Наталья Медведская - Горькая брусника Страница 21

   Так, пора прекращать походы по ночам, а то свихнусь, от кошмаров на яву. Что-то не так в этом Вереево. На одно село целая стая ведьм и колдунов. По кладбищу призраки шастают, в лесу маньяки орудуют. Дольмены зачем-то рядком стоят - полный набор аномалий. И тут меня осенило: Алена не похоронена на этом кладбище, она вообще еще не похоронена. Тогда почему ее призрак здесь бродит?

   Чуть успокоившись, но все равно перепуганная и порядком подрастерявшая веру в свою храбрость, я отправилась домой. Теперь я пугалась каждой тени и каждого куста. Добравшись к дому Полины Андреевны, с облегчением вкарабкалась на подоконник и шлепнулась на пол своей комнаты. Хорошенько прикрыла раму на шпингалет и быстро разделась.

   Вот, гадство, придется идти в душ, от меня несло потом, как от рабочей лошади - видимо, я испугалась сильнее, чем предполагала. Тело отреагировало, выделив липкий пот и неприятный запах. Чтобы не разбудить бабу Полю, снова выбралась через окно и потопала в летний душ. Вода была еле теплая, но принесла огромное облегчение. Уже привычным путем вернулась в комнату. Мне или показалось, или так было на самом деле, но в комнате пахло ландышами. Я недоуменно принюхалась и пожала плечами. Ложась в постель, впервые в жизни перекрестила подушку, бормоча "Отче наш".

   Проснулась я от голоса бабы Поли. Добрая старушка снова звала меня завтракать. У нее уже вошло в традицию будить меня по утрам.

   - Попозже, я еще не выспалась, - пробормотала я, глядя на дисплей телефона. "Господи, только девять утра".

   За дверью послышались ворчливые слова Полины Андреевны.

   - Впервые вижу таких сонь. Спит половину суток, как сурок.

   Проснувшись, я побрела на кухню и попила чаю с конфетами. Бабы Поли рядом не оказалось, и помешать моему сладкому пиру было некому. Происходящее ночью, теперь белым днем показалось бредом.

   "Наверно дыму нанюхалась у костерка будущих колдуний?"

   Пришлось стирать черный костюм, пропахший всякой дрянью. Вдруг еще пригодится? Со стиркой я провозилась почти час: постирала пару футболок, костюм, сарафан и джинсы. От непривычки стирать руками грубые джинсы, растерла пальцы. Довольная от хорошо выполненного дела, повесила мокрое белье на веревке в саду. Потом уселась с ноутбуком за стол во дворе. Из открытого окна кухни доносились голоса бабы Поли и бабы Зои. Они вспоминали чьи-то похороны. Фраза соседки о том, как красиво лежала Анна в гробу покоробила меня и напомнила о кладбище. Я старалась не слушать их пересуды, но потом насторожилась, услышав слова Полины Андреевны.

   - Хорошо, что моя новая квартирантка не гулена. Никто не задурит ей голову. Правда поспать любит, дрыхнет по двенадцать часов.

   - Это все умственный труд. Коля тоже спит полдня. Сама знаешь, какая у него сложная работа. Вся бухгалтерия леспромхоза на нем.

   Ага, значит внучек Зои Ивановны бухгалтер. То-то он выглядит, как ботан.

   - Сравнила, у Николая ответственность, а вот с чего Настя такая соня. Зоя, ты слышала, что бабы болтают насчет наших ведьм и Леньки?

   - Нет, не слышала. Я седни в магазин не ходила.

   Я насторожилась и навострила уши. Что там местное сарафанное радио передает?

   - Леонид как связался с Варькой и Агнешкой совсем с катушек съехал. Девки воображают себя ведьмами, и парня с панталыку сбили. Тьфу! - сплюнула баба Поля. - Так вот бабы спозаранку за малиной в Дальний кут отправились и видели, как из лесу сначала выбежал черт, а спустя время за ним с того же места, где дольмены, вышли девки и два мужика. Одного-то мужика признали - это был ваш Ленька, а другого не смогли. У него капюшон все лицо закрывал. Видать они черта вызвали, что-то просили у него.

   Так, значит, местные кумушки меня за черта приняли. А я думала, что удалось проскочить в село незамеченной. И сколько же времени женщины просидели в кустах, если дождались выхода поклонников нечистой силы? Словно отвечая на мой вопрос, послышался взволнованный голос Полины Андреевны.

   - Бабы так перепугались, что ноги отнялись, они в орешнике почитай час просидели.

   Я тихонько фыркнула, усердно делая вид, что печатаю на ноутбуке. У обоих старушек я была, как на ладони. Из окна кухни прекрасно просматривался весь двор.

   Почему сборщицы малины не подумали, что у черта должен быть хвост? Неужели воображение женщин само его дорисовало?

