Александр Зорич - Танцы втроем Страница 2

Тут можно читать бесплатно Александр Зорич - Танцы втроем. Жанр: Детективы и Триллеры / Детектив, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Александр Зорич - Танцы втроем

Александр Зорич - Танцы втроем краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Александр Зорич - Танцы втроем» бесплатно полную версию:

Александр Зорич - Танцы втроем читать онлайн бесплатно

Александр Зорич - Танцы втроем - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Зорич

В пачке болталась последняя сигарета. С мысленной улыбкой он вспомнил, как Марина посвящала его в эту непростую премудрость – курить за рулем, чувствуя себя так же раскованно, как и в постели. Ему было двадцать три, ей, пожалуй, восемнадцать. Возраст женщины, такой женщины как Марина – всегда восемнадцать. "Будь естественен, и все, – говорила Марина, – больше не нужно ничего. Все остальное возникает из ничего, из тебя".

"Что же возникает из меня сейчас?" – Думал Михаил, с облегчением наблюдая, как поворачивает автобус, в котором раздражала не столько медлительность, сколько прямо-таки ветхозаветная грязнота бортов.

Михаил, вслед за Мариной, не терпел совок именно из-за замусоленности, серости, обветшалости.

"Что? Чудовище молчания? Убийца или тот, кто хуже убийцы? Я еду из свершившегося ниоткуда в безвестное никуда, я в ужасе, но сигарета не дрожит в моих пальцах, я естественен?"

Повернув к себе зеркальце, Михаил увидел странную маску. Такие лица у мертвецов, наверное, у смертников, у тех, кто полчаса назад потерял любимую женщину.

"Или это верх извращенности, поцелуй с дьяволом, я, наверное, должен был бы рыдать, биться в конвульсиях, вогнать машину в первый же встречный КАМАЗ или в грязную жопу того автобуса?"

Сигарета обожгла пальцы. Громыхнув на канализационном люке, "Жигули" дернулись вправо. Михаил, напрочь позабывший о дороге, понял, что вся его неторопливая езда – чистейшей воды истерика, загнанная вглубь, и если немедленно не позвонить в милицию, то он все-таки убьется даже если будет ехать со скоростью самого ленивого пешехода.

Некоторое время он ехал, поглядывая по сторонам в поисках телефона. Дважды ему удалось уговорить себя в том, что никуда не дозвонишься из телефонных кабин, в которых выбиты все стекла и издалека видно полное отсутствие трубок.

Наконец он остановился и, выходя из машины, отметил, что в этом месте никогда раньше не был. Развороченная стройкой земля, катушки из-под кабелей, невзрачные двенадцатиэтажки, жестяная коробка троллейбусной остановки. Поблизости – никого, и это главное, потому что предстоящий разговор плохо согласовался с присутствием на остановке мамы с детишками или мужика с газетой. В драме не место мужикам с газетами.

Михаил снял трубку, в глубине души надеясь встретить глухое молчание или непролазный частокол коротких гудков. Нет, автомат работал.

За спиной заскрипели тормоза, хлопнули двери, раздался быстрый топот. Михаил обернулся.

Большой РАФ припарковался нос к носу с его "Жигулями". Сзади машину блокировали такие же "Жигули", по виду штатские, но за рулем виднелся человек в погонах. Шестеро других, в неуклюжих бронежилетах цвета "хаки", держали его под прицелом коротких автоматов. Лиц не видно под натянутыми вязанками с круглыми прорезями для глаз.

– На землю! Лечь на землю, руки за голову! – Проорали в мегафон из РАФа.

– Я, я не убийца! – сказал Михаил, обращаясь зачем-то к ближайшему из омоновцев.

Поскольку подозреваемый по делу Марины Рубиной Михаил Гретинский выказал при задержании неповиновение властям, он был бит по почкам и доставлен в следственный изолятор в наручниках в бессознательном состоянии. На всякий случай.

***

6 мая, 13.30

Дело мне не понравилось с самого начала.

Когда вместе с сообщением об убийстве вы получаете исчерпывающую информацию о преступнике, то, если это только не кровавая и идиотическая семейная резня, можете быть уверены: вас водят за нос.

Впрочем, если верить этому загадочному всезнающему соседу, убийца – муж, то есть дело подходит как раз под статью семейных. Ревность? Деньги? Что еще есть в этом мире кроме денег и ревности? Случайность.

Я тысячу раз обещал себе не думать о деле до прибытия на место преступления. И, конечно же, тысячу раз нарушал взятое обязательство. Поэтому, заходя в подъезд на редкость ухоженного девятиэтажного дома, построенного явно по индивидуальному проекту, у меня в голове, помимо собственной воли, сложилась достаточно полная картина преступления, отягощенная, вдобавок, невероятными подробностями.

