Кошмар на улице с вязом - Андреева Валентина Алексеевна Страница 2

Я хотела посоветовать подруге вытряхнуть из пакета ее собственный батон, но горло перехватило – маленькая лужица, рядом с которой лежала связка ключей, была интенсивно красного цвета. Не веря своим глазам, я медленно подходила к месту падения Ильи Семеновича.

– Фига себе! Неужели Петухов так шлепнулся на задницу, что носом кровь пошла?

Подскочившая Наташка нагнулась и, подхватив ключи, быстро отступила.

– Ирка! Тут на мокром месте какая-то маленькая фигня валяется, похожа на резиновую пулю. Я такие у наших охранников видела. А ключи – от машины. Дуем назад! Нет, стой на месте. Дерево повалишь. Лучше сейчас подъеду.

Уговаривать меня стоять не было необходимости. Гораздо труднее далось Наташке стремление усадить меня в машину. Я никак не могла сообразить согнуться, из оцепенения вывела только новая порция военного марша: в руках у подруги, заменяя собой целый оркестр, начал изгаляться мобильник. Я закрыла уши ладонями, нырнула на переднее сиденье и уже оттуда проорала Наташке:

– Петухова не собирались похищать. Его просто хотели убить, но не получилось. – И тихо добавила: – Теперь уже, наверное, получится.

Наташка мигом завела машину и только тогда ответила на звонок:

– Дашка?! Какого черта?! Ефимов? Ефимов, какого черта?!

Было очень хорошо слышно, как Димка, перебив Наталью, интересуется, где находится его жена. Так и видела его пылающую праведным гневом физиономию. Наташка вопросительно посмотрела на меня, как будто я могла подсказать что-нибудь путное. Все возможные для такого случая причины были давно исчерпаны в моих предыдущих задержках.

– Очень плохо, Дима, что ты не знаешь, где твоя жена, – начала Наташка, явно не зная, что соврать. – Что значит, она была со мной? Выбирай выражения! Что ты о ней говоришь в прошедшем времени? Она не была, она есть!

За считанные доли секунды лицо Наташки прояснилось. Подруга с места в карьер принялась объяснять, как я задержалась на двадцать минут на работе потеряв ключи от кабинета. Затем как мне не понравилась ткань, которую она выбрала для дачных штор, именно потому Наташка вынуждена была ее купить, а теперь эта ткань и ей разонравилась, а под конец пожаловалась на то, как лихо я обсчитала кассиршу в универсаме. Получалось так, что при покупке хлеба мне с пятисот рублей дали лишних четыре с половиной тысячи, а я заметила это только через пятнадцать минут. Пришлось разворачиваться и катить назад – возмещать убыток. И вот, когда мы почти подъехали к дому, выяснилось, что в итоге мне вообще забыли дать сдачу с пятисот рублей. Просто я залезла не в тот карман кошелька. Четыре с половиной тысячи, отложенные мною на черный день, бездумно сунуты в совершенно чужой карман. Черный день можно считать наступившим. Деньги возвращать отказались, пока кассирша не «снимет кассу». Ждем-с.

Кажется, Димка возмущался тем, что я ему не позвонила. Хотя бы с Натальиного мобильника. На деньги ему было наплевать. Подруга уверяла, что мое умственное и физическое состояние этого не позволяло – стрессы один за другим. А шницели он и сам в состоянии разогреть.

– Их еще вчера съели! – запоздало подсказала я. – Димка уже доложил об этом печальном факте.

– Ну вот, видишь, тебе даже лишний раз от телевизора отрываться не надо. Легкий разгрузочный вечер…

Я издеваюсь? Да я о таком вечере только и мечтаю! Извини Ефимов, некогда. Ирка рванула держать карман шире. Пойду проверю, как бы не надули. Не о том думает в ответственный момент – все о тебе, любимом.

Наталья сунула мобильник в сумку и тронулась с места, но тут же притормозила. Из единственного подъезда угловатого девятиэтажного дома старой постройки вышла пожилая дама с собачкой. К ней Наташка и обратилась:

– Извините, заблудились… А вы не подскажете, что это за дерево у вас колосится?

– Это вяз. Плакучая форма. Он ровесник века, – гордо пояснила женщина, не замечая, как ее собачка активно «поливает» похожий на урну для мусора цветник у подъезда. – Хотя этот возраст для него юношеский. Вязы живут до трехсот лет. Не поверите, так жалко его оставлять на произвол строителей. А вам куда надо?

– Домой, – с готовностью ответила Наташка. – Большое спасибо.

