Александра Маринина - Пружина для мышеловки Страница 23

– Зачем же на улице? – она решительно откинула плед и встала. – Я сейчас накрою стол, хоть чаю попейте. Что ж вы будете на таком холоде дела обсуждать?

– Левушка, твои собаки и без того целый день на воздухе, носятся по участку, как угорелые. Ну что же это такое: уже почти двенадцать, а вы, как пацаны бездомные, свои мальчишеские секретики на улице обсуждаете. Я вам мешать не буду. А, Левушка?

Соблазн согласиться был велик, но стоило Аргунову представить, что об ЭТОМ он будет говорить вслух здесь, в своем доме, где рядом ходит жена, в доме, где жила и через два месяца снова будет жить его единственная дочь, где скоро начнут ползать, а потом ходить и бегать его внуки, – и его буквально затошнило. Нет, только не это, нельзя тащить такую грязь в дом, где живут твои любимые, твои родные.

– Спасибо, – тепло ответил он, – не нужно. Ты ложись, смотри свое кино, а мы погуляем. Я последние дни совсем на воздухе не был, может, у меня от этого и голова так разболелась.

– Хорошо, – вздохнула Жанна Викторовна, – делай как знаешь. Если вы со Славиком не зайдете, то передавай ему привет.

Аргунов подошел, поцеловал ее в макушку.

– Не обижайся, милая, у меня от тебя нет секретов. Просто мне и в самом деле ужасно захотелось прогуляться.

Он надел теплую куртку, отключил сигнализацию, снял с крюка длинные крепкие поводки и вышел из дому. Окошко в коморке охранника было темным, Василь-Василич уже спал. Две крупные, устрашающего вида кавказские овчарки тут же возникли рядом с хозяином, с готовностью позволили пристегнуть поводки к ошейникам и рванулись к воротам. Оказавшись за пределами территории участка, они приготовились гулять и с обидой и недоумением глядели на хозяина, который почему не вел их в лес, а ходил взад и вперед вдоль ограды. Стоило ради этого выходить! Да еще поводки цеплять! Вдоль ограды они и сами могут бегать сколько угодно, только с другой стороны, но разницы-то никакой, запахи одни и те же, да и растительность одинаковая. Вот лес – это совсем другое дело. А так… Одно издевательство.

Заметив огни подъезжающей машины, Лев Александрович взглянул на часы: двадцать три сорок пять. Славка, как и обещал, приехал через час пятнадцать минут, а Аргунов в который уже раз за долгие годы дружбы восхитился его умению быть точным, рассчитывать время и не опаздывать. Не каждому дано. Например, сам он, бывший ученый-физик, со временем управлялся куда как плохо.

Они пошли в сторону леса. Аргунова не переставал преследовать страх, что их может кто-нибудь услышать, хотя в такое время по улицам поселка почти никто не ходил, а его дом и вовсе стоял на отшибе, на самом краю леса. Но страх иррационален и заставляет людей делать еще и не такие глупости, это Аргунов знал точно.

– Это очень плохо, Лева, – серьезно и озабоченно проговорил Ситников, выслушав друга. – Очень плохо. Тебе нужна от меня конкретная помощь, или ты хочешь просто выговориться?

– И то, и другое. Ты пойми, Слава, мне некому сказать об этом, кроме тебя, не с кем поделиться. А носить это в себе я не могу, я один не справляюсь… – он судорожно перевел дыхание. – Ты можешь мне помочь?

– Я готов, только скажи, как.

– Ты можешь узнать, было ли на самом деле что-то… ну, ты понимаешь…

– Ты имеешь в виду, было ли совершено преступление, жертвой которого был ребенок в желтой футболочке?

– Ну да.

– Лева, пойми меня правильно. Узнать – не фокус, а вот как объяснить свой интерес? Да, я могу сделать так, что мне покажут сводки по Москве и области, тут я могу придумать какую-нибудь отмазку. Допустим, я прочту, что пропал ребенок или был найден труп ребенка. И что дальше? В сводке не указано, какого цвета одежда на нем была. Как и у кого я должен спрашивать про футболку?

– Если ребенок пропал, то обязательно указывается, в какой одежде он был, – возразил Аргунов, который уже почти сутки думал над проблемой и кое к каким возражениям был готов.

– Ты прав, – согласился Вячеслав Антонович. – Хорошо, если пропал. А если труп? Тогда никакого описания одежды не будет. И что мне делать дальше?

– Слава, если бы я знал, что нужно делать и в какой последовательности, я бы не просил у тебя помощи. Ты всю жизнь был связан с милицией, у тебя там наверняка до сих по осталась масса знакомых. Неужели ты не можешь придумать, как узнать то, что о чем я тебя прошу?

