Алина Егорова - Дар богов Страница 20

Скажите на милость, разве может богемное создание, живущее в потустороннем мире, наладить материальные дела в мире реальном? Майя, надо признать, – отличная бизнесвумен. Ее салон приносит прибыль. А ведь для этого нужно все время что-то предпринимать, возиться с бумагами, заниматься какой-никакой рекламой. Даже если нанять работников, которые будут вести текущие дела, все равно придется и самой что-то делать, хотя бы их контролировать. Так что для этого требуются трезвый ум и деловая хватка. Сначала Иван решил, что Майя – дочь богатых родителей, беззаботно живущая за их счет, или бывшая жена олигарха, проживающая на отступные, полученные ею при разводе. Тогда все выглядело бы логично. А владелица салона – нет. Здесь его не провести. Он сам не первый год в бизнесе и прекрасно знает, что это такое.

И еще эта ее тяга к дорогим вещам, стремление окружить ими себя. Когда Иван оказался у нее дома, его поразила обстановка. В глаза бросились две вещи: роскошь и колдовская атрибутика. Причем роскошь была не во всем, а только местами, словно хозяйка могла ее себе позволить лишь от случая к случаю. Шкура какого-то животного, небрежно брошенная на пол, стул из красного дерева, обитый шелком с золотой нитью, свисавшие с карниза бархатные шторы с ламбрекенами (по моде) лежали складками на полу; висевшие друг напротив друга картины с изображениями ангела и демона, латунный подсвечник ручной работы, и тут же – заурядный табурет, дешевая ковровая дорожка, простецкое покрывало. На кухне царил «праздник вкуса». Экзотические продукты, всевозможные приправы, напитки, соусы, сиропы. У нее нашлись даже соленые конфеты. «Атмосферно» сервированный стол, изысканный аромат кофе с имбирем, тонкое, посыпанное корицей печенье, тарталетки с каким-то вкусным салатом с необычным сочетанием продуктов.

Иван напрасно нарисовал в воображении образ бизнесвумен, от скуки изображавшей из себя городскую сумасшедшую. Роскошь в ее доме, как и бизнес, досталась ей по случаю. А «случаями» этими были, как сие ни банально, богатые любовники. Майя, как лодка к берегам, качалась от одного мужчины к другому в поисках тихой гавани. Пока что постоянная гавань ей не попадалась, лишь временные пристани, и все они были неподходящими: одни – несвободными, другие – неуютными, но зато золотыми – бедные причалы уже не для нее, пусть у них швартуются простушки. Теперь Майя причалила к Ивану и судя по всему, для того, чтобы пополнить свои опустевшие трюмы.

Иван понимал, что это, в общем-то, нормально – женщина выбирает мужчину сильного, богатого, умного, того, кто может ей что-либо дать. Но в душе он оставался идеалистом и хотел, чтобы любили его не за что-то, а просто так. Или ладно, пусть любят за что-то: за цвет глаз, чувство юмора, характер – за что угодно, а не пользуются им.

Сначала Майя на него реагировала вяло. Иван чувствовал, что девушке он не понравился. С ее высоченным, как у модели, ростом и неуемными амбициями ей нужен как минимум владелец топливного концерна, да еще и с внешностью кинозвезды. Он пустил в ход все свое обаяние, но оно помогло слабо – Майя лишь слегка улыбнулась, сохраняя на лице холодность. Спросить ее в лоб про брошь Иван не решался. В таком вопросе нужен тактичный подход. А вдруг Майя не пожелает ему отвечать, заупрямится или попросту соврет? Тогда все дело пойдет насмарку. А вот когда между ними установятся романтические отношения, можно будет ненавязчиво все разузнать, и если с первой попытки это не удастся, у него будет и вторая, и третья, и все последующие.

Исчерпав все приемы обольщения, как бы ему это ни было неприятно, Иван прибег к испытанному варианту – он попросту ее купил. Вскользь продемонстрировал, что располагает деньгами и готов на нее их потратить. Комплименты, сдобренные шикарными букетами, принимались ею вполне благосклонно. Девушка согласилась пойти с ним в дорогой ресторан, а потом понеслось: вечеринки, прогулки, походы на выставки… Они с Майей стали парой – нелепой, противоречивой, без всяких перспектив на будущее.

Несмотря ни на что, Майя Ивану нравилась, как нравится терпкий, изначально кажущийся отвратительным экзотический фрукт. Его нужно распробовать, после чего смаковать по кусочку, к нему можно, в конце концов, привыкнуть и уже не представлять своей жизни без этого фрукта или же пресытиться им и оставить его навсегда.

