Алла Драбкина - Жена по заказу Страница 22

– Н-не знаю, – сказала Аля.

– А я знаю! – вдруг осенило меня. – Она послала их в Питер посылкой.

– Рискованно, – подумала Яна, – но если знать эту женщину… Вряд ли она прекратила пить из-за денег, боясь их потерять по пьяни, а потому, по пьянке же, могла решиться послать их посылкой И если бы кто-то из нас, зная про опоздания поездов, прибежал на вокзал и осмотрел ее вещи, он бы ни за что не нашел этих денег. Они же были как бомба у нее в руках!

– Надо сказать Лехе, пусть устанавливает дежурство у ее дома или почты…

– Проще выкрасть из ящика извещение о посылке, – сказала Яна. – И положить его снова в ящик только тогда, когда Леха будет здесь.

– Да, это лучше, – согласилась Яна.

Опять зазвонил телефон. Звонили мне. Что они, с ума, что ли, все сошли сегодня? Высветился телефон Лехи.

– Пр-рывет, падр-руга Леха! – сказала я.

– А ты что тут делаешь? Мне Варька сказала, по какому номеру Аля находится. Звоню ей, а тут ты!

– Приду домой, там ты сидишь! – пропела я.

– Давай Альку-то!

– Если информация очень секретна – лучше скажи мне. Половину мы вычислили, почти не сходя с места.

– Кто да кто?

– Да подруга моя, в основном. Она, слава богу, ни с кем из вас не знакома, а потому ее теория имеет место быть.

– Говори, что знаешь, – приказал Леха.

– Ирина и Ася знакомы. Ася привезла на борт ту самую книгу, когда-то заиграв ее в доме Ирины. Ирина, услышав Алины разговоры о книге, все вспомнила и выбросила ее. Но Гаврила случайно выловил, когда доставал упавшие в воду очки.

– Жень, ты это серьезно?

– Это только присказка, сказка – впереди.

– Но Ирка-то, ты что, разве ее не знаешь?

– Я – знаю. И не люблю.

– А как вас свела судьба?

– Она была литсотрудником в театре, где ставили мою пьесу. Влезла в доверие, а там…

– Да, твоя виктиненость заключается в «обмане доверия», к бабке не ходи. Ну а деньги кто взял?

– Кто пришиб бабку, тот забрал и шляпку.

– Ты с ума сошла!

– Нет, Леха, нет.

– Но мы проверили ее, послали Никиту и мою жену Светку.

– Тогда денег в доме не было, да и сейчас пока нет. Посылки идут медленно, да еще эта авария с подсолнечным маслом.

– Зараза ты циничная, но… Я вот представляю то, что ты говоришь, и все укладывается. Поезд опаздывал, она попивала и боялась, что явится кто-то из нас… Похоже.

– Ну а теперь твои секреты!

– Я собрался ехать на станцию Лимжу, где проводница Наина видела, как какой-то человек в пижаме и домашних тапках вроде пырнул ножом Сакена. Но с другой стороны выскочили двое и помчались за тем, с ножом. Последнее, что видела Наина, это как мужики понесли раненого или убитого, она точно не знает.

– Что ты мне подробности гонишь, говори суть!

– Сакен жив, спас его капитан Серега с другим рыбаком. Сакен в Петрозаводске, снял за бешеные деньги квартиру напротив громовской парадной и окон. Уже несколько раз видел своего потенциального убийцу. Вместе с Громовым и без него.

– Значит, Сакен оказался умнее нас. Он откинул всех, кто не может наехать на его жену, и в итоге остался Громов.

– Он убит этим?

– Разве его поймешь?

– Вот что, Леха, сходи на почту и тормозни в отделе посылок пару посылочек. Мне почему-то кажется, что их будет две.

– Мне только что позвонил Сакен, я еду хватать Громова. Ну да где наша не пропадала. Есть у меня дружок, Вася Болтанкин. Он представительней меня и может навести там шороху. Но ты уверена, что посылки будут?

– Более чем. За сим пока и скатертью дорога.

– Семь футов под килем.

Ледяная рука, сжимавшая мое сердце с тех пор, как Яна испугалась за Сакена, отпустила.

– Пляшите, девочки. Бодигард поехал к боди, которое живо-здорово и собирает улики с помощью капитана Сереги и его дружков.

Никогда я не слыхала такого вздоха, причем тройного.

Аля засобиралась домой, и Яна дала понять, что разрешает ее проводить. Мы с Алей вышли вместе.

– Кто эта девушка, и почему ты у нее живешь?

– Я нанялась в гувернантки к Кирюше.

– В жизни бы не сказала! – воскликнула Аля. – Она вела себя как подчиненная. Такая скромность при такой красоте? Я даже слова долго не могла вымолвить, увидев ее.

Я тут же вспомнила, что когда я хотела представить Алю при знакомстве с Яной, своей хозяйкой, то Яна просто встряла в разговор и сама представилась моей подругой. Еще почему-то я вспомнила, что про Яну не должна знать Ася. Они знакомы, и может всплыть какое-нибудь дерьмо.

