Елена Федорова - Отбросить очевидное Страница 2

– Привет ей передавай.

– Обязательно.

Мама Жанны работала у них медрегистратором. Семейственность на их работе все-таки присутствовала. Вообще, в годы Советского Союза наличие родственников в одном коллективе не приветствовалось. Но учитывая специфику именно бюро судмедэкспертизы, куда не так-то легко было подобрать соответствующих сотрудников, администрацией допускались такие вольности. Здесь в разных, а иногда – и в одном, отделении могли работать мама и сын, отец и дочь, муж и жена. Поэтому все здесь относились друг к другу, как в большой и дружной семье. Возможно, это было просто старой одесской традицией, но чужой беды или тайны в коллективе не было.

– Смотри, просидела лишний час, проболтала с тобой свое личное время, за которое мне никто не заплатит, – пошутила Озаревич и направилась домой.

– Кофе пьем? – в дверном проеме появилась кучерявая голова Саши с озорной улыбкой на лице.

– Да, – кивнула Дина, не отрываясь от книги.

Она так любила спокойные субботы, когда впереди – полно времени и можешь заниматься чем угодно: читать книгу, смотреть телевизор у дежурных санитаров или обсуждать планы дальнейшей жизни… Можно, конечно, и акты вскрытий подописывать. Все равно, это время пребывания на работе оплатят в двойном размере.

На второй завтрак все собрались в комнате экспертов.

– Сейчас появилась возможность ехать на ПМЖ в ЮАР. Дают сумасшедшие подъемные. Особенно приветствуются бездетные пары. Чуешь, Дина?

– Чую.

– В случае рождения детей там, вы автоматически получаете гражданство…

– А ты в курсе, что там сейчас белых просто убивают из-за политики апартеида?

– Нет, Дина, это было раньше, а сейчас государство пошло на попятную, стало давать больше прав неграм, поэтому уже не убивают, – горячо запротестовал Юра.

– Судя по всему, ты уже намылился ехать туда?

– Еще нет, но намыливаемся.

– А ты, Саня?

– Я – тоже. Видишь, я – даже кучерявый. Буду как наполовину – свой среди чужих…

– Не знаю, ребята, – вздохнула Дина.

Хотелось бы попробовать увидеть другой уровень жизни… Но они жили со старенькой бабушкой. Выдержит ли она переезд в жаркую Африку? Да и как вообще покинуть Родину?..

– Ой, что ты «не знаешь»? Поехали бы все вместе, и работать стали бы опять вместе, мы бы им показали одесский уровень экспертизы!

– Не все так просто, Саня! Слышал ты, что у них появилось новое страшное заболевание – СПИД называется? Стопроцентная смертность?

– Да что-то слышал такое. А прививок никаких нет, что ли?

– Представь, нет!

– Ой, я слышал, что оно передается только половым путем. Если не… с местными, то и…

– Ошибаешься, Юрик, гемотрансфузионно тоже передается!

– Чего?

– Через кровь. Пойдешь зуб удалять, случайно попадет этот возбудитель и все!

– И что, реально, от этой заразы нет спасения?

– Нет. Я же недавно была на научной конференции. Лучшие умы разрабатывают, а пока результата нет.

– Ну, ничего, я думаю, что пока мы соберемся, через полгодика что-то придумают! – неунывающим тоном заключил Юрик.

– Ты такой позитивный оптимист!

Пока бригада сидела и строила планы, незаметно пролетело несколько часов. Саня, сидевший напротив окна, засмеялся.

– О, Дина, вот и твой легок на помине.

В переулке показалась фигура Игоря Гнатенко.

– Слушайте, мальчики, а может, мы быстренько в пиццерию мотнемся?

– Езжайте, – кивнул Саня.

Дина быстренько сбросила белый халат и выбежала навстречу мужу.

– Давай в пиццерии пообедаем.

– А что, у вас все спокойно?

– Спокойней не бывает!

Они подъехали три остановки на трамвае, взяли по бульону, пиццы себе и ребятам, и принялись за еду. Посетители прибывали толпами.

– Такое впечатление, что все в городе вышли гулять, – с набитым ртом пробубнила Дина.

Внезапно за окнами раздался какой-то неясный гул из громкоговорителя. Все насторожились. В 1988 году голос из рупора еще напрягал. Так ничего не разобрав из неотчетливого бормотания, все решили, что особой информации эти звуки не несут, и продолжили есть дальше. Но через минуту, в дверном проеме показался сотрудник милиции с мегафоном в руках. Расталкивая посетителей, он пробрался в центр пиццерии и громко завопил:

– Судмедэксперт Гнатенко здесь есть? На выход!

Дина подскочила, как ужаленная.

– Быстро хватай все, – сказала она мужу и понеслась к выходу.

Игорь вскочил, сгреб в кулек пиццы для ребят-дежурантов, и помчался вслед за женой.

