Шарль Эксбрайя - Свести с ума Мартину Страница 20

В комиссариате Тьерри ожидала повестка во Дворец правосудия. Сгорая от любопытства, что же теперь думают те, кто не хотел верить его предсказаниям, он побежал туда.

Мэтры Комбе и Шенебур потеряли всю свою спесь. Прокурор не стал хитрить.

– Я не буду перед вами извиняться, комиссар, но рву на себе волосы и признаю, что должен был вас послушать. История с платьем доказала, что мадемуазель Пьюбран действительно преследуют. Без сомнения, я был неправ. Я боялся скандала. Теперь отступать некуда, надо переходить в атаку. Я ознакомился с докладом эксперта: пуля, изъятая из тела, не подходит ни к одному из найденных в доме ружей. Выстрел был произведен из карабина Ремингтон 1100.

Тьерри объяснил:

– Таким образом, они хотят отвлечь наше внимание, убедить, что преступник – кто-то со стороны. Я встречался с браконьером, которого покойный владелец Блонзата несколько раз засаживал за решетку, болтал с бывшим метрдотелем замка. И тот и другой в один голос говорят, что у Жюльбера Пьюбрана был невыносимый характер, но оба уверены, что никто из местных не мог додуматься до того, чтобы мстить за отца дочери. Нет, господа, кто-то пытается убрать Мартину Пьюбран, чтобы присвоить наследство. А покушение на Марка Кесси – не просто несчастный случай. Значит, и его жизнь в опасности.

Прокурор почесал шею и прошептал:

– Значит, остаются…

Слова застряли у него в горле. Невик закончил:

– …доктор Пьюбран и мадемуазель Пьезат.

– Это… это невероятно… чудовищно… послушайте меня, комиссар: я высоко ценю ваш опыт, но дичь слишком крупная. Не лучше было бы передать дело в СРПЖ[3] в Тулузе.

– Поступайте по вашему усмотрению, господин прокурор, но, если меня отстранят от следствия, я сочту это за личное оскорбление.

– Ну хорошо, хорошо. С чего же мы начнем?

– Пусть господин судья подпишет мне ордер на обыск. Прежде всего нам нужно найти ружье.

На следующее утро комиссар в сопровождении Ратенеля и двух младших офицеров полиции явился в замок. Семья собиралась завтракать. За столом Невик увидел незнакомого ему молодого человрка лет тридцати, смуглокожего и черноволосого. «Наверное, испанец,» – подумал полицейский. Доктор Пьюбран сухо спросил:

– Что означает столь раннее вторжение, господин комиссар?

– Вот ордер на обыск.

– Ордер… Господи, ну почему?

– Мы должны найти ружье, из которого убили мадам Кесси. Будьте любезны, распорядитесь, чтобы метрдотель или горничная помогли моим людям.

Олимпия Пьезат поднялась.

– Пойду скажу.

Доктор прошептал сдавленным голосом:

– Теперь уже ничто не остановит скандала.

– Как ничто не вернет к жизни мадам Кесси.

В то время, как Ратенель со своими помощниками переходил из комнаты в комнату, обшаривая мебель в надежде обнаружить тайник, Тьерри бродил по парку. А почему бы преступнику не спрятать ружье здесь? Его догнала Мартина в сопровождении похожего на испанца незнакомца.

– Дорогой комиссар, позвольте вам представить – Мануэль Камаронес, только что прибыл из Мексики. Он этнолог, мы с ним там и познакомились и очень подружились. Несмотря на расстояние, дружим до сих пор.

Нетрудно было догадаться, что мексиканец влюблен в Мартину. Это испортило Тьерри настроение. Он недружелюбно спросил:

– Вы когда приехали, мсье?

– Вчера вечером.

– Так получилось, что вы попали в Блонзат в неподходящий момент.

Мануэль кинул смущенный взгляд на Мартину.

– Скажем, через письма я почувствовал… догадался, что Мартине угрожает опасность и… она бессознательно позвала меня на помощь… Вот почему я здесь.

Невик горько заключил:

– Дружба, которой я не удостоен. Вам очень повезет, мсье, если мадемуазель Пьюбран примет ваше покровительство. Должен вас оставить, работа ждет.

Ни в замке, ни в парке карабина не нашли. И бригада, все не чище мусорщиков, вернулась в комиссариат. Рассказывая о своей досаде Эскорбьякам, Тьерри завел речь о мексиканце, который появился в этой истории, как снег на голову свалился. Сам того не замечая, комиссар заводился, и чем дальше, тем больше.

– Какого дьявола он явился! И без него все и так сложно! Кто поверит, что он сам приехал. Это она его позвала! А почему она его позвала? Да потому, что бы она там ни говорила, что ей страшно, страшно до боли, она с утра до вечера дрожит от страха. Только для мадемуазель Пьюбран из замка в Блонзате французский полицейский – это жалкий неумеха, во-первых, неспособный, а во-вторых – недостойный приблизиться к такой богатой наследнице. Поэтому нужно иностранца вызвать! Ничего, я еще подкопаюсь под этого мексиканца, узнаю, что это за фрукт!

