Владимир Безымянный - Очищение тьмой Страница 21

- Ну как, знатно меня отметелили? Это они умеют. Со мной такое второй раз. А чего, им - плевать. Кого под землей бояться? Значит, и ты проштрафился? Ох, ты - наземный, это еще хуже... От таких, как я, хоть польза...

- А почему ты решил, что от меня - нет?

- Чего тут думать. Все вы, наземные - враги. Уж если заперли нас двоих в одну клетку, значит, им уже плевать на нас. Здесь все - наглухо отбитые. Убьют кого, разденут - а потом разбирают по пунктам, как дело было. Теория! Для того и чужими преступлениями интересуются, летопись составляют. И все время говорят, что скоро придет их время, и тогда все увидят, с чего все началось. Эх, жаль, дверь не выломать...

- А чего ее ломать? Из этого муравейника разве выберешься?

- Да хоть с закрытыми глазами! Я тут уже пять лет.

- Сколько же тебе?

- Было десять, когда здесь оказался...

Все, что рассказал ему мальчишка, Мерецков выслушал с тоскливым отвращением. Он и сам был мерзок себе - пустоголовый кретин, угодивший на улице в примитивную ловушку. Здесь, в полной темноте, он мог вполне отдаться этому чувству. Что ему этот малолетний воришка!

Он давно уже не встречался с такой мелкотой. На это были специальные люди, игравшие роль прокладки между шестерками и боссом. Однако пришлось вспомнить молодость.

- Не знаю, парень, насколько крутые эти твои боссы и насколько им можно верить. Может, у вас все по-другому... Зато наверху я и сам большой человек.

- Я знаю, мне говорили. Смотри, мол, каких нагибаем, не тебе перья поднимать!

- Пойдет все путем - будем работать с твоими братьями. Ребята они жесткие, но знают, чего хотят. А насчет того, чтобы шестерить - так в большой игре это еще опаснее. То, что твоих Старших братьев интересует, касается и тех мусоров, которых положили. Так бывает, когда людей используют, чтобы концы обрезать...

- Это как же? - даже в темноте чувствовалось, что мальчик заинтересованно задвигался.

Но ответа он не успел получить Дверь камеры отворилась, впуская свет, показавшийся ослепительным.

- Выходи!

Оба ринулсь к выходу, застыли у порога, уставившись друг на друга: "Кого? Чья судьба сейчас решится?"

- Выходи!

И снова туннель После кромешной тьмы пещеры он казался неплохо освещенным и уже не таким нескончаемо длинным. Знакомым было и помещение, куда они свернули. По-прежнему на стуле восседал Второй. Глаза его буравили вошедших с таким интересом, словно он видел обоих впервые. Женственный рот змеился в усмешке.

- Ага, вот и товарищи по несчастью! Милости прошу. Ну-ка, быстро разойтись по углам! Живее!

Пистолетное дуло, уткнувшись в бок, сообщило Мерецкову достаточную скорость. Теперь все четыре угла помещения были заняты - двое конвойных, двое узников. Посередине на вращающемся табурете покачивался Второй.

- Знакомство ваше, друзья, оказалось кратким. Но, надеюсь, разлука вас не слишком огорчит? Отлично. Будете прощаться?

Два выстрела оглушительно раздались в замкнутом пространстве. На грязно-белой рубахе мальчишки начало расплываться темное пятно. Он тоненько взлаял, как крохотная собачонка, схватился за грудь, словно собираясь поклясться, но третий выстрел, задержавшийся на секунду, все довершил. Пуля попала в лоб, выхлестнув из черепа вязкий фонтанчик кровавых брызг, растекшихся полоской по бетону. Лихорадочно работавший мозг Мерецкова отметил именно в этом углу в первый раз он заметил все эти потеки и сгустки. Следы хозяев не занимали, некому было в них разбираться.

- Так как, Костя? Может не стоит барахтаться? Все равно все на виду. Вот видишь - мальчик чего-то не понял, глядишь, уже и трупик унесли. Так и тебя поволокут, у нас не паркет, вроде как у тебя... Заглянул я к тебе. Неплохо, неплохо. Грызин, конечно, зубами пощелкал, да неважно у тебя дрессировка поставлена. В общем, давай, отрабатывай жизнь.

- А на кой я вам мертвый?

- Я и говорю - чтобы ко всеобщему удовольствию. Так как, говоришь, милицейских устряпали?

- Чего тут говорить? Сами они и нарвались. Аптекарь не только на сигнализацию надеялся. В баре была единственная бутылка армянского коньяку с такой дозой, что роту положить можно. Вышло им боком.

- А какого хрена их понесло в квартиру Бобровского?

- За вещами, за чем же еще. Было что взять у старого козла, накосил.

- На чем? Только не врать! Финт в сторону - и в гроб.

- Наркотики он продавал из своей аптеки.

- Через тебя?

- Через моих людей.

- Нехорошее дело. Не признаем.

- Ну, я ведь с вами знаком не был. Да и не это мне главную прибыль давало. Аптекарь трусил, товару было немного.

- То есть, меньше, чем бы тебе хотелось?