Муж потерпевшей, вернувшись раньше времени из командировки, застает ее в постели с соседом. После отвратительной сцены (не исключено рукоприкладство) муж извлекает из стола тяжеленное пресс-папье (я с детства никак не мог отделаться от образа именно пресс-папье как самого чудовищного и бездушного орудия убийства; помню свое изумление, когда предмет моих детских криминальных переживаний на вес оказался легче футбольного мяча), оставшееся в наследство от прадедушки, современника Достоевского, и готовится обрушить всю его мощь на соседа. Жена, в слезах, с криком "Не надо!" встает между ним и любовником. Удар. Муж, потрясенный содеянным, быстро покидает место преступления. Сосед, который со всех сторон, кроме этической, совершенно невиновен, и, к тому же, стремится как можно скорее избавить себя от подозрений, звонит в милицию.

Шутки шутками, но схема была недурна.

Во-первых, вполне удовлетворяла требованиям рациональности и экономичности. Не привлекая никаких посторонних мотивов и действующих лиц, она создавала превосходный механизм убийства. Такие хорошо известны в нашей практике: со времен Отелло случаются они довольно часто и, думаю, будут случаться, пока существует род человеческий.

Во-вторых, позволяла быстро и непротиворечиво оправдать точность сведений об убийце. Естественно, что любовник знает о муже довольно много. По крайней мере, как правило больше, чем муж о любовнике.

В-третьих, и главное. Дело мне не понравилось с самого начала, с первых слов нашего Жеглова. Не знаю, почему. И своей схемой я пытался как-то заглушить, подавить, задвинуть подальше, на второй план гнетущую глухую тревогу, какая иногда подступает промозглыми ноябрьскими сумерками.

Я секунду помедлил перед девятиэтажной серой громадиной сталинской эпохи и, с трудом поборов желание перекреститься, вошел в подъезд.

Лифт в доме по улице Льва Гумилева восемь являлся грубой позднейшей вставкой в первоначальный замысел строителей и архитекторов и вставка эта была, как это обычно случается со вставками, не из самых удачных. Узкий, маленький и похожий на поставленный вертикально гроб лифт мне поначалу не понравился, но делать было нечего и я нажал на кнопку восьмого этажа.

Был май, половина второго, ослепительно цвели яблони и в лифте, вопреки ожиданиям, терпко пахло не то фиалками, не то французской туалетной водой.

***

6 мая, 13.38

Криминальный боевик с Мелом Гибсоном немыслим без такой сцены: дом, набитый полицейскими в куртках "Los-Angeles Police", фотоблицы, желтые ленты, судмедэксперты, комиссар полиции (у американцев – почему-то в звании лейтенанта) и двое специальных агентов, жрущих пиццу над аккуратно окровавленным телом. Если даже очень тщательно пересчитывать всех присутствующих, обязательно собьешься на втором десятке. Это Америка глазами Голливуда.

Один-единственный участковый, мнущийся час перед дверью потерпевшей в ожидании всех остальных – это Россия, представшая моим глазам, когда я вышел из лифта на седьмом этаже.

Представившись и выяснив, что до моего появления здесь не произошло ровным счетом ничего и в квартиру он проникнуть не пытался – только настойчиво звонил в дверь – я достал из кармана носовой платок.

Чистый носовой платок в нашей работе важнее любых пистолетов, подслушивающих устройств и дедуктивных методик.

– Хорошо, сержант. Пора посмотреть, с чем мы имеем дело.

Дверь, как я и думал, оказалась незапертой.

Переступив порог, я сразу понял, что Силин не лгал. Кисловатая пороховая гарь, которую невозможно спутать ни с чем, ударила в ноздри. В огромном зеркале отразились наши напряженные лица.

Квартира была совершенно несоветская. Все внутренние перегородки были убраны и мы, выйдя из тупичка прихожей, сразу оказались в огромной комнате, заставленной мебелью в хаотическом беспорядке. Люстры не было, зато по стенам висело множество бра, а на полу в самых неожиданных местах стояли торшеры. На дальней стене висела огромная картина – несколько мужчин и женщин, выполненных в нарочито грубой манере, танцуют, взявшись за руки. Красные на синем фоне.

Толком не знаю почему, но я в чужой квартире – и при обыске, и при визите к друзьям – всегда начинаю с нежилых помещений.

Осмотрев ванную, где вместо собственно ванной-лохани, которой не было, стояла импортная ослепительно белая душевая кабина, стиральная машина и шкафчик, достойный украсить любую презентацию фирмы "Орифлейм", заглянув в туалет, побывав на кухне, мы не нашли ничего. Ничего, достойного служебного внимания.

В комнате, производившей впечатление настоящего лабиринта из-за цветастых ширм, расшитых на китайский манер драконами и какими-то одноглазыми персонажами, мы осмотрели каждый уголок и я уже начал надеяться, что, возможно, хозяйка (или ее муж) пару раз стрельнула ради развлечения холостыми и, по рассеянности забыв запереть за собой дверь, пошла в гости к подруге. А муж уехал на рыбалку.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.