Марина Серова - Уйти, не оставив следов Страница 20

– Оля, быстро просыпайся! – потрясла я за плечо подругу.

– Женя, что случилось? Уже Питер?

– К счастью, еще нет. Но нам нужно быстренько покинуть поезд, парни мертвы.

– Те, кто следил за нами? – вяло двигаясь, продолжала задавать вопросы Оля.

– Ага.

– Как такое возможно? Кто же их мог убить?

Я понимала, что времени у нас очень мало. Скоро народ начнет просыпаться, движение по вагону станет намного активнее, и покинуть его незаметно вряд ли удастся. Трупы могут обнаружить в любой момент. Тогда на ближайшей станции вызовут полицию. А по прибытии в Санкт-Петербург всех, кто ехал в этом вагоне, задержат для допроса. Доказывай потом невиновность до посинения, особенно если всплывет, что я частный детектив. Обычно полиция нашего брата не жалует.

Поэтому я резво, особо не разбирая, побросала в сумку разбросанные тряпки, расчески, книжки, осмотрела купе на предмет оставленных вещей или улик.

– Потом, Оленька, все вопросы потом. Бери сумку и двигай к тамбуру в конце вагона, бегом!

– А ты?

– Сейчас. – Я схватила полотенце, быстро протерла все, к чему могли прикасаться наши руки, и рванула за подружкой.

– Знаешь, Женя, по-моему, нам нужно в другую сторону. Во время остановок дверь открывается там, – махнула подружка.

– А кто говорит об остановке? Будем прыгать на ходу. – Я затолкала Олю в угол тамбура, прикрыла за ней дверь. Огляделась, отошла к стене, с разбега подпрыгнула, насколько позволял потолок, и ударила по заблокированному замку двери. От ручки отлетела какая-то скобка.

– Женя, что ты творишь? Нас арестуют за вандализм!

– А ты предпочитаешь по подозрению в убийстве? – Я снова разогналась, подпрыгнула и ударила. На это раз вышло удачнее. С силой дернула ручку, она рассыпалась, дверь отворилась. В лицо ударил ветер, донесся запах чего-то горелого.

– Я не буду прыгать, не могу, это верный способ покалечиться.

Подруга сжалась в комок, побледнела и выставила впереди себя дорожную сумку, словно защищаясь.

– Оля, ты сможешь, нас учили, тренировали, тело помнит, как себя вести. Оттолкнись и прыгай, не забудь сгруппироваться в нужный момент. Хочешь, толкну тебя хорошенько?

– Не знаю, Женечка, я очень боюсь.

В это время машинист поезда стал немного сбрасывать скорость, видимо, впереди была узловая станция. Время для прыжка самое подходящее.

– Так, Оля, давай! Боишься зажмурь глаза!

Я отобрала у подружки сумку и с силой вытолкнула ее из вагона. Следом швырнула наш багаж, мысленно моля ноутбук уцелеть в передряге, и, немного разогнавшись, прыгнула. Благодаря ускорению насыпь я перелетела, в полете скрутилась в клубок, коснулась земли, несколько раз кувыркнулась и остановилась. Не теряя времени, поднялась и побежала назад, чтобы найти место падения подружки. По пути краем глаза заметила наш багаж. Одна сумка валялась на траве, вторая повисла в полуметре от земли, подмяв своим весом жиденький кустик, за ветки которого и зацепилась.

Оля лежала на спине, разбросав руки в стороны, и не мигая смотрела в небо. Я подбежала к ней.

– Дорогая, ты ударилась? Покажи, где болит?

– Не знаю, – вяло пробормотала она, – кажется, я вся просто развалилась.

– Что ты болтаешь? Руки, ноги на месте. Ну-ка, давай, пошевелись! – скомандовала я.

Оля молча осторожно поводила конечностями, покрутила головой.

– Переломов нет, серьезных ушибов, кажется, тоже. Все вроде в порядке. Давай попробуем встать.

– Не могу! Голова кружится, – пожаловалась подружка.

– Покажи! – склонилась я. – Какой частью головы ты ударилась? Макушка, затылок? Может быть, лоб?

– Да не ударялась я. Просто, когда приземлялась, голова сильно дернулась, что-то противно хрустнуло, вот тут, – показала Оля руками, – в шее, и мне показалось, что она сейчас не выдержит и оторвется.

– Это ничего, это скоро пройдет. С непривычки мышцу потянула резко, так бывает. Давай, опирайся на меня. Потихонечку, вот так!

Мы сделали несколько шагов, подружка постепенно пришла в себя, отказалась от помощи. Правда, шагала не очень уверенно, отрешенно глядя по сторонам.

Я не стала бы на нее наседать, но нам нужно было как можно скорее убраться от железнодорожного полотна. Пройдя еще немного в сторону движения поезда, я подобрала наши сумки. Насколько могу судить, багаж не пострадал. Вот и отлично.

