Анна Князева - Венецианское завещание Страница 20

Внезапно Дайнека почувствовала странное успокоение, как будто оказалась там, где ей рады и ждут. Подняв глаза, она прочитала: «Отель Корона», Калле Корона 4464.

Красное, почти терракотовое здание располагалось у самого канала. Оно выглядело в меру обшарпанным, как, впрочем, и все дома вблизи воды. Вплотную к нему примыкал ажурный мостик с небольшой смотровой площадкой, похожей на балкон.

Дайнека застыла, прижав руки к груди.

– Что-нибудь случилось? – спросила Фима.

– Я нашла его… я нашла этот дом.

В кармане куртки задребезжал телефон.

– Я сошел с ума. – Голос в трубке бушевал. – Зачем я отпустил тебя одну!

– У меня все в порядке, – улыбнулась Дайнека. – Я нашла дом.

– Почему ты пошла туда без меня? Это опасно!

– Спокойно, Стевен, со мной все в порядке. Жди в отеле. Я скоро вернусь.

Вместе с Фимой они спустились на набережную канала, куда выходил фасад гостиницы «Корона». Неподалеку от входа в отель было еще одно крыльцо. Подойдя к нему, Дайнека прочитала надпись на золоченой табличке: «Адвокатская контора Делле Пецце».

– Так не бывает… – прошептала она, понимая, что все сто лет контора оставалась здесь.

Фима с испугом наблюдала за тем, как Дайнека дважды вдавила металлическую кнопку звонка. Схватив ее за руку, Серафима готова была сорваться с места, когда дверь конторы отворилась. Седой, очень высокий и представительный синьор пригласил их войти.

Вопреки Дайнекиным ожиданиям, седовласый оказался всего лишь секретарем. Расположившись в жестких креслах с высокими спинками, они сидели в приемной, ожидая, пока их пригласит «Signore avvocato».

Фима нетерпеливо ерзала на самом краешке кресла, она порывалась что-то сказать, но всякий раз, со страхом оглядываясь на сидящего за столом старика, испуганно замолкала.

– Синьорины, прошу… – Секретарь открыл дверь и отступил в сторону, приглашая войти в кабинет.

Глава 29

Адвокатская контора Делле Пецце

Дайнека вошла первой, за ней – Фима. Навстречу им, каждый из-за своего стола, выскочили два коренастых плотненьких человечка. Являясь точной копией один другого, подвижные и энергичные, они были похожи на воздушных акробатов.

– Энрико Делле Пецце!

– Алберто Делле Пецце!

– Дайнека Людмила…

Фима безмолвствовала…

Братья изумленно переглянулись. Они хором спросили:

– Вы русские?

– Да…

– Cвятая Мадонна!

В течение нескольких минут они шумно переживали это удивительное событие, с трудом найдя в себе силы настроиться на рабочий лад.

– Что привело вас сюда, что случилось? Какая помощь нужна? – озабоченно зачастил Алберто.

– Я не знаю, как сказать правильно… по-итальянски… – начала Дайнека.

Братья оживленно переглянулись и, подбадривая ее, энергично замахали коротенькими руками:

– Смелее! Смелее!

– В общем, мне необходимо найти одного человека. Хотя, может быть, и не одного… – засомневалась Дайнека, путаясь и понимая, что происходящее все больше нравится братьям Делле Пецце. Они уже веселились, но было видно, что от нее ожидают большего.

– Говорите! Говорите!

Дайнека взяла себя в руки, сосредоточилась и заговорила:

– Речь идет о наследстве, о купчей, которая была составлена сто лет назад на покупку этого дома. Вот!

Дайнека выпалила последнее слово и только тогда почувствовала, как нелегко далась ей эта сложная итальянская тирада. Вслед за тем она достала из сумки ксерокопию купчей и положила ее на стол.

Энрико взглянул на документ, схватился за сердце и закричал в сторону закрытой двери:

– Luigi! Luigi! Finalmente! Laus Deo!12

Фима вскочила и завертелась волчком. Вбежал испуганный Луиджи, он с необычайной ловкостью схватил ее за шиворот. Фима безмолвно открывала рот, взмахивала руками, пытаясь избавиться от удерживающего ее великана.

Алберто и Энрико подхватили Фиму и бережно усадили на диван. Она же почти теряла сознание от ужаса.

Дайнека молча наблюдала за происходящим.

– Наконец-то… – трагическим голосом прошептал Энрико. – Луиджино! Свершилось! Эта честь выпала нам! Эта синьорина и есть хозяйка нашего палаццо!!

Прикрыв лицо обеими ладонями, седой Луиджино заплакал. Потом подошел к Дайнеке и поцеловал ее в лоб:

– Теперь я могу умереть спокойно…

В течение ближайшего часа все слушали долгий рассказ старика Луиджи.

