Марина Серова - Прыткая особа Страница 20

— Посмотрим, — уклончиво ответила я.

Оксана не стала больше выдвигать версий относительно того, что я собираюсь сотворить с многоуважаемым Виталием Игоревичем, и в полной тишине мы добрались до корпорации «Старт».

— У тебя оружие есть? — спросила я у Саши.

— Да, — он извлек из бардачка «макаров» и показал мне.

— Сгодится. Охраняй Оксану, пока я не вернусь. За ее жизнь головой отвечаешь.

— Понял, — он не стал убирать оружие обратно, а положили его себе на колени.

Я вошла в здание. За мониторами восседал все тот же охранник, у которого от меня, думаю, остались не очень приятные впечатления.

— Привет! — бросила я ему, как старому знакомому.

— Здравствуйте, — он вышел мне навстречу и перегородил дорогу.

— Ты не против, если я поднимусь к шефу?

— По какому вопросу?

— Ты что, забыл меня? — расстроилась я.

— Нет. Как раз наоборот. Так чего надо?

— Я кое-что забыла, — невинно сообщила я.

— Позвони, — он ткнул пальцем в телефон.

— Да ладно тебе, — отмахнулась я. — Я ненадолго. Держи, — с этими словами я протянула ему свой французский револьвер. — Соскучился по нему небось?

Он взял оружие из моих рук и сухо сказал:

— Ладно, поднимайтесь, только быстро.

— Все. Договорились.

Я не стала вступать с ним в дальнейшие дискуссии и направилась к лифту. Поднялась на второй этаж.

В чем-то Оксана была, конечно, права. Я собиралась слегка припугнуть Челнокова. Выражаясь более простым языком, взять на понт. Дескать, мне известно о вашем сговоре со Шрамом, о том, что час назад по вашему приказу люди опять-таки того же Шрама застрелили Сабаева, и лучше всего вам, дорогой мой Виталий Игоревич, раскаяться в содеянном. Посмотрим, как он будет реагировать.

Около двери челноковского кабинета я задержалась. Собралась с мыслями, так сказать. Приняла суровый вид.

И только после этого без стука толкнула дверь и вошла в его покои.

Внешне в кабинете Виталия Игоревича все осталось по-прежнему. Большой стол во всю стену, свет, струившийся из окна, общий интерьер. И даже хозяин кабинета на своем рабочем месте. Вот только поза его была несколько странной. Голова его боком лежала на столе, а руки безвольно висели вдоль тела. С одной стороны, казалось, что Челноков задремал над скучными рутинными бумагами, а вот с другой стороны, я ни разу не видела, чтобы люди дремали в таком неестественном и неудобном для сна положении.

Я приблизилась к Виталию Игоревичу, и мне все стало ясно. В затылке короля торговли зияло пулевое отверстие с запекшейся по краям кровью. Лицо тоже лежало в луже крови, растекшейся по столешнице. Глаза Челнокова были широко раскрыты. В том, что лежащий передо мной человек был мертв, я не сомневалась. Причем, судя по выражению его лица, умер он мгновенно, так и не успев осознать, что смерть настигла его в расцвете лет.

Я перевела взгляд на окно. Прямо напротив кресла Виталия Игоревича в стекле образовалась дырочка со множеством исходящих от нее трещинок-волосинок. Через дорогу стояло высотное здание с бесчисленным количеством окон. Из любого окна снайпер мог произвести свой единственный выстрел, четко достигший цели.

Вот тебе, Женька, и подозреваемый номер один!

Я приблизилась к телефону на столе Челнокова и включила автоответчик на прослушивание. Никаких записей на нем не было. Значит, Виталий Игоревич умер недавно. Минут двадцать назад. При нынешней жаре этого вполне достаточно, чтобы кровь успела свернуться. Тем более что солнечные лучи падали прямо на голову Челнокова.

Стало быть, как ни крути, а первой жертвой в списке убийц был Сабаев. Виталия Игоревича убили после него.

Теперь я поняла, что имел в виду Спицин, говоря о недоработках службы безопасности, например, Челнокова. Отвечай я за его охрану, никогда бы не позволила поставить так рабочий стол. Идеальная мишень для снайпера. И много усилий не надо для того, чтобы додуматься до такого покушения.

Мысли мои неожиданно были прерваны гулкими шагами по коридору. Я замерла и прислушалась. Шаги стихли у самой двери кабинета Челнокова. Кто-то постучал.

Черт! Этого мне только не хватало для полного счастья. Чтобы меня застукали у остывающего трупа.

Я потянулась рукой к поясу и запоздало вспомнила, что оставила револьвер у охранника на выходе. Вот бестолочь! А впрочем, что я могла изменить?

