Александр Чернов - И ты, Брут... Страница 22

Чума раздраженно махнул рукой и сорвал с голову ненавистный чулок. Лицо у него было красное, злое.

— Пусть отъедет куда-нибудь. Если понадобится, вызовем!

— У нас все нормально, Настя, — произнес я в трубку ровным голосом, стараясь успокоить девушку. — Вышла небольшая заминка, но все разрешилось. Поезжай в ложбину и жди звонка.

— Ой! — вдруг упавшим голосом произнесла Настя. — К вам, кажется, гости! Какая-то девушка свернула к воротам! Берегитесь!

— Атас! — крикнул я Чуме. — К нам гости! Быстро к выходу!

Мы побежали через сад, на ходу натягивая на голову чулки, и еще издали услышали, как в доме надрывается звонок. Охранник проводил нас злорадным взглядом, когда мы промчались мимо него в боковую комнату. Именно там настойчиво звенел звонок. Четыре монитора стояли друг на друге, пятый находился чуть в стороне от остальных. Рядом с ним стояло записывающее устройство. Перед экранами располагался пульт управления с множеством кнопок и тумблеров. Я понятия не имел, как обращаться с системой видеонаблюдения, Чума, судя по его растерянному виду, также. Пришлось действовать наугад. Я нажал на верхнюю большую квадратную кнопку. Зеленоватым светом засветился экран, на нем появилось изображение части двора и флигеля. Не то. Я нажал на следующую кнопку — снова двор и флигель, но в другом ракурсе. Еще одно нажатие кнопки, и я не смог удержаться от возгласа изумления. В углу двора в центре экрана лежал окровавленный собачий труп. Наверняка, на кассете осталась запись, как мы с Чумой воюем с псом. Этого только не хватало! Но сейчас было не до записи. Сейчас все мои мысли и действия были направлены на то, чтобы отыскать нужную кнопку. А звонок все надрывался и надрывался. Наконец на мониторе появились ворота. Задрав голову, в камеру смотрела девушка лет двадцати пяти. Довольно смазливая блондинка, неплохо одетая. То ли оттого, что девушка была возмущена, то ли оттого, что смотрела вверх, глаза у нее казались выпученными. Удалось включить и переговорное устройство.

— Что случилось, Андрей! — прозвучал в комнате сердитый голос. — У тебя там все в порядке? Ну же, открывай!

Задачка была не из легких. Не впускать девушку в дом нельзя. Почует неладное и поднимет тревогу. Впускать тоже нежелательно — лишний свидетель. В поисках совета я взглянул на Чуму. Санек секунду раздумывал, потом принял решение и еле слышно шепнул:

— Открой ей! Пусть войдет, там разберемся.

Легко сказать, открой! Знать бы как. Я принялся тыкать в клавиши, куда палец попадет.

— Андрей, ты меня слышишь?! — уже обеспокоено произнесла девушка. — В чем дело?

Тянуть дальше с ответом было невозможно, и я решился.

— Да слышу я! — произнес я невнятно, сонным недовольным голосом. — Прикорнул я, сейчас открою!

Голоса у многих людей спросонья кажутся одинаковыми, на это я и рассчитывал, когда заговорил с девушкой. Моя уловка удалась, девушка не распознала во мне чужого и немного успокоилась.

А я все тыкал по клавишам. В записывающем устройстве что-то щелкало, крутилось, на мониторе картинки перемещались с экрана на экран, гасли, вновь вспыхивали, но дверь открываться никак не желала. В принципе на каждой клавише были надписи, но чтобы в них разобраться, нужно было время. Я взял еще пару "аккордов" на клавиатуре — безрезультатно. Наконец нажал на вынесенную за пульт управления кнопку, и девушка на экране монитора нырнула в распахнувшуюся калитку. Чума направился к выходу из комнаты, а я, вытащив из записывающего устройства кассету, заспешил за ним.

Мы почему-то подумали, что гостья войдет через главный вход, поэтому, открыв замок, встали по обе стороны от двери, готовые наброситься на нее. Однако она совершенно неожиданно появилась со стороны оранжереи. Увидев наши обтянутые черными чулками физиономии, девушка до того растерялась, что забыла испугаться. Она замерла посреди холла с отвисшей от удивления челюстью и вытаращенными глазами. Мы тоже молча пялились на нее. Наконец девица завизжала, резко повернулась и бросилась назад в оранжерею. Чума в два прыжка настиг ее, ударил ладонью по спине и она, исполнив сложный кульбит, распласталась на мраморном полу. Чума перевернул девушку на спину и, зажав ей рот рукой, приставил к горлу финку.

— Заткнись, стерва! — цыкнул он, дико вращая глазами за сеточкой чулка. — Не то прирежу!