Адвокатская контора Делле Пецце существовала уже более ста пятидесяти лет. Когда умирал один Делле Пецце, на смену ему приходил его брат или сын, в крайнем случае племянник. И так – десятилетие за десятилетием…

Главное событие в истории адвокатской конторы Делле Пецце случилось в начале двадцатого века.

Одна из самых уважаемых и дорогих клиенток конторы, баронесса фон Эйнауди, супруга венецианского аристократа, героя Итало-Абиссинской войны, отличившегося в битве при Адуа, обратилась со странным требованием. Оформляя сделку покупки палаццо, в котором и располагалась контора, она отказалась вносить в купчую имя нового владельца.

Решая, как поступить, Федерико Делле Пецце, ее поверенный, принял соломоново решение. Им была составлена бумага, соглашение, в котором оговаривались дополнительные условия сделки.

Пункт первый гласил, что владельцем палаццо может быть только лицо, предъявившее купчую. Имя предъявителя должно быть вписано в соответствующую графу документа.

Вторым пунктом на контору Делле Пецце возлагались ведение дел и содержание палаццо за счет арендной платы, выплачиваемой им за сдачу помещений.

Самым странным и необъяснимым был третий пункт. Он категорически предписывал держать запертой торцевую дверь на втором этаже и ни под каким видом не отпирать ее до появления законного владельца.

На этом соглашение заканчивалось и подкреплялось двумя подписями. Одна из них принадлежала стряпчему Федерико Делле Пецце, другая – баронессе фон Эйнауди Екатерине Алексеевне.

Какое-то время этому документу не придавалось большого значения. Спокойно ожидали владельца, который не спешил являть себя миру.

Время шло, и стареющий Федерико Делле Пецце, передавая дела своему сыну Марио, начал с наставления, касающегося именно этой купчей. Текущие дела могли подождать, но это было особенным, одним из тех, что созидают и поддерживают репутацию надежной юридической фирмы.

Вместе с Марио наставления выслушал и молодой клерк Луиджино…

Со временем бумага приобретала все большую ценность для конторы Делле Пецце. Казалось, что объявись вдруг законный владелец палаццо, и вся ее деятельность уже не будет такой значительной.

Во исполнение пожеланий баронессы Делле Пецце добросовестно вели финансовые дела, сдавая внаем комнаты, за исключением одной, указанной в соглашении. В конторе поговаривали, что в этой комнате когда-то жил возлюбленный Екатерины Эйнауди, русский художник. Рассказывали, что там все еще хранятся его картины.

Баронесса Эйнауди скончалась в своем дивном дворце вблизи моста Риальто. Загадочно угасла, как говорили сентиментальные итальянцы, сгорела от любви, не дожив только нескольких недель до нового, 1902 года.

На деньги, которые постепенно в избытке скопились на счете, Марио Делле Пецце перестроил палаццо и открыл в нем отель под названием «Корона».

Сумма, лежащая на счете неизвестного пока владельца, неумолимо росла, и на эти деньги постепенно покупались земли, которые год от года становились все дороже. Затем отстроились еще четыре отеля. К середине 20-го столетия они приносили немалый доход.

Эта история была похожа на легенду. Марио передал дела своему сыну, а тот, в свою очередь, своим детям, близнецам Алберто и Энрико.

Явления владельца ждали, как второго пришествия, желая его и в то же время не очень на то надеясь.

Один лишь старик Луиджи верил, что рано или поздно это должно произойти, и очень рассчитывал дожить до сего исторического момента.

В конторе неукоснительно выполняли все условия, предписанные старинным соглашением. Все юристы из семьи Делле Пецце были честными и порядочными людьми.

Выслушав это повествование, Дайнека взглянула на старика Луиджи и виновато сказала:

– Мне очень жаль… но я не могу быть законной владелицей всего… – Она не знала, каким словом назвать огромное состояние.

– Это невозможно! – хором воскликнули братья Делле Пецце.

Дайнека подтвердила свое намерение:

– Я хочу, чтобы вы отыскали наследника Екатерины Эйнауди.

– Нет! Нет и нет! У нее нет наследников! У нее не осталось родственников! У нее нет ни-ко-го! – Энрико вскочил и снова упал в кресло, словно обессилев.

– В 1901 году у баронессы Эйнауди родился внебрачный сын. Его отцом был Николай Бережной, мой дальний родственник.

– Откуда вам это известно? – спросил Алберто.

– В России я нашла письмо, адресованное Николаю Бережному. В нем сообщается, что ребенка отдали в монастырский приют в городе Бари. Неужели вы даже не пытались его найти?