Мила Бояджиева - Ядовитый цветок [= Маски любви] Страница 2

Для единственной наследницы состояния Маклинов брак с отставным офицером американской авиации Джимом Керри считался мезальянсом. Но Джим был так хорош в своем капитанском мундире и лихо танцевал вошедший в моду твист, что Линда не устояла. После смерти родителей она чувствовала себя достаточно самостоятельной и богатой, чтобы выйти замуж за любимого человека. Имущество Джима помещалось в трех чемоданах, но в орлином взоре бывшего летчика сверкала жаркая страсть, а Линда не отличалась особой привлекательностью.

Они поженились, когда девушке исполнилось двадцать три, и Джим тут же возглавил фамильное дело Маклинов, став владельцем процветающей «Маклин энд Керри компани».

О бриллианте, хранившемся у бабушки Эвелин, Линда в ту пору и не вспоминала. Эвелин Маклин, купившая «проклятый бриллиант» в тридцатые годы всего за 40 тысяч долларов, не испугалась страшной славы, окружавшей камень, и была уверена, что сделала отличное приобретение. Старушка благополучно скончалась в 1947 году, завещав бриллиант своим внучкам, Мелани и Линде. Ей не очень повезло с детьми — сын — отец Мелани, пристрастился к спиртному, а дочь — мать Линды, скончалась от передозировки снотворного, когда её девочке едва исполнилось четыре года. Хорошенькая Мелани отличалась редким легкомыслием. Поступив в Сорбонну, она несколько раз сообщала о предстоящем замужестве, но женихи исчезали, а Мелани продолжала активные поиски.

В отличие от нее, Линда мало интересовалась науками, была чрезвычайно скромна и редко покидала свое имение в предместье Далласа.

— Я — типичная домашняя клуша. Дети, муж, хозяйство — мое единственное призвание. — Говорила она подругам, устремленным к деловой карьере. Достаточно того, что мои дед и отец провели жизнь в кабинете офиса и даже бабка больше интересовалась биржевыми сводками, чем женскими журналами.

Линда считала себя домоседкой, с крайней неохотой сопровождая время от времени мужа в деловые поездки, а потом и вовсе отказалась покидать пределы уютного имения с большим домом в викторианском стиле с парком, бассейнами, теннисным кортом, садовыми павильонами для гостей и празднеств и многочисленными хозяйственными постройками.

Даже для пятидесятитрехлетней дамы путешествие в Лос-Анджелес было серьезным событием, способным, как она чувствовала, изменить всю её жизнь. Даже в лучшие годы юности Линда не заблуждалась относительно своей внешности. Заехав в Даллас, чтобы обновить свой гардероб перед визитом в Калифорнию, она с удивлением поняла, что тянется к экстравагантности, броскости, шику, ранее пренебрегаемым. В дорогом салоне миссис Маклин подкрасила седеющие волосы в рыжий цвет, сделала укладку а ла Маргарет Тетчер и впервые в жизни позволила стилисту по макияжу поработать со своим лицом.

Новая Линда Маклин — в малиновом, облегающем костюме из плотного атласа с блеском ожидания в подведенных терракотовыми тенями глазах и старательно очерченным помадой ртом была готова к сюрпризам судьбы.

Собираясь на встречу с профессором Хиршманом, прибывшим в Лос-Анджелес из Вашингтона, она решила, что никогда ещё не выглядела столь привлекательно. Профессор оказался дряхлым занудой, зацикленным на паранормальных явлениях и собственных теориях их толкования. Но в выставочном зале, куда заглянула Линда, чтобы насладиться успехом своего бриллианта, её ожидало неожиданное приятное знакомство. Уже издали она узнала темноволосую Мону, блеснувшую на голливудском небосклоне лет пять-семь назад. В фильме «Проклятие дома Хоупов» она играла жену последнего из представителей этого несчастного рода. закончившую жизнь в клинике для умалишенных. Поговаривали, что брак актрисы не слишком удачен, а множество личных потрясений исковеркали её кинокарьеру. Последние пару лет о ней вообще вспоминали редко. Зато имя Берта Уэлси сияло все ярче в спортивном мире.

Он неожиданно вырвался в пятерку лидеров «Формулы-1» и явно претендовал на призовое место. Обозреватели писали о бесстрашии, настойчивости и некоем шестом чувстве Уэлси, помогавших ему управлять болидом в самых сложных ситуациях. Знатоки прочили Берту лавры победителя на ближайшем «Гран-при Европы». Чрезвычайно привлекательный и мужественный гонщик не раз отказывался от предложения сняться в кино, давая тем самым повод доброжелателям говорить о его скромности, а завистникам — о высокомерии. Кроме того, отличавшийся сдержанностью герой скоростных трасс не подпускал прессу к своей жизни и резко пресекал сплетни, что придавало его образу ещё большую привлекательность.

