Александра Авророва - Поцелуй святого Валентина Страница 19

— Гуляев проспал, сейчас едет, — испуганно отчиталась Надежда Викторовна.

— Хорошо.

И вот мы снова ждем, и все почему-то молчат, хотя разговаривать нам вроде бы не запрещено. Я тоже молчу, твердя про себя стихи Винни-Пуха, которые всегда поднимают мой дух в сложных ситуациях. «Опять ничего не могу я понять, опилки мои в беспорядке. Везде и повсюду, опять и опять меня окружают загадки». Мои опилки действительно в беспорядке, а Иры, чтобы посоветоваться, нет.

Наконец, появилась Камила, лицо ее выражало непривычно много эмоций, среди которых явно доминировало огорчение. Она проследовала в соседнюю аудиторию, а клещ вызвал к себе Настю, однако держал у себя недолго, а следующей оказалась я. Я даже обрадовалась. Чем скорее отмучаешься, тем лучше, сколько можно терзаться неизвестностью!

— Расскажите-ка мне подробно, как вы упали с лестницы на пароме, — без предисловий начал Полухин. Но я не была намерена ему потакать.

— Нет, лучше вы сперва скажите, что случилось. Галка жива или нет?

На один сладкий миг мне почудилось, что он рявкнет: «Вы что, сбрендили?

Конечно, жива». Но он ехидно сообщил:

— Допрос веду я, а не вы.

— А в чем я подозреваюсь? — не менее ехидно осведомилась я. — Не думаю, что вы имеете право допрашивать безо всякого повода.

Капитан взглянул на меня с еще большим отвращением, чем две недели назад, и сквозь зубы процедил:

— Да, Найденову убили. Теперь вы будете отвечать?

Меня как обухом по голове ударило. Все-таки я, оказывается, надеялась.

Галку убили… убили…

— А точно убили? — вырвалось у меня, и я не узнала собственного голоса. — Может, случайно… или она сама…

— Возможно, нож в спину ей воткнули случайно. Или она сделала это сама, — любезно согласился Полухин. — Почему бы и нет?

Меня затошнило. Нож в спину… в живого человека… так не бывает! Нет, бывает, но не по-настоящему. В кино там или в новостях. «Киллер застрелил директора крупнейшего концерна» — это даже интересно. Но чтобы убивали твоих знакомых, да еще как — ударом ножа… Почему-то подобный способ казался мне особенно отвратительным. Столкнуть с высоты можно случайно. Отравить… налил яду, а его кто-нибудь выпил. Застрелить… нажал курок, и ружье выстрелило. Ты словно бы не осознаешь заранее последствий. А в ноже есть отвратительная наглядность. Он втыкается в живого человека. Я и в мертвого-то не могла, предпочитая получать тройки по медицине, но чтобы в живого… в знакомого…

Полухин протягивал мне стакан воды.

— Пейте! Скорей, а то вытошнит, и кто будет за вами убирать?

Я, захлебываясь, выпила воду. Действительно полегчало.

— Заметно, что по анатомии вы самая отстающая, — прокомментировал Полухин. — А кто самый успевающий?

— Камила, как и везде. И еще Ромка. А что?

Лишь тут до меня дошло. Не так-то просто зарезать человека. Надо знать, куда ударить, да и тогда жертва, скорее всего, успеет закричать.

— Вы… а почему вы уверены, что это кто-то из наших? — с трудом выдавила я. — Может, посторонний? В стране разгул преступности, правильно? Грабежи и насилие… мафиозные разборки… международный терроризм…

— Потому что Найденова не стала жертвой грабежа, насилия и даже, представьте себе, международного терроризма. Да, я склонен думать, что убийца учится в вашей группе, — жестко заявил Полухин и после паузы добавил: — А следующей жертвой намечены вы.

Он сделал новую паузу, словно ожидая какого-то особенного эффекта, однако на меня последнее сообщение подействовало мало. Ира с Ванькой уже успели меня морально подготовить, к тому же я все равно не верила.

— Нам нужна ваша помощь, — гораздо мягче продолжил милиционер, — хотя в первую очередь это в а м нужна наша помощь. Но сперва скажите точно… вас на пароме столкнули с лестницы или вы упали сами? Неужели вы не понимаете, что это важно? Неужели вы не способны хоть иногда быть серьезной?

Я искренне попыталась сосредоточиться, но мысли разбегались… в смысле, опилки по-прежнему находились в беспорядке.

— Сперва я была уверена, что меня столкнули. Я уцепилась рукой за перила, но заболел палец… вот это, укушенный… мне показалось, по нему ударили… А потом, когда я пришла в себя, мне показалось, что это мне показалось… в смысле, что никто меня не сталкивал. Я не знаю, честное слово!

— Ладно. Но свет точно кто-то погасил?