Свинцовое небо было плотно затянуто тучами. Стал накрапывать мелкий дождик, который в сыром и прохладном утреннем воздухе превращался в густой туман. Через некоторое время Оля совсем оправилась, шагала бодро, ни на что не жаловалась. Но хмуро молчала. Мы шли по колено в прошлогодней сорной траве, я старалась не упускать из виду рельсы.

– Ты как себя чувствуешь? Шея, голова не болят?

– Нет вроде. Женя, ты можешь понять, что происходит? Кто их убил?

– Пока не знаю, но нам это скорее на руку. Как бы жестоко ни звучали мои слова, – добавила я в ответ на укоризненный взгляд подружки. – Ты прости, что я так давила на тебя, даже напомнила об аресте.

– Не переживай, прекрасно понимаю, что мы для полицейских идеальные подозреваемые, а в свете последних событий я так особенно. И как тяжело доказать свою невиновность, прочувствовала на собственной шкуре. Так что не извиняйся. Как станем дальше действовать?

– Доберемся до Питера, встретимся с коллекционером, а потом будет видно.

– Мы с тобой не заблудимся?

– Нет. Смотри, вдалеке городок виднеется! Это Мгинское поселение, оттуда до Санкт-Петербурга минут пятьдесят на электричке.

– Разве нам не опасно идти на станцию?

– Мы и не пойдем, вон за той березовой рощицей, если взять чуть правее, будет трасса. Выйдем на нее, поймаем попутку и будем в городе, глазом не успеешь моргнуть.

До Питера мы действительно добрались очень быстро. Водитель грузовика, веселый мужчина немного за сорок, который подобрал нас на трассе, несколько удивился появлению из лесу двух промокших девиц. Но я рассказала, что мы ехали на машине, которая неожиданно заглохла. Вызвали техпомощь из поселка Мга. А когда выяснилось, что сделают ее завтра или даже послезавтра, оставили нашу «лапочку» на попечение ремонтников. Нам в Питере нужно быть срочно, а машину можно и потом забрать.

Радуясь, что есть с кем поболтать, водитель довез нас до Невского проспекта. Особо не мудрствуя, мы сняли номер в небольшой уютной гостинице с потрясающим видом на реку, Дворцовый мост и Петропавловскую крепость.

Привели себя и пострадавшую одежду в порядок. Затем Оля бросилась звонить Майку и детям. Я набрала Павла Петровича, сообщить, что мы добрались, и уточнить время встречи. Коллекционер заверил, что ждет нас к семи вечера и постарается помочь.

После ночи в поезде, бурно проведенного утра и небольшого марш-броска по пересеченной местности мы с подружкой несколько часов отсыпались. Потом пообедали в небольшом кафе и немного прогулялись по живописным улицам Питера. Я в подробностях рассказала Оле об увиденном в купе. Описала характер травм мужчин и высказала свои соображения.

– Каким бы ужасным ни было происшествие в поезде, нам оно действительно облегчило жизнь. Теперь не нужно опасаться слежки, – заявила подруга.

– И отрываться от преследования. Хотя слишком расслабляться тоже не стоит.

– Женя, как же нас можно найти?

– А как нас нашли на вокзале в Тарасове? – Подружка пожала плечами. – Вот и я пока не знаю, но существует масса способов. И не забывай еще об одном факте.

– Каком?

– В поезде работал профессионал очень высокого уровня. Чудесно, если у него были к ребяткам свои претензии и наши пути пересеклись случайно. А если нет? Если профи тоже охотится за твоим раритетом и просто устранил конкурентов?

– Думаешь, такое возможно?

– Совпадения – это рука провидения, своего рода божий промысел. Чудеса случаются, но гораздо реже, чем принято считать. Я так вообще не верю в подобное. Так что расслабляться рано, противник у нас серьезный, и может быть, даже не один.

– Женечка, это ужасно, – приуныла подружка.

– Ну почему? Вспомни стратегические приемы. Пока конкуренты сражаются друг с другом, мы проведем расследование, все выясним…

– И добьем ослабленного схваткой победителя?

– Ну, если понадобится. – Я пожала плечами, хитро улыбнулась. – По крайней мере, приобретем фору, которой были лишены на старте. На сегодняшний день наши противники информированы гораздо лучше нас.

Павел Петрович Морозов проживал в Таможенном переулке, рядом с Университетской набережной. Приближалось время встречи, и мы отправились туда на такси. Дорогой, как и во время прогулки, я все время проверялась на предмет слежки, но скорее по привычке, не испытывая особых опасений. Если заинтересованные лица и найдут нас, то точно не сегодня.

С Морозовым я была знакома несколько лет и периодически обращалась за консультациями. Павел Петрович много пережил, имел богатый жизненный опыт и был очень интересным собеседником. До пенсии он служил искусствоведом в одном из музеев, которыми так изобилует Санкт-Петербург. Семьи коллекционер не имел, проводил дни в одиночестве и, подозреваю, отчаянно скучал, так как по привычке всех коллекционеров не пускал в свой дом людей посторонних, а при затворническом образе жизни можно и всех знакомых растерять. Встретил он нас очень радушно. Накрыл в гостиной стол, приготовил чай с баранками, вареньем, печеньем и прочей снедью.