Марина Серова - Пустячок, а приятно Страница 22

— Привет… — Костя, не глядя на меня, дожевывал кусок ветчины. — Как добралась? Что будешь пить?

Костя Виноградов был на вид хлипким интеллигентиком: тощим и небольшого роста, с длинным узким лицом. Большие в блестящей оправе очки на носу, пышная копна волос, которая, несмотря на приближающееся пятидесятилетие, не собиралась редеть, дополняли его портрет. Впрочем, те, кто принимал Костю за беззащитного слабака, быстро раскаивались в том, что связались с ним. Искусством рукопашного боя мой старинный приятель владел виртуозно, до сих пор продолжая регулярно тренироваться, и отличался редкой для мужчин его возраста подвижностью и гибкостью тела. Однако, несмотря на стремление сохранить спортивную форму, от хорошего ужина со стаканом приличного вина Костя никогда не отказывался, считая, что натуральное вино в умеренных количествах полезно в любом возрасте, а лишние калории всегда можно сбросить на тренировке.

— Что пить? — переспросила я, разглядывая стоящие на столе винные бутылки. — Да лучше бы кофе… Я ведь на машине, и мне назавтра ясная голова нужна…

Костя кивнул и налил мне большой фужер сухого молдавского вина.

— Ничего, выпей вот это, — прокомментировал он свои действия. — С него голова не замутится… Тем более у тебя.

Я не стала спорить. Выпив фужер вина, я вдруг ощутила сильный голод и принялась одно за другим поедать бисквитные пирожные, горкой сложенные на большом блюде посередине стола, — у Кости временами возникали странные идеи по поводу угощения.

— Выглядишь усталой, — заметил он, тем временем разглядывая мое лицо. — И под глазами тени…

— Намоталась за день, — отозвалась я. — И ночь спала плохо…

— Тогда выпей еще! — и, прежде чем я успела что-либо возразить, он наполнил мой фужер снова. — Сухое столовое вино хорошо тонизирует, после него и спать будешь лучше.

Я махнула рукой — в данной ситуации с ним было бесполезно спорить. Проглотила и эту порцию напитка, поспешила съесть еще несколько пирожных, с вином они имели своеобразный, терпкий и пряный вкус. Несмотря на то, что в голове моей от выпитого слегка зашумело, я решила, что уже пора приступить к деловой части нашей с Костей встречи.

— Итак, Костя, — начала я. — Ты что-нибудь выяснил по поводу «золотого чемоданчика»?

Тот с набитым ртом, потому что в это время жевал кусок гусиной печенки, отрицательно помотал головой.

— Я спрашивал, — проглотив деликатес, сказал он, — у всех, у кого мог… Глухо. Никто твоего чемоданчика в глаза не видел. Ты сама-то уверена, что он существует?

— Что за идеи у тебя в голове, Костя? — возмутилась я. — Человек платит по двести баксов в день для того, чтобы искать несуществующую вещь? Такое вообще мыслимо?

— А он уже заплатил? — поинтересовался Костя.

— Нет…

— Серьезно? — Он посмотрел на меня иронически. — Чего же ради ты тогда за этим чемоданчиком носишься? Ведь ты же всегда берешь деньги вперед…

— Моего клиента убили сразу после моего разговора с ним, — отвечала я. — Так что все получается не так просто…

— Убили? — Костя тихо присвистнул. — Ничего себе! Тогда и вовсе мрачная история получается…

— Вот я про то и говорю…

На мгновение Виноградов задумался.

— Подожди, Таня, — вдруг вскинулся он. — Твоего убитого клиента как фамилия?

— Ольховский, — ответила я немного удивленно. — А зачем тебе?

— Ольховский… — задумчиво повторил мой собеседник, видимо, пытаясь вспомнить, что ему говорит это имя. — Нет, пусто! — решительно объявил он. — Ничего я про него не слышал, ничего не знаю! Тебе такое не кажется странным?

Я пожала плечами. Дело в том, что Костя Виноградов воображал, будто знает весь криминальный мир города как свои пять пальцев. На самом деле он немного преувеличивал. Кое-что он, конечно, знал, при этом даже кое-что такое, чего не знали ни в милиции, ни в прокуратуре. Так что иногда к нему можно было обращаться за советами, вот как я сейчас… Но при этом боже упаси показать ему сомнение в полноте и всеобъемности его знаний: смертельно обидевшись, Костя Виноградов может вовсе отказаться что-либо рассказывать.

— Костя, я тебя просила выяснить насчет чемоданчика, — напомнила я ему.

— Ну, так я же и говорю тебе — глухо, — отвечал он. — Никто ничего не видел, не знает. Даже хуже того…

— Ну? — Я уставилась на него выжидающе.

