Юлия Вознесенская - Благодарю за любовь Страница 20

— Можно присесть за ваш стол?

— Пожалуйста! — приветливо ответил молодой человек, мельком глянув на Виктора, и снова склонился к девушке; он принялся шептать ей на ухо, игриво его покусывая и сдувая в сторону прядь ее волос. Девушка хихикала.

Виктор заказал подошедшей молоденькой официантке, почти девочке, пиццу, бокал пива и, не спросив разрешения у занятых друг другом молодых людей, закурил.

Вот, значит, как… Дело обстояло хуже, чем он думал до сих пор…

ГЛАВА 4

ВЕНОК ОТ АРТУРА

Ну и кого же ты сегодня подашь гостям в качестве главного блюда? — спросил Виктор в одно из воскресений, бреясь перед зеркалом в ванной; Жанна в это время принимала душ рядом, за занавеской.

— Что ты говоришь? — откликнулась она сквозь шум воды.

— Я спрашиваю, кто у тебя сегодня на новенького? — спросил Виктор, повысив голос.

— Игорь Никитин придет сегодня не только с гитарой но и с новой девушкой. Посмотрим, что это за лошадка, которой удалось захомутать нашего ковбоя! — Жанна выключила душ и протянула руку — Виктор бросил ей банное полотенце. — А еще Стас обещал привести настоящего миллионера…

— Немца?

— Нет, эмигранта.

— Ого! Вот уж редкая птица среди эмигрантов!

— Теперь — да. Но когда-то в Америке, например, русская эмиграция была на первом месте по числу миллионеров.

— Первая эмиграция?

— Представь себе, вторая.

— Интересно… И где же Стае его раскопал?

— Он будто бы пришел к нему а мастерскую и спросил, нет ли у него на продажу какой-нибудь редкой драгоценности в подарок для…

— Любовницы, конечно.

— А вот и не угадал! Для любовницы подарок можно купить и в Ка-де-Ве[1]. Он искал подарок на день рождения своей матери! Стае предложил ему брошку старинной работы, очень дорогую, которую кто-то сдал ему на комиссию. Артур — так зовут миллионера, — не говоря ни слова, начал выписывать чек на требуемую сумму. Видя такой размах, Стас тут же снизил цену, заявив, что первоначальная цена — это для любовниц, а для матери — вот такая. Теперь в свою очередь растрогался миллионер. Ну, они тут же разговорились и подружились.

— Стас не теряется! Надо же, как ловко он устроил это знакомство.

— Да уж…

Жанна накинула халат, и они пошли на кухню завтракать. Русский миллионер не выходил у Виктора из головы.

— Как же это, русский — и вдруг миллионер!

— Он вообще-то не столько русский, сколько еврей из Киева.

Виктор засмеялся.

— А! Ну, это меняет дело…

— Киев что-то меняет?

— Нет — национальность миллионера. Деляга, должно быть, и пройдоха.

— Вовсе нет! В Киеве он был скромным инженером на заводе медицинских инструментов. Впрочем, не особенно скромным: он и там успел сделать несколько изобретений, хотя миллионов это ему, конечно, не принесло.

— А тут его, стало быть, сразу оценили, и немцы потеснились, чтобы дать ему место?

— Нет, не совсем так. Он устроился на небольшой завод медицинских инструментов в должности инженера, что уже хорошо. Но дальше случилось крупное везение. Он разыскал своего дядю, давно живущего в Америке. И надо же было случиться такому совпадению — у дяди там был свой завод медицинской аппаратуры! Он пригласил Артура к себе, тот приехал и работал у него несколько лет, а потом дядя умер и оставил имущество Артуру, а тот продал завод, вернулся в Западный Берлин и купил тот самый заводик, на котором начинал работу. Теперь у него большая фирма по выпуску медицинской аппаратуры и инструментов, и он постоянно изобретает что-то новое. Так что свои миллионы он заработал честно.

— Если не считать дядю с первоначальным капиталом…

— Ну, к капиталу надо было еще приложить и собственную голову.

— Ты на кого-то намекаешь?

— Что за комплексы в тебе постоянно играют, Витенька?

Виктор не ответил. Но успех неизвестного Артура грыз его весь день.

