Нина Васина - Приданое для Царевны-лягушки Страница 23

- Ты не попадешь, не бойся, - успокоил его Платон.

- Как знать, как знать, - сомневается Кока. - Я никогда не кривил душой, не лгал, не изворачивался. Я не шел против природы, понимаешь? Искренность перед самим собой - это десяти заповедей стоит. А брат твой, царство ему небесное...

- Не надо, Кока, - тихо попросил Платон. - Не знаю, что там между вами вышло десять лет назад, но теперь это неважно.

- Как это - не знаешь? - подпрыгнул Кока. - Твой брат в присутствии гостей, при своих детях и при очередной его пассии - если не ошибаюсь, эта была новая домработница, он ведь менял их каждый год! - обозвал тебя педофилом, а меня - гомиком! Не знаешь!.. Мы же вместе ушли из его дома.

- Теперь это неважно, - заявил Платон. - Я тебя тогда знал мало, мне было все равно, как он тебя обозвал. Когда на него находило...

- Неправда. Тебе было не все равно. И я могу доказать это!

- Как - доказать? - опешил Платон.

- Очень просто. Никто за столом не обратил на его слова внимания. Ни-кто! Кроме тебя и меня. Мы оба приняли их слишком близко к сердцу, понимаешь? - Кока многозначительно поднял изящно выщипанные брови.

- Ты хочешь сказать...

- Призраки!

- Какие еще призраки? - Платон судорожно пытался вспомнить подробности тогдашнего застолья.

- Призраки нас, сегодняшних. Ты разве не заметил тогда? - Кока перешел на шепот, блестя безумными глазами и кривя яркий рот в перламутровой помаде. - В зеркале! Там, в зеркале в полтора метра высотой! Наши отражения. Я - в перьях и в женском платье. Ты - сегодняшний, только во фраке, со слезами на глазах, после просмотра пробуждения моих еще не рожденных детей! Мы стояли там оба! Клянусь!

- Замолчи, идиот! - не выдержал Платон. - Ты только что сказал, что я не педофил!

- А я - не гомик! - закричал что есть силы Кока, потом огляделся и добавил уже спокойно: - Один хрен! Ничего не поделать, я нас видел. Представь, каково мне было вдруг осознать себя женщиной через два года после рождения близнецов?!

- У меня нет фрака, - зачем-то, с исступлением шизофреника, продолжал настаивать Платон.

- Зато у меня теперь есть накладные груди. Хочешь пощупать - высший класс!

- Призраки не отражаются в зеркалах! - Платон с мольбой посмотрел на Коку.

Тот с трудом сдерживал смех. Платон не выдержал его сияющих глаз и комичных потуг не засмеяться и тоже расхохотался.

Смеясь, они схватились за руки. Кока пришел в себя первым. Платон еще подвывал, не в силах остановиться, а Кока уже отнял свои ладони, достал зеркальце и придирчиво осмотрел лицо.

- Куда тебя подвезти? - спросил он.

- К метро, - отдышался Платон.

- Очень смешно. Давно я с утра так не веселился! Довезу, куда скажешь, и еще скажу спасибо за визит.

- Правильно, - пробормотал Платон, - я тебе - деньги, ты мне - спасибо...

- Я деньги с тебя, Платоша, беру