Елена Ханга - Третье пророчество Страница 2

После весьма непродолжительного и вовремя укрощенного публичного скандала призрак по имени «Содалитиум Пианум» прекратил свое существование. То есть сам призрак, конечно, никуда не исчезал. Он просто в очередной раз сменил имя, и только.

Громкие скандалы случались и позже, но чаще всего они били мимо цели, не нанося особого вреда службе. Обычно доставалось в этом случае какому-нибудь временному объединению иезуитов или такой организации, как «Опус Деи», которую журналисты обожали изображать в качестве таинственного ордена, занимающегося темными делишками. Похоже, Ватикан не только не смущался этими скандалами, но негласно даже поддерживал их, – конечно, до определенной степени, ведь очень многие в Святом городе были связаны с «Опус Деи». С другой стороны, суета вокруг «Опус Деи» помогала избежать слишком пристального внимания к самой службе.

Дело было, конечно, не в том, как теперь называлась служба, а в том, где она скрывалась и чем занималась.

Конспирация была продумана и соблюдена настолько тщательно, что даже Джузеппе Торно, проработавший много лет на разных направлениях службы, не смог бы ответить на эти вопросы. Сам он числился в штате Конгрегации семинарий, университетов и исследований, его коллеги были разбросаны по другим подразделениям Ватикана. Иными словами, официально Службы не было, и всегда можно было с легким сердцем отрицать сам факт ее существования, – следов в документах все равно бы не нашли.

Торно затруднился бы четко определить круг занятий службы. В свое время он несколько лет занимался поиском и изучением разного рода артефактов и проверял достоверность сведений о тех или иных необычных явлениях. Сигналов о необычных событиях было довольно много, и, разумеется, почти все они были ложными, но специалисты службы все равно ездили по всему миру, чтобы установить их возможную подлинность и, главное, понять, могут ли они иметь божественное происхождение. Не меньшее любопытство служба проявляла и к источникам информации, самым тесным образом была переплетенной с политическими интригами и новейшими научно-техническими разработками. Подобные задания Джузеппе Торно также приходилось выполнять в разных странах. Но чем бы он ни занимался, в большинстве случаев его работа носила достаточно рутинный для службы характер. Сюда, за двери, его, как и других сотрудников службы, вызывали очень редко. И основания для такого вызова должны были быть самыми серьезными.

Правила, по которым его преосвященство строил беседу, нисколько не изменились за ту пару лет, которая прошла со времени прошлой аудиенции. Сначала кардинал предпочел немного поговорить о погоде, потом невзначай дал понять, как высоко он и служба ценят заслуги Джузеппе Торно. Потом перевел разговор на теологический факультет Оксфорда, где учился Торно и где его, собственно говоря, и приметила служба. Пока они обменивались этими ни к чему не обязывающими фразами, кардинал словно сканировал своего собеседника, стараясь понять, прежний ли Джузеппе Торно сейчас сидит перед ним. Такой же он, как два года назад, или что-то изменилось с тех пор в его душе?

Кардиналу было уже много лет. Кожа на его лице со временем стала матовой и начала словно светиться изнутри, но это не было признаком никак не святости, а всего лишь возраста его преосвященства. Глаза, впрочем, оставались такими же живыми и цепкими, как и прежде. Старость кардинала, очевидная для всех, в том числе и для него самого, отнюдь не предвещала того, что он может в скором времени оставить службу, которую возглавлял уже очень давно.

...Видимо, его преосвященство остался доволен результатами своей проверки, потому что он не стал затягивать прелюдию и довольно скоро перешел к делу. Он было поинтересовался, какие богословские книги Торно прочел за последнее время, но ответа не дослушал. Прервав сотрудника на полуслове, кардинал тут же обозначил суть вопроса, по которому он пригласил его к себе.

– Речь пойдет о Фатимском деле, – сказал он.

Теперь Торно понял, почему его удостоили такой высокой чести. Фатимское дело было едва ли не главной заботой Святого Престола по крайней мере в течение всего двадцатого века.