Майя носила интересные украшения, каких не увидишь ни в торговой сети, ни на ком-либо другом. Ее африканские серьги, качаясь, позвякивали при ходьбе, на шее висел кулон – золотой месяц с рубинами, кольца, браслеты – все было оригинальное, авторской работы. И, несомненно, дорогое – дешевых украшений Майя не признавала. Он сам ей подарил одно такое, когда они, гуляя по городу, зашли в спрятанную в глухом переулке ювелирную мастерскую. Когда она остановилась около арки и повела его за собой во двор, Иван не удивился – это было в ее стиле. Они могли оказаться где угодно – хоть в чьей-нибудь квартире (обязательно хорошо обставленной, в хлев Майя не пошла бы), хоть на крыше, но тоже с обустроенным входом. Ни в квартиру, ни на крышу они не попали, а спустились в подвальчик жилого дома.

– Здесь колдует Ефим. Настоящий чародей, – сообщила она перед входом, придавая своему голосу нотки таинственности.

Очередной чудик, впавший в детство, заочно дал этому Ефиму характеристику Иван. Ему представился великовозрастный балбес в карнавальном костюме мага в окружении эзотерической мишуры. Но за дверью оказался заурядный магазин, разве что без вывески, с одним прилавком и одним продавцом – интеллигентного вида пожилым евреем.

– А! Маюша! Только вчера о тебе вспоминал. Куда это, думаю, пропала моя красота? Почему это она не заходит? А ты – вот она, легка на помине. Как всегда, хороша и свежа, роза моя майская!

– Да, давненько я не заходила, – окинула она взглядом ювелирные изделия под стеклом. – Я смотрю, браслет с пауком никто не купил, – заключила она.

– Так ведь он тебя дожидается, душа моя.

– Можно я его примерю?

– Конечно, можно, браслет для того тут и лежит – чтобы ты его примерила и полюбовалась. – Он открыл витрину и выложил перед Майей на красную бархатную подушечку свои изделия.

Она с нетерпением надела браслет на тонкую руку и повернулась к зеркалу. Иван подивился столь удачному сочетанию, казалось бы, несочетаемого: благородного металла, тонкой паутиной оплетавшего запястье, и крупного – до уродства – паука.

– Восхитительно! – сказала Майя, демонстрируя браслет Ивану.

– А я что говорю? У тебя безупречный вкус! – выдал ей очередной комплимент Ефим. – Так что, берете?

– Берем, – уверенно произнесла Майя.

Иван намек расценил правильно. Он, конечно же, мог его проигнорировать, и ему было плевать на то, что в сложившейся ситуации он выглядел бы жлобом, но браслет ему понравился, и он подумал: почему бы и не сделать ей подарок?

Стоил он весьма прилично. Но Майя иных вещей не признавала. Она сама назначила себе цену и выбирала вещи под стать себе.

Определенно, с Майей было нескучно. Она ласково называла его Бегемотиком – в честь булгаковского кота Бегемота.

– Иван – имя красивое, но слишком простое. Я буду звать тебя Азазелло! – объявила она, потягивая глинтвейн и кутаясь в плед. Они с Иваном сидели у нее дома, в лоджии, и смотрели на сгущавшиеся сумерки.

– Почему Азазелло? – удивился он. Ему было, в общем-то, все равно, как его будут звать, но выбор прозвища показался ему неожиданным – как ни крути, а на злодея со специфической внешностью он никак не тянет.

– И правда, какой из тебя Азазелло? Ты больше похож на кота Бегемота, такой же милый и обаятельный. Решено, будешь Бегемотиком!

– Хорошо, тогда как мне называть тебя, милая? – рассмеялся он. Кот Бегемот – тот еще фрукт, персонаж из свиты Сатаны, но что есть, то есть – котик весьма очарователен. Даже говоря комплимент, его подруга не могла обойтись без колкостей. Или она сказала колкость, смягчив ее комплиментом?

– Как хочешь, только не зайкой, мышкой, кисонькой и прочим зоопарком. Терпеть не могу банальностей!

– А на зайку ты и не похожа. Лукреция Борджиа – вот кто ты.

– Борджиа?! – Она захохотала, как ведьма, высоко запрокинув голову. – Мне нравится – роковая красавица Средневековья! Называй меня Лукрецией, не возражаю.

Майя могла разбудить его среди ночи (в ее понимании, это было раннее утро) и сообщить, что они идут смотреть на звездопад. Приезжали в какую-то квартиру с террасой, выходящей на крышу, откуда открывался вид на спящий город. Могла привести его на городское кладбище и там, у старых, заросших сорняками могил, читать ему свои стихи. Или же притащить его на «пижамную вечеринку». Она тогда нарядилась в свою шелковую, грязно-розового цвета пижаму, набросила сверху плащ и в таком виде вышла из дома. По дороге они заехали в ГУМ, чтобы в отделе элитного белья купить пижаму для него. Обычный махровый халат для пижамной вечеринки не годился. Иван отродясь не носил пижамы и не понимал, зачем ее покупать, да еще и за бешеные деньги. Сойдут и треники с футболкой! «Нет, так это будет просто дефиле домашней одежды», – возражала Майя на все его доводы.