Линде Берт не понравился. Наверно, потому, что пренебрежительно высказался о легендах, окружавших выставочные экспонаты, и теперь, сидя за столиком ресторана, сохранял скептически-насмешливый вид. Дастин Морис излучал очарование. Он заказал прекрасное шампанское, провозглашал изящные тосты за миссис Линду Маклин, живо интересовался всем, что связано с историей рокового камня, и не упускал возможности сказать дамам комплименты.

Очень скоро у Линды создалось впечатление, что она является героиней милого, веселого торжества, а рассказанная ею новым знакомым история — не более страшная, чем сюжет наивного телесериала.

— Бабушка завещала Бриллиант Мелани и мне, как бы в совместное владение. Мы лишь поставили отпечатки пальцев в «паспорте владельца», заведенном на этот камень ещё в прошлом веке, а затем упрятали его в банковский сейф… Мелани моталась по свету в поисках счастья, а я… я вышла замуж Джима, считая его первой и последней любовью. — Линда вздохнула, опустив глаза к своему бокалу и поняла, что изрядно опьянела. К тому времени я уже была круглой сиротой — мамы я практически не помню, а отец погиб в авиакатастрофе, когда мне исполнилось семнадцать… Мой муж, не обладавший ни родословной, ни состоянием, возглавил наше фамильное дело и был руководителем «Маклин энд Керри компани» до того дня… Знаете, друзья, если уж говорить откровенно, — рок нашей семьи не бриллиант, а самолеты.

— Но ведь ваши рано ушедшие родители не являлись наследниками камня? Уточнил Дастин.

— Нет. Бриллиантов владели я и Мелани. И… и… я не знаю… Право, не знаю. Мелани приехала в Ньюхемш погостить — я как раз кончала школу… Это было так ужасно! — Линда схватилась за голову и бросила извиняющийся взгляд на притихшую Мону. — Честное слово, дорогая моя — возможно, это простое совпадение. Я же повторяю — у Мелани было много сомнительных поклонников…

— Ее убийц не нашли, так? Я читала об этом случае, когда мы снимали фильм. Вообще, эта история меня просто заворожила. — Оживилась Мона. Слишком много роковых случайностей. Ваш камень — убийца!

— Ты излишне экспансивна, детка! — Берт придержал руку жены, нервно крутящую десертный нож. — Миссис Маклин говорила скорее про авиацию.

— Да, но ведь Мелани убили в доме Маклинов! Ей было всего двадцать пять — об этом писали все газеты… Ее нашли лежащей на кровати в голубых джинсах, свитере и без каких-либо признаков насильственной смерти. Я хорошо помню эти детали.

— А что показала экспертиза? Ведь ваша сестра, насколько я понял, не жаловалась на здоровье? — Попытался внести в беседу рациональную ноту Берт.

— Экспертиза пришла к выводу, что причиной смерти стала внезапная остановка сердца. Это случается даже с очень здоровыми людьми… А потом владелицей камня стала я. — Голос Линды дрогнул и Дастин поторопился наполнить бокалы.

— За ваше мужество, миссис Линда! За то, что вы сумели вопреки всему остаться столь очаровательной женщиной! Вы не позволили страхам превратить себя в запуганную старуху.

— Вы действительно не боитесь, Линда? — Мона в упор посмотрела в помрачневшее лицо наследницы бриллианта. Светло-голубые глаза Моны были похожи на искрящиеся льдинки. — Ведь вам грозит опасность?

— Увы, дорогая, мне уже бояться нечего. Кажется, я расплатилась сполна. Восемь лет назад на собственном самолете разбились мой муж и сын. Было прекрасное майское утро. Воскресенье. Они хотели покружить над весенними лугами, но продержались в воздухе всего полчаса… — Миссис Маклин запрокинула голову, пытаясь удержать стоящие в глазах слезы. Но ни хлынули и Линда поднялась из-за стола. — Простите.

— Успокойтесь, успокойтесь, миссис Линда. Прошу вас, в жизни так много печального и непонятного. — Дастин остановил её и заботливо вернул на место. — Не так давно я задумал написать книгу о проклятиях и стал собирать материал. Да, именно, о проклятиях. Некоторые парапсихологи и наш уважаемый профессор Хиршман в том числе, утверждают, что именно проклятье лежит в основе необычайной судьбы какого-либо предмета. Обычно путь этого негативного заклинания можно проследить, обнаружив некую изначальную трагедию Согласно этой гипотезе, сильно сконцентрированные мысли могут каким-то образом отпечатываться в материальном мире. Этому нет доказательств, но примеров тьма, хотя бы на нашей выставке.