Вечером собрались гости. Артур, смуглолицый и коренастый, с небольшими черными усиками, был больше похож на латиноамериканца, чем на русского или еврея. Какая-то недюжинная сила в нем чувствовалась. Виктор замечал такие вещи с ходу, но в общем он не показался ему интересным человеком. Просто парню повезло… Но скромное обаяние больших денег несомненно присутствовало, и Виктор этому обаянию поддался. Он приложил все силы, чтобы вызвать к себе интерес Артура. Он быстро перебрал все возможные темы, могущие заинтересовать собеседника, и в конце концов нащупал нужную: они начали обсуждать немецкий менталитет и способ ведения дел. В последнем Виктор, само собой, ничего не смыслил, но ему удалось это скрыть, повторяя некоторые запомнившиеся сентенции Стаса.

— Куража в них нет! И риска боятся… Потому все их благополучие накапливается годами, а не создается порывом гения или прорывом коммерсанта.

Артур поглядел на него с одобрительным удивлением и согласился.

— Вот это то, что мне всегда было интересно и в чем я не разбираюсь, — продолжал Виктор. — Может, вы, Артур, расскажете, как вам удалось развернуть процветающее дело в Германии?

— Ну, до полного расцвета моей фирме еще далеко, но кое-чего достичь удалось.

— Так расскажите, как именно удалось. Что нового вы сумели внедрить там, где не сумели развернуться немцы?

— Вам это в самом деле интересно?

— Очень.

Виктор, скрывая страшное напряжение, сумел обойти в разговоре с Артуром все опасные места и подводные камни, и они проговорили весь вечер. А уходя, Артур дал ему свою визитку и пригласил посетить фирму в один из дней по договоренности.

— Вот и увидите все своими глазами! — пообещал он.

Вскоре Жанна уехала в Мюнхен пробивать дорогу на радио, и Виктор достал припрятанную визитную карточку Артура, позвонил ему и действительно посетил его фирму. Перед тем он пошел в библиотеку Русского дома и несколько часов просидел над справочниками, «изучая мат-часть», чтобы не выглядеть полным идиотом.

После экскурсии, оказавшейся довольно скучной для Виктора, но, слава Богу, недолгой, Артур пригласил его к себе домой — поужинать в кругу семьи. И вот тут Виктор уже был в своей тарелке и быстро сделал первые шаги к тому, чтобы завоевать положение друга дома. С Региной и детьми это оказалось совсем несложно: с ребятишками он обычно находил общий язык так же легко, как и с женщинами. Исключение составила лишь старуха, мать Артура, невзлюбившая Виктора с первого взгляда. Сам же Артур относился к нему покровительственно и добродушно: попытавшись было пристроить его на фирме и быстро поняв, что из этого не выйдет ничего путного, он стал его просто опекать, не требуя ничего взамен. Ему льстило восхищение Виктора.

С отъездом Жанны все интересы Виктора сосредоточились на семействе Равичей. Поначалу он, собственно говоря, и не собирался соблазнять Регину, ведь она была совершенно не в его вкусе. Но потом, когда ему показалось, что Артур не только благодушно посмеивается над его деловой никчемностью, но и втайне его презирает, он решил, что нового друга стоит проучить и показать ему, кто из них двоих настоящий мужчина по большому счету. Миллионы, крепкая семья, живущая под его крылом, гостеприимный богатый дом, три машины в гараже, вилла в Испании и вилла на острове Узедом, где у Артура свой причал, эллинг и в нем яхта, постоянные поездки два раза в год на южные острова — все это был мир, выстроенный Артуром, и мир этот почему- то очень хотелось если не разрушить, то хотя бы тряхнуть как следует. Ухаживая за Региной и наслаждаясь ее трепетом и обожанием, Виктор одновременно наслаждался благодушным неведением ее мужа, предвкушая, какая катастрофа ждет самоуверенного и успешного предпринимателя в самом недалеком будущем… Как-то, подвыпив, Виктор не удержался и начал было разглагольствовать на тему некоторых психологических проблем, которые встречаются даже в самом удачном браке, но тот расхохотался в ответ и спросил:

— Какая муха тебя укусила, Виктор? Нет, дорогой, психология брака — с этим, пожалуйста, к Регине и только к Регине! У нее есть время на эти благоглупости, вычитанные в женских журналах и услышанные по телевизору. А меня уволь! Давай лучше еще выпьем.