Ну до чего ж я дура. У меня в руках были все факты и все аргументы, чтобы понять, а я…

– Она чья-то жена? – продолжала вопросы Аля.

– Богатого издателя.

– Старика?

– Ну для нас с тобой он самое то. Не опозорит.

С ним можно показаться подругам, если не боишься, что отобьют.

– Даже так? И как она живет, как проводит время? Я не видела ни одной жены богача.

– Она водит ребенка в школу, потом мы с ней готовим обед, учитывая, кому из семьи что нравится и чего, по причине нездоровья, нельзя. Ну иногда ездим на оптушку.

– А о чем вы говорите?

– О любви!

– Чего-о? Горчакова, а кто клялся забросить тему «любовь» при рождении первого же внука?

– Но ее это интересует, как будто… Как будто она пытается въехать: а что такое любовь? Ее интересует все: как полюбила, почему потеряла, как легче завладеть сердцем не какого-нибудь козла, а настоящего мужчины. В общем, университет на дому. Хотя... с другой стороны, мне кажется, что она знает об этой жизни все-все! Это она, не зная Ирину, размотала грязный клубок ее ненависти к тебе.

Ах, Никита ее любил! Да он ее бросил при первом удобном случае.

– Но она же всегда давала понять…

– «Дать понять» она умеет. Она не будет прямо врать, она «даст понять».

– Ну ладно, что там Лешка еще сказал?

– Это не он сказал, а я сказала, чтоб посылки из Медвежьегорска были задержаны. Он это поручит какому-то надежному другану Васе Болтанкину.

– Васе? Ой, знала бы ты, какая прелесть Вася.

Будь я одинока… Будь я на твоем месте, я бы к нему пригляделась. Он честный, романтичный, смешной.

В общем, с Лехой они пара. Ты же знаешь, как у Лехи складываются отношения с другими ментами?

А вот Васю он очень любит.

– Эй, красавица, уж не ты ли в него влюблена, а подсовываешь мне?

– Ты же знаешь, что нет. И хватит об этом.

Я отдала Але долг и еще сотню долларов.

– Когда отдавать?

– Никогда.

Аля пожала плечами. Мы с ней видали виды, и знаем, что иногда долги можно не отдать.

– Значит, Болтанкин, – сказала на прощание Аля.

– Так тому и быть, – сказала я.

Об Ирине мы как-то враз забыли.

Опять мы некоторое время живем тихо и без проблем, пока Виктор не объявляет нам с Яной однажды, что готовится пятилетний юбилей его издательства. Празднество состоится в ресторане «Фантом».

Надо вместе подумать, кого пригласить.

– Из писателей, – говорит Виктор.

Из писателей! Будто я знаю тех, кого Нефедов считает писателями! Не могут же они пригласить людей, которых не печатают и печатать не собираются. Только мое патологическое кошачье любопытство заставляет меня ждать этого ресторанного дня счастья, предвкушая пищу и зрелища. Я очень хочу увидеть этих новых писателей, но чувствую, что заранее обречена в этой толпе на одиночество.

Впрочем, я прошу Виктора о приглашении Манюни. Он ее, разумеется, не знает, даже не слышал о ней, но я надеюсь подсунуть ему нормальною прозу Манюни. Не эпопею о «Гунусе».

Впервые за все время нашего знакомства Яна начинает походить на новую русскую, потому что озабочена нарядами и изобретением прически. Впрочем, я тоже должна изобразить себе новый наряд, потому что не хочу выходить на люди в Яниных платьях. Их наверняка уже видели на ней. Как ни удивительно, но даже при больших деньгах выбор не так велик, как мне казалось в безденежье. Либо всякие молодежные декольте-мини, либо что-то блекло-невзрачное, очень хорошего качества, но совсем неинтересное. А главное, что и во всех дорогих магазинах – одно и то же. Ни одна из нас не может найти вещи с изюминкой, но чтоб еще и пристойной.

Тогда я решительно веду Яну к Але Сорокиной, надеясь на изобретательность Алиной дочки Варьки.

Каково же мое изумление, когда мы застаем у Али и мою юную подружку Манюню.

– Это вы захотели, чтобы меня позвали? – бросается к нам Манюня. – А я теперь думай, что надеть!

– Мы с теми же проблемами, – смеется Яна.

Возникает веселая кутерьма. Варька с Манюней уводят Яну, а мы остаемся с Алей на кухне.

– Слушай, я не видела таких красивых, как она… – благоговейно шепчет Аля.

– Да? – Красота Яны мне уже примелькалась.

Я вдруг понимаю, какое это ненадежное оружие – красота. – К Яне можно привыкнуть, ее можно и разлюбить. Понимает ли тот же Виктор, что кроме красоты у Яны есть еще кое-что?

– Графоман может и не понимать, – считает Аля.