц.

Но таких, как Сотова, он не знал. Настоящий шторм в море, когда многоэтажные волны швыряют огромный корабль, будто легкую лодочку. Разрушительное землетрясение. Извержение камчатского вулкана, которое ему пришлось наблюдать. Все это по сравнению с лавиной обрушивщихся на него ласк - легкое волнение, не угрожающее земной тверди.

Надя стонала, плакала, покрывала тело партнера укусами, царапала ему спину и грудь. Иногда ему казалось, что не он - ведущая скрипка, а женщина, что его просто используют, насилуют. Будто подслушав мысли мужчины, Надежда преображалась в послушную овечку, обвивалась на подобии лозы, вьющейся по могучему дубу...

Ушла от него под утро. До того вымотала - Михаил не уснул провалился в черную пропасть... Г л а в а 6

Надежда Савельевна разбудила Федорова в шесть утра. Легко потрясла за плечо. Открыв заспанные глаза, Михаил недоуменно огляделся. Где он находится, почему рядом нет прикроватной тумбочки с настольной лампой и телефоном?

Возле кровати - Красуля. Халат - нараспашку, голые, не скованная бюстгалтером, груди целятся в любовника бордовыми сосками, впалый живот так и манит испробовать его упругость. В смеющихся, озорных глазах - задорные огоньки. Дескать, видишь, я тебя совершенно не стесняюсь и не боюсь. Потому что - мой, весь мой, от пальцев ног до макушки.

- Жив, компаньон? - насмешливо промолвила она. - Не уходила тебя ночью?

- Живой, - Так же насмешливо ответил Михаил. - Как себя чувствуешь, разбойница?

- Нормально... - неожиданно жарко покраснела и тихо призналась. - Мой мужик, моя собственность, никому тебя не отдам!

Федоров ощущал приятную легкость. Никогда раньше после любовного общения с женщиной такого с ним не бывало: усталость - да, удовлетворение конечно, а вот легкости...

- Так уж и не отдашь?

- Ни за что! - с едва прослушиваемой жесткостью твердо заявила женщина. - Поднимайся, любовничек, позавтракаем и займемся делами.

- Какими делами? - спросил Михаил, не решаясь в присутствии Красули выбраться из-под простыни.

- Жирной квашней, мозгляком - Жетоном... Э-э, да ты, кажется, изволишь стесняться? - удивилась она. - Впервые встречаю стеснительного мужика. Как правило, все они - вонючие, наглые козлы, - еще больше распахнула халат, демонстративно развалилась в глубоком кресле. Оперла изящный подбородок на раскрытую ладошку и с вызовом уставилась на лежащего любовника. - Одевайся, милок, а я полюбуюсь твоей статью. После этой ночи мы с тобой, дружок, одно целое,поэтому прятаться - глупо.

Михаил решительно отбросил простынь, соскочил с постели. Широкоплечий с выпуклой грудью, поросшей курчавыми волосками, с узкими бедрами и сильными, в узлах мускулов, ногами, он нравился женщинам и отлично это знал.

У Надежды Савельевны перехватило дыхание, в теле появилась знакомая слабость, предваряющая любовную истому. Сузившимися глазами она страстно оглядывала красивого "бычка", бесстыдно разглядывая его нагое тело. Начиная со ступней ног, твердо стоящих на ковре и кончая выступающим подбородком.

- В шкафу... халат, - нашла она в себе силу вымолвить обычные, казалось бы, слова.

Михаил прошел к шкафу, достал халат, набросил на плечи, затянул узлом пояс. Красуля глубоко вздохнула, всхлипнула. Занавес закрылся, нужно прийти в себя. Еще бы несколько минут и она не выдержала бы, сорвалась с "тормозов" и упала к ногам любовника. К черту - дурацкую гордость, для женщин любовь гораздо важней всей этой мишуры.

- Пойдем застракать. Петенька уже накрыл стол.

Действительно, в столовой все готово. На столе - тарелки с нарезанной колбасой, сыром, судки с подливами, блюда с тушеной рыбой, жаренным мясом, винегретами.

- И это ты называешь завтраком? - ошеломленный изобилием, спросил Федоров. - Да тут целому взводу хватит на обед!

- Как полопаешь, так и потопаешь, - Сотова выдала траченную молью пословицу. - А нам с тобой не мешает компенсировать затраченную энергию, пряча глаза и покраснев, тихо добавила она.

Удивительный человек, новая его подруга! В постели - бесстыдная до предела, не чурается самых откровенных ласк; в общении - двуликий Янус: то балансирует на грани приличий, то выражается с намеками, которые редко используют самые от"явленные матерщиники, то краснеет по самой, казалось бы, невинной причине.

Пока хозяйка и ее гость завтракали, Петенька стоял в стороне, бросая на Надежду Савельевну обиженные взгляды, одаривая удачливого "соперника" злобными. Вот я и нажил еще одного врага, равнодушно подумал Федоров. Будто речь шла о невкусном твороге либо ненастной погоде.

Неожиданно вспомнил жену. Недавней легкости как не бывало, она исчезла, вместо нее появилась тяжесть, давящая на душу.

- Сейчас займемся вонючим дерьмом, - об"явила Красуля после завтрака. - Последние часы доживает, падло.

- Кого ты имеешь в виду? - удивился Михаил. Он успел забыть о предстоящей расправе с красулиным конкурентом.

- Жетона... Петенька, вызови ко мне Хвоста. Организуем "военный совет".

Рыжеволосый слуга кивнул и вышел из столовой.

Надежда Савельевна сняла трубку, набрала номер. Подумав, бросила на Федорова лукавый взгляд и переключилась на громкоговорящую связь.

- Слушаю, - раздался хриплый, недовольный мужской голос, похожий на угрожающее ворчание разбуженного зверя.

- Привет, Жетон, - благожелательно поздоровалась Сотова. - Узнал, кто с тобой говорит?

- Красуля, - более мягким тоном ответил Жетон. - Я тебя даже по запаху узнаю, не только по голосу. Потому-что ты в любви банкуешь, издеваешься над бедным старичком... Почему так рано звонишь? Всю ночь забавлялась с любовником?

- А вот это тебя, дружан, не касается. Забавляться с мужиками или не забавляться - мои проблемы. Ты мне не папенька с маменькой и не секретарь партийной организации.

Вот это выдала! Михаил слушал и радовался. Гордая ему попалась женщина, не чета мягкой и слезливой жене, заподозрит измену - не станет плакать и выпрашивать любовного подаяния - мигом отправит на тот свет. Мысль о возможной измене показалась ему настолько нереальной, что он удивился. Сколько раз они с Надеждой встречались? Всего два или три свидания, чисто деловых, без намека на об"яснения и признания. А вот свершилось: они стали любовниками. И по велению тел и по душевному велению.

С Олей все было по-другому...

- Похоже, наши с тобой отношения зашли в тупик, - продолжала резкий монолог Красуля. - Настало время встретиться и поговорить.

- О чем предстоящий базар?

В хитрости Жетону не откажешь. Знает, старый пройдоха о чем пойдет речь на разборке, точно знает. И боится.

- Не стану скрывать. Почему организовал слежку за моим человеком? Да еще сослался, якобы, на мое распоряжение? Это - первое. Теперь - второе. Зачем разгромил офис федоровской фирмы, и опять же подставил меня? По какому праву похитил мою дочь и держишь ее у себя в заложницах? Вот эти три обвинения - основные. Об остальном скажу при встрече.