   - А все девки виноваты. Учились в какой-то Академии магов в Москве, всем стали говорить, будто у них третье око открылось и они теперь способны на многое: будущее видеть, талисманы на богатство спроворить, порчу снять, чакру открыть, - добавила баба Зоя.

   Послышалось звяканье ложек о фарфоровые чашки. Бабульки добавили себе чайку.

   - Чакры, - поправила подругу Полина Андреевна. - Я фильм про Индийских йогов видела, чакры - это энергетические центры на теле человека.

   - Вот-вот их и открывают. Аглая на кофе и костях гадает, Варька с духами разговаривает. Сама видела: к ним люди на прием идут. - Досада чувствовалась в голосе пожилой женщины. - А Ленька, как телок, на веревочке за ними ходит. Не по душе мне это все.

   - Самое смешное, что находятся такие люди, что им верят, - возмущалась Полина Андреевна.

   - А ведь доиграются, попадут дьяволу в лапы. Боюсь я за Леньку, все-таки какой никакой, а родственник. И Маша мне говорила: совсем сынок от рук отбился. Твердит одно и тоже: "Каждый зарабатывает на жизнь, как может".

   - Вот идиотки! Поглядели бы на судьбу Феодоры, может, расхотелось бы становиться ведьмами.

   - А и правда, Поля, расскажу Леньке, как Феодора свою жизнь поломала. И умение колдовское не спасло ее. А ведь она ведьма природная не то, что эти свиристелки.

   "Ничего себе. Леший - родственник бабы Зои", - удивилась я. И, заинтересовавшись разговором, подошла к окошку.

   - Можно и мне с вами чайку попить? - умильным голоском хорошей девочки спросила я.

   - Заходи, Настя, - обрадовалась новому собеседнику Полина Андреевна.

   - Я тут краем уха услышала про ведьму Феодору. Расскажите мне очень интересно

   - Все женщины их семьи - ведуньи. Людей лечили, скоту помогали. И Феодора такой была, столько добра сделала. Как-то к нам в село в тридцать четвертом году прислали в колхоз нового ветврача. Он приехал в Вереево с молодой женой. И вот влюбилась наша Феодора в него. Все сделала, чтобы разлучить их. Приворот сделала на крови, присушила его. Он жену беременную бросил, а та с горя ребеночка-то и скинула. А ветврач чахнуть и болеть стал. Присушить-то Феодора присушила, да видать он сильно жену любил. Поэтому его душа с телом не в ладах находилась. Жена ветврача пожила здесь еще несколько месяцев одна, да и уехала домой к родителям. А там через некоторое время умерла. Ветврач, как узнал об этом, в петлю полез. Пришла Феодора из лесу и вынула из петли уж хладный труп. А спустя два месяца сама родила двух мертвых младенцев. Больше она вредительством не занималась, да поздно: жизнь отомстила ей за чужую исковерканную судьбу. С тех пор она помаленьку лечит и живет бобылкой почитай уже лет пятьдесят. Всех родных схоронила, осталась в роду последней.

   - А ведь Феодора ездила на родину ветврача покаяться и прощения у его семьи попросить, - вдруг заявила баба Зоя.

   - Да ты что! - удивилась Полина Андреевна.

   - Знаешь, что ее добило? Феодора узнала, что жена ветврача уже дома родила второго ребенка-мальчика и умерла родами. Значит, они как-то преодолели ведьмины чары и сумели увидеться без ее ведома. Кстати, у него была фамилия как у тебя, Настя, странная такая. Я еще подумала: где ее раньше слышала? - Зоя Ивановна пристально посмотрела на меня.

   Баба Поля смутилась.

   - Это я Зое сказала. К слову пришлось. Уж больно занятная фамилия. Ты ж мне паспорт сама показывала, - напомнила мне Полина Андреевна.

   - Вы хотите сказать, тот ветврач носил фамилию Зима? - мое сердце колотилось, как перепуганная птица в клетке.

   - Точно. Не твой ли родственник это был? Фамилия-то редкая, - предположила баба Зоя. - Ты на всякий случай держись подальше от Феодоры. Мало ли чего.

   - Нет, вряд ли, - покачала я головой. - В наших семейных преданиях нет такой истории. Или... мне никто не рассказывал. Хотя... я знаю, что дед Иван рос сиротой. Он потерял родителей в младенчестве. Его воспитали бабушка с дедушкой. А вы не знаете, как звали ветврача? - поинтересовалась я у Зои Ивановны.

   Бабулька пожала плечами.

   - Не припомню. А ты, Поля?

   Полина Андреевна покачала головой.

   - Давно это было. Разве все упомнишь.

   - Понимаю теперь, почему Феодора нелюдимая, - заявила я. - К ней, наверно, никто не обращается за помощью или лечением?

   Обе старушки смутились и отвели глаза.

   - Ходят люди к ней, чего же не ходить. Если помогает, - озадачила меня баба Зоя и потянулась за очередным пряником.