Джон Макдональд - Занятие не для дилетантов Страница 2

- Нет, конечно. Если я надумаю платить, так оно и будет. Я не могу рисковать будущим дочери. Мне она дороже всех денег.

- Могу я чем-нибудь помочь?

- Думаю, что нет, Бад. Играй на рояле, как и прежде, а мы увеличим число столиков, чтобы компенсировать эту тысячу. Пианист ты прекрасный. Правда, если мы... - он замолчал, не договорив, выбросил окурок на асфальт.

- Если что?

- Если мы станем зарабатывать больше денег, они могут поднять цену. У меня такое ощущение, что в клубе у них есть свой человек. Этот тип, с которым я разговаривал, был в курсе всех наших дел.

- А сколько у тебя новичков?

- За последние два месяца я нанял человек четырнадцать.

- Ты приглядываешь за ними?

- По-моему, нормальные ребята. Во всяком случае, на доносчика никто не похож. Может, я ошибаюсь. И этот парень на телефоне обо всем догадался.

- Я могу поискать.

- Лучше тебе не впутываться в это дело. Я нанял тебя, чтобы играть на рояле, а не защищать клуб от рэкетеров.

Он вылез из машины, хлопнул дверцей и направился к зданию клуба. Я же выкурил еще одну сигарету, обдумывая его слова. Несколько парочек выпорхнуло из дверей и расселись по машинам. Но никуда не уехали. Из распахнутых окон доносилась музыка, в чистом небе сияли яркие звезды. Хорошая ночь, навевающая романтическое настроение, но мысли мои занимало другое. Я хотел помочь Хаулеру.

Первого числа он заплатил. Я стоял рядом с ним и смотрел, как Сью, в синем платье, с пухлым конвертом в руке отправилась в путь. Поднялась на вершину холма и скрылась из виду. Нам хотелось побежать вслед, но мы не решились сдвинуться с места.

За следующие двадцать минут Хаулер, похоже, постарел на пять лет. С побледневшим лицом он курил сигарету за сигаретой. Я схватил его за руку, когда увидел на вершине холма что-то синее. Секундой позже стало ясно, что Сью возвращается, живая и невредимая. И на лице Хаулера затеплился румянец. Мы крепко пожали друг другу руки. Когда от Сью нас отделяли двадцать футов, он опустился на колено, и она, смеясь, бросилась в его объятья. Хаулер нежно обнял дочь, любовно похлопал по спине.

Потом отстранился и спросил:

- А теперь расскажи папочке, как все было.

- Рядом со мной остановился черный автомобиль, мужчина вытянул руку и сказал: "Сью, этот конверт ты принесла мне?" Я отдала ему конверт, и они уехали.

- Какой у него голос?

- Он говорил шепотом.

- А что за машина?

- Не знаю, но, кажется, очень старая. И черная.

- А ты взглянула на номерной знак, как просил папочка?

- Да, но его залепили грязью. Цифр я не разобрала.

- А ты сможешь узнать его, если увидишь еще раз?

- Конечно, нет. Одну руку он протянул ко мне, а второй прижимал к лицу носовой платок, словно хотел высморкаться.

Мы постояли, глядя на ее маленькое расстроенное личико. Сью почувствовала, что не оправдала надежд отца, и ее глазки уже наполнились слезами, но тут Хаулер погладил ее по головке, поблагодарил за то, что она справилась с важным поручением, и ребенок радостно побежал к матери, в бунгало, построенное Хаулером за гребнем холма, не на виду и неподалеку от "Пяти Сосен". Я встречал миссис Брауни, высокую блондинку с суровым взглядом, но довольно редко, потому что Хаулер взял за правило и близко не подпускать жену к своему клубу. И до сих пор я не представляю себе, что он сказал жене, чтобы та разрешила Сью отнести деньги этим бандитам.

Как вы уже поняли, желание помочь Хаулеру у меня было, но я понятия не имел, с чего же начать. Следующие несколько недель он ходил мрачный, как надвигающаяся гроза. Но популярность клуба продолжала расти. Хорошие еда, выпивка, музыка составляли беспроигрышную комбинацию. Когда же я спрашивал Хаулера, как идут дела, он лишь пожимал плечами и бурчал что-то невразумительное.

За день до второй выплаты я ворвался в кабинет Хаулера, не постучав в дверь. Меня осенило. Мы, решил я, должны найти карлика, одеть его в платье Сью, и послать к автостраде с пистолетом под мышкой. Идея мне понравилась, никаких изъянов я не находил, поэтому сразу помчался к Хаулеру.

Хаулер поднял голову, и по его лицу я понял, что он не рад моему приходу. В кресле перед столом сидел мужчина. Высокий блондин в габардиновом костюме стального цвета, белых туфлях дорогой кожи и при галстуке ручной работы.

- Извини, Хаулер. Мне следовало постучать,- и я повернулся, чтобы выйти.

- Подожди, Бад. Возможно, тебе скоро придется искать работу, поэтому я обрисую создавшуюся ситуацию. Это мой адвокат, Джон Уинч. Джон, это Бад Морз, мой пианист и давний друг.

