Марина Серова - Клуб мертвых поэтов Страница 2

– Я убила их обоих. Сначала его, потом ее. Полгода я провела в тюрьме, пока шло следствие. И еще пятнадцать лет на зоне. Теперь я живу здесь. Вот и вся моя история.

– Я не знаю, что сказать, – проговорила я. – Все это так страшно…

– А мне и не нужно, чтобы вы что-то говорили, милая, – усмехнулась дама. – Что такого вы можете мне сказать, чего я сама не наговорила себе за эти годы? Мне было нужно, чтобы вы меня выслушали. Спасибо вам. А теперь перейдите через мостик – вон он, под фонарем, и на другой стороне канала вы найдете вашу гостиницу. Спокойной ночи.

Я встала. В голове у меня была полная каша. Зачем, зачем эта незнакомая дама именно меня выбрала для того, чтобы поведать свою тайну? А незнакомка как ни в чем не бывало спросила:

– Кстати, если не секрет, зачем вы приехали в Венецию? До карнавала еще три недели.

– Я приехала разыскать одного человека, – честно ответила я.

– Ну так не волнуйтесь – вы его найдете! – успокоила меня незнакомка. – В Венеции рано или поздно может появиться любой человек на земле. Нужно просто подождать.

«Миранда» обнаружилась совсем неподалеку, сразу за горбатым мостиком, пересекавшим узкий канал. Заспанный ночной портье, сладко зевая, открыл мне дверь, и я смогла наконец подняться в номер и переодеться в сухую одежду. За день я продрогла до костей. Ворочаясь на влажных простынях, я вспоминала длинный и чрезвычайно неудачный день. Дело, которое привело меня в Венецию, стало самым коротким и самым провальным в моей практике.

Эта история началась для меня в прошлую пятницу. Провинциальный Тарасов утопал в снегу, длинные новогодние праздники закончились. Мусорные баки были полны елок с обрывками блестящей мишуры – в нашем городе пока еще не научились отправлять новогодние деревья на переработку.

Я только что вернулась с утренней пробежки, когда зазвонил телефон. Строгий мужской голос осведомился, готова ли я взяться за несколько необычную работу, которая будет соответствующим образом оплачена. Я осторожно поинтересовалась, что именно мой собеседник имеет в виду.

Вообще-то я телохранитель. Точнее, именно эту профессию я выбрала, поселившись в провинциальном Тарасове. Кроме того, я занимаюсь сопровождением грузов. Иногда обстоятельства принуждают меня выйти за рамки обязанностей телохранителя, а порой заводят так далеко… Впрочем, не будем об этом.

– Дело необычное, но я вовсе не собираюсь предлагать вам что-то противозаконное. – Голос моего собеседника звучал совсем уж холодно. – Меня зовут Илья Котов, и вы наверняка слышали обо мне.

Ну еще бы! Кто в нашем городе не слышал о главе «Тарасовнефти»! Илья Никитич нечасто появлялся на публике, зато всякий мог видеть его лимузин, что каждое утро въезжал в ворота, украшенные позолоченной табличкой с логотипом его фирмы.

– Так что? – поинтересовался нефтяной король. – Вы готовы поработать на меня? Или мне следует искать кого-то другого?

Я не стала ломаться и капризничать. Господин Котов – человек деловой и серьезный. Работа на него – честь для провинциального бодигарда.

– Говорите адрес, буду в течение получаса.

Особняк главы «Тарасовнефти» располагался в черте города, в тихом историческом центре. Кованые ворота бесшумно открылись, пропуская мой «Фольксваген» на территорию. Я уважительно отметила высококлассную наружную систему наблюдения – по-моему, в нашем городе больше никто не может такой похвастаться. Собственно, система была тщательно скрыта от глаз праздного наблюдателя, просто я знаю, куда смотреть.

Объехав особняк, я оставила машину на вымощенной камнем площадке и проследовала к парадному входу.

Массивные двери из настоящего, без дураков, дуба распахнулись передо мной, я поднялась по ступенькам и вступила в просторный холл. Здесь меня уже ждали. Представительный мужчина с благородными сединами и таким выражением лица, что становилось стыдно за свое плебейское происхождение, величаво сходил по ступеням лестницы. Я напряглась, припоминая, как выглядит господин Котов. Кажется, тот не столь импозантный мужчина, и очарование ему придают деньги, а вовсе не внешность. А это какой-нибудь дворецкий – сейчас модно обзаводиться такими вот батлерами, выписанными откуда-нибудь из Британии. Хотя этот, кажется, мажордом местного, так сказать, разлива.

– Евгения Максимовна Охотникова? Прошу за мной.

