Александр Дичиков - Загадка древнего завета. Исторический детектив Страница 20

Грубо нарушая международные нормы, Павел налагает арест на английские торговые суда. Тем самым император разрушил все соглашения с Турцией..

Бонапарт же уже разыгрывал настоящий спектакль. Чтобы досадить Англии, он учит Павла послать свои войска на завоевание… Индии. В Петербурге вежливо спросили, где находится эта страна, и направили туда сорок полков отменных бойцов..

Более последовательно, чем капризный Павел, вёл себя московский князь Иван Васильевич. В апреле 1 4 6 7 года внезапно скончалась его первая жена Мария Борисовна. Ей было двадцать семь лет, но медицина в то время сильно хромала. Раньше Иван женился на ней для укрепления связей с Тверью. Мария была дочерью тверского князя.

46

Римскому же папе внушили мысль его советники, что если московский князь женится на византийской принцессе, то он станет претендовать на византийский трон и начнёт войну с турками. В феврале 1 4 6 9 года в Москву доставляется личное письмо оп самого папы римского, где Ивану Третьему сообщается о нахождении в славном Риме неплохой невесты.

В Кремле собрался семейный совет. Главное слово ждали от Ивановой мамаши- Марии Ярославны. Князь всегда побаивался своей крутой мамаши. Сама она являлась внучкой литвинки Елены Ольгердовны. Мария Ярославна дала добро на «византийский» проект.

Воспротивились идее церковные деятели. Митрополит Филипп заявил, что в деле поиска невесты для князя надо идти другим путём. Филипп назвал идею капитулянтством перед Западом. С учётом этого Филиппа и не пригласили на семейный совет.

В славный город Рим был направлен итальянец Вольпе. И сразу же он был принят папой римским. Понтифик горячо поддержал идею брака. Тогда же московскому послу показали саму невесту. Вольпе должен был словесно рассказать Ивану Третьему, какая внешность у невесты.

А в Италии больше думали не о внешности невесты, а о предполагавшейся войне с Османской империей. Италии была нужна не женитьба московского князя, а реальное участие Москвы в войне. С московским посланником были проведены переговоры о конкретных военных операциях. Поскольку над Москвой ещё довлело пресловутое татаро-монгольское иго, итальянцы хотели привлечь и дружественных татар своими союзниками.

Очень быстро в Москву прибыло большое папское посольство. Но главная цель визита была связана не с женитьбой. Римский посол должен был проследовать к хану Большой Орды товарищу Ахмату. Римский посол вёз с собой большую сумму денег для уважаемого маститого хана. За эти подношения надо было склонить Ахмата к войне против несносных османов. Выходило почти как в известной кинокомедии: « Господин посол, такие вопросы с кондачка не решаются, зайдите на недельке».

Хитрый итальянец Вольпе приказывает римскому послу не разглашать официально, какова цель его визита. Дело в том, что в этом комедийном случае московский князь мог бы сразу арестовать всю эту делегацию из Европы, так как сама Москва, к большому удивлению заморских итальянцев, собиралась воевать с этим самым Ахматом, избавляясь четыреста лет от иноземного ига. Чтобы направить делегацию к Ахмату, Вольпе как бы направил их в Рязань на туристическую экскурсию.

Но Ивану Третьему стало известно о странном передвижении итальянцев в России, и он перехватил делегацию. Оказавшись под арестом, римские гонцы стали убеждать москвичей, что их важная миссия идёт только на пользу Москве. Ведь если миссия окажется успешной, то тогда Волжская Орда на радость Ивану будет втянута в тяжёлую войну с турками.

На самом деле хан Ахмат вовсе и не собирался идти походом против Османии, как и та же самая Москва. Московский посланник Вольпе хорошо знал об этом, но очень желал закончить успешно свою свадебную миссию.

«Берегитесь каждый своего друга,

и не доверяйте ни одному из

своих братьев»

(ИЕРЕМИЯ 9—4)

А той порою вопрос о кремлёвской женитьбе сильно завис в воздухе. Татарская тема осложнила движение процесса и насторожила обе стороны в женитьбе. Московский жених после известных событий стал проявлять такую осмотрительность, которая уже превышала любые правила этикета.

На брачное настроение Ивана Третьего серьёзно влияла и церковная риторика. Тот же митрополит Филипп был ещё тот. Он решительно не признавал новое знакомство московского князя.

В то непростое время Москва вела сложную тактическую игру за Новгород. А московский митрополит был как раз надёжным союзником Ивана в этом деле.

