Анатолий Галкин - Охота к перемене мест Страница 22

– Ты прав, Слава! Ты всегда прав… Здесь надо очень умно действовать.

– Можно даже посоветоваться с кем-нибудь.

– Верно, Славочка. Две головы хорошо, а три – еще лучше… Давай я позвоню Кукину. Он все-таки сыщик-профессионал.

Ванда вышла из «Рено» и вбежала на небольшой пригорок, с которого была видна дорога к усадьбе и днепровская протока. Она сделала это машинально – поскольку предстоял разговор с Москвой, то надо забраться повыше… Зуйко тоже покинул машину и покорно влез на поросший кустами бугор.

Связь из-под Киева работала идеально! Кукин сразу ответил Ванде, выслушал вопросы и надавал советов… Закончив разговор, она развернулась к мужу, собралась пересказать всю беседу, но вдруг замерла, и, глядя на дорогу, громко прошептала: «Ложись»!

Ванда была вся в белом, но она бросилась грудью на землю и стала отползать под прикрытие кустов желтой акации… После секундного раздумья Славик повторил этот маневр.

На дороге ничего особенного не происходило. Более того – Зуйко вообще не знал, из-за чего этот сыр-бор и лежание в грязи под кустом… Он приблизил свои губы к плечу Ванды, сдвинул ее волосы с ее уха и тихо прошептал:

– Что случилось? Почему отдыхаем?

Горбовска не пошевелилась, продолжая смотреть на дорогу. Она отвечала правым уголком рта, стараясь, чтоб все звуки оставались здесь, под кустом.

– Не шевелись. Смотри вперед!.. Что видишь?

– Ничего… На дороге все чисто.

– А что дальше? На поляне за дубом?

– Две машины стоят… Нормальный пикник на обочине. А что?

– А то, Славик, что это бандиты из Боровска!.. Кукин только что сказал, что они перекрасились. Асфальтовый джип стал голубым.

– Точно, Ванда. Там у дуба как раз «Шевроле» и «Опель»… Они и номера сменили?

– Сменили. Кукин мне сказал, но я уже забыла…

В этот момент хлопнула калитка у ворот особняка Барханова. И на дорогу вышла она – девушка, очень похожая на Ольгу Крутову…

Вера Дубровская направилась на поляну.

Она шла прямо к дубу… Она шла навстречу тем, которые…

Денис даже немножко ревновал… Было видно, что Лев Лощилин, старый учитель Ольги, смотрел на нее, как на любимую ученицу.

Лев Львович устроил встречу в своей квартире… Непонятно, когда он успел, но стол в центре гостиной был накрыт по высшему разряду. На белоснежной скатерти стояли и графин с красным вином, и вазочка с цветами, и хрустальная миска с фруктами. И везде сверкало тусклое столовое серебро… Так сервировали в середине прошлого века.

За стол не садились – ждали четвертого. Самого главного!.. Иван Иванович Пшеничный уже четыре часа изучал списки и фотографии вещей, украденных у Берковича.

Лощилин сразу дал понять, что ожидается что-то любопытное.

– Как только Иван увидел эти фото, так весь затрясся. Глаза загорелись, а голос стал дрожать… Я, говорит, должен всё проверить. Дай мне два часа!.. Я сразу ушел, но чувствую, что тут какая-то бомба. Сенсация первого уровня!

Лощилину было неудобно, что Пшеничный опаздывает и гостям проходится ходить вокруг накрытого стола.

Но торжественного обеда все равно не получилось… Когда Иван Иванович ворвался в квартиру, ему сразу понадобился чистый стол. Он быстро нарушил сервировку, сложив тарелки стопкой и переставив на сервант вазы и бутылки… На освободившемся пространстве он разложил фотографии, веером в четыре ряда.

Пшеничный шустро подтащил все стулья к одной стороне, сел сам и гостеприимно пригласил остальных.

– Садитесь, друзья! Тут будет долгий разговор… Итак, что вы видите?

– Фотографии.

– Правильно! Но важно, что на этих снимках… Давайте я разделю их на две группы. Вот верхние тридцать фото. И десять внизу… Теперь поняли?

– Нет…

– Объясняю для невежд… Верхние фото – коллекционные вещи средней ценности. Они известны, как предметы из коллекции Берковича. Их видели на аукционах, они выставлялись на выставках. Здесь все нормально!.. А вот эти десять мало кому известны. Это криминальные вещи!

– Как?

– Так!.. У большинства предметов нет даже фото. Только описания в списках украденных раритетов.

– Украденных? У кого?

– У государства!.. Все это, друзья, бывшие музейные ценности… Вот эти – из запасников Эрмитажа, Эти – из Исторического музея. А вот здесь – вообще уникальная драгоценность. Ее украли еще до Первой мировой.

– При Николае Втором?

