Джеймс Паттерсон - Гонка на выживание Страница 21

Но я легко справился с этим порывом.

— Кэти, моя работа тоже не сделала меня лучше, — сказал я. — Однако нужно знать, где провести черту. Думаю, если однажды я не сумею понять этого, сдам полицейский значок.

Мой тон полностью соответствовал словам. Кэти застыла.

— Оставляю тебе свои мирные предложения. — Она достала из сумочки конверт и, бросив его на стол, отступила к двери. — Можешь и впредь ненавидеть меня, Майк. Просто хочу сказать тебе, что на самом деле я совсем не такая. Нет.

И вышла.

«Конечно, не такая, — подумал я. — До следующего раза, когда это будет выгодно».

В конверте была распечатка отправленного ей по электронной почте сообщения Учителя.

А внизу он оставил псевдоним для отправки мгновенных сообщений по системе Яху: УЧ.

Сквозь стиснутые зубы я обозвал Кэлвин сукой за то, что сразу не дала мне эту распечатку. Какие там, к черту, мирные предложения. Я сел за стол и стал обдумывать дальнейшие действия.

Найти след было трудно. Чтобы добиться помощи интернет-компании, требовалось получить распоряжение суда, да и в этом случае могло оказаться, что сообщение пришло из публичной библиотеки или колледжа.

Я решил, что на это у нас нет времени и рискнул ударить вслепую. Быстро создал себе псевдоним.

И отправил сообщение Учителю.

МАЙК10: Получил твое объявление о миссии.

Последовавшее за этим потрясло меня. После краткой паузы пришел ответ.

УЧ: Что ты подумал?

Это был он!

МАЙК10: Очень интересно. Мы можем встретиться?

УЧ: Ты полицейский, так ведь?

Я заколебался и решил, что лгать не нужно. Обращаться с этим человеком как с глупцом бессмысленно.

МАЙК10: Да. Детектив из полицейского управления.

УЧ: Майк, я не хотел убивать тех полицейских. Полицейские мне симпатичны. Они — немногие в этом мире, кто еще верит в добро и зло. Но мне нужно было скрыться. То, что я делаю, значительнее, чем даже жизни двух хороших людей.

МАЙК10: Может, я смогу помочь тебе распространить твое объявление?

УЧ: У меня все в порядке, Майк. Смерть и убийства привлекают восторженное внимание людей. Они жадно ловят слухи.

Глава сорок четвертая

Тогда я решил испробовать другую тактику.

МАЙК10: Может, поговорив с кем-нибудь, ты сумеешь решить свою проблему другим образом.

УЧ: Даже не думай об этом. У меня нет проблем. Люди думают, будто могут безнаказанно унижать других и дальше. Почему? Потому что у них есть деньги. Но это не освобождает от человеческих обязанностей.

МАЙК10: У продавца, метрдотеля и стюардессы денег не было. Тебя, должно быть, раздражало в них что-то другое. Я искренне хочу тебя понять, так что скажи, пожалуйста, почему ты убил их?

УЧ: Убил?

МАЙК10: Ведь ты застрелил этих людей?

УЧ: Конечно. Я только против этого слова. Оно означает, будто эти уничтоженные мной животные были людьми. Их семьи должны прочесть молитву и возблагодарить меня за освобождение этих жалких слизняков от постыдного рабства, каким было их существование.

«Кое-что проясняется», — подумал я.

МАЙК10: Ты вершишь Божий суд?

УЧ: Иногда я думаю так. Не могу утверждать, что знаю, каким образом Бог вмешивается в дела этого мира. Но, возможно, через меня. Почему нет?

«Учитель? Этот человек законченный псих».

МАЙК10: Я не могу поверить, что Бог хочет, чтобы ты убивал людей.

УЧ: Пути Господни неисповедимы.

МАЙК10: Что ты собираешься делать дальше?

УЧ: Зачем тебе знать? Я сказал тем полицейским и скажу тебе: не стой у меня на пути. Понимаю, ты считаешь, что должен схватить меня, только на твоем месте, Беннетт, я бы серьезно подумал. Потому что если ты или еще кто-то встанет между мной и моим делом, клянусь Всемогущим Богом, я уничтожу вас, вы даже глазом моргнуть не успеете.

«Черт возьми, он знает мою фамилию! Должно быть, догадался по статье в «Таймс». Почему Кэлвин не обнародовала мой домашний адрес?»

МАЙК10: Что ж, придется рискнуть.

УЧ: Так думать опасно. Так думали те двое в вагоне метро. И я их тут же уничтожил. Когда будет опубликовано объявление о моей миссии?

Я пригладил ладонями волосы, заставляя смятенный мозг соображать быстрее. Публикация этого объявления явно была для него очень важна. Может, мы сумеем использовать это, чтобы вызвать его на разговор.