- Э, человек - такая скотина, все ему мало. Если эти дела вам не по вкусу - ради Бога. Тем более, что Бобровский уже на том свете, а других каналов у меня нету. Возиться с коноплей да с соломкой - дохлое дело, сгоришь на транзите. Статья больно суровая.

- Но ведь и доходы!

- Да ну, просто подвернулся этот Бобровский. Мы установили, что через него лекарства идут на рынок, это бизнес дай Бог. Вот я и подъехал к нему: "Вы такой состоятельный человек, наверное, нуждаетесь в охране, чтобы не случилось худого".

- И все?

- Нет. Семен Михайлович человек с понятием, с таким можно было дело иметь. Да и ему через меня было удобнее работать.

- Да, ты у нас - сила, - насмешливо протянул Второй.

Мерецков сидел смирно.

- Я к вам всегда относился с уважением, и работать с вами - дело серьезное. Но без Бобровского все равно наркоту брать негде. Мак и конопля целиком уходят к цыганам. "Ромале" мне, конечно, не указ, но все как один стучат. Милиции выгодно - к игле информация сама стекается.

Второй кивнул:

- Я плевать хотел на проблемы наркоманов. В конце концов сами виноваты - нечего пасть разевать, трепаться, как последняя сука.

- Тут дело не в трепе. Наркотики дорогие, а платить надо, вот и рассчитываются краденым. А угрозыск тут как тут. Как засветился кто с дела, сейчас и берут. Конечно, не в самом притоне, где-нибудь подальше.

- Хорошо, давай к делу. Ну ладно, эти двое отравились, а третий, начальник ихний? А сам Бобровский?

- Я получаю долю с разных дел. Обычно платят те, кто сам замазан торгаши всякие, воры. Не все, но те, кого я достал. А недавно покатилась по городу волна грабежей, появился чужой рэкет. Крутые профессионалы, работают, будто специально, чтобы побольше крови. Видать, любят это дело. Короче, Бобровский внезапно отказался со мной дело иметь.

- Вот так - ни с того, ни с сего?..

- Конечно, нет. Я сразу понял, что есть кто-то у него за спиной. Каналы сбыта у него и раньше были, так что он вполне мог и без нас обойтись в этом. Разговор шел у него в кабинете, домой к себе он не пускал никого. Ну, я его положил на пол - меня долго просить не надо - и объяснил, что к чему. Бить не бил, но он у меня с перепугу обмочился, пока не вспомнил, кто хозяин. У него и раньше бывало - наглел. То спортклуб ему этот высели - магазин ему открыть не терпится, то еще чего-то... Не нажрется никак. Я с каратистами ссориться не стал, ихняя молодежь - сплошь ненормальные. Ничего не втемяшишь.

- Ну, положим, слухи, что Глеб не только сам замешан в рэкете, но и пацанов школит на это - твоя работа.

- Есть маленько. Девочек к пацанам из "Богатыря" тоже я пристроил.

- Это когда уже Глеба убрал?

- Э, стоп. На меня можно много вешать, только Глеба - не я сделал. Здесь не следствие, брехать мне незачем. Этот парень мне нравился. Думаешь, большое удовольствие работать с ублюдками вроде Грызина? Я хотел, чтобы он был в моей команде... Да чего там теперь... Мне кажется, я догадываюсь, чьи это дела, меня чутье редко подводит. Помнишь, я говорил об этих - профессионалах? Уж на что Чубук, жлобская морда, держался до последнего, - но и он им сдался. Уж не знаю, чем они его взяли, но он им исправно платит. Была у меня с ними встреча, и эти парни четко сказали, чтобы я у них под ногами не путался. Я к ним присмотрелся и понял - эти могут, никаких сомнений, тут не до амбиций. И никакая сигнализация им не помеха, потому что это они самые и есть - вневедомственная охрана. Когда милиция начинает убивать, надо ноги уносить, пока дают. В общем, мою территорию они пообещали не трогать, но, видно, не сдержались. Не следовало им аптеку трогать.

- Но ведь и ты решил не связываться с Кольцовым, а припугнуть аптекаря - авось у того хватит мошны на две стороны отстегивать.

Мерецков помолчал.

- У всех свои дела. Не знаю, почему аптекарь решил работать с Кольцовым - сдуру или от жадности, или еще как, но у нас с ним был договор. Есть товар, нет товара, деньги должны идти. По блатным законам, в это и влазить не следует. Кольцов, думаю, понимал, что не стоит перегибать палку. Я, конечно, человек практичный и предпочитаю худой мир доброй ссоре, но и я могу выйти из себя. В конце концов, я несу убытки! И когда ко мне приходит Кольцов и заявляет, что Бобровский поручил ему меня убрать, мне, честное слово, становится не до смеха. На полном серьезе, будто советуется, как ему получше меня пришить, отмечает слабые места в моей охране. На следующий день прихожу домой - а Кольцов уже там. Меня аж скрутило, хотя, казалось бы, чего? Кому, как не офицеру вневедомственной охраны, знать шифр квартиры, код и пароль? А ключи? Мы же их сами сдаем на пульт...