Когда Тьерри закрыл за собой дверь в «Таверну», Эрмина грустно пробормотала:

– Бедный мальчик… тяжелый случай… страшно подумать, чем все это закончится.

2

Кого уж Тьерри не ожидал встретить у себя в кабинете, так это мадемуазель Пьезат. Ратенель доложил о се приходе. В облике старой девы ничего не осталось от резвой амазонки. Лишенная этой вечной радости, которая, казалось, поселилась в ней давно и навсегда, она выглядела на свой возраст и сейчас была лишь потерянной несчастной старухой. Тон ее тоже изменился, как будто стал блеклым. Куда девалась вчерашняя спесь!

– Вы желали меня видеть, мадемуазель?

– Да, господин комиссар, я благодарю вас за то, что вы не захлопнули передо мной дверь.

– Я этого не хотел и не имел права делать. Могу я узнать о цели вашего визита?

– Я хотела выяснить, есть ли возможность остановить следствие?

– Возможность? Сдайте мне преступника…

Она покачала головой.

– Если бы я знала, кто он.

– Так почему же вы желаете остановить следствие? Вы что, не хотите отомстить за бедную Софи?

– Конечно хочу! Но скандал вокруг нас… Жюльбер так дорожил своей репутацией… он в гробу перевернется… наше запятнанное имя.

Невик произнес тихо:

– Не ваше.

– Господин комиссар, я не крыса, чтобы бежать с тонущего корабля! Корабль Пьюбранов и Кесси вышел в море: мы один экипаж. И мы или одолеем бурю, или будем унесены ею, но все вместе.

– Мадам Кесси мне очень нравилась… Она казалась чужой в вашей среде.

– Так и было.

– Такая хрупкая, такая печальная… Все время хотелось ее защитить. И какой-то подлец убил ее, пусть даже по ошибке. Я никогда не смогу этого принять и не успокоюсь, пока не надену на него наручники, я вам это обещаю!

Мадемуазель Пьезат, вздохнув, встала.

– Мой поступок глуп, я поздно это поняла, но меня заставил страх.

– Вас?!

– Вначале я была уверена, что по неизвестным мне причинам Мартина разыгрывает с нами достаточно жестокую шутку, развлекается. Я спрашивала у себя, зачем она это делает и где остановится… Но история с машиной, покушение на Марка, наконец, убийство бедняжки Софи открыли мне глаза. Кто-то хочет убрать всех возможных наследников Жюльбера Пьюбрана.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– Боюсь, да. Мартине не нужно убивать, она через два года и так получит наследство. Ранение Марка неопасно, но могло быть смертельным – чуть-чуть промазали, да он и не стал бы стрелять в Софи, какая ему выгода, он и так уже истратил все, что ей дали родители.

– Значит?

– Значит, господин комиссар, остаются Марсьяль и я.

– И кого же я должен выбрать?

– Вы догадываетесь, что на себя я указывать не стану. Вы знаете, я думала, что достаточно хорошо знаю Марсьяля, чтобы быть уверенной в том, что он не способен вести эту кровавую игру. Но поскольку это не я, выходит… Я боюсь, я тоже, в случае чего, наследница… Убийца! Если в замке есть убийца…

– Вы в этом уверены?

Она на мгновение замолчала, потом глухим голосом произнесла:

– Нет.

– Успокойтесь, мадемуазель. Если бы убийца принялся за вас, он бы сразу себя выдал – то есть попросту назвал себя. Ведь он остался единственным из клана подозреваемых.

Нахмуренная физиономия Олимпии расплылась в улыбке.

– Это правда! Господи! Почему я об этом раньше не подумала. Надо же быть такой дурой! Спасибо, господин комиссар. И забудьте о моей минутной слабости, это не в моем характере.

Она вышла, заново обретя все свое великолепие. Тьерри сочувственно покачал головой: она не догадывалась, что от нее могли избавиться и другим способом. Убийство не обязательно. Например, ловко подстроенный несчастный случай.

Комиссар встретил влюбленного мексиканца на площади Аристиде Брион.

– Что это вы дышите нашим загрязненным воздухом, когда в парке…

– Мне там скучно.

– Что?

– Постоянно напряженная атмосфера, а это утомляет. Лучше уж по Каору погулять.

– И вам нравится?

– Очень. Вы знаете, у нас в семьях, взращенных на французской или английской культуре, детям дают читать сказки, а они с трудом в них верят, потому что никогда не видели замков, старых камней. Для них бывают только ацтеки, им трудно представить себе ацтеков в образе прекрасных молодых рыцарей или женщин-ацтеков в длинных до пят платьях, с покрытыми головами. Поэтому, когда жители Нового мира впервые вступают на землю Старого, они попадают прямо к феям и убеждаются, что сказки – это правда.