– При нем… Это Кубок Мальтийского ордена. И тут сложная история. Наш Павел Первый недолго был Великим магистром ордена. Он учредил награду – Русский Мальтийский крест. А для него, для Павла сделали серебряный кубок с этим крестом и с большим бриллиантом в центре… Раритет огромной ценности.

– Сколько?

– Ну, если на аукционе в Париже… Кубок – пятерка. И все остальное вместе – тоже пятерка.

– Пятерка – это что такое?

– Пятерка – это пять миллионов долларов!

Вера Дубровская шла легкой походкой. Было видно, что у нее игривое настроение, и что она добровольно идет навстречу бандитам… Впрочем, она – актриса. Эти головорезы могли ей угрожать, и заставили выйти из коттеджа. А она решила смягчить острые углы. Она сейчас играет веселую простушку, на которую невозможно злиться.

До встречи оставались секунды, и перехватить Дубровскую не было никакой возможности.

Ванда и Славик лежали под кустом на пригорке и сверху наблюдали за развитием событий.

– Что делать, Ванда? Может быть, в милицию позвонить?

– Не получится, Зуйко. Здесь надо общаться на украинском. А у тебя только фамилия здешняя.

– Нет, Ванда, это Киев. Здесь мову никто толком не знает. А чтоб милицию вызвать, тут и тридцати слов достаточно.

– Хорошо, может быть и так… А какой номер будешь набирать? Если «02», то вряд ли дозвонишься. Они всё тут переделали! Из принципа – чтоб не как у москалей…

Дубровская подошла к дубу, где уже торчали три фигуры… Они начали беседу, но разговор продлился не больше минуты. Потом Дубровскую подхватили и понесли к голубому джипу. Дальнейшее было очевидно – ее увезут далеко и в какой-нибудь хате будут допрашивать по полной программе…

Слава вскочил на ноги и побежал к воротам особняка. Он что-то крикнул Ванде, но она в суматохе смогла разобрать лишь два слова: «Заводи машину»!

Ворота усадьбы сами открылись перед Славой. Очевидно, что любопытная охрана следила за хозяйкой – кто это к ней приехал и зачем?.. Они успели зафиксировать захват и поднять тревогу.

Хлопцы уже садились в свой мощный «Форд», когда появился взъерошенный Зуйко. К нему подбежал старший, понимая, что у парня есть информация.

– В чем дело?

– Голубой «Шевроле» с номером 3-5-7 и «Опель». Они ее украли.

– Кто украл?

– Бандиты.

– Зачем украли?

– Будут бить… Им что-то нужно от Дубровской.

– Ясно… Мы их догоним. Здесь одна дорога… Ты с нами?

– Нет. Мы на своей машине.

– Тогда догоняй!.. Поехали, ребята!

И «Форд» рванул вперед… А Зуйко поспешил к своему серому «Рено». Машина стояла совсем рядом – Ванда успела задним ходом подогнать ее поближе к воротам…

Первый участок дороги в сторону Киева был прямой и пустынный. И догнать бандитов надо было на этих десяти километрах. Дальше начиналось шоссе с массой перекрестков, деревень, развилок и боковых проселков. Дальше начиналось интенсивное движение с «Запорожцами», большегрузными фурами и телегами.

Там было, где спрятаться. Там легче уйти от погони. Там можно юркнуть на сельские улицы и затаиться у пруда под ветлой или вербой…

Зуйко отставал. «Рено» российской сборки – очень хорошая машина. Но это не перекрашенный «Шевроле» и, тем более – не «Форд» из хозяйства Глеба Барханова.

Слава видел вдалеке обе машины. Они шли рядышком – к борту борт! А слабосильный «Опель» отставал на два корпуса… До основного шоссе оставался всего километр. На такой скорости – меньше минуты хода!

«Форд» не мог прямо таранить бандитов. Внутри сидела Дубровская. А по статусу Вера Давыдовна в этот период была их хозяйкой… По всем правилам охрана Барханова должна была остановить «Шевроле», обезвредить захватчиков и освободить заложницу. Но это, если по правилам…

На последнем повороте, огибая овраг, «Форд» чуть подрезал Злотникова и даже подтолкнул его «Шевроле». Более того – «Форд» зацепился бампером за крыло голубого джипа и, пытаясь освободиться, резко затормозил.

За секунду обе машины потеряли управление, нависли над оврагом и, со скрипом снижая скорость, рухнули в мелкий песчаный карьер… Три переворота с подскоками на ухабах – и оба джипа легли на дно овражка.

Картинка была очень эффектная. Шпунт на своем «Опеле» засмотрелся!.. Он машинально дернул руль вправо и на полной скорости влетел в овраг. Первые секунды он парил, как лыжник на трамплине. Он успел ощутить прекрасное чувство полета.

Но приземление было жестким! Убийственно жестким!!! «Опель» бухнулся на пузо и растопырил в разные стороны все четыре колеса.