Александр Овчаренко - Последний козырь Президента Страница 20

– А где я могу быть в шесть часов утра? – задал я встречный вопрос, лихорадочно гадая, кому принадлежат такие знакомые и в тоже время хорошо забытые обертоны мужского голоса.

– Да мало ли где! – продолжил неузнанный собеседник. – Может, уже на службе, или ещё на службе – как тебе больше нравится, а может и в ночном клубе.

– Я никогда не сижу в клубе до рассвета, поэтому в настоящий момент дома, – недовольно фыркнул я.

– Чудесно! – обрадовался собеседник. – Я сейчас к тебе подъеду.

После странного обещания диалог оборвался. Я взглянул на часы: разговор занял не больше минуты, и самое неприятное в сложившейся ситуации было то, что я так и не понял, кто сподобился посетить меня в шесть часов утра.

– Странное время для визита, – пробормотал я и стал готовиться к приходу гостя.

Гость не заставил себя ждать. Через полчаса дверной звонок в прихожей коротко звякнул, и на пороге квартиры появился Игорь Сафонов – мой одноклассник, которого я не видел пятнадцать лет.

С первого взгляда я понял, что годы пошли Игорю на пользу: из типичного прыщавого «ботаника» он превратился в брутального красавца-мужчину со спортивной фигурой и приятным открытым лицом, покрытым чужеземным бронзовым загаром.

– Судя по одежде и по загару, на Родине ты недавно, – сказал я вместо приветствия, окинув его внимательным взглядом. Это была мелкая месть за ранний визит, от которой я не мог удержаться.

– В точку! – улыбнулся Игорь, и я отметил, что над его зубами трудился не московский дантист. – Я только что из Шереметьева.

Я отступил в прихожую, и школьный приятель наконец-то перешагнул порог квартиры. После этого мы, как водится, обнялись и радостно похлопали друг друга по плечам.

– Раздевайся! – сказал я, доставая из гардероба «дежурные» тапочки. – Сейчас я тебя кормить буду, правда, не знаю, чем! Твой визит для меня полная неожиданность.

– Не напрягайся! – снимая плащ, посоветовал ранний гость. – Чашка кофе и бутерброд с «докторской» колбасой подойдёт.

– С «докторской»? – подчёркнуто удивился я. – Ну теперь-то я вижу, что ты соскучился по Родине!

– И по Родине, и по колбасе, – ответил Игорь, радостно потирая руки.

– Может, коньячка армянского, так сказать, для блеска глаз?

– Если граммов по пятьдесят, не откажусь, но ведь тебе сегодня ещё на службу.

– Может, да, а может, и нет, – неопределённо ответил я и полез изучать содержимое холодильника.

Через час мы с Игорем допивали бутылку «Арарата», который закусывали лимоном и бутербродами с «докторской». Планируемые пятьдесят граммов «для блеска глаз» обернулись полновесной бутылкой и задушевной мужской беседой.

– Ты вообще откуда? – задал я гостю вопрос, когда в голове возникла приятная тяжесть, а в душе – невероятная лёгкость.

– Если ты имеешь в виду это, – и гость коснулся пальцем загорелой щеки, – то это из Малайзии, я там целых три недели местный филиал инспектировал. А если имеешь в виду, где я зарабатываю деньги, то я самый настоящий «белый воротничок»: у меня своя посредническая фирма.

– Наверное, зарегистрированная где-нибудь на Сейшельских островах?

– Правильно! – удивился Игорь. – Именно там, а филиалы разбросаны по всей Азии.

– Да ты, оказывается, не «белый воротничок», ты настоящая «акула капитализма»!

– Если судить по годовому обороту фирмы, то ты прав: я действительно обеспеченный человек, даже по меркам западного мира.

– Неужели миллионер? – искренне удивился я.

– Миллион – магическое для россиян число! – усмехнулся одноклассник и по совместительству капиталист. – Рубикон, после которого жизнь окрашивается в радужные тона! Да ничего подобного! – навалился грудью на стол ударник капиталистического труда. – Вот у меня этих миллионов… несколько! Причём не в рублях, а в твёрдой валюте.

– В юанях, что ли? – рассмеялся я.

– Зря смеёшься! – фыркнул Сафонов. – «Китайский дракон» только поднимает голову, а вот когда придёт время и он встанет на крыло…

– Тогда от «американского орла» полетят перья! – перебил я напыщенный спич гостя и с сожалением покрутил в руках пустую бутылку. – Может, продолжим?

– Нет! – закрутил головой Сафонов. – Достаточно!

– Достаточно для чего?

– Достаточно для хорошего разговора и чтобы не испытывать неловкости после долгой разлуки.

– Ты прав, дорогой товарищ! Кстати, а куда ты исчез сразу после выпускного?

– Ой, лучше не спрашивай! – махнул рукой Сафонов. – Да и что было – то быльём поросло!

