Марина Серова - Леди в тигровой шкуре Страница 20

– Кто это? Алло? Что за шутки? – Пока Оборина пуляла в меня эти вопросы, я отключила диктофонную запись, затем поставила ее заново. Естественно, Диана не стала ее долго слушать и отключилась.

Не думаю, что она сразу решила, будто это звонок из загробного мира. Но начало психологического воздействия было положено.

Дед тихонько постучал в дверь.

– Заходи, – сказала я.

– Полетт, я хотел спросить, ты обедать будешь?

– Ты снова заказал блюда из ресторана? – спросила я.

– Нет, с чего ты взяла? – Ариша попытался сделать удивленное лицо, а потом спросил: – А как ты догадалась, что я тогда готовил не сам?

– Отгадай с трех раз.

– В нашей кулинарной книге нет таких рецептов?

– Мимо. Я понятия не имею, есть там такие рецепты или нет. Но возможно, загляну туда на досуге.

– Ты засомневалась в моих способностях?

– Нет. Насчет кулинарных способностей не сомневаюсь. Они всем возрастам покорны.

Дед хмуро отреагировал на мой подкол. Он молчал-молчал, потом выдал:

– А у меня со всеми способностями все в порядке. Просто ты знала, что это фирменные блюда ресторана «Сытый слон»?

– Не-а.

– Ладно, сдаюсь.

– Ты чек оставил на видном месте. Слушай, Ариша, а зачем ты мне вообще соврал?

– Ну, так, просто… без особого смысла. Лучше скажи: как у тебя дела продвигаются?

– Понемногу. Я вот думаю, как мне зацепить Козлова, начальника налоговой инспекции…

– Козлова? Это тот самый дядя Дианы, который ей помог развалить Лизину фирму?

– Да. – Я вкратце рассказала о своих догадках насчет того, что теперь он отмывает деньги через «Персону-плюс».

– Резонно, – согласился со мной дед. – Вот и Алина говорит, что кадровое агентство не может приносить большую прибыль.

– Что? – вскрикнула я, и дед, сообразив, что сболтнул лишнего, закусил губу. – Ты сказал, Алина говорит?.. Когда это она, интересно, тебе такое сказала и по какому поводу?

– По телефону, – моментально нашелся мой прародитель.

– По телефону? – недоверчиво переспросила я.

– Да, она звонила сегодня, тебя спрашивала. Я сказал, что тебя нет. Потом поинтересовался, не знакома ли она с Дианой Обориной и не обращалась ли в ее кадровое агентство. Она ведь вроде как работу периодически ищет. Оказалось, что в «Персону» она не обращалась. Затем разговор сместился в сторону бизнеса. Алина между прочим заметила, что кадровый бизнес не слишком рентабелен.

– Бизнес нерентабелен, – передразнила я. – Много она понимает! Работу она ищет… С трудом в это верится. Зачем Нечаевой работать, когда можно качать деньги из состоятельных, но наивных мужчин, ослепленных ее молодостью и красотой!

– Полетт, по-моему, ты несправедлива к своей подруге. Алина – очень неординарная женщина, и ей трудно найти работу, которая в полной мере отвечала бы ее мировоззрению и амбициям. Даже если бы она и захотела начать трудовую биографию, то с незаконченным высшим образованием и без опыта работы это будет трудно сделать.

– Ну разумеется, гораздо проще найти состоятельного мужчину, какого-нибудь вдовца преклонного возраста, и морально готовить его к свадьбе, попутно качая из него финансы…

– Полетт, мы еще поговорим с тобой об этом, но в другой раз. Сейчас ты слишком взвинчена, – сказал дед и вышел из моей комнаты.

Похоже, моя пламенная речь задела его за живое. Ну вот и хорошо! Пусть немного подумает, какие у него перспективы могут сложиться с Алиной. После этого разговора я уже нисколько не сомневалась, в том, что у моего дедули вдруг возникли особые отношения с моей подругой. Во всяком случае, никогда раньше они не созванивались и не обсуждали что-то по телефону, минуя меня. Да и не защищал Ариша никогда прежде Нечаеву. А теперь вдруг стал оправдывать ее, мягко говоря, беспечный образ жизни.

Недолго думая, я набрала Алину.

– Алло, – послышалось около моего уха.

– Здравствуй, дорогая! Как дела?

– А, это ты, Поля, – пролепетала она. – Все плохо, болею. Ничего не помогает.

– Ну вот что, подруга, мне известно одно кардинальное средство от твоей болезни! Сейчас я к тебе приеду и быстро поставлю на ноги!

– Нет, нет, нет, – запротестовала Нечаева, у нее даже голос прорезался. – Ни в коем случае! Я себе никогда не прощу, если ты от меня заразишься.

– Алина, дед сказал, что ты звонила…

– Я? – искренне удивилась подруга. – А, ну да, я ему звонила.

– Почему ему, а не мне?