На девицу, словно нашел столбняк. Она больше не произнесла ни звука, когда Чума отнял от ее рта ладонь, только посмотрела на Санька полными ужаса глазами и кивнула. От испуга ли, от холодного ли пола у нее вдруг начался озноб. Руки и ноги девушки ходили ходуном, челюсть то и дело клацала. От падения короткое платье задралось, обнажив стройные ноги и полоску ажурных трусиков. Издав глумливый смешок, Чума сунул руку между ног девушки, провел ею вверх, и стал гладить там, где линия ног, раздваиваясь, переходит в два полумесяца. Девица не смела шевельнуться. Прикусив губу, она молча сносила надругательство над ней парня. Из ее распахнутых глаз катились крупные слезы.

Я присел рядом с Чумой и девушкой и ударил ладонью по руке Санька.

— Оставь ее! — сказал я намеренно грубо, силясь отрезвить парня. — Мы не за этим сюда пришли!

Чума хмыкнул, однако руку убрал и похлопал девушку по щеке.

— Твое счастье, крошка, что мы торопимся, — заявил он. — А то бы я с тобой позабавился. Ты кто такая и зачем сюда пришла?

Размазывая по лицу слезы, тушь и губную помаду, девушка пролепетала:

— Я горничная, пришла убираться.

— А у хозяина хороший вкус, — похотливо засмеялся Чума. — Хорошеньких потаскух себе в горничные берет.

Но мне было не до смеха.

— Ты каждый день приходишь на работу в половине одиннадцатого? — спросил я у девицы.

— Да, — ответила она.

Я был здорово озадачен признанием девушки. По утверждению Валеры горничная в это время должна была уже уйти, а она только пришла в дом. Зачем толстяк дал нам ложную информацию? Я бы очень хотел задать сейчас этот вопрос нашему заказчику.

— Ну-ка, девочка, переворачивайся-ка на животик, и ручки за спину. Живо! — командовал тем временем Чума. — Будешь хорошо себя вести, и мы тебе ничего не сделаем. Давай-давай, быстро попкой кверху!

Горничная послушно легла на живот и выставила назад руки. Мы обмотали ей скотчем запястья, заклеили липкой лентой рот, затем отнесли девушку на лестницу и привязали ее там к перилам напротив охранника.

— Два! — констатировал Чума и пнул парня по ноге. — Это тебе подарок от нас. Подружка! Чтобы не скучал. Развлекайтесь! — Санек подтолкнул меня. — Ну пойдем!

Мы сошли с лестницы, открыли в холе одну из дверей — кухня.

— Как раз то, что нам нужно! — заявил Чума, входя в помещение.

Вошел и я. Центр кухни занимала большая электроплита, стол и раковина. У одной из стен стоял кухонный гарнитур, холодильник, стиральная и посудомоечная машины. Богачи они и есть богачи — кухня отдельно, столовая отдельно. Два этих помещения связывали между собой двери и раздаточное окно. Сквозь него в столовой виднелся краешек обеденного стола и пара стульев.

Чума двинулся к кухонному гарнитуру и принялся рыться в ящиках. Отыскав топорик для разделки мяса, он вооружился им и, прихватив еще большой кухонный нож, устремился прочь из кухни. Опередив Чуму, я заковылял впереди, показывая дорогу в кабинет. Я уже вполне освоился в доме Бугрова и ничуть не нервничал. Третий этаж, коридор, дверь, пинок — и мы в кабинете.

Чума со столом церемониться не стал. Вогнал между ящиком и столешницей нож и попытался сломать язычок замка, а когда это ему не удалось, он попросту варварски разбил замок топориком и выдвинул ящик. В нем оказались несколько эротических журналов и пара видеокассет, очевидно, подобного, что и журналы, содержания. А Бугров, оказывается любитель клубнички и всегда держит под рукой эротической направленности видеопродукцию и печатные издания, пряча их от домашних в ящике своего стола.

Чума выдвинул ящик до конца и вывалил его содержимое на пол. Увы, ключа там не было.

— Что этот Валера над нами издевается?! — вскричал Санек в бешенстве и пнул по валявшейся на полу груде предметов. Одна из видеокассет, пролетев пару метров, врезалась в стену и рассыпалась.

Я еще подлил масла в огонь.

— Мне, вообще, вся эта затея очень не нравится. Мало того, что собака оказалась не привязанной, нам не сказали об имеющейся в доме системе видеонаблюдения, дали неправильные сведения о горничной, которая в одиннадцатом часу не уходит из дому, а только приходит, так еще не оказалось в нужном нам месте ключа от сейфа. Все это довольно подозрительно, Чума! Нужно сматываться отсюда и чем скорее, тем лучше!

— А мне плевать на твою подозрительность! — прорычал Санек. — Для меня главное привезти Валере документы и получить с него бабки. Все остальное ерунда! Так что я отсюда никуда не уйду, пока не открою этот проклятый сейф! — и Чума грохнул кулаком по столу.