Алексей Доброхотов - Темное Дело Страница 2

АуЛоуДу предположил, что если способность отражения внешнего мира образовала в человеке некое подобие сознания, то примитивная агрессивная сущность породившей его субстанции, доведенная до крайней степени проявления и обращенная против него самого, должна будет пробудить потребность поиска альтернативного способа бытия, что с неизбежностью должно привести к пониманию необходимости отражения тонкой энергии высокой духовной сущности.

Вернувшись, посланец сообщил, что, прибыв на планету, он принял человеческий облик, разместил манипулятор в голове, и приступил к выполнению возложенной на него миссии. Последовательно он запустил три программы активизации.

Первая исходила из того, что люди, расселенные по поверхности суши многочисленными колониями в зависимости от плотности населения и своей внутренней организованности, с различной интенсивностью потребляли энергетические ресурсы планеты. Чем выше степень потребления, тем большие ресурсы и с большей интенсивностью охватывались этой колонией и тем сильнее она становится в сравнении с другими. Это позволило столкнуть между собой различные колонии или страны, при этом, настолько успешно, что общая численность человеческой массы быстро пошла на убыль.

Вторая основывалась на том, что сама питательная среда неоднородно распределена внутри каждой колонии. Под контролем одних находилось больше энергетических ресурсов, чем в обладании других. Такое положение он предложил считать неправильным. Источники питания должны распределяться между всеми равномерно, независимо ни от чего. Для равного участия в потреблении бедные должны организоваться против богатых, отнять у них энергетические ресурсы и разделить их между собой, сделав всех одинаково обеспеченными. А так как делиться добровольно никто из богатых не хотел, то крайние проявления различных позиций быстро охватили половину планеты.

В различных странах процесс реализации второй программы стал складываться по-разному. В одних, более организованной массе богатых удавалось преодолеть притязания бедных, в других наоборот. В третьих, он вообще не смог запуститься. Главным препятствием оказалась инертная и подавляющая по своей численности среда тех, что не могли отнести себя ни к первой группе, ни ко второй. Гораздо проще оказалось сталкивать друг с другом однородные массы тождественных единиц, объединенных в одну нацию. На чем и была основана третья программа.

Она закладывала в избранные группы людей идею их исключительности и особого предназначения, в то время как их жизненное пространство необоснованно занимали низшие и примитивные. Тотальное уничтожение инородных и инакомыслящих довело внутреннюю агрессию до наивысшей степени проявления. Огромная масса людей начисто стерлась с лица планеты, существенно сократив общую численность населения. Процесс стал выходить из под контроля. Два крупных поселения смели энергией расщепленного атомного ядра. Это уже грозило целостности планеты в целом. Необходимо было что-то предпринять. Но произошло непредвиденное.

Ночью посланник летел в металлической оболочке для механического перемещения тела над той частью территории, что носила называние Россия. Он намеревался снять действие второй программы, оказавшейся наиболее результативной, и потому, опасной для существования планеты в целом. И в этот ответственный момент на него из глубины облаков на огромной скорости налетел другой летательный аппарат, управляемый особью, одурманенной спиртными парами. Произошел взрыв. В результате он, посланник, потерял голову. Обломки металлических оболочек разбросало по большой территории. Часть упала на несколько поселений. Оказавшись на земле, он восстановил свою форму, но манипулятор обнаружить не смог.

Поэтому завершить действие второй программы полностью ему не удалось. Он ограничился лишь тем, что прекратил жизненные функции наиболее активных лидеров и вернулся, с тем, чтобы сообщить обо всем и получить должную оценку.

На этом, отчет заканчивался.

АуЛоуДу погрузился в размышления относительно того, насколько допустимым является его вмешательство, а ожидания – оправданными.

Глава 2. Вокзальный вор

В начале мая 1955 года майданщик Тишка, по паспорту Тимофей Семенович Заикин, 32 лет от роду, ранее судимый, будучи в Ленинграде, украл у одного истомленного дорогой господина обшарпанный коричневый чемодан. Запершись в вонючей кабинке привокзального туалета, он вскрыл его и обнаружил среди груды несвежего белья деревянную коробочку желтого цвета. В ней на бархатной синей подкладке хранилось нечто твердое напоминающее по форме мелкое куриное яйцо. Оно таинственно мерцало истекающей из самой глубины голубоватой дымкой и совершенно поразило его воображение. Пока он думал, что бы это могло быть и как этим правильнее всего следует воспользоваться, в дверь кабинки решительно постучали и твердый, привыкший отдавать властные распоряжения, голос потребовал выйти.

Тишка быстро засунул яйцеобразное нечто в карман брюк, наспех закрыл чемодан, и открыл дверь.

