Наталья Андреева - Девять дней до весны Страница 21

Бориса она понять пока не могла. Из разговоров с сотрудниками выяснила, что фирма принадлежит человеку солидному, с большими деньгами, который отнюдь не хочет светиться. Вроде бы Борис был его родственником, но степень этого родства Яна пока установить не могла. Но в том, что молодой директор пользовался так называемым доверием первой степени, сомневаться не приходилось.

Яна также предполагала, что и секретарша Тамара состоит в родстве с хозяином, потому что с директором отношения у нее были фамильярные, какие бывают у людей, бывающих в одной компании в неофициальной обстановке. Но разговорить Тамару не удалось. Как только речь заходила о хозяине фирмы, та тут же замыкалась в себе. До пятницы Яна продолжала теряться в догадках, а после окончания трудовой недели Борис попросил ее задержаться.

«Давай, выкладывай на стол свой джокер», — настраивалась Яна, удобно расположившись в кожаном кресле. Конечно, это был не покер, но определенный элемент везения присутствовал и в этой игре тоже. В офисе они остались одни, остальные сотрудники разошлись по домам. Яна была уверена в том, что будет дальше. На все сто процентов.

— Как тебе работа?

Яна сразу отметила это обращение на «ты». Три дня Борис держался с ней официально, и если и обращался, то на «вы» и уклончиво, без имени.

— Я так понимаю, что у нас конфиденциальная беседа в дружеской обстановке? И мы будем говорить не о перспективах твоей фирмы? О, пардон! Нашего общего дела, — сказала она с откровенной иронией.

— А речь у тебя интересная. Литературная, я бы сказал. Образная речь. Что закончила?

— У тебя анкета есть.

— Есть. На курсах секретарей не могут научить тому, что ты умеешь. Знаю я эти курсы, сам когда-то начинал преподавателем компьютерной грамотности в кадровом агентстве. Смешно? А мне не очень. Недолго это было, всего пару месяцев, но чему там учат, я представляю хорошо.

— А что я умею? — она сделала невинное лицо.

— Думаешь, так легко скрыть, что понимаешь язык, когда при тебе говорят по-английски? Ты вслушиваешься в диалог. Ты читаешь пришедшие факсы. Ты прекрасно улавливаешь содержание.

— По-твоему, я засланная шпионка?

— Я три дня к тебе приглядываюсь, — продолжал он. — Ты не та, кем хочешь казаться. Далеко не наивная, малообразованная дурочка, придел мечтаний которой прыгнуть в койку к директору и тем самым устроить свою судьбу.

— Слушай, зачем ты взял меня на работу?

— Может, ты и диктофон с собой носишь? А ну-ка, открой сумочку! Ну-ну, не стесняйся!

Яна рассмеялась. Какой проницательный! Что ж, карты на стол. На стол диктофон. Он взял элегантную вещицу, с интересом повертел в руках.

— А смысл?

— Догадайся.

— Шантажируешь? А чем?

— Если бы ты стал меня домогаться, я записала бы наш разговор. И пригрозила бы милицией и оглаской.

— Слушай, а мне с тобой повезло. Рыбак рыбака…

— Теперь я не поняла.

— Видишь ли, год назад меня назначили директором. Полное доверие и полная свобода действий. Мы с хозяином состояли в родственных отношениях.

— Как это состояли?

— Я был женат на его дочке. Сначала работал на фирме рядовым сотрудником, приударил за наследницей, хозяин меня заметил, оценил и решил принять в Семью. У него нет сына, зато есть две дочки. Младшая, между прочим, очень даже ничего.

— Она что, не тебе досталась?

— Она красива, а красивые девушки, как правило, весьма самостоятельны. И капризны. Сами выбирают себе женихов. А я не красавец, признаю. Беден, не породист. Но мне повезло: у хозяина есть и другая дочка.

— И зачем ты с ней развелся? — удивилась Яна.

— Дочка перестала быть послушной. Пожила со мной полгодика и взбрыкнула. Видишь ли, захотела настоящей любви.

— Бывает.

— А была такая послушная девочка! Некрасивая, добрая, характер легкий. Не оценил, теперь жалею. Мало того, взяла дура и сделала аборт перед тем, как подать на развод. Такую подлость со мной совершить! Если бы родила, у меня был шанс все вернуть. А так…

— Что, застукала с длинноногой красоткой? — понимающе усмехнулась Яна.

— И это тоже. Самостоятельности захотела. Работать, самой выбирать себе друзей, не слушать маму и Папу. Я, конечно, пытаюсь замолить грехи. Мол, раскаиваюсь, сожалею. Понял, осознал, проникся. Никаких романов на стороне. Ни-ни!

— А я тогда при чем?

