Джеймс Чейз - "Ты только отыщи его…" Страница 22

Скорость была миль под восемьдесят в час. Я услышал, как где-то у меня за спиной взорвался пронзительный свисток возмущенного полицейского. Впереди показалась пьяцца Венециа с ее неторопливым потоком машин, и нервы у меня не выдержали. Я знал, что не смогу ворваться на площадь на такой скорости, не угробив кого-нибудь. Нога опустилась на тормозную педаль, и я сбавил скорость.

«Рено» ушел в отрыв. Дав долгий предупредительный гудок, он со скрежетом влетел на площадь, чуть не столкнувшись с двумя другими автомобилями и вынудив третий затормозить с юзом. Почти не сбавляя хода и пронзительно сигналя, «рено» проскочил площадь и скрылся в темноте в сторону Тибра.

Я снова услышал пронзительный свисток полицейского. Не желая связываться с законом и пребывая в полной уверенности, что на такой скорости и при таком освещении ни один полицейский не мог рассмотреть мой номер, я свернул на виа Кавур, сбавил скорость до респектабельной и поехал кружным путем обратно к Колизею.

Побег «рено» немного расстроил меня, но хорошо хотя бы, что я слегка припугнул его водителя.

У дома Френци — его квартира помещалась на первом этаже — я припарковал машину, поднялся по ступенькам к парадному, позвонил, и Френци сразу же открыл дверь.

— Входи, — сказал он. — Рад тебя видеть.

Я проследовал за ним в хорошо обставленную гостиную.

— Выпьешь? — предложил он.

— Пожалуй, нет, благодарю.

Я сел на подлокотник кресла и посмотрел на Френци.

Он был хрупкого телосложения, ниже среднего роста, темноволосый, симпатичный, с умными проницательными глазами. Обычно улыбчивое лицо сейчас было серьезным, он озабоченно хмурился.

— Ты должен что-нибудь выпить со мной за компанию, — сказал он. — Хотя бы бренди.

— Ну что ж.

— Скверное дело, Эд, — продолжал он, готовя напитки. — В статье говорится только, будто она сорвалась с утеса. Ты не знаешь подробностей? Что она делала в Сорренто?

— Отдыхала.

Он сунул мне стакан и беспокойно заходил по комнате.

— Это действительно так? — спросил он, не глядя на меня. — Я хочу сказать, и впрямь несчастный случай?

Такого вопроса я не ожидал.

— Между нами говоря, есть некоторые сомнения, — сказал я. — Чалмерс думает, что ее убили.

Его плечи поникли, а лицо стало еще сумрачнее.

— А полиция — что они думают?

— Они мало-помалу склоняются к тому же. Дело ведет Карлотти. Сначала он был уверен, что это несчастный случай; сейчас его мнение изменилось.

Френци посмотрел на меня.

— Готов спорить, что это убийство, — тихо сказал он.

— Почему ты так думаешь, Джузеппе?

— Рано или поздно кто-то непременно должен был разделаться с нею. Она сама на это напрашивалась.

— В таком случае, что тебе о ней известно?

Он заколебался, потом подошел и сел напротив меня.

— Мы с тобой добрые друзья, Эд. Мне нужен твой совет. Я уже собирался звонить тебе, когда ты сам позвонил мне. Могу я говорить с тобой откровенно?

— Разумеется. Я слушаю, выкладывай.

— Я встретил ее на вечеринке дней через пять после ее появления в Риме и сдуру заарканил на четыре-пять дней — пли скорее ночей. — Он посмотрел на меня и пожал плечами. — Ты меня знаешь. Я пришел от нее в восторг, она показалась мне мечтой любого мужчины. Я предложил, она согласилась, но… — Он умолк и поморщился.

— Что «но»?

— После того, как мы провели вместе четыре ночи, она попросила у меня денег.

Я вытаращился на него.

— Ты хочешь сказать, хотела взять у тебя в долг?

— Да нет же. Она потребовала денег за оказанные услуги, причем довольно большую сумму. Вот ведь гнусность!

— И сколько же?

— Четыре миллиона лир.

— Господи, боже мой! Она, должно быть, спятила! И что же ты сделал? Посмеялся над ней?

— Она не шутила. Мне стоило больших трудов убедить ее в том, что у меня нет такой суммы. Была весьма неприятная сцена. Она заявила, что стоит ей пожаловаться отцу, и он меня погубит. Он добьется моего увольнения из газеты.

Я почувствовал, как по спине у меня побежали мурашки.

— Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что она пыталась тебя шантажировать?

— По-моему, именно так это и называется.

— Ну и что дальше?

— Я пошел на компромисс. Подарил ей пару бриллиантовых сережек.

— Значит, ты поддался шантажу, Джузеппе?

Он пожал плечами.