Артур, казалось, был укрыт от всяческих сомнений непроницаемой броней самоуверенности… Ну что ж, будущее покажет, кто из них лучше защищен в этом мире, думал тогда Виктор. Тогда… А вот теперь он сидел в грохочущем кафе, залитом мертвящим светом синих ламп — «У них тут как в морге…» — и не сводил пристального взгляда с входной двери, ожидая, что в любую минуту в них может показаться коренастая фигура Артура. Да, веночек оказался пострашнее, чем он предполагал!

Конечно женщины играли главную роль в жизни Виктора, но ведь там, где женщины, там и мужчины! Обманутые мужья, отвергнутые любовники. Это были русские мужчины, и обычно он сводил все конфликты к простой формуле: «Разве баба может разрушить настоящую мужскую дружбу? Ты что, в самом деле не знал, на ком женат? Ну тогда я даже рад, что открыл тебе глаза! Пойдем лучше выпьем!» И если муж был достаточно прост, дело заканчивалось совместно распитой бутылкой водки. Если же муж оказывался интеллигентом, то в ход шла психология посложнее. Виктор сам был убежден и умел внушить другим, что муж, которому изменила жена, должен проанализировать ситуацию и постараться понять, что же такое другой мужчина смог дать его жене, чего не умел дать ей он сам? И разговор, начатый в повышенных тонах, с угрозами и даже попытками начать немедленную расправу, кончался тем, что бедняга муж чувствовал себя не столько обманутым, сколько просвещенным И готовым исправить свои ошибки, чтобы не допустить измены в будущем. Но Виктор знал, что уж если женщина ступила на дорожку, ведущую В сад запретных плодов, никакая мудрость не поможет мужу вернуть ей привычку к верности! Сам же Виктор был достаточно осторожен и никогда не возвращался на пепелище разоренного семейного очага, прекращая отношения с чужими женами сразу же, как об этом становилось известно мужу. А вот с обманутыми и простившими его мужьями иногда поддерживал приятельские отношения годами. Но с Артуром он допустил оплошку, что-то сделал не так… Может быть, Артур впал в ярость потому, что его, Виктора, не было рядом, когда раскрылась измена Регины? Как теперь узнать, что наплела ему эта безмозглая болтушка? И как же ему теперь быть? Артур знает его адрес — вот что самое скверное в этой истории. Бежать? Но куда он убежит без документов и денег. Документы остались в квартире, а денег просто нет… Встретиться с Артуром и попытаться поговорить, разрулить ситуацию? Не получится… Раз уж Артур бросил фирму и примчался в Мюнхен на расправу с Виктором, да еще заранее прислав венок на его будущую могилу, значит никакими разговорами делу не поможешь. Тут не годились его старые испытанные методы: мужик, способный убить оскорбителя, просто не даст выхолостить себя до конца дружеским сеансом психоанализа! Так что же делать? Куда бежать, к кому? Возле Жанны место уже занято, Милочка сама в Мюнхене проездом, и он так и не узнал, у кого она остановилась, и денег у него не осталось даже на то, чтобы снять на неделю самую дешевую гостиницу. Придется ночевать на Главном вокзале. А где гарантия, что на вокзал не явится Артур? «Что же мне делать, куда мне пойти? Что же мне делать, куда мне пойти?» — стучало у него в голове в такт назойливым ударным из репродукторов. Голова у него раскалывалась. Похоже, что не только от простуды, но и от страха. Может быть, ему снова доехать на метро до своей остановки и там дождаться, пока не появится кто-то из знакомых соседей, а потом вместе с ними дойти до дома? Не станет же Артур стрелять в него, если рядом с ним будут идти люди… Но почему он решил, что Артур станет стрелять? А, ну да: он видел у него пистолет, на который у Артура наверняка имелось разрешение от полиции. И если он ждет его так долго, считая от первого появления венка, то он уже достаточно раскалился, чтобы стрелять в него и в присутствии свидетелей. У него же будет оправдание для суда — он находился в состоянии аффекта, узнав об измене жены. Или аффектом считается только состояние в первые минуты после того, как измена обнаружена? А черт его знает, проверять-то не хочется… Да в любом случае, что он такое рядом с Артуром — миллионером, образцовым семьянином и уважаемым гражданином Германии? Так, проходимец, неуемный ходок по бабам, безработный и вообще лицо без гражданства. «Лицо без гражданства — гражданин без лица! Лицо без гражданства — гражданин без лица!» — начали выстукивать репродукторы… Но с чего он решил, что Артур станет в него стрелять? А может, он при- ехал просто набить ему морду? Тоже неприятно, но все-таки…