– Вот он! – тут же раздался вскрик господина в черном пальто, и в плечо Тишки впились пальцы мордатого милиционера.

– Это не мое! – взвизгнул воришка, отбрасывая от себя чемодан, – Я его тут нашел. Он тут стоял у толчка. Я его сдать хотел… в эту… в милицию. Мамой клянусь!

– Ага, попался! Это мой чемодан. Товарищи, он украл у меня чемодан. Он вор, – господин в пальто подхватил свою собственность, привычным движением откинул крышку, молниеносно достал деревянную коробочку, встряхнул, открыл и охнул, – Где?.. Где!.. Здесь лежало… Где?!..

Тишка отрицательно мотнул головой, мол, не знаю, это не я, а про себя подумал: «Все, спекся. Застукали». И ринулся напролом:

– Не виноватый я, гражданина начальник. Граждане, невиноватого схватили. Не я это. Не мое. Оно тут стояло. Не брал я ничего, мамой клянусь, гражданин начальник. Граждане дорогие, не допустите несправедливости. Завиноватить хотят. Ошибается, товарищ. Он его тут забыл. Бросил, а на меня гонит. Не брал я ничего. Врет он.

– Где? Где – то, что лежало тут? – напирал потерпевший, – Где?.. Отвечай!

– Не знаю я ни чего. Поклеп это. Напраслину на меня наводите. По нужде я зашел, а он тут стоит. Сам его тут оставил. Я зашел, а он стоит. Я и знать ничего не знаю. Думаю, забыл кто. Хотел в милицию отнести. Не брал я его. Не знаю ничего. Невиноватый не в чем. По нужде зашел, – тараторил Тишка.

– А ну, посмотрим, – сказал милиционер, притягивая к себе задержанного с явным намерением облазать его карманы.

– Ой, плохо мне, чей-то, братцы. Ой, граждане дорогие, плохо. Больной я. Живот у меня… хвораю…, – взмолился тот, перегнулся пополам, одной рукой схватился за пузо, а другой быстро юркнул в карман, намереваясь сбросить улику на пол. Но бдительный милиционер тут же блокировал его движение.

– Меня, гад, не проведешь, – злорадно осклабился он.

– Не брал. Не знаю. Не виноват. Больной. Чемодан тут стоял… – пролепетал Тишка, – Ой, плохо мне, братцы, тошнит…

– В кармане оно у него, в кармане, – озарило обворованного в пальто, все еще потрясающего пустой коробочкой.

– Щас блевану, – возопил Тишка, и издал утробный убедительный звук, моментально возымевший определенное действие на окружающих, особенно на милиционера, ибо тот, несмотря на повседневную работу с отбросами общества, явно не имел желания марать свое форменное обмундирование.

Воспользовавшись ослабшей хваткой, воришка молниеносно отправил подлую вещицу из кармана себе в рот, справедливо рассудив, что только таким способом сможет избавиться от обременяющей его улики. Вряд ли у кого появиться желание извлекать её из глубин канализации. Однако, этот маневр не ускользнул от внимания возбужденного потерпевшего.

– Он у него, – закричал тот, – Я видел. Он его в рот сунул. Ворюга.

Милиционер вновь мертво вцепился в Тишку, и тому ничего больше не оставалось, как проглотить проклятое яйцо, несмотря на всю неприятность прохождения твердого не разжеванного предмета через узкое горло. Но что не вытерпишь ради свободы, век бы ее не покидать. Произведя натруженное глотательное движение, Тишка дернулся, обмяк и осел на пол.

– Проглотил, – обреченно выдохнул хозяин чемодана, – Сволочь какая. Товарищи, он его проглотил. Он его проглотил, скотина. Убью!

– В отделение, – резко скомандовал милиционер, осадив разбушевавшегося хозяина содержимого деревянной коробочки – Понятые, пройдите за мной. И вы, то же, – указал потерпевшему, – Там разберемся.

* * *

В линейном отделении милиции, куда вскоре Тишку доставили в сопровождении милиционера, бдительных граждан и разгневанного хозяина чемодана, при обыске у его обнаружили вагонный ключ, довольно крупную сумму денег, женские ювелирные украшения в виде витой цепочки, брошки, серег и колечка желтого металла с белыми камнями, предположительно – бриллиантами от трех до десяти карат. На вопрос чье и откуда задержанный категорически заявил, что все принадлежит лично ему и куплено на трудовые доходы, что он приехал в город жениться, и просит не марать грязными предположениями подарки его невесты. Вел он себя нагло и вызывающе, как и положено, по его представлению, несправедливо оклеветанному добропорядочному гражданину, хотя внутренне, понимал всю тщетность эмоционального сопротивления бездушной машине карающего правосудия.