Роберт Ладлэм - Дом Люцифера Страница 21

А потом тихо ахнул, увидев ровный тончайший надрез, сделанный, по всей видимости, лазерным скальпелем. И, хотя кто-то очень постарался, чтобы ничего не было заметно, утаить правду от мощного микроскопа не удалось. Под ним отчетливо был виден тончайший срез со слегка зазубренными краями.

Кто-то вырезал из журнала страницу.

Бригадный генерал Кальвин Кильбургер стоял в дверях кабинета Смита. Руки сложены за спиной, ноги широко расставлены, на цветущем мясистом лице свирепое выражение. В этот момент он походил на генерала Паттона в танке, направляющего Третью армию на разгром немецких частей в Арденнах.

— Я же приказал вам идти домой, подполковник Смит! Сейчас от вас никакой пользы. Чтобы разобраться в этом деле, нужны ясно и трезво мыслящие люди. Особенно в том, что касается смерти доктора Рассел.

— Кто-то вырезал страницу из ее журнала, — не поднимая головы, ответил Смит.

— Ступайте домой, Смит.

Только теперь, наконец, Смит поднял голову и взглянул на своего начальника.

— Вы что, не слышали? Кто-то похитил последнюю страничку из ее журнала, где она делала записи. С какой целью?

— Возможно, она сама вырвала ее за ненадобностью.

— Видно, получив последнюю звездочку, генерал, вы напрочь забыли все, что знали о науке и ученых. Ни один ученый не стал бы уничтожать записи, особенно касающиеся столь важных исследований. И я понял, что записи эти связаны с неким докладом, который она получила из Института принца Леопольда в Бельгии. Искал в ее бумагах, но так и не нашел этого доклада.

— Может, он в банке компьютерных данных?

— Как раз собирался посмотреть.

— Это можно оставить и на потом. Я хочу, чтобы вы прежде всего отдохнули, а потом поехали бы в Калифорнию вместо доктора Рассел. Необходимо переговорить с родственниками и друзьями майора Андерсона. Со всеми людьми, которых он знал.

— Ну уж нет, черт побери! Пошлите кого-нибудь другого. — Ему страшно хотелось рассказать Кильбургеру о нападении в Вашингтоне. Иначе трудно будет убедить генерала, что Софи никак не могла заразиться вирусом по неосторожности. Но Кильбургер первым делом спросит, чем это он занимался в Вашингтоне, почему отправился туда, вместо того чтобы вернуться в Форт-Детрик. И тогда придется рассказать о тайной встрече в парке с Биллом Гриффином. Нет, он не станет выдавать своего старого друга до тех пор, пока не узнает как можно больше. Он должен убедить генерала позволить ему продолжить расследование. — Со смертью Софи что-то не так. Я знаю, чувствую это. И твердо намерен узнать всю правду.

Генерал вспыхнул.

— Но только не в предусмотренное армейской службой время! У нас есть проблемы и посерьезней, нежели смерть одного из сотрудников. Чем бы или кем бы она там для вас ни была!

Смит так и подскочил в кресле, слово укушенный гремучей змеей.

— В таком случае я ухожу из армии!

На несколько секунд Кильбургер просто лишился дара речи. Лицо стало свекольно-красным, кулаки сжались. Он уже собирался сказать Смиту, чтобы тот убирался прочь.

Такие недисциплинированные и своевольные люди армии не нужны.

Затем он передумал. Это вряд ли хорошо отразится на его собственном послужном списке. Что это за генерал, не способный добиться подчинения во вверенном ему коллективе? Сейчас не время бороться со Смитом и с его недисциплинированностью и упрямством.

И он заставил себя успокоиться.

— Хорошо. Винить вас, пожалуй, не стоит. Продолжайте работать над делом доктора Рассел. А в Калифорнию я пошлю кого-нибудь другого.

2.02 дня

Бетесда, Мэриленд

Несмотря на лихорадочную спешку, в которой она пребывала, Лили Ловенштейн понадобилось все утро, чтобы сделать то, что требовал от нее безымянный мужчина. И вот теперь она устроила себе праздничный ленч в любимом ресторане в деловой части города. Из окна открывался вид на высокие здания, и она, потягивая уже второй дайкири, подумала, что город в этой своей части является уменьшенной копией Далласа.

К ее удивлению, выяснилось, что отыскать доступ в компьютеризованный банк данных по медицине, собранных по всему миру, проще простого. Никому и в голову не приходило засекречивать информационную сеть материалов, представляющих чисто медицинский и гуманитарный интерес. Так что поднять материалы целой серии отчетов по жертвам двух вспышек вирусных заболеваний в Багдаде и Басре было совсем несложно.

