Энн Грэнджер - В дурном обществе Страница 21

Я откинулась на спинку стула и спросила:

— А где Джонти?

— Какой Джонти?! — Он снова насторожился.

— Старик, с которым Алби собирался поделиться выпивкой. Старик, который сбежал от вас! Слушайте, они собирались на двоих распить пол-литра виски. Значит, на каждого пришлось бы всего по двести пятьдесят, а этого недостаточно, чтобы Алби в беспамятстве упал в канал!

Парри покачал головой:

— Нет, он выпил целый литр. На нем была старая шинель, в какой он ходил всегда. Видимо, он свалился в воду, и шинель потянула его на дно. Фран, у него в кармане нашли пустую литровую бутылку. Я видел ее собственными глазами.

— Нет, ее видела я! — торжествующе возразила я. — Видела вчера вечером. Он даже предлагал мне глоточек. Пол-литровая бутылка виски «Беллз»! Пол-литра, сержант! Если мне не верите, спросите у Ганеша Патела. Если в его кармане утром оказалась литровая бутылка, значит, кто-то сунул ее туда. Кстати, зачем Алби засовывать в карман пустую бутылку? Выпив содержимое, он бы наверняка ее выкинул. Все подстроено! — Я язвительно добавила: — Уж я-то думала, вы сразу сумеете отличить подставу от несчастного случая!

Парри мои слова не понравились. Губы у него плотно сжались, а глазки злобно буравили меня, но он молчал. Я его уела. Он не мог не заметить вопиющего несоответствия.

— На теле старика не обнаружено никаких следов насилия, — упрямо возразил он.

— А вы чего ожидали? — возразила я. — Алби сразу сказал, что они не любители. Я видела, как они запихивали его в тачку. Еще бы чуть-чуть, и они его увезли, хотя он вопил и лягался. Два тяжеловеса-профессионала! Они выследили его, дождались, пока вокруг не будет свидетелей, и решили с ним покончить. Они первые его нашли.

Неожиданно при последних словах голос мой дрогнул, и я с ужасом поняла, что сейчас расплачусь. Мне помогла только решимость не показывать Парри свою слабость.

— Они подстерегли его у церкви, — продолжала я, — и дали ему еще бутылку виски. Может, сначала куда-нибудь его увезли. Заставили его выпить, что, наверное, было нетрудно. Гораздо труднее было бы не дать ему выпить. Когда старик напился и вырубился, его запихнули в машину, увезли к каналу и утопили. Машина стала для них обузой, потому что ее легко можно было узнать, поэтому они отогнали ее к парку и подожгли.

Сигарета Парри превратилась в столбик пепла, который внезапно упал на диван. Он вздрогнул, выругался и вороватым движением смел пепел на пол.

— Вы сказали, что Алби собирался встретиться со стариком, которого видел я, с тем, от которого воняло, как будто он уже месяц как умер…

— Его зовут Джонти. Не удивляюсь, что он убежал от вас. Он всех боится. Он бы не справился с нападавшими. Надеюсь, его они не поймали!

Сержант Парри некоторое время задумчиво грыз ноготь, а потом тяжело вздохнул:

— Хотите сказать, что мне придется гоняться еще за одним старым бездельником? Ну ладно, вы видели его лучше, чем я. Можете подробно описать его внешность? Мне он показался движущейся кучей лохмотьев. Вы знаете его фамилию или где он болтается в течение дня?

— Понятия не имею, — призналась я. — Лица его я не видела, только руку; она иссохшая, как у скелета… — Вдруг кое-что пришло мне в голову. — Он бормотал, что когда-то неплохо зарабатывал, — вспомнила я. — Тогда мне показалось, что он просто болтает, но…

— Скорее всего, он неплохо зарабатывал попрошайничеством, — перебил меня Парри, — но потом вонь стала отпугивать людей!

— Я как раз собиралась сказать другое: может быть, он выступал в варьете, как Алби. Может быть, поэтому они и дружили.

Парри задумался и пожал плечами.

— Вряд ли мы найдем его, — сказал он, и что-то в его голосе заставило меня вздрогнуть.

Джонти либо сбежал насовсем и больше не вернется в эту часть Лондона, либо Мерв с дружками избавились и от Джонти, только в другом месте. Очередной старый бродяга умер в подъезде дома. Что тут такого?

Парри встал.

— Говорите, блондина зовут Мерв и он часто бывает в «Розе»?

— Совершенно верно. Тамошние завсегдатаи его знают. Когда я спросила насчет машины, его сразу позвали.

Парри мерил меня задумчивым взглядом.

— Вы и ваш друг… как его — Пател? Так вот, держитесь подальше от той пивной, ясно? Более того, Фран, начиная с сегодняшнего дня вообще держитесь подальше от того дела. Не забывайте о двух похитителях, в вас, мисс Варади, есть нечто такое, что не позволяет вас забыть!

Я следила, как его ноги постепенно поднимаются по ступенькам. Потом я тоже поднялась наверх навестить Дафну.