МАЙК10: Мы не можем допустить этого. Пока не получим чего-нибудь взамен.

УЧ: Я оставлю тебя в живых. Это мое последнее предложение.

Я удачно подавлял гнев, но в конце концов ой все-таки прорвался. Меня тошнило от этого самонадеянного убийцы полицейских. Не сумев сдержаться, я дал ярости волю.

МАЙК10: В таком случае твой сумасбродный манифест попадет не на первую полосу, а в корзину для бумаг. Понял, спятивший идиот?

УЧ: Из-за тебя умрут другие, фараон. Я буду убивать двух человек в день, если мое объявление не опубликуют. Ты даже не представляешь, с кем имеешь дело. Мое объявление станет известно миру, даже если придется написать его твоей кровью. ПП. ТГФ.

Я сидел, глядя на экран. ПП означало «поговорим потом». Я знал. У меня было четверо малолетних детей. Но что значит ТГФ? Ты такой-то такой-то.

Потом я понял. «Ты глупый фараон».

Я повернулся и уставился в перекрестье на лице Учителя на стене, представляя, как мой палец жмет на спусковой крючок.

Да. Для выстрела в тебя, УЧ.

Часть третья

Уроки жизни

Глава сорок пятая

Сидя в тишине своей темной гостиной, Учитель бросил на диван «трео» и допил остатки «Дома Гассак».

Он улыбнулся, когда шар сладкого огня мягко взорвался в желудке. Включил телевизор и прошелся по каналам. Не только первый городской, но и национальные сети вели передачи о стрельбе в отеле и метро.

Люди на улице выглядели мрачными, совершенно ненормальными. «Господи, это забавно», — подумал он. Приятно было смотреть на их лица. Он засмеялся, слушая интервью с весьма озабоченным полицейским. Это не МАЙК10? Дурачок, только что неуклюже убеждавший его остановиться?

Он схватился за живот от охватившего его хохота над всем этим. Глаза увлажнились.

— Лучше, чем «Диснейуорлд» Четвертого июля, — сказал он экрану, утирая слезы веселья.

Учитель выключил телевизор пультом дистанционного управления и откинул до отказа спинку кресла, думая о француженке, которую убил. Она была даже привлекательнее манекенщицы — с более рельефной фигурой, естественная, изысканная. Она буквально осветила вестибюль своей женственностью и сексуальностью.

Теперь она так же мертва, как фараоны в пирамидах. Как оборотная сторона Луны. Мертва на веки вечные, аминь.

Так ей и надо, черт возьми, ей и всем остальным, считающим, будто могут порхать по жизни благодаря своему виду и банковским счетам. Гордость предшествует падению. Пусть это станет для них уроком.

«Спятивший идиот? — подумал он, закрыв глаза и вспомнив текстовое сообщение полицейского. — Ну-ну. Не слишком ли это грубо? В конце концов спятивший идиот для одного может быть для другого мстящим носителем справедливости — быстрым, неотвратимым, безупречным».

Глава сорок шестая

В одиннадцатичасовых вечерних новостях шел без рекламных вставок репортаж об убийствах. Репортеры и ведущие весьма критически отзывались о действиях полицейского управления. Журналисты Эй-би-си даже расспрашивали людей на улице, считают ли они, что делу уделяется достаточно внимания.

Ожидавший автобуса тощий налогоплательщик ответил с уничижительной усмешкой:

— Полицейские никуда не годятся. Моя четырехлетняя дочь и та могла бы схватить этого типа.

— Тогда чего мы ждем?! — зарычал я на экран. — Кто-нибудь, приведите сюда этого ребенка!

Я скомкал обертку от бутербродов, запустил ею в продолжавшего тараторить подонка и отвернулся, потирая глаза.

Я уже отправил объявление Учителя о миссии и наш текстовой диалог агенту Лэму, чтобы выяснить, не осенит ли отдел документации ФБР какое-то новое озарение, но ответа пока не получил. Габриэлла Моншекур, подруга Мартины Бруссар, согласилась посмотреть фотографии персонала авиалиний в надежде, что узнает Учителя в летчике, которого видела на вечеринке. Но снимки до сих пор не пришли, а утром она должна была вылететь в Париж.

И если наш убийца верен слову, новый день принесет не только рассвет. Время не ждет, как часто напоминала нам учительница в седьмом классе, сестра Доминика.

В конце концов я счел, что пора перейти к решительным действиям. Отправил двух полицейских из Северного Манхэттена отвезти мадемуазель Моншекур в аэропорт имени Кеннеди и позвонил в отдел собственной безопасности авиалиний. Я уже неоднократно общался с ними, но теперь недвусмысленно заявил: если к моему приезду фотографий не будет, полицейское управление сочтет, что кто-то из них покрывает убийцу и рейсы этих авиалиний отменят до тех пор, пока ситуация не прояснится. А это может занять несколько дней.