У входа их ждал милицейский уазик.

– Здрассьте, у нас убийство, поехали быстрей, – открыл дверцы водитель.

– Погодите, нам надо вернуться в бюро за чемоданчиком.

Водитель круто развернул машину, и они поехали в переулок Наримана Нариманова, известный всем в Одессе, как областное бюро судмедэкспертизы.

– Ничего себе, какие вы молодцы, не забыли о нас! – радостно завопили дежуранты.

– Дина, вот Жанна на проводе…

– Я еду на убийство, скажи, что я занята, – ответила Дина, натягивая халат и проверяя чемоданчик эксперта.

– Она как раз по этому поводу, – протянул ей телефон Саня.

Дина нетерпеливо выхватила у него трубку.

– Ты чего на пляж не ушла?

– Та мама плохо себя чувствует… Короче, там какая-то нереальная мокруха! Звонил мне Блехман, требовал (!), чтоб я поехала с ними. Я ответила, что сегодня прекрасный эксперт дежурит. Он, знаешь, как всегда начал выеживаться, что молодым не доверяет. Короче, мы потом его проучим. Я наотрез отказалась! Короче, ставь его на место, поняла, чтоб он не зарывался. И не обращай внимание.

– Есть, мэм.

Блехман был самым толковым, и оттого, не взирая на пятую графу, – самым привилегированным следователем городского УВД. С вершины своего статуса он мог позволять себе закатывать истерики перед руководством СМЭ и требовать своих любимых экспертов – Озаревич или Богачеву. На Дину он смотрел с презрением – какая-то начинающая, никому не известная, даже без еврейских корней, что уже само по себе говорило о том, что она не может быть умной априори, экспертишка.

«Ох, ты, чванько, ну и устрою я тебе сегодня, сноб несчастный!», – мстительно подумала Гнатенко, настраиваясь на рабочий лад.

– Стоп, а мы что, не на МП сразу ехали? – спросила Дина у водителя, увидев, что они въезжают во двор городского УВД, – Чего ж такая спешка?

– Вы что, Блехмана не знаете? Сейчас узнаю, выезжаем или нет. Водитель отправился в дежурную часть, а Дина вышла из машины. Во дворе стояло множество милицейских и гражданских машин. Под тенью двух из них прятались от солнца овчарки. На скамейке сидели кинологи. Дина подошла поздороваться.

– Добрый день, если он добрый. Гром с вами поедет, – кивнул кинолог на знакомого Дине пса.

– Ой, Гром, – можно погладить его?

Внутренняя кинологическая этика вообще запрещала телесный контакт с розыскными собаками.

– Ладно, все равно, вместе будете работать, и запах ваш он знает, – разрешил проводник.

– Гром, Гром, красавец! – прижала к себе крупную голову пса, Дина.

Ей уже приходилось работать на месте происшествия с этим псом, по страшной жаре, когда тот очень хотел пить, а воды не было. И пришлось поить его квасом из бочки. Тогда вся опергруппа переживала, чтоб пса не хватила атака сахарного диабета. Но, слава Богу, все обошлось.

Пес ласково брыкался головой, и кинологи поневоле залюбовались такой идиллией.

– Как вам удается их так содержать, что от него даже запаха нет?

– Тяжело. Но стараемся. Но Гром – наш особенный любимец…

На ступенях показался Блехман со свитой из опергруппы. Вместо приветствия, он во всеуслышание сразу же заявил, что он не доверяет всяким начинающим докторам, что дело уже провалено только из-за отсутствия Озаревич или Богачевой, и если-бы не упрямство самого Федоровича, то он бы в жизни не поехал с таким составом группы. Это было уже откровенным хамством, и Дина не выдержала.

– Почему Вы себе позволяете такие высказывания? – вскипела она.

– Детка моя! Я могу себе позволить все, что угодно, на правах лучшего следователя города. А кто ты такая, чтобы я считался с твоими нежными чувствами?

Дина всплеснула руками.

– Так узнайте, прежде чем бросаться какими-то обвинениями. Вы знаете, что у меня процент вскрытий по травмам составляет около 85 % работы? Я не из тех, кто норовит лишь скоропостижкой или повешениями заниматься!

– Увидим тебя в деле! – угрожающе заявил Блехман.

– Увидим! – агрессивно отпарировала Дина.

– Не обращайте внимания, – шепнул на ухо криминалист.

– Не хочу я даже с этим хамом в одной машине ехать, – прошипела Гнатенко, – Можно, я с вами сяду?

– Конечно, Гром будет рад. Правда, Гром?

Пес приветливо завилял хвостом.

– Слушайте, я первый раз так попал! А мне что надо будет делать? – с испугом в голосе спросил водитель.

– А Вы кто? Новенький? – воззрились на него кинолог и Дина.