— Света не было, да. Наверное, кто-то погасил. Денис Борисович, я не помню, был ли свет, когда я сбегала вниз. Я не обратила внимания.

— А как вообще вышло, что вы отправились вниз? По чьей инициативе это произошло?

— По моей. У Иры заболела голова, ей была нужна таблетка. Я побоялась, если она спустится в каюту, то совсем уйдет с дискотеки. Поэтому вызвалась я. Я взяла у Камилы ключ и побежала.

— Полагаю, ваша подруга с легкостью могла предугадать подобную реакцию, — задумчиво пробормотал Полухин.

Я, не выдержав, демонстративно постучала себя пальцем по лбу.

— Ира столкнула меня с лестницы? Вы это имеете в виду? Да она переживает за меня, как родная мама! Когда она решила, что меня хотят убить, она собиралась меня охранять. Она и Ванька. Она… она моя лучшая подруга, понимаете?

— Да не волнуйтесь так, — неожиданно улыбнулся капитан. — Никто вашу подругу не обвиняет. Я просто констатирую факт. Ира Волкова знала, что вы идете вниз. Еще знала Нагимова Камила, раз вы брали у нее ключ. На редкость серьезная девица. Еще наверняка знал Дмитрий Кузнецов, приятель вашей подруги. Она вряд ли скрыла от него свою головную боль.

— Не скрыла, — подтвердила я. — Ну и что? Димка наверняка все время был рядом с Ирой, так что у него алиби. Не говоря уж о том, что он ни за что не столкнул бы меня с лестницы. Разве что в шутку.

— В шутку свернуть человеку шею — мысль интересная.

— Так не свернули же, — напомнила я.

— Исключительно из-за вашей ловкости. Другая бы на вашем месте расшиблась насмерть.

— Значит, это не Димка. У нас с ним прекрасные отношения, лучше некуда.

— А с кем не прекрасные?

— Ну… — я, помявшись немного, решилась, — с Настей и Андреем. Скорее с Настей. Мы с Андреем раньше дружили, а потом он подружился с Настей. Но это не значит, что она готова столкнуть меня с лестницы, вовсе нет.

— «Женщина, не умеющая хранить верность, недостойна жить», — мрачно процитировал Полухин. — На редкость странная история. Я все думал, что связывает между собою Пози и Найденову, кроме учебы на одном факультете. Оказывается, обеих обвинили в неверности. И вас тоже. Обе погибли… убиты. Надеюсь, вы последняя, кто получил эту чертову валентинку? Других претенденток на убой нет?

— В жизни бывают самые удивительные совпадения, — горячо сообщила я. — Я вот недавно встретила в метро девочку, с которой училась с первом классе, а потом она переехала в Воронеж, представляете? И мы друг друга узнали. Марина упала случайно, а Галку убил какой-нибудь псих… тоже случайно. А у меня подвернулась нога на лестнице…

— Тоже случайно, — прервал меня собеседник. — Кстати, вам знаком этот предмет?

Он вытащил из пакета огромный блестящий нож. С точно таким я изображала африканскую принцессу… но этих наборов полно в продаже.

— Похож на Настин, только… Вы ведь, наверное, уже спросили у нее, все ли ножи на месте.

— Волобуева уверяет, что все. Даже если так, все равно это новая связь между событиями. Вы устроили представление с ножом, а потом обсуждали, как легко им кого-нибудь убить. Помните? Олег Гуляев поминал ваши медицинские занятия. Мол, нежные девушки кромсают трупы в морге. Между прочим, Найденову ударили удивительно профессионально. Прямо в сердце, смерть наступила мгновенно. И оставили нож в ране. Это правильно, иначе преступника забрызгало бы кровью, а так крови почти не было.

Я закрыла лицо руками и заткнула уши.

— Ну, уж нет, — громко заявил Полухин, — и не надейтесь! Вы хоть понимаете, зачем я вам все это рассказываю, Натка?

Он впервые назвал меня по имени, и я от неожиданности стала слушать.

— Я хочу, чтобы вы осознали серьезность ситуации. Мы не можем предоставить вам круглосуточную вооруженную охрану на неизвестный срок… не говоря уж о том, что охрана не всегда помогает. Куда больше помогает бдительность. Кто предупрежден, тот вооружен. Вы должны постоянно помнить: один из ваших одногруппников собирается вас убить. Надежнее всего было бы сразу определить, кто это, и арестовать этого человека. Но сегодня мы вряд ли сможем это сделать… бесспорных доказательств нет. Какое-то время он будет оставаться на свободе… каждую минуту вы должны остерегаться, понимаете? Лучше всего не выходить из дома и никого не пускать к себе. Этот человек — убийца. Дважды убийца… нет, трижды. А, если учитывать историю с лестницей, почти четырежды.

— Трижды? — в ужасе переспросила я. — Марина, Галка… кто еще?