Иракская компьютерная система отставала в развитии лет на пять, так что удалить оригиналы записей оказалось столь же просто. Лили несколько удивилась, обнаружив, что большая часть иракских источников уже была стерта при режиме Саддама Хусейна. А впрочем, что здесь непонятного — просто не хотели показывать всему миру свою слабость.

А вот для удаления одного-единственного доклада из Бельгии из базы данных своего института, ВМИИЗа, Центра гражданской обороны и прочих баз данных, разбросанных по всему миру, потребовалось куда больше времени. Но сложнее всего оказалось убрать их из системы телефонных записей в Форт-Детрике. Пришлось попросить помощи у сотрудника одной из крупнейших телефонных компаний, который был ей обязан.

И тут Лили овладело любопытство. Она пыталась разгадать мотивы, стоявшие за просьбой шантажиста, но между всеми данными, что ей удалось найти, не просматривалось никакой сколько-нибудь очевидной связи. За исключением разве что одной — во всех шла речь о вирусе. Ее шантажист не высказал никакого интереса к сотням и тысячам других сообщений, которыми обменивались ученые и медики исследовательских институтов всего мира.

Ладно, чего бы он там ни хотел, но свою работу она завершила успешно. Не оставив при этом никакого следа, сохранив свое имя в тайне. Скоро, совсем скоро все ее финансовые проблемы разрешатся, и ее ждет новая прекрасная жизнь. И она уже никогда не падет так низко, она дает себе слово, что больше не допустит этого. С пятьюдесятью тысячами долларов наличными можно поехать в Лас-Вегас или Атлантик-Сити и успешно отыграть все, что она потеряла. И с беззаботной улыбкой на губах она вдруг решила, что начнет прямо сегодня вечером, в «Кэпиталз». И больше тысячи с собой брать не будет.

Выходя из ресторана, она улыбалась уже во весь рот. И свернула за угол, к бару, где у любимого ее букмекера была своя маленькая контора по приему ставок. У Лили зародилась уверенность, что уж на сей раз ей, наконец, повезет. Она не проиграет, нет, только не сегодня! И отныне так будет всегда.

Улыбка не исчезла с ее лица, даже когда она услышала за спиной истерические крики, визг тормозов и металлический грохот. Обернулась и увидела, что прямо на нее мчится по тротуару большой черный грузовик. Улыбка так и застыла на губах, когда грузовик сбил ее, съехал с тротуара и умчался прочь. А она осталась лежать на асфальте — мертвая.

3.16 дня

Форт-Детрик, Мэриленд

Смит отвернулся от мерцающего экрана компьютера. Пять докладов из Института имени принца Леопольда, но ни один из них не поступил вчера или днем раньше, ни в одном не было ни малейшего намека на то, что неизвестный вирус удалось идентифицировать.

Но должен, обязательно должен быть хотя бы один материал, проливающий новый свет на расследования. Какие-то новые данные, которыми прошлой ночью она исписала целую страницу журнала. Он искал в базе данных Детрика, в базе Центра гражданской обороны, подключился к армейскому суперкомпьютеру, где можно было получить данные по всем лабораториям мира, в том числе и по Институту имени принца Леопольда.

Ничего.

Вконец сбитый с толку и измученный, он снова уставился на экран компьютера. Или же Софи допустила какую-то ошибку и проставила неверный номер, и, следовательно, этой информации не существовало в природе, или же...

Или же эта самая информация удалена из всех баз данных по всему миру, включая и источник.

В это было трудно поверить. Нет, совершить такое возможно, но поверить, что некто может заняться столь опасным и неблагодарным делом и станет уничтожать записи по вирусу, над разгадкой которого бьется весь мир, невозможно. Смит покачал головой, стараясь отмести эту мысль, но не получилось. Ведь страничку из журнала кто-то действительно вырезал.

И кто-то сумел пробраться в Форт-Детрик и остаться незамеченным.

Смит взялся за телефон, пытаясь выяснить, кто еще был в лаборатории у Софи вчера вечером или ночью, но, переговорив с сотрудниками и сержант-майором Дотери, так и не получил ответа. Все подчиненные Дотери отправились по домам ровно в 6.00 вечера, ученые же оставались в своих лабораториях до двух часов ночи, в том числе и Кильбургер. И к Софи никто из них не заходил.

Дежуривший ночью Грассо никого не видел. Не видел он и чтобы Софи покидала институт, это Смит уже знал. Охранник у ворот клялся и божился, что после двух в институте никого не осталось. По всей видимости, они просто проглядели Софи, которая вышла пешком, так что их информация мало что значила. Кроме того, Смит сильно сомневался, чтобы обычный человек мог вырезать из журнала страничку, не оставив видимого невооруженным глазом следа. И не привлекая к себе внимания на входе и выходе.