Мой школьный друг явно что-то недоговаривал. Ещё в школе за ним водилась одна странность: Игорь мог найти общий язык и с зубрилой-отличником, и с местной шпаной. Причём он никогда ни под кого не подстраивался, а умудрялся найти для каждого нужные слова и нужную интонацию. К выпускному классу круг знакомых у Игоря был необычайно широк, но при этом у него не было ни одного близкого друга. Ещё Сафонов славился в школе склонностью к иностранным языкам, которыми в рамках школьной программы овладевал легко, и так же легко использовал знания на практике, когда, выдавая себя за студента-иностранца, пытался пройти в инвалютный ресторан.

В конце выпускного вечера, когда весь наш 10 «В» класс над Москвой-рекой встречал первый рассвет своей взрослой жизни, Сафонов куда-то пропал. Все мы отлично помнили, что Игорь вместе со всеми получил аттестат, потом наравне со всеми пил шампанское и гулял по ночным московским улицам, а потом куда-то пропал. И вот через пятнадцать лет, будучи состоятельным бизнесменом, он прилетает из Малайзии, и прямо с самолёта едет ко мне на мою новую квартиру, адреса которой я никому из одноклассников не давал, и в «Моссправке» его не добудешь.

– Кстати, а как ты меня нашёл? – невинным тоном осведомился я.

– Сорока на хвосте принесла. У тебя кофе есть? Я бы от чашечки чёрного с одним кусочком сахара не отказался.

– Какая такая сорока? – не отставал я.

– Ленка Вартанян. Помнишь её?

Худенькую армянскую девочку из параллельного класса с огромными выразительными глазами и напоминающий мелкий каракуль черными волосами я помнил хорошо. Вартанян всегда ходила в джинсах, и со спины её можно было принять за курчавого мальчика, вследствие чего успехом у противоположного пола Ленка не пользовалась, но это не мешало ей быть непременным участников всех школьных вечеринок. В отличие от коренных москвичей и москвичек, армянская девушка в совершенстве знала грамматику русского языка, и умело владела словом. Сочинения, написанные Вартанян, неизменно занимали призовые места на всех олимпиадах по русскому языку, поэтому я нисколько не удивился, узнав, что она поступила в Московский университет на факультет журналистики.

– Мы вместе с ней девять часов летели в бизнес-классе, – продолжил Игорь. – Она не преминула пересесть ко мне поближе, и по своей журналисткой привычке все девять часов выпытывала из меня всё, что накопилось за пятнадцать лет. Она-то мне и рассказала о твоих кавказских приключениях, и о том, что ты теперь самый молодой полковник в Центральном аппарате ФСБ, и о том, что Президент и Фортуна благоволят к тебе. Всё это меня заинтересовало, и я сказал себе: «Игорёк! А почему бы тебе не встретиться со старым школьным товарищем»? И вот я здесь!

– Потрясающе! – произнёс я с нескрываемой иронией и поставил турку с кофе на плиту. – Что ещё нашептала тебе эта «акула пера»?

– Последние московские сплетни и глупости разные…

– Какие такие глупости? Расскажи, мне интересно!

– Да разные. Например, что ты сейчас по личному приказанию Президента ловишь какого-то суперзлодея. – усмехнулся Сафонов.

Мне его усмешка не понравилась. Наверное, так мог усмехаться генеральный конструктор космических аппаратов, глядя на поделки из кружка авиамоделистов.

– Это глупость? – ощерился я.

– Нет, это сплетня, – ровным голосом ответил гость. – Снимай турку с огня, а то кофе убежит.

Я вынужден был последовать его совету.

– Выходит, теперь вся Москва знает, чем я занимаюсь? – не мог успокоиться я.

– Если об этом известно Ленке Вартанян, то, вероятно, в курсе не только Москва, но и гости столицы, – добил меня Сафонов, с явным удовольствием прихлёбывая горячий кофе. – Ну и, конечно, об этом знает тот, за кем ты гоняешься.

– Может, она тебе ещё и имя его назвала?

– Фамилию: Таненбаум.

– Класс! Просто супер! – в сердцах ударил я себя по коленке. – Скажи, Игорёк, а из твоей фирмы коммерческая информация тоже так утекает?

– Черта с два! Я никогда бы не стал тем, кем сейчас являюсь, если бы коммерческие секреты моих клиентов сочились как вода из щелястой бочки. Мне бы просто оторвали голову, и никто бы этому не удивился. У капиталистов с этим, знаешь ли, очень жёстко! Не побалуешь!

С этими словами он решительно отодвинул от себя опустевшую кофейную чашку. Мне вдруг некстати припомнилось, что это единственная кофейная пара, которая уцелела из кофейного набора, разбитого одной хорошенькой немкой из Саратова, в классическом припадке русской ревности.