— Понимаешь, кое-кто из знающих людей мне сказал, что все, что я у них расспрашиваю, сильно похоже на блеф…

— На блеф? — опешила я, чувствуя, как это слово резануло меня по сердцу. — И где же тут, по-твоему, блеф?

— Понимаешь, — отвечал Костя, — знающие люди меня уверяли, что золото теперь при нелегальных перевозках никогда не прячут в чемоданчиках типа «дипломат», потому что так его слишком легко найти. Не возят его в чемоданах и легальные перевозчики, для них изобретены более надежные средства защиты…

— Какие? — глупо спросила я.

— Неважно… Я не знаю, какие… Дело не в этом, Татьяна!

— А в чем же?

— А в том, что нормальные перевозчики золота никогда не используют для своей цели чемоданчик такого типа, как ты описывала. Потому-то я у тебя и спросил: ты сама-то этот чемоданчик видела? Уверена в его существовании?

Я некоторое время сидела молча, немного подавленная сообщенным Костей. Потом, собравшись с духом, произнесла, четко выговаривая слова:

— Чемоданчик с золотом я видела своими глазами, вот как тебя вижу сейчас…

— Серьезно? — изумился Костя. — Значит, ты уже нашла его? Тогда чего же ты молчишь? Я ради тебя весь день, можно сказать, бегал как заводной…

— Спасибо, Костя, я тебе очень благодарна, — со вздохом сказала я. — Но только если ты думаешь, что я уже решила свои проблемы, то ты слишком хорошо обо мне думаешь…

— Как так? — удивился мой собеседник.

— Чемоданчик с золотом я действительно один раз видела, — сказала я, — причем очень даже осязаемо. Только он снова куда-то исчез… Все это произошло сегодня, в течение дня, у меня не было возможности тебе сообщить… И снова убит человек…

— Серьезно? Как фамилия?

— Перепелкин, — без всякого энтузиазма отвечала я. — Роман Геннадьевич.

Мгновение Виноградов соображал, потом покачал головой.

— И это имя мне ничего не говорит, — сказал он. — Видишь ли, я разговаривал сегодня днем с одним очень осведомленным в таких делах человеком. Он говорит, через наш город определенно идет кое-какой трафик золота. Понимаешь, из нашего города есть прямой поезд, идущий за границу. Следовательно, возможность отправки курьера…

— С золотом? — озадаченно переспросила я. — Он что же, чемоданчик со слитками прямо в обычном купейном вагоне везти должен? Да его на первой же таможне поймают! Сам говоришь, в таких чемоданчиках нормальные курьеры золото не возят!

— Подожди, Таня! — оборвал меня Костя. — Ты не умничай, а слушай, что я тебе говорю. Наши криминальные элементы не дураки, и если я говорю, что есть канал транзита, значит, он есть. Только как он работает да кто всем заправляет, ни тебе, ни мне никто не станет рассказывать, правильно?

Я вынуждена была признать, что в этом отношении Костя Виноградов, конечно, прав.

— Понимаешь, Тань, — продолжал он. — Дело даже, как тот знающий человек сообщил мне, в другом. Он сказал, что с некоторых пор у них появились конкуренты. Причем какие-то явно чокнутые: звонили по телефону, обещали сдать ментам. Избили одного из курьеров. Словно современных боевиков насмотрелись… Ну, будто у нас появилась эта, как ее… «Бригада-2».

— А чего, собственно, хотят конкуренты? — поспешила я прервать начавшееся было уклонение нашей беседы в сторону киноискусства.

В ответ Костя посмотрел на меня насмешливо.

— Прежде ты не задавала мне таких наивных вопросов! — весело сказал он.

— Делят сферу влияния?

— Хотят вытеснить прежних хозяев канала нелегальной продажи золота за границу и сами воспользоваться им, — отвечал Костя. — А канал транзита очень надежный, если из-за него дерутся…

— Но если из-за него дерутся, конкурентам должно быть известно многое об этом канале, — возразила я. — Много больше, чем нам с тобой или даже твоему знающему человеку. Иначе они просто не смогут им воспользоваться, даже если победят. Спрашивается, откуда они про него знают? Ведь эта информация, я так понимаю, оберегается надежнее всего…

— Наверное, — согласился со мной Виноградов. — Кто ж их, новых бандитов, разберет?

Я посмотрела на Костю озадаченно. Если он откровенно признавался в своем незнании чего-то, значит, считал это совершенно незначительным, неважным. В отличие от него я не могла сказать, что вопрос, откуда таинственные конкуренты пронюхали про канал нелегального транзита золота, был таким уж незначительным.