Марина Серова - Страсти оперной дивы Страница 22

Заметив, что я наконец-то обратила на него внимание, он подошел ближе.

– Добрый вечер, – приветливо улыбнулся он. – Меня зовут Валерий. А вы, наверное, Евгения? Телохранитель Изольды, правильно?

– Ну, как-то так, – осторожно ответила я.

– У нас уже ходят о вас легенды.

– В самом деле? А вы… работаете здесь? – в свою очередь поинтересовалась я. – Тоже поете?

– Ну да. Это ведь оперный театр. Здесь все поют.

Валерий оказался довольно интересным и остроумным собеседником да и вообще произвел на меня весьма положительное впечатление, и, думая о том, что забавно будет для разнообразия закрутить интрижку с оперным певцом, как ни странно, молодым и симпатичным (почему-то слова «оперный певец» всегда вызывали у меня ассоциацию с толстым пожилым дяденькой), я беспечно болтала, признаюсь, легкомысленно позабыв о своих профессиональных обязанностях.

Валерий предложил мне экскурсию по театру, но поскольку до такой степени забыть о долге я не могла, покидать банкетный зал, где за спинами поздравляющих совсем затерялась Изольда, отказалась наотрез. В итоге мы просто уединились за небольшим столиком, стоявшим несколько в стороне от остальных, и, с интересом слушая рассказ Валерия о разных необычных и забавных случаях театральной жизни, я не спеша прихлебывала кофе, уверенная, что нисколько не потеряла, не попав на экскурсию.

Разговор шел хорошо, но закончился как-то странно. Я все ждала, что мне вот-вот предложат продолжить знакомство где-нибудь в более интимной обстановке или хотя бы пригласят в кафе, но Валерий, проговорив около часа, неожиданно замахал рукой кому-то в толпе празднующих и, извинившись, встал из-за столика и больше не вернулся.

«Прикольные они, эти… певцы, – не зная, как расценивать такое поведение, думала я. – Ему что, просто пообщаться было не с кем?»

Между тем в ресторанном зале раздалось очередное многоголосое «Браво!», и, отыскав глазами Изольду, я снова сосредоточилась на внимательном наблюдении за обстановкой.

Поздравительный банкет закончился около часа ночи, и извинить такое легкомысленное поведение знаменитой певицы снова могло только то, что завтрашний концерт тоже начинался вечером и у нее было время прийти в себя после новых внушительных доз алкогольных напитков.

Зато на этот раз никто не выговаривал ей и не журил за плохое поведение, поскольку Земелин, тоже принимавший самое активное участие в торжестве, к моменту отбытия в гостиницу уже не вязал лыка.

В номере, куда по уже установившейся традиции я снова вошла первой, на сей раз не оказалось никаких сюрпризов, даже загадочных букетов «от Оли», и этот день я для себя отметила как день без происшествий, наивно понадеявшись, что так оно пойдет и дальше и «темные силы», которые незадолго до того поминала в эмоциональной речи Изольда, наконец успокоились и не будут больше досаждать нам.

Учитывая позднее время и степень расслабленности организма после банкета, Изольда не стала даже принимать ванну, а сразу ушла в свою спальню и, по-видимому, моментально заснула.

Не мудрствуя лукаво, я и сама решила последовать этому благому примеру и, приняв успокаивающий теплый душ, уютно устроилась под одеялом и погрузилась в объятия Морфея, тихая и умиротворенная, даже не подозревая, что, проснувшись на следующее утро, обнаружу, что мир перевернулся вверх дном.

Встав, как обычно, в шесть, я сделала несколько упражнений для разминки, приняла ванну и уже совсем собралась было спуститься вниз, чтобы организовать себе завтрак, когда услышала из вестибюля множество возбужденных голосов, о чем-то весьма эмоционально споривших.

– Но я не могу вас пропустить, она еще спит… – пыталась убедить девушка за конторкой.

– У нас ордер, вы не имеете права препятствовать, – упрямо бубнил в ответ низкий мужской голос.

– Это частное заведение, вы сами не имеете права, – стойко сопротивлялась девушка.

– У нас ордер, – неумолимо гудел бас.

Спустившись по лестнице, я обнаружила несколько человек в полицейской форме, очень расстроенную на вид Машу, которой по какому-то фатальному невезению выпало сегодня дежурить, и растерянного толстенького охранника, совершенно не понимающего, как ему поступить в такой ситуации.

– Женя! – увидев меня, с надеждой обратила ко мне взор бедная Маша. – Скажите хоть вы им…

– А в чем, собственно, дело? – спокойно поинтересовалась я, очень хорошо зная, что в разговорах с представителями официальных властей главное – выдержка.