— Дело в том, что у меня есть тесть. Теперь уже бывший, но он до сих пор на моей стороне. Мужская солидарность, поскольку сам не без греха. Дочку считает дурехой и все еще надеется нас помирить. Но… Мне нужен к нему подход. Сообразила?

Она сообразила! Интересный молодой человек! Только с чего это она должна обслуживать его интересы?

— Значит, взял меня с дальним прицелом! Подложить под хозяина? Так?

— Ты же не вчера на свет родилась. Тебе деньги нужны?

— Я их не тем местом зарабатываю.

— Головой? Ценю. Только ты пойми: нужна информация. Он человек непростой. Но денежный. Не обижу.

— Мне твое предложение не подходит.

— Послушай, ты хотя бы с ним познакомься. Мужик в возрасте, богат, осторожен, но падок на молоденьких красивых девочек. Особенно уважает брюнеток. Это, быть может, его единственное слабое место. Ты в его вкусе, я сразу это понял, как тебя увидел. Другие такого спонсора полжизни ищут, а я тебе на блюдечке преподношу. Предлагаю быть компаньонами, — торжественно сказал Борис. И рассмеялся.

— А ты сволочь, — не удержалась Яна.

— Подумаешь, Жанна д'Арк! Кому объявила войну? Между прочим, ее сожгли, и тебе то же светит. Эти господа не любят, когда с ними так шутят. Удивляюсь, что до сих пор обошлось. Но, видать, ты везучая. Поделись своим везением, а то Фортуна от меня последнее время отвернулась.

— Я собой не торгую, — отрезала Яна.

— Когда-то надо начинать. Попробуй, может, это и есть твое призвание.

— Не тебе судить.

— Не скажи. Я тебя сразу раскусил. Ты охотница. И в средствах не стесняешься. Одна голова хорошо, а две — это, можно сказать, начало успеха. Ты подумай.

— А если у меня есть второй диктофон?

— А меня пугать не надо, — ощерился Борис. — Есть так есть. Мне терять нечего, и денег у меня нет. Кому прокрутишь запись? Бывшему тестю? Ну, расстанется он с идеей помирить меня со своей дочкой. С директоров-то не снимет. Я ему еще нужен. Эмоции эмоциями, а работа работой. Запомни это, если собираешься продолжать свой бизнес. Но лучше прими мое предложение.

Второго диктофона у Яны, конечно, не было. И охоты связываться с ним тоже. Она сразу поняла, что с Борисом шутки плохи. Он также не стесняется в средствах. И угрызениями совести не мучается, если придется избавиться от нее, пойдет и на это. И она испугалась. Вот и доигралась, девочка! Отказаться, конечно, можно, но что дальше?

— Хорошо. Я подумаю, — кивнула она. — До понедельника.

— Идет. Остаток недели можешь потратить по своему усмотрению. Я тебя контролировать не буду. И даже заплачу за неделю, проработанную на фирме. Пятьдесят долларов. Идет? — Он издевательски рассмеялся: — Но ты больше стоишь. Если в понедельник придешь на работу, значит, у нас все срослось. О'кей?

Она даже не могла на него как следует разозлиться. Потому что понимала. Деловое предложение от делового человека. Наверняка не в одно кадровое агентство посылал заявку. А выбрал ее. Что посеешь, то пожнешь.

Все вернулось на круги своя. Любовник, одевшись, оставляет на столике деньги и отправляется к жене. Часы бьют полночь. С Новым годом! Большего ты не стоишь. А может, он прав? Насчет призвания? Главное начать.

Яна заметила, что Борис не спешит расставаться. Рассматривает ее, нисколько не стесняясь. Словно прикидывает: по карману или нет?

— Ты один живешь? — закинула она на всякий случай.

— В гости напрашиваешься?

— Почему нет? — Надо бы его проучить. Есть же у этого человека хоть какие-то слабости! Неужели тоже красивые молоденькие брюнетки? Тесть как пример для подражания. Скопируй своего хозяина, и получишь шанс на успех.

— Эти выходные у меня заняты. Я еще вхож в семью. Бывшая жена поступила благородно. Не стала грязь за порог выносить, ни папе, ни маме про мои измены ни слова не сказала. Так что наш развод в их глазах — блажь избалованной девчонки. Тесть, конечно, догадывается, но молчит. А теща закатывает глаза и стонет: «Ах, какая жалость, что вы разошлись!» Поеду в выходные к ним на дачу, где собираются нас мирить. Бывшая жена к родителям переехала, а я пока в дареной квартире остался. Да мне, собственно, и некуда съезжать, на собственную еще не заработал. Три месяца уже живу между небом и землей, то ли попросят освободить, то ли жена вернется. Сама понимаешь, тебя туда привести не могу. Священная территория.

— А в моем доме живут родители человека, который… — Яна неожиданно ответила такой же откровенностью. — Словом, он может в любой момент там объявиться. Если вы столкнетесь нос к носу… Ты меня понимаешь.