Личная охрана у Ильи Никитича тоже имелась – невозмутимые парни в хорошо пошитых костюмах, ребята из агентства «Черномор», лучшего в нашем городе. Кое-кого из этих ребят я даже знала лично – все-таки провинциальный город тесен, нет-нет да и столкнешься с коллегой. Кстати, «Черномор» вовсе не в том смысле, что, мол, строгий дядька, а при нем тридцать три дюжих молодца. Просто фамилия владельца была Черномордин. Для вывески агентства пришлось ее слегка облагородить. Поскольку Борис Анатольевич мой давний конкурент, его фамилия всякий раз вызывает у меня щенячий восторг…

Илья Никитич ждал меня в кабинете на втором этаже. Массивные кресла, дубовая мебель с какими-то резными узорами – повсюду дубовые листья. Камин, в котором горел настоящий огонь. На полу ковер – ничего не понимаю в коврах, но и профану ясно, что дорогущий. Хозяин особняка был невелик ростом, тщедушен и некрасив, а еще обладал слишком высоким для мужчины голосом. Некоторые слова он выделял так, будто они были набраны курсивом.

– Я получил о вас самые положительные отзывы, – не тратя времени на приветствия, произнес господин Котов, причем по его тону можно было предположить, что он мною очень недоволен.

– Благодарю. – Я приняла предложенный тон и без лишних слов опустилась в кресло, на которое указал мне хозяин дома.

С минуту мы беззастенчиво разглядывали друг друга. Я без малейшего смущения выдержала критический взгляд миллионера. Я знала, что господин Котов видит перед собой симпатичную темноволосую особу ростом метр восемьдесят, одетую в черный брючный костюм от Нины Саккариас, мрачную элегантность которого слегка разбавляла белоснежная блузка. Брошь в виде иероглифа «сила» мерцала на лацкане. Высокие каблуки моих сапог подчеркивали рост, которого я ничуть не стеснялась. Сумочка скрывала в своих таинственных глубинах много такого, о чем посторонним лучше не знать.

А вот я видела перед собой нервного, чисто вымытого и неприятного господина. Его бесцветные губы были сжаты в тонкую линию, серые глаза щурились за стеклами очков в тонкой оправе, холеные пальцы выбивали нервную дробь по колену, обтянутому серым джерси. Костюмчики, скорее всего, мы шьем на Сэвил-Роу. И рубашечки оттуда же. А вот часов господин Котов не носил.

Скорее всего, перед тем как предложить мне работу, Илья Никитич навел справки и узнал обо мне вот что. Столичная штучка, в Тарасове поселилась несколько лет назад. Занимается личной охраной и сопровождением грузов. Предпочитает работать одна, при необходимости привлекает охранное агентство Сергея Коваля. Имеет прочные дружеские связи в правоохранительных органах. Проживает с единственной родственницей – пожилой тетушкой Людмилой Охотниковой, в прошлом преподавательницей юридического института…

Вот примерно так. Это была версия, тщательно смоделированная мной еще на заре карьеры и выложенная в открытый доступ.

А вот чего не знал господин Котов. Я родилась на другом конце страны, во Владивостоке. Мой отец был военным. В отставку вышел в чине генерала. Неудивительно, что свое единственное непослушное чадо он решил пристроить в какой-нибудь профильный вуз, где ему – то есть чаду – вправили бы мозги, потому что папа с этой трудной задачей уже не справлялся. Учебное заведение, где я провела следующие несколько лет, было весьма специфическим. Официальная версия была такова: я получу диплом референта-переводчика, причем гарантировалось владение сразу несколькими языками. Но на самом деле мой вуз имел непосредственное отношение к спецслужбам и готовил кадры для деликатной работы. Это только в кино Джеймс Бонд висит на башенном кране и взрывает поезда. В жизни работа агента куда более рутинная. На третьем курсе я получила предложение пройти обучение в отряде специального назначения «Сигма». Из пятнадцати девушек до конца обучения продержались только три. Честно говоря, мне тоже много раз хотелось бросить – ну какой девице в девятнадцать лет понравится плавать с аквалангом в ледяной воде и изучать основы взрывного дела? Но я очень упрямая. Так что в результате «Сигма» стала моей единственной семьей. Причины, по которым я покинула службу, очень сложны. Главное – это то, что я уехала в провинциальный Тарасов и постаралась начать жизнь с чистого листа. Что еще можно сказать обо мне? Люблю спорт. Не строю прочных отношений.

А вот что я узнала о господине Котове. Сорок девять лет, в далеком прошлом – комсомольский лидер, из тех мальчиков с аккуратными прическами и в скверно пошитых отечественных костюмах, мальчиков с двойной моралью – помните? «Одни слова для кухонь, другие – для улиц», из тех циничных мальчиков, что сумели вовремя подсуетиться и урвать себе вкусные кусочки из-под носа старших товарищей – как маленький юркий тираннозавр опережает неповоротливого диплодока.