А время брало своё, и в мае семьдесят второго года в Рим прибыла московская делегация с более конкретным разговором. Рисунок невесты Ивану понравился. Москвичей с почётом принял сам римский папа. Для него привезли подарок- шестьдесят соболиных шкур.

Состоялась церемония обручения молодых. Иван был в Москве. и вместо жениха церемонию служил всё тот же Вольпе.

В конце осени С о ф ь я прибыла в Москву и увидела впервые своего мужа. Митрополит Филипп отказался провести венчание. Он заявил, что второй брак осуждается Церковью.

47

Иностранке Софье нужно было утверждать себя в новой стране среди новых людей. И лучшим способом утвердить себя женой она признала деторождение. С интервалом в один год у молодых рождаются дочь Елена, дочь Феодосия, и ещё одна дочь Елена. Но монарху нужны сыновья. И с четвёртой попытки на свет появляется маленький В а с я, названный в честь своего знаменитого деда. Это именно этот малыш станет потом отцом Ивана Грозного. После Василия Софья не думала успокаиваться, и на свет появляются «для подстраховки» Юрий и Дмитрий. Выполнив «мужскую норму», Софья рождает ещё опять Елену и Феодосию. А потом снова пошли удалые ребята- Семён, Андрей, Борис. И на закуску в девяносто втором году на свет появилась Евдокия.

А наследником царского престола всё ещё оставался Иван Молодой, старший сын князя от брака с Марией. Однако в девяностом году Иван Молодой неожиданно скончался при невыясненных обстоятельствах. Он так и остался в истории «молодым». Эта тёмная история породила за собой множество толков по Москве, так как «толковать» любили и тогда. Было хорошо известно о сложных отношениях между Молодым и Софьей, женой князя. Софью не жаловали своей любовью москвичи, и против неё было много выпадов по случаю кончины Ивана Молодого.

У Ивана Молодого остался сын Д м и т р и й. Таким образом в борьбе за престол возникло противостояние между Д м и т р и е м и Василием, старшим сыном Софьи. Как ни странно, оба они имели право на престол, и оба были прямыми наследниками. Претензия Дмитрия подкреплялась ещё тем, что его отец Иван был ранее официально назначен великим князем.

Этот острейший вопрос надо было срочно решать, пока ещё был жив сам Иван Третий. Иначе страну неизбежно ждала кровопролитная гражданская война – с красными и белыми.

Мучительный выбор встал перед московским правителем. Он пожинал плоды своей же политики. И эти плоды были горьче любых фруктов. Назначая своим наследником Дмитрия, он тем самым обрекал на гибель жену Софью и её детей. В противном случае самого Дмитрия ожидала кровавая расправа. Такова была цена родственных связей и родственной любви при Московском дворе.

Долго ломал голову Иван Васильевич. В конце 1 4 9 7 года он склонился в сторону внука Дмитрия. Было дано распоряжение готовить венчание на царство.

Как только об этом стало широко известно, гречанка Софья и её сын Василий составили подробный план совместных действий. Предполагалось их бегство в Новгород и формирование там сильной оппозиции. О заговоре быстро узнали в Кремле и арестовали всех участников. В ходе следствия выяснилось, что сама Софья взяла на себя уничтожение Дмитрия с помощью яда.

В начале февраля четырнадцатилетний Дмитрий был коронован наследником престола в Успенском Соборе. Впервые в истории в Москве произошло «венчание на царство». Как и ожидалось, московский митрополит возложил на голову Дмитрия шапку Мономаха. Но даже самое первое в истории венчание на царство оказалось совершенно неудачным. Великий князь был ещё жив, и опасался, что после его не будет порядка, но то, что он был ещё жив, и помешало ходу событий

Сотни придворных по народной традиции принялись угождать царевичу Дмитрию и его матери. Но прошло время- и выяснилось, что сам Иван удерживает в своих руках все нити власти. Дмитрию он дал в управление несколько уездов. Напутствия митрополита оказались преждевременными.

Для того, чтобы юный Дмитрий смог выдержать после кончины деда бешеный натиск оппозиции и наладить эффективное управление, Иван Третий готовит ему правительство в лице знатного рода Патрикеевых. Однако великий князь, как назло, продолжает жить и жить, а эти Патрикеевы и их команда несколько увлеклись своей важной ролью. В условиях, когда сам Иван фактически оставался в стране «генеральным секретарём», Патрикеевы в своём усердии явно вышли за дозволенные рамки и позволили себе непозволенное. Они забыли, что нельзя будить спящую собаку.