– А вы кто? – невежливо ответил вопросом на вопрос плотный приземистый мужчина с квадратным лицом и черными густыми волосами.

– Меня зовут Евгения, – вовсе не собираясь сразу раскрывать все тайны, сдержанно сообщила я.

– Это – телохранитель Измайловой, – поспешила доложить Маша. – Она вас просто не пустит. И ничего вы не сделаете. Она знаете, как… знаете, какая…

Наверное, басовитый крепыш, вторгшийся в столь ранний час на территорию частного заведения, не вызвал у нее сочувствия и сейчас, исчерпав все прочие средства, она решила его напугать.

– Телохранитель?.. – усмехнулся мужчина, почти не слушая страшные Машины угрозы. – Как интересно… Слышь, Коля, ты, может, за вторым ордером сгоняешь? А мы тут пока подождем. Примадонна-то, я так понимаю, все равно еще дрыхнет. Или прикидывается…

– Все-таки вы не могли бы объяснить, в чем дело? – собрав всю дарованную мне природой выдержку, снова очень спокойно спросила я. – Что это за ордер, при чем здесь Изольда? У нее вчера очень поздно закончился концерт, и она действительно сейчас отдыхает. Может быть, ваш визит стоит немного… перенести?

– Что за ордер, говоришь? – тоном, не сулившим ничего хорошего, ответил чернявый. – На арест ордер, девушка. И переносить мы ничего не будем. Давай вытаскивай свою приму из кроватки, или где она там сейчас, да собирай ее в дорогу по-быстрому. Много вещей не укладывай, здесь недалеко. А если будешь и дальше тормозить и спектакли мне тут разыгрывать, я могу рассердиться и подумать, что хочешь оказать сопротивление при аресте. А это, сама понимаешь, дополнительная статья.

– Постойте… подождите… какой арест? – ничего не понимая, застигнутая врасплох этой неожиданной новостью, пробормотала я. – Вы, наверное… наверное, здесь какая-то ошибка. В этой гостинице проживает певица, Изольда Измайлова, она приехала на гастроли и…

– И заодно решила рассчитаться по старым долгам. Так? – безапелляционно отрезал бас. – Или вы снова будете притворяться, что ничего не знаете? Про Ольгу Быстрову слышали что-нибудь? Про застарелую вражду, взаимное непонимание…

– Ну… да… я слышала, но… но это ведь очень давняя история, все уже забыто давно, неужели вы думаете…

– Ну, видать, не совсем еще забыто, – снова ехидно усмехнулся чернявый. – Если так… так решительно действовать готовы… некоторые. Концерт у нее закончился… поздно.

Один из полицейских, находившихся в вестибюле, по-видимому, из сочувствия к моему совершенно искреннему недоумению наконец решил прояснить дело и с выражением, с которым оглашается смертный приговор, произнес роковую фразу:

– Ольга Быстрова вчера вечером была задушена в своей квартире, и, учитывая обстоятельства, в совершении этого преступления подозревается Изольда Измайлова. Мы пришли задержать ее.

Признаюсь, эти слова повергли меня в шок, и на несколько секунд я утратила чувство реальности.

– Но… но… но… Но она не могла этого сделать, – с трудом подбирая слова, из последних сил пыталась я возразить. – Я ведь говорила вам, вчера у нее был концерт. Весь вечер она провела на сцене, потом… потом был банкет… масса народу, все ее видели… Она просто не могла. Физически не могла, понимаете?

– Вот именно, – вступил чернявый. – Масса народу, все навеселе, никому ни до кого нет дела… Чего проще – незаметно выскользнуть на несколько минут… хоть вон, в туалет, например… Сделать все дела и вернуться как ни в чем не бывало. Вы в курсе, что квартира Быстровой рядом с театром? Десять минут ходьбы. А бегом и того меньше… Впрочем, что это я тут… объясняю. Не препятствуйте, девушка, нам нужно провести задержание. Поднимайтесь, ребята, не хотят говорить, в каком она номере, так мы сейчас все их проверим…

Маша с безысходным отчаянием на лице бросила последний взгляд утопающего в мою сторону, и я поняла, что пора действовать.

Было совершенно ясно, что чернявый настроен решительно и без Изольды отсюда не уйдет. С другой стороны, если поднимется переполох и ничего не соображающий спросонья Земелин вдруг узнает, что кто-то явился сюда арестовывать его звезду, последствия могут оказаться необратимыми.

А между тем ситуация весьма двусмысленная и, не зная, откуда здесь растут ноги, очертя голову ввязываться в скандал, на мой взгляд, было бы большой ошибкой.