— Мне просто хотелось с кем-то поговорить, — объяснила я.

Дафна вгляделась в мое лицо и сказала:

— Дорогая моя, вы пережили сильное потрясение. Вам нужен глоточек бренди.

До этой минуты я и не понимала, что мое лицо выдает мое состояние. К бренди я отнеслась благосклонно, хотя обычно не пью. Я бессвязно попросила прощения за то, что побеспокоила ее. Большая, старомодная пишущая машинка, за которой надо сидеть выпрямив спину, как собака, которая «служит», по-прежнему стояла на столе, а сбоку от нее лежала стоика, как мне показалось, свежеотпечатанных листов.

Дафна пылко покачала головой:

— Не извиняйтесь, пожалуйста! Что случилось?

Я не могла рассказать ей всего, поэтому ограничилась следующим:

— Умер один мой знакомый старик. Его звали Алби Смит. Он был просто старым бродягой, но раньше, много лет назад, выступал в варьете с дрессированными пуделями. Он… — Я помолчала. — Какой-то любитель бега трусцой увидел его в канале и вызвал полицию.

— Ах ты, господи! — Дафна наклонилась вперед, положив ладони на костлявые колени. Сегодня на ней были другие домашние носки, связанные вручную.

— Помню, много лет назад, — сказала она, — я видела дрессированных собачек… кажется, они выступали в Королевском театре в Портсмуте. Они показались мне очень умными. Одна из них возила другую в колясочке.

— Может быть, вы видели именно Алби, — сказала я.

Но имени дрессировщика Дафна, конечно, не помнила, да и вообще Алби, скорее всего, выступал под псевдонимом.

— Почему он свалился в канал? — спросила Дафна.

— Полицейские считают, что он был пьян. То есть он, наверное, и был пьян.

Как он напился — вопрос другой, и Дафны он не касался.

Зато касался меня. Я должна была убедиться, что Алби проведет предыдущую ночь в безопасном месте. По крайней мере, я могла бы пойти вместе с ним к Джонти, а потом проводить обоих стариков в надежное убежище, где они могли бы вдали от посторонних глаз напиться до бесчувствия.

— О чем вы сейчас думаете? — спросила Дафна.

— Вчера ночью я видела его. Предлагала отвести его в приют, но он и слышать не желал…

— Там могло не оказаться свободного места, — заметила Дафна. — И если он сам не желал идти, вы не могли его заставить.

Я очень обрадовалась, услышав слова утешения.

— Как по-вашему, — спросила я, — у пуделей есть душа?

Задавая такой вопрос кому угодно, кроме Дафны, я бы чувствовала себя полной дурой. Моя же хозяйка и глазом не моргнула. Немного подумала и ответила:

— Не знаю. Да и никто не знает, правда?

— Сержант Парри, который приходил сообщить мне о смерти Алби, сказал: где бы Алби сейчас ни находился, ему там лучше, чем здесь.

— Ах, — вздохнула Дафна, — мы и этого не знаем. То, что он был бродягой, еще не значит, что он предпочел бы быть именно там, а не здесь — где бы это «там» ни находилось. С другой стороны, нет никаких оснований полагать, что сейчас ему плохо. Почему ему должно быть плохо? Лично я верю в переселение душ. Если я права, у Алби есть надежда начать все сначала. С другой стороны, если есть загробная жизнь, мне кажется логичным, что в загробной жизни все устроено гораздо лучше, чем здесь, у нас. Возможно, здесь ему и не было места, но там — на небесах или где-то еще — непременно должно найтись. По-моему, загробная жизнь такая, какой мы себе ее представляем. В случае вашего знакомого нечто вроде всегда открытой теплой ночлежки с неограниченным количеством коек.

— Надеюсь, там его не заставляют принимать ванну, — вздохнула я.

— Грязное тело не обязательно означает нечистую душу! — Дафна негромко кашлянула. — Я вовсе не претендую на авторство афоризма. Этому меня научили в воскресной школе сто лет назад. Помню, мы пели: «Ваши души будут чище штукатурки на стене!» Впрочем, не уверена, что правильно запомнила слова. Но мы так пели.

— Мне хочется думать, — сказала я, — что у всех нас есть душа, и у животных тоже. Где бы Алби сейчас ни находился, надеюсь, что Чау-Чау, Мими и Фифи тоже с ним, что они снова вместе.

— Почему бы и нет? — согласилась Дафна. — Если мы не можем быть в чем-то уверены, это еще не значит, что она не существует. Просто у нас нет доказательств.

«В точку!» — подумала я. Я не знала точно, что случилось с Алби, но это не значило, что мои подозрения неверны. Мне нужны были только доказательства. Парри ошибался, в корне ошибался, считая, что я так легко сдамся. Неужели он думает, что я отступлюсь только потому, что он велел мне не путаться у них под ногами? Да ни за что на свете! Может, он думает, что я испугаюсь Мерва и его дружка? Ни в коем случае, даже наоборот. Теперь у меня с Мервом свои счеты.