Айзек Азимов - Убийство в Эй-Би-Эй Страница 21

— Он? Ни за что.

— Тогда я рискну. Не знаете, Сара, номер 1511, в котором жил Джайлс, еще свободен?

Она позвонила по телефону и, выяснив, сказала:

— Мистер Дивор зарезервировал его до сегодняшнего дня, но сегодня кто-то должен въехать, возможно, часа в три.

Я посмотрел на часы — начало двенадцатого.

— Думаю, что успею. Мне надо повидать Марсольяни.

— Я попытаюсь вызвать его сюда.

— В этом нет надобности. Я предпочел бы спуститься вниз и зайти к нему без предупреждения. Вы не могли бы проводить меня туда?

Она вдохнула:

— Я знаю, где их помещение, но я не могу отойти от телефона.

— А больше некому?

Она вышла в приемную и поговорила с секретаршей.

— Джинджер вас проводит… Вы будете осторожны, Дэрайес?

— Конечно, я буду осторожен, Сара. Только бы повезло.

4. Энтони Марсольяни. 11.20

Когда я увидел Марсольяни с его жилеткой и полупотухшей сигарой, я почувствовал сильный удар сердца. Он говорил по телефону. Дверь не была заперта, и я вошел и сказал:

— Продолжайте. Я подожду. Я Дэрайес Джаст.

Вначале он как будто удивился, потом на лице его изобразилось недовольство.

— Знаю, кто вы, — проворчал он, — но как вы видите, я занят.

— Я подожду.

— Я все время буду занят.

— Мне надо всего полчаса, и я бы предпочел не связываться с полицией.

Он только взглянул на меня из-под опущенных век, но не стал выгонять, а сказал в трубку:

— Знаете что, перезвоните мне по этому вопросу позднее.

Положив трубку, он повернулся ко мне и сказал:

— Что вы хотите? Только быстрее.

— Дайте мне две минуты и не прерывайте меня, — сказал я. — У вас в отеле существует проблема наркотиков. Я об этом знаю, и вы об этом знаете, так что нет смысла это скрывать, будем исходить из этого. Я могу решить ее. Если вы поможете мне сейчас и мы добьемся толка, можете приписать заслуги себе — мне слава не нужна, — и это будет выгодно отелю.

Он посмотрел на меня оценивающе и аккуратно загасил сигару, от которой исходило зловоние.

— Вы просите о помощи. Какой помощи?

— Я хочу расставить ловушку для убийцы, если вы поможете мне. Для этого мне нужны двое — вы и ваш сотрудник Майкл Стронг. Именно мы втроем находились в номере Джайлса после того, как я обнаружил труп, и если мы втроем сейчас поднимемся туда и вы дадите мне 15 минут, не больше, то убийца будет у нас в руках. Если же я ошибаюсь, я просто уйду и забуду об этой истории. Полиция в любом случае не будет замешана.

— Вот как? — возмутился он. — Вы просто забудете об этом? Имейте в виду, если вы заставите меня подняться в номер и вся ваша сумасбродная затея окажется пшиком, то вы не просто уйдете. Я помогу вам вылететь из этого здания с треском.

— Я даже не буду сопротивляться, — сказал я. — Договорились?

Я ждал ответа, наверное, целую минуту. Наконец он спросил:

— Хотите, чтобы мы все поднялись вместе или чтобы Стронг присоединился к нам в номере?

— Все вместе, — быстро ответил я, — но я не хочу, чтобы мы поднялись через вестибюль или этажи, где расположены залы, поэтому не можете ли вы вызвать Стронга сюда, и потом поднимемся вверх на лифте, на котором мертвых спускают вниз.

— Чтобы никто не знал, что мы находимся в номере? И тогда убийца явится к нам?

— Дайте мне 15 минут, больше мне ничего не надо.

5. Энтони Марсольяни. 11.30

Майкл Стронг был вызван в подвал по рации. Войдя в комнату, он увидел меня и остановился в полном изумлении. Его бесцветные брови поползли вверх.

Марсольяни сказал:

— Вот что, Стронг, нам нужна ваша помощь. Мы сейчас поднимемся в номер 1511 и…

— Это туда, где человек упал в ванне?

— Да. Вот этот субъект уверяет, что, если мы зайдем туда и подождем 15 минут, кто-то войдет и сознается, что он убил того человека. Дадим ему 15 минут, но, если ничего не произойдет, я хочу, чтобы вы его увели, да побыстрее, потому что, если вы этого не сделаете, я его прикончу.

— Пошли, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул (бог мой, а что если я ошибаюсь?). — К полудню покончим с этим делом.

Стронг ничего не сказал, и глаза его были совсем пустые и в то же время смотрели враждебно. Меня это не удивляло.