Тринадцатого мая тысяча девятьсот семнадцатого года около деревушки Фатима в ста пятидесяти километрах от Лиссабона трем маленьким детям, которые пасли овец, явилась Дева Мария. И с тех пор она являлась им каждое тринадцатое число каждого месяца до октября. Она открыла им три пророчества, наказав передать их людям. Она также сказала двум младшим детям, что вскоре они умрут, а старшей, Люсии, придется жить очень долго. И в последний свой приход на Землю она явила толпам людей чудо, чтобы они поверили в то, что расскажут дети о ее приходе. И солнце плясало как сумасшедшее на вечернем небе. В европейских газетах семнадцатого года любой сомневающийся может и сегодня найти эти фантастические фотографии. На них видно, как целые толпы людей завороженно смотрят на скачущее над горизонтом солнце. Ученые так и не смогли найти этому никакого объяснения. И это было чудо, узаконенное потом Ватиканом. Двое младших детей – Франческа и Джакинта – в восемнадцатом году действительно умерли от «испанки», а вот Люсия жила еще очень долго...

Люсия, единственная грамотная из этих детей, записала пророчества Девы Марии, а записка попала к священнослужителям. Она просто сообщила в ней то, что увидела, потому что Дева Мария не рассказывала детям свои пророчества, а показывала им видения.

В тридцатом году после тщательного расследования специальный комитет Ватикана официально признал и чудо, явленное Марией, и возвещенные ею пророчества. Когда кардинал Пачелли стал папой Пием Двенадцатым, ему передали записку маленькой Люсии. Но в этой записке было только два пророчества.

В сорок втором Пий Двенадцатый разрешил их обнародовать. Один из «секретов Фатимы» касался Первой мировой войны. Говорят, что Дева Мария показала португальским детишкам ад и мучающиеся там души грешников. И это пророчество гласило, что за этой войной последует новая, еще более ужасная, если люди не обретут веру. Второй «секрет Фатимы» говорил о России, которая попала в беду и которую надлежит освободить от коммунизма.

А вот третий секрет...

Недоброжелатели Святого Престола считали, что Ватикан, как всегда, схитрил. По их версии, Дева Мария в семнадцатом году предупредила Ватикан как раз о том, что он должен употребить всю свою энергию, чтобы изменить ситуацию в России. Но Ватикан тогда все оставил в тайне и ничего не предпринял, зато в сорок втором папа Пий Двенадцатый сделал просто роскошный подарок нацистам, огласив второй секрет... Потом папы затеяли странные игры с оставшимся третьим секретом.

Дева Мария предупредила Люсию о том, чтобы ее третий секрет она записала отдельно и передала людям только в шестидесятом году. Люсия так и сделала. Она запечатала это письмо воском и отдала его местному священнику из Фатимы, а тот уже переправил его в Ватикан. Говорят, что все папы римские читали потом это письмо, но никто не понял смысл пророчества. Хотя прочитавшие его были немало напуганы... Вот только оставалось неясным, что их так напугало. Записка Люсии была строго засекречена и долгое время хранилась в особом сейфе Святого Престола. За ее неприкосновенность отвечала служба. Об этом распорядился польский католик Войтыла, ставший папой римским Иоанном Павлом Вторым. Одни говорят, что, прочитав письмо Люсии, он смертельно побледнел, а другие утверждают, что и вовсе упал в обморок. Так или иначе, этот папа был единственным, кто почувствовал, что третий секрет касается лично его.

Это было самое странное из всех видений, которое Дева Мария показала детям. На горе стоял огромный крест, к которому шла длинная процессия, а во главе ее был прелат в торжественных одеяниях католической церкви. И вдруг ангел возмездия взмахнул рукой, и по процессии был открыт огонь. И прелат, шедший впереди, упал на землю, истекая кровью... И ровно тринадцатого мая восемьдесят первого года террорист из организации «серые волки» Али Агджа стрелял в Иоанна Павла Второго. А потом чудом выживший папа поехал к нему в тюрьму и долго говорил с ним о чем-то один на один. После беседы стало известно, что папа римский простил стрелявшего. Но еще до этого – через год после покушения – Иоанн Павел Второй отправился в Португалию и встретился там с сестрой Люсией. Она прожила долго и умерла в возрасте девяноста восьми лет. Как и предсказывала Святая Дева Мария.

– Итак, Святая Церковь поставила точку в этой сложной истории... – сказал кардинал, внимательно поглядывая на Торно. Казалось, все это время он подслушивал его мысли.

«Как бы не так», – подумал про себя Торно, согласно кивнув словам кардинала. Он ясно почувствовал полувопросительную интонацию в голосе его преосвященства, словно кардинал проверял, уж не сомневается ли его сотрудник в том, что эта точка действительно поставлена. Кардинал, конечно, был прав в своих подозрениях, и очень хорошо, что он решил не проверять до конца свою догадку. В конце концов, не за этим он позвал доктора Торно.