Мимо «синей птицы» Петухова мы проехали медленно, мысленно прощаясь с ней, так и не успев толком познакомиться.

– Кошмар на улице с вязом, – подвела я итог сегодняшнему мероприятию. – Надо срочно звонить твоей Дарье. Пусть заявляет в милицию о похищении мужа.

– А если его после этого звонка убьют?… Если он, конечно, еще жив. В милицию можем и сами позвонить. Но ты права в одном – сначала позвоним Дашке. Ир, ты прости меня за дурь несусветную. Наверное, когда-то от тебя заразилась. Надо же по собственному почину влипнуть в такую историю. Хорошо, что хоть вдвоем с тобой. Теперь пусть вся Москва перебесится, никому не помогу! Кроме нас с тобой. И то только потому, что наши мужья, как порядочные, после работы дома сидят, блин, съеденные вчера шницели сами не разогреют!

Новый маршевый взрыв мобильника застал нас в очередную недобрую минуту – Наташка, обуреваемая жалостью к себе, намеревалась всплакнуть. Чувство жалости мигом трансформировалось в раздражение:

– Ир, ты хоть соображай немножко, ответь своему Ефимову, у меня для него больше слов нет. Кажется ведь все доступно объяснила…

Увы, звонил не он. По телефону щебетала встревоженная Дарья:

– Наташа, ну что там с Ильей? Наш разговор так неожиданно прекратился, а потом ко мне соседка пришла, неудобно было при ней разговаривать.

Я осторожно доложила Дарье, кто я такая. Дело в том, что Наташкина коллега предпочитала держать факт слежки за своим мужем в тайне. Не хотела злословия. Даже в форме сочувствия. С первым мужем она развелась, обеспечив себя малогабаритной двухкомнатной квартирой, шестисоточным участком с маленьким садовым домиком в ста тридцати километрах от Москвы и подержанными «Жигулями» девятой модели. Все это принадлежало ей еще до замужества. Зато она потеряла всю новую мебель, бытовую технику и деньги, скопленные на новую иномарку. Так было предусмотрено условиями брачного контракта, и Дашка считала, что ей крупно повезло. Бывший супруг – адвокат его не оспаривал, поскольку заранее удачно подобрал Дарье альтернативу и вскоре женился «на выезд» в дальнее зарубежье. Свою часть имущества оставил за собой из принципа и по профессиональной привычке.

Со вторым мужем Дарья Михайловна прожила около полутора лет, и все это время он регулярно и тайно гулял налево – врожденный инстинкт Дон-Жуана. Третий Дашкин муж – Илья Семенович Петухов проявил себя настоящим мужчиной – добытчиком. Был скуп на нежности, но не на деньги. Не обращал внимания на других женщин, постоянно заваливал Дашку подарками и имел только один серьезный недостаток – отсутствие московской регистрации. Чебоксары, увы, другой регион.

Куча доброжелателей советовали Дашке повременить с очередным официальным замужеством и пропиской Ильи в свою квартиру. Но Дарья Сергеевна проявила осторожность в другом: брачный контракт, заключенный между ней и Ильей предусматривал условие, по которому возможный развод оставлял виновную в нем сторону, мягко говоря, без штанов.

Наташка удивлялась, как от такой женщины вообще можно куда-нибудь гулять. Кроме, как на работу. Отличная хозяйка и просто красавица. Правда, очень умная. Но должен же в женщине быть хоть какой шарм. Или, если хотите, изъян. Застав вчера днем зареванную Петухову в туалете, где та трясущимися руками пыталась зажечь сигарету не с того конца, Наташка мгновенно прониклась к ней состраданием. Имеется в виду к сигарете. Зачем вообще терзать результат чужого труда, если до этого никогда не курила? Измученная душевными переживаниями Дарья ответила на вопрос и тут же об этом пожалела. Сунув останки сигареты в карман, попросила Наташку забыть о том, что ей рассказала, и нигде не распространяться на больную тему. Илья загулял. Последние дни мучений привели ее к решению об очередном разводе. Если Дарья докажет в суде, что в разрушении брака виноват Петухов, то по условиям брачного контракта ей можно больше не работать. Примерно месяца три-четыре. А люди такие злые и завистливые. Материальная обеспеченность, конечно, ничто по сравнению со счастливой семейной жизнью, но порок должен быть наказан. Позднее, когда наглая «перехватчица» выгонит Петухова, Дарья с большим удовольствием швырнет ему в лицо все материальные блага, положенные ей по условиям брачного контракта. В том числе и его любимую «синюю птицу» – БМВ. Пусть подавится и убирается вон. Или наоборот – сначала уберется, а потом подавится, неважно.