– Хорошо, я обязательно что-нибудь придумаю. Но я не обещаю, что это будет быстро, Левка, ты меня тоже пойми: пока я был в комсомольских и партийных структурах и курировал административные органы, у меня вся милицейская Москва была в кармане, но в последние пятнадцать лет я с этим не связан, а знаешь, что произошло с милицией за эти годы? Она вся полностью поменялась. Старые ушли, новые пришли, и с ними у меня контактов нет. Но я постараюсь что-нибудь сделать, только, повторяю, быстрого результата не жди. Это когда-то я мог снять трубку, позвонить, задать вопрос и через три минуты получить ответ, а теперь вес не так.

– Постарайся, пожалуйста, – тихо сказал Аргунов. – Мне нужно знать точно.

– Погоди, Лева, не гони волну, – Ситников осторожно взял друга за плечо. – Может, все не так страшно? Давай лучше вместе подумаем, порассуждаем, могло это в принципе случиться или нет. У страха, знаешь ли, глаза велики, и то, что тебе кажется доказательством твоей возможной вины, на самом деле может оказаться совершенно нейтральным фактом или даже доказательством невиновности.

Аргунов резко остановился, нарушив плавное движение трусивших далеко впереди собак. Собаки дернули поводки и недовольно заворчали.

– Да? Хорошо, тогда найди мне приемлемое объяснение, как эта футболка попала в мой шкаф, в мой дом?

– А что, в твоем доме никогда не бывает малышей? К тебе не приезжают друзья с детьми и внуками? Опомнись, Лева, это же всего-навсего детская футболочка, а не камень из другой галактики.

– Я уже думал об этом. Гости с маленькими детьми у нас были в последний раз неделю назад, когда праздновали Лялькину свадьбу.

– Ну вот, а ты говоришь…

– Слава, у меня в шкафу идеальный порядок. Я могу голову дать на отсечение, что и шесть дней назад, и пять, и четыре, и три этой футболки там не было. В моем шкафу вообще мало вещей, полки не забиты битком, я открываю дверцы и сразу вижу, что где лежит. Ее там не было. Так откуда она взялась?

– А домработница? К вам же приходит какая-то женщина делать уборку. Может, это она случайно засунула?

– Куда? Куда она могла случайно засунуть? В запертый шкаф?

– А ты разве ключ от шкафа прячешь? – удивился Вячеслав Антонович.

– Нет, он торчит в замке, но зачем нашей домработнице его открывать?

– Господи, Лева, ты как с Луны свалился, ей богу. Ну она постирала твои вещи, сорочки там, майки, белье, пижамы, погладила и открыла шкаф, чтобы положить на полки.

– Ну хорошо, – покорно согласился Лев Александрович, – открыла и положила. Мои вещи. Мои, слышишь? Как туда попала эта желтая футболка?

– Не знаю, но можно придумать. Например, ее сын или дочка носили эту футболку, порвали или пятно посадили, она теперь годится только на тряпки, вот ваша помощница и взяла ее с собой, чтобы использовать при уборке. То есть в ваш дом она попала совершенно закономерно, а в шкаф – случайно, вместе с другими вещами. Ну что, успокоился?

– Славка, я, конечно, дурак, но все-таки доктор наук. Неужели ты думаешь, что мне это в голову не пришло?

– Ну и?

– Ну и ничего. Футболка совершенно целая, и никаких пятен, которые нельзя было бы отстирать, на ней нет. И вообще, она почти новая, если я что-то понимаю в вещах.

– Ой, да что ты можешь в них понимать, доктор наук! Ты же «Берберри» от «Черрути» не отличишь.

– А ты отличишь? – с внезапным интересом спросил Аргунов.

– И я не отличу, – рассмеялся Ситников. – Ну что, полегчало?

– Немного. Я подумаю, как это проверить.

Ему и в самом деле стало чуть легче. Да, вполне вероятно, что он снова ходит во сне, что приступы сомнамбулизма вернулись, но ничего плохого не происходит, он просто ходит по своей спальне или даже по дому. Может быть, даже на улицу выходит и возвращается. Но он никого не убивал и не насиловал. А футболочку принесла домработница Татьяна, у нее, кажется, двое детей. Все верно. Все получается.

Как хорошо, что он позвонил Славке Ситникову. И как хорошо, что Славка сразу же приехал и сделал все, чтобы развеять его страхи. Как хорошо, когда у тебя есть старые верные друзья.

Ночью Аргунову удалось задремать, облечение, которое принес разговор с Ситниковым, словно приоткрыло калитку в высоком каменном заборе ужаса и пропустило немного тревожного сна. Но утром Лев Александрович встал с твердым намерением прояснить ситуацию хотя бы с футболкой. Предложенная Ситниковым версия появления ЭТОГО в шкафу казалась убедительной, но менталитет ученого не всегда соглашался принимать на веру и требовал проверки.

Нужно было завести разговор о домработнице Татьяне, кстати сказать, племяннице того самого Василь-Василича, сладко спавшего по ночам в помещении для охраны. Спустившись к завтраку и поздоровавшись с женой, Аргунов скроил недовольную мину: