Дело Аляски Сандерс - Жоэль Диккер Страница 2

Она выскочила на шоссе 21. Надеялась, что проедет какая-нибудь машина, – никого. Словно она одна на целом свете. Оставался спринтерский забег до автостанции Льюиса Джейкоба, там ей помогут. Добежала, с трудом дыша, и налетела на запертую дверь. Но, увидев внутри заправщика, стала колотиться в нее, пока он не открыл. И метнулась к нему с воплем:

– Звоните в полицию! Звоните в полицию!

Выдержка из полицейского протокола

Допрос Питера Филипса

[Питер Филипс служит в полиции Маунт-Плезант около пятнадцати лет. Он первым из полицейских прибыл на место. Показания записаны в Маунт-Плезант 3 апреля 1999 года.]

Когда позвонили из дежурной части насчет того, что происходит на Грей Бич, я сперва решил, что ослышался, и попросил оператора повторить. Я находился в секторе Стоув Фарм, недалеко от Грей Бич.

Вы отправились прямо туда?

Нет, сначала я заехал на заправку на шоссе 21, откуда поступил звонок свидетеля. Учитывая ситуацию, я счел важным поговорить с ним, прежде чем действовать. Знать, к чему быть готовым на пляже. Свидетелем была перепуганная молодая женщина. Она рассказала, что случилось. За пятнадцать лет, что я работаю в полиции, мне еще ни разу не приходилось сталкиваться с подобной ситуацией.

А потом?

Я немедленно выехал на место.

Вы поехали один?

У меня не было выбора. Нельзя было терять ни минуты. Я должен был его найти, пока он не удрал.

Что было дальше?

Я помчался как полоумный с заправки на парковку Грей Бич. Подъехав, увидел синюю машину с откидным верхом и массачусетскими номерами. Потом взял помповое ружье и пошел по тропинке к озеру.

И?..

Когда я выскочил на пляж, он был еще там, терзал эту бедную девочку. Я заорал, чтобы он прекратил, он поднял голову и в упор посмотрел на меня. Потом медленно двинулся в мою сторону. Я сразу понял: или он, или я. Пятнадцать лет служу и ни разу еще не стрелял. До сегодняшнего утра.

Часть первая

Последствия успеха

На гигантские ангары киностудий на берегу реки Святого Лаврентия опускался весенний снежок. Здесь уже несколько месяцев шли съемки киноверсии моего первого романа, “Г как Гольдштейн”.

Глава 1

После “дела Гарри Квеберта”

Монреаль, Квебек

5 апреля 2010 года

По случайному совпадению съемки начались одновременно с выходом в свет “Правды о деле Гарри Квеберта”. На волне триумфальных книжных продаж будущий фильм уже вызывал всеобщий восторг, а его первые кадры наделали шума в Голливуде.

Снаружи холодный ветер гонял снежные хлопья, а в студии стояло лето: актеры и статисты в мощных лучах прожекторов, казалось, жарились на раскаленном солнце; декорации пешеходной улицы были на редкость реалистичны. Снималась одна из моих любимых сцен – герои, Марк и Алисия, после долгих лет разлуки наконец встречаются на террасе кафе, в толпе прохожих. Им не нужны слова, довольно лишь взглядов, чтобы наверстать время, которое они потеряли друг без друга.

Я сидел за контрольными экранами, следил за съемкой.

– Стоп! – внезапный крик режиссера прервал этот благодатный миг. – То, что нужно.

Помреж, сидевший рядом, повторил по рации его фразу: “То, что нужно. На сегодня все”.

В тот же миг съемочная площадка превратилась в муравейник: технический персонал зачехлял камеры, актеров, расходившихся по уборным, провожали унылые взгляды статистов, которым так хотелось перемолвиться с ними словом, добыть фото или автограф.

Я решил пройтись по декорациям. Все казалось таким настоящим – улица, тротуары, фонари, витрины. Я зашел в кафе, восхищаясь тщательной проработкой деталей. У меня было чувство, что я гуляю по собственному роману. Я протиснулся за стойку с горой сэндвичей и выпечки: все, что попадало на экран, должно было выглядеть реальным.

Созерцание мое длилось недолго. Из задумчивости меня вывел чей-то голос:

– Официантом заделались, Гольдман?

Это был Рой Барнаски, эксцентричный генеральный директор издательства “Шмид и Хансон”, печатавшего мои книги. Утром он без предупреждения прилетел из Нью-Йорка.

– Кофе, Рой? – предложил я, беря пустую чашку.

– Лучше дайте какой-нибудь сэндвич, умираю с голоду.

Я понятия не имел, насколько вся эта еда съедобна, но без колебаний протянул Рою сооружение с индейкой и сыром.

– Знаете, Гольдман, – заявил он, жадно впиваясь в толстые ломти, – этот фильм произведет фурор! К тому же мы собираемся выпустить специальное издание “Г как Гольдштейн” – это будет сенсация!

Тем, кто читал “Правду о деле Гарри Квеберта”, известно, насколько неоднозначными были мои отношения с Роем Барнаски. Всем остальным достаточно знать, что его симпатии к авторам зависели от того, сколько он мог сделать на них денег. Два года назад он обливал меня помоями за не сданный вовремя роман, зато теперь, после рекордных тиражей “Правды о деле Гарри Квеберта”, я занимал особое место в его пантеоне кур, несущих золотые яйца.

– Вы, Гольдман, небось, на седьмом небе, – продолжал Барнаски, явно не понимая, что мне не до него. – Книга имеет успех, а теперь еще фильм. Помните, два года назад я из кожи вон лез, чтобы роль Алисии играла Кассандра Поллок, а вы меня бранили почем зря. Видите, оно того стоило! Все в один голос твердят, что она потрясающая!

– Да уж, Рой, это я вряд ли когда забуду. Вы всех убедили, что она моя любовница.

– И каков результат! У меня отличный нюх, Гольдман! Потому-то я и большой босс! Кстати, я приехал поговорить с вами на очень важную тему.

С той самой минуты, когда он внезапно заявился на съемки, я знал, что в Монреаль он прилетел не просто так.

– О чем речь? – спросил я.

– Есть новость, она вас обрадует, Гольдман. Мне хотелось сообщить ее вам лично.

Барнаски подстраховывался – нехороший знак.

– Рой, говорите прямо.

– Мы вот-вот заключим контракт на экранизацию “Правды о деле Гарри Квеберта” с MGM! Это будет грандиозно! До того грандиозно, что они хотят как можно быстрее подписать предварительное соглашение.

– Не думаю, что мне хочется делать из этого фильм, – сухо отозвался я.

– Да вы сперва на контракт взгляните, Гольдман. Одна подпись – и два миллиона долларов ваши! Калякаете свое имя внизу страницы – и бах! – на ваш банковский счет падают два миллиона долларов. Не считая процентов от прибыли и всего остального!

Мне совершенно не хотелось с ним объясняться.

– Поговорите с моим агентом или адвокатом, – предложил я, чтобы закончить разговор.

Барнаски взъярился не на шутку:

– Если бы меня интересовало мнение вашего говенного агента, я бы не таскался в такую даль!

– Это не могло подождать, пока я вернусь