В полном молчании мы поднялись на грузовом лифте на 15 этаж, и Марсольяни открыл дверь номера служебным ключом. Взглянув на часы, он сказал:

— 11.42. Вы располагаете временем до 11.57, ни секундой больше.

— О-кей. Вы не могли бы оставить дверь незапертой, чтобы тот, кто придет, не стал взламывать замок.

— Хорошо, — сказал он и закрыл дверь, но не запер. Потом подошел к письменному столу, прислонился к нему и, не спуская глаз с двери, сказал: — Осталось 14 минут.

Майкл Стронг стоял возле кровати и смотрел на дверь как завороженный. И я смотрел в ту же сторону, стоя спиной к проклятой ванной.

Марсольяни тихо проговорил:

— Десять минут.

Я сказал еще тише:

— Не обязательно отсчитывать.

Капля пота выступила у меня на виске и потекла по щеке. Конечно, мы не включили кондиционер, я не хотел, чтобы его шум заглушал другие звуки.

Прошло еще несколько минут. Я пошарил в кармане пиджака и вытащил листок бумаги. Это была краткая программа работы съезда.

— Одолжите мне ручку ни минуту, — попросил я Стронга шепотом.

— Что? — спросил он в полный голос.

Я подал знак, чтобы он говорил потише.

— Осталось всего пять минут. Дайте мне, пожалуйста, вашу ручку.

Напряжение настолько возросло, что мы все пребывали в каком-то нереальном мире, на что я рассчитывал. Стронг кивнул, откинул левую полу пиджака и выбрал из внутреннего кармана одну из трех ручек.

— Не эту, — сказал я настойчиво, — другую.

— Что? — спросил он, протягивая ту ручку, которую вынул.

— Другую, — прошептал я, — другую.

Он стоял, замерев от удивления, и в этот момент я рванулся к нему, вытащил из его кармана одну из оставшихся ручек и перевалился через кровать на другую сторону.

Напряженное ожидание сделало свое дело, и Стронг потерял над собой контроль. Он злобно закричал:

— Отдайте ее, отдайте мою ручку!

— Почему? — крикнул я. — Что у нее внутри?

Он обогнул кровать, но я перевалился через нее обратно.

К тому времени Марсольяни очнулся и взревел:

— Что вы делаете, Джаст, черт побери?

— Ручка у меня, — крикнул я, не спуская глаз со Стронга, — и я хочу ее развинтить. Подержите его!

До Марсольяни начало доходить, что происходит, и, когда Стронг снова кинулся ко мне, он натолкнулся на мощную грудь Марсольяни, который молниеносно схватил его, крутанул и завел ему локти за спину.

— Берегитесь, чтобы он не ударил вас ногой, — сказал я.

— Не двигайтесь, Стронг, — приказал Марсольяни. — Что там у вас, Джаст?

— Я развинчиваю ручку, — сказал я, держа ее над столом шариком вниз.

Две секунды, которые мне для этого понадобились, показались мне самыми долгими в моей жизни, так я волновался, что ничего не обнаружу.

Ручка раскрылась, и на стол посыпался белый порошок.

— Один против ста, что это героин, Марсольяни, — сказал я дрожащим голосом.

Прошло неполных 47 часов с того момента, когда я обнаружил тело Джайлса.

6. Энтони Марсольяни. 11.57

Последовавшие два часа были бурными. Стронг отбивался как безумный, и мы вдвоем насилу скрутили его. Его вопли, когда удавалось разобрать, что он кричит, рассеяли всякие сомнения в том, что мы ухватили звено в цепи распространения наркотиков.

Марсольяни забрал у Стронга две оставшиеся ручки, но не развинчивал их и вызвал еще двух сотрудников службы безопасности, и они увели Стронга. Теперь за расследование отвечал Марсольяни, и меня это устраивало.

Он спросил меня:

— Откуда вам это было известно?

Я объяснял, а он записывал, время от времени посматривая на меня так, будто я ненормальный, и постоянно спрашивая:

— И это все, чем вы располагали?

И каждый раз я отвечал:

— Для меня этого было достаточно.

— Вы чертовски рисковали.

— А что было делать? Надо было накалить обстановку, чтобы расколоть его, и я должен был это сделать в вашем присутствии. Мне сказали, что вы честный человек.

Он не поблагодарил меня. По его глазам я увидел, что он недоволен тем, что я сомневался.

— Вам придется давать показания в полиции.

— Я никуда не уезжаю из города и готов явиться, когда потребуется… Понимаете, ведь это он убил Джайлса Дивора.

— Может быть, — проворчал Марсольяни. — Если подтвердится, что это героин, а я согласен с вами, что, вероятно, это так…

— Да будет вам, вы же слышали, как он требовал вернуть ему ручку, иначе его убьют. Подумать только, — добавил я с горечью, — вчера вечером он подослал одного типа, чтобы убить меня.