Уинч вскочил, крепко пожал мне руку. Мне понравилась и его теплая улыбка.

- Рад познакомиться с вами, Бад. Вы просто виртуоз. Я восторгаюсь вашим мастерством.

Мне тоже казалось, что с роялем я управляюсь неплохо.

Я приткнулся на подоконнике, а Хаулер продолжил.

- Мы подошли к краю пропасти. Джон ничего придумать не может. Рэкетиры, кто бы они ни были, требуют две тысячи в месяц. Их у меня нет. Я сказал, что мне придется выйти из игры, а мерзавец на другом конце провода ответил, что его это вполне устроит. Мы с Джоном крутили и так, и эдак, но ничего не выходит. Я намерен продать клуб и уехать отсюда.

- И беда в том,- добавил, глядя на меня, Уинч,- что он получит только стоимость земли, здания, обстановки, без учета возможных доходов, которые может приносить клуб.

Я искренне жалел Хаулера. Лицо его осунулось. Глаза стали пустыми, как пакет из-под вчерашнего ленча.

- Черт подери, а почему не потягаться с ними?

Хаулер развел руками.

- Нечем тягаться, Бад.

- На тебя это непохоже, дружище. Кроме того, мне нужны еще пара-тройка дней. Кажется, я ухватился за ниточку.

Оба они уставились на меня. В глазах Хаулера вновь затеплилась жизнь.

- О чем ты? Расскажи!

Я уже раскрыл рот, но потом решил промолчать, потому что мои подозрения покоились на очень ненадежном основании. Учась в колледже, я подрабатывал в обувном магазинчике, где научился отличать хорошую обувь от плохой. Хотя Хаулер и велел мне только играть на рояле, я начал присматриваться к новым работникам клуба.

И заметил, что Джек Томсон, посудомойщик, носит прекрасные туфли. Явно сшитые по индивидуальному заказу. Узкие, с аккуратными строчками. Как-то не смотрелись они на парне, получающем двадцать пять баксов* в неделю плюс двухразовое питание. Вот я задумался, а не он ли - засланный к нам шпион. Но не мог же советовать Хаулеру повременить с продажей, исходя из того, что у его посудомойщика шикарная обувка.

- Извините, господа, но я оставлю свои подозрения при себе, пока не выявлю что-то более существенное.

Они, конечно, начали напирать на меня, но я держал рот на замке.

- Ладно, Джон,- решил, наконец, Хаулер.- С продажей погодим. Завтра я заплачу им две тысячи долларов, а потом будем исходить из того, что нам добудет Бад.

Уинч пожал плечами и ушел, прежде чем Хаулер успел передумать.

Таким образом, вся ответственность легла на меня. Требовалось доказать, что эти башмаки выведут нас на цель. Ибо моя болтовня привела к тому, что Хаулера нагрели еще на две тысячи. Я ушел в свою комнату и крепко задумался. Перед моим мысленным взором возник Джек Томсон - жилого телосложения, невысокий мужичонка лет сорока, с тонкими губами, чересчур большими для его габаритов ручищами, редеющими волосами и расплющенным носом, по которому несколько раз хорошенько проехались кулаком. Я уже знал, что живет он в отеле "Принцесса", клоповой норе в Кэслинге.

Вспомнил я и о том, что в последнее время он частенько крутился вокруг нашей новенькой гардеробщицы. Девчушка впрямь

------------

* Долларов (жаргон.) - от американского bucks.

была ничего, круглолицая блондинка, этакая голладская

молочница. С румяными щечками, будто все время терла их

щеткой. В синих ее глазах всегда сверкали искорки, а на

точеной фигурке поневоле задерживался взгляд. Звали ее Джерри

Би.

Я посмотрел на часы. Половина пятого. Она, должно быть, уже на рабочем месте. Почему-то Джерри внушала мне доверие, и я решил привлечь ее к операции по спасению Хаулера.

Я прошел к гардеробу. Джерри как раз раскладывала номерки. Улыбнулась, увидев меня.

- По-моему, вы не сдавали мне шляпу, мистер Морз.

- Меня зовут Бад, и мне нужно с вами поговорить. Наедине. Прямо сейчас.

- Но... э... конечно, Бад. Интересный у вас подход к девушкам. Вы хотите назначить мне свидание или что?

- Возможно, и захочу, но не теперь. Поговорим мы о другом. Приходите к винограднику. На той стороне лужка. Жду вас через две минуты.

Я прошел через кухню. Томсон возился с посудомоечной машиной. В мою сторону он даже не посмотрел. Выйдя черным ходом, я пересек двор и остановился между шпалерами. Закурил, а минутой позже прибежала Джерри. Я тут же ввел ее в курс дела.

- На босса навалились рэкетиры. У них есть в клубе свой человек. Я предполагаю, что это Джек Томсон, посудомойщик. Они хотят, чтобы босс продал клуб. Я видел, что Томсон вился вокруг вас. Что он говорил? Как себя вел?