Стук повторился, и практически тут же дверь открылась, впуская в кабинет высокого брюнета в темных очках.

Я не сразу сообразила, как мне следует поступить, а он замер на пороге, заметив сначала безжизненное тело Челнокова, а потом меня с засунутой за пояс рукой.

Нельзя было больше терять ни секунды. Вошедшего господина я не знала, но мне совершенно не хотелось иметь дело с челноковской службой безопасности. Я была уверена, что они не станут разбираться, кто прав, а кто виноват, а просто разрядят в меня пару обойм.

Рука брюнета нервно дернулась к отвороту пиджака, но я уже летела на него тараном.

С разгону нанесла ему двойной удар. Один — в челюсть, другой — в область печени. Очки слетели с его лица, а сам их обладатель опрокинулся навзничь.

Я перепрыгнула через него и устремилась к лестнице. В ту же секунду здание оглушил сигнал тревоги.

Черт возьми! Я обернулась и обвела взглядом стены. Ну конечно же. Этого и следовало ожидать. Напротив кабинета Виталия Игоревича висела камера слежения, передающая всю информацию на монитор охранника, расположившегося внизу.

Я сбежала по лестнице. Парень в камуфляжной форме уже стоял по центру холла, широко расставив ноги, и целился в меня из пистолета.

Я рыбкой нырнула вниз. Грохнул выстрел, и над моей головой просвистела пуля. В долю секунды я отпружинила руками от пола и, сделав в воздухе сальто, врезалась обеими ногами в грудь камуфлированного. От сильного толчка он отлетел обратно к своим мониторам.

Вой сирены продолжал наполнять пространство здания. В отдалении уже был слышен топот бегущей гвардии покойного Челнокова.

Я метнулась к столу. Охранник хотел было подняться, но я не дала ему этого сделать, отправив в нокаут коротким ударом кулака.

Мой револьвер покоился рядом с одним из мониторов, и, не раздумывая, я схватила его. Бросилась к выходу. Когда уже открыла дверь на улицу, в холл ворвались шесть человек с «АКМами» наперевес. Вскинули свое грозное оружие, но я отскочила в сторону и ногой захлопнула дверь. Застрекотали автоматные очереди.

Сашок уже выскочил из машины и целился из своего «макарова» по двери корпорации «Старт».

— Заводи машину! — крикнула ему я.

Он нырнул в салон, и через секунду взревел мотор. Оксана предупредительно открыла мне заднюю дверцу, и я уже на ходу прыгнула в салон, как раз в тот момент, когда шестеро автоматчиков дружной гурьбой высыпали из здания на улицу.

— Пригнись! — скомандовала я Оксане, и мы обе распластались на заднем сиденье.

Саше приказов не понадобилось. Он резко ударил по газам, «Опель» взвизгнул и, взметнув тучи пыли, понесся прочь.

Пули, выпущенные из автоматов противников, застучали по заднему стеклу. За жизнь клиентки я волновалась напрасно. Стекла в мелиховском «Опеле» были пуленепробиваемые.

Я разогнулась и посмотрела назад.

К зданию «Старта» резко подъехала «Тойота», и автоматчики попрыгали в салон. Нас решили догнать и уничтожить любой ценой.

— За нами погоня, Сашок, — проинформировала я водителя, хотя он и так не спускал глаз с зеркальца заднего вида.

— Ага.

— Причем нешуточная.

— Ерунда, — беспечно ответил он. — Оторвемся.

Я не стала с ним спорить или давать какие-либо советы. Думаю, Георгий Владимирович Спицин знал, кого сажал за руль.

Сашок и впрямь не подкачал — держался уверенно, с каждой секундой выигрывая у преследователей по лишнему метру. Кроме того, он прекрасно знал город, и в скором времени пассажиры «Тойоты» вовсе потеряли нас из виду.

— Ну как? — он с гордостью повернулся к нам с Оксаной. — Справился со своей задачей?

— Бесспорно, — похвалила я. — Надо будет сказать Георгию Владимировичу, чтобы он тебя повысил.

— Не надо, — отказался Сашок. — Я люблю водить машину.

— Ну как хочешь.

— Куда теперь? — осведомился он.

— К Оксане домой.

Затем, заметив, что она так и лежит на сиденье, боясь подняться, окликнула ее:

— Оксана!

Она подняла голову.

— Что, уже все?

— Да. Опасность миновала. Поднимайся.

— Это были все те же люди? — она распрямилась на сиденье.

— Нет. Полагаю, совсем другие.

— А что случилось?

— Челнокова убили.

— Кто? — Мелихова вытаращила на меня глаза.

— Откуда я знаю? Но его служба безопасности полагает теперь, что я.

— А это не вы?

— Не говори глупостей, — отмахнулась я. — Конечно, нет.