– Ну понимаешь, я хотела у него кое-что уточнить. – Алинка стала изворачиваться. – Ты вряд ли это знаешь.

– А вдруг?

– Понимаешь, я хотела узнать, сколько граммов в одном фунте. Ты вряд ли знаешь старинные меры.

– Действительно, не знаю. А тебе это зачем?

– Я тут рецепт один народный нашла, а там все в этих фунтах.

Алинкин ответ был похож на правду. Она обожает всякие народные средства. Меня однажды лягушкой лечить собиралась. Может, я все понапридумывала под впечатлением от Лизиного рассказа?

– Слушай, Алина, ты так не вовремя заболела. У меня дельце одно нарисовалось, мне без твоей помощи не обойтись.

– Дельце? – вяло переспросила Нечаева, потом уточнила: – Полина, скажи, а тебе дед обо мне ничего такого не рассказывал?

– Какого такого?

– Значит, нет. Иначе бы ты поняла, о чем речь. Он же обещал рассказать. Выходит, это придется сделать мне. Ох, нелегкая эта миссия! Понимаешь, тема эта очень деликатная… Полька, ты правда не догадываешься ни о чем?

– Догадываюсь, Алина, еще как догадываюсь! Потому что невооруженным глазом видно, что дед на старости лет влюбился. – Впервые сказав вслух о наболевшем, я вдруг усомнилась в справедливости своих подозрений. Пришлось устроить небольшую проверку: – Точнее, влюблен он в нее уже давно и однажды едва не сделал ей предложение.

– Когда? – осведомилась Нечаева.

– Давно, четырнадцать лет назад.

– Не может быть, – обалдела Алина. Ну еще бы, ей тогда, так же как и мне, было четырнадцать!

– Да, но из-за траура в нашей семье свадьба тогда не состоялась. Теперь он снова встречается с Ниной Николаевной и, возможно, даже женится на ней.

– Поля! – Нечаева во весь голос крикнула в трубку, забыв про свою мнимую болезнь. – Ты должна это предотвратить! Какая еще Нина Николаевна! Зачем она тебе нужна? Придет к вам в дом и будет свои порядки устанавливать, а потом еще и наследством завладеет.

– Ну и что, если Арише с ней будет хорошо, то я не против.

– Да ты с ума сошла! – кипятилась Алина. – Может, у тебя с ней не получится психологической совместимости. Да откуда эта тетка вообще взялась?

– Я же говорю, они давно знакомы. Недавно встретились, и роман возобновился. Ариша просто светится от счастья и все время повторяет ее имя – Нина, Ниночка, Нинель…

– Значит, так, Поля, хорошо, что ты мне об этом рассказала. Ситуацию надо срочно брать под контроль.

– Я не понимаю, а почему ты так засуетилась?

– Я? – Нечаева немного подумала и сказала: – Ну я ведь твоя лучшая подруга, даже более того…

– Более – это как?

– Мы с тобой связаны… одной кровью.

– Не поняла.

– Ну, у нас с тобой одна группа крови, это значит, что мы едины по духу… Если тебе вдруг понадобится кровь, я, не задумываясь, стану твоим донором.

– Правда? А почку свою отдашь, если что?

– Почку? Ой, что-то мне нехорошо… Я тебе потом позвоню, а ты пока приложи все усилия, чтобы Аристарх Владиленович забыл про свою Нинель. – Дав такое указание, Нечаева отключилась.

Разговор с подругой еще более обострил непростую ситуацию в нашей семье. Кажется, Алина все-таки была настроена стать ее частью. Конечно, конкретных признаний от нее я не услышала, но Нечаева продолжала мне врать и, кажется, начала ревновать деда. Пожалуй, мне надо поступить с точностью до наоборот и подтолкнуть прародителя к Нине Николаевне.

Я поиграла на саксофоне, потом позвонила по телефону в квартиру Астраханова. Ответила Диана, и я снова включила запись с детским плачем. Внимания и терпения Обориной хватило ровно на три секунды. Зато теперь она должна была понять, что это была не просто ошибка номером. «Ничего, это только начало», – подумала, я игриво улыбнувшись своему отражению в зеркале. Затем решила заглянуть в комнату к деду. Постучалась.

– Антр́е, – по-французски интимно сказал прародитель.

Когда его клонило на язык Дюма и Гюго, то говорить с ним можно было практически на любые темы. Дед, одетый в классическую пижаму из полосатого шелка, сидел в глубоком кресле у журнального столика и неспешно раскладывал пасьянс. Я пристроилась рядышком с ним, на валик, и решила, что сегодня раз и навсегда покончу со всеми семейными тайнами.

– Как пасьянс, сходится? – нежно спросила я, потрепав дедулю за ушко.

– Пока все идет комильфо, а что будет дальше, скоро увидим. Ma cher, а ты почему не спишь?

– Так время еще детское, grand-paṕа. Вот хотела с тобой посидеть, – я прижалась к деду, – поболтать о каких-нибудь пустяках, как в детстве. Помнишь?