— Тебе легко говорить, а я оказался в очень трудном положении. Чалмерс достаточно силен, чтобы убрать меня из газеты. Работа мне нравится, а больше я ничего толком и не умею. Дело обстояло так: ее слово против моего. Насчет женщин у меня не очень хорошая репутация. Я был почти уверен, что она блефует, но не мог искушать судьбу. Серьги обошлись мне в тридцать четыре тысячи лир, так что, пожалуй, я отделался сравнительно легко — гораздо легче, чем один из твоих коллег.

Я сидел, подавшись вперед и уставившись на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Я, разумеется, оказался не единственной жертвой. Был еще один газетчик, американец, которого она заманила подобным же образом. Кто он — неважно. Впоследствии мы обменялись опытом. Ему пришлось купить ей бриллиантовое ожерелье, потратив большую часть своих сбережений. Видно, она специализировалась по газетчикам. В этой области влияние отца было сильнее всего.

Мне вдруг стало дурно. Если то, что говорил Френци, правда, — а я в этом нисколько не сомневался, — значит, Хелен приготовила ловушку для меня, и, не сорвись она с утеса, меня сейчас тоже шантажировали бы.

Я также понял, что если бы рассказ Френци стал достоянием гласности, а полиция бы вдруг установила, что я и есть этот загадочный мистер Шеррард, мотив для убийства налицо. В полиции бы живо решили, что она пыталась шантажировать меня, я оказался не в состоянии заплатить и, не желая упустить новое свое назначение, столкнул ее с утеса.

Настала моя очередь вышагивать по комнате. К счастью, Френци на меня не смотрел. Он сидел в кресле, уставившись в потолок.

— Теперь ты понимаешь, почему я думаю, что ее могли убить, — продолжал он. — Вероятно, она проделывала этот номер чересчур часто. Я не могу поверить, что она поехала в Сорренто одна. С ней наверняка был какой-то мужчина. Если ее убили, полиции надо его найти — и дело в шляпе.

Я промолчал.

— Что, по-твоему, мне следует сделать? С тех пор, как я прочел о ее смерти, я все пытаюсь принять какое-то решение. Может, пойти в полицию и рассказать, как она пыталась меня шантажировать? Если они действительно думают, что ее убили, это поможет установить мотив.

Первый шок у меня прошел. Я снова сел на стул.

— Будь осторожнее, — сказал я. — Если Карлотти передаст Чалмерсу то, что ты ему скажешь, не миновать беды.

— Это я понимаю. — Он допил бренди, встал и налил себе еще. — И все же ты считаешь, что мне следует это сделать?

Я покачал головой.

— Не думаю. Лучше подожди, пока полиция не установит точно, что это убийство. Спешка в таких делах ни к чему. Ты должен ждать и следить за развитием событий.

— А если они узнают, что мы с ней были любовниками? Вдруг они подумают, будто это я убил ее, — ведь у меня был мотив?

— Да рассуждай ты здраво, Джузеппе! Ты ведь можешь доказать, что и близко к Сорренто не был, когда она умерла, разве нет?

— Да. Я был здесь, в Риме.

— Тогда не разыгрывай, ради бога, мелодраму!

Он пожал плечами.

— Ты прав. Значит, ты считаешь, что мне не следует ничего сообщать полиции?

— Пока нет. Чалмерс подозревает, что тут замешан мужчина. Стоит тебе высунуться, и он тут же решит, что это ты и есть. И расправится с тобой. Кстати, тебе не мешало бы знать, что Хелен была в положении.

Стакан с бренди выскользнул из пальцев Френци и упал на пол. На ковре образовалась лужица. Френци вытаращился на меня, глаза его вылезли из орбит.

— В положении?! Клянусь богом, я тут ни при чем! Боже мой! Как я рад, что не пошел в полицию, не поговорив с тобой! — Он поднял стакан с пола. — Смотри, что я наделал. — Он пошел на кухню за тряпкой, и я смог немного пораскинуть мозгами, воспользовавшись его отлучкой. Если Карлотти считает и может доказать, что Хелен убили, значит, он приложит все усилия, чтобы отыскать этого мифического Шеррарда. Достаточно ли хорошо я замел следы?

Френци вернулся, сел на корточки и принялся промокать ковер. А когда заговорил, как будто выразил вслух мои мысли:

— Карлотти очень дотошный. Я еще не слышал, чтобы ему не удалось раскрыть убийство. Он может добраться до меня, Эд.

Он и до меня может добраться, подумал я.

— У тебя алиби, которое ему не опровергнуть, так что успокойся, — сказал я ему. — Чалмерс задал мне задачу: найти человека, который мог ее убить. Помоги мне, а? Мог это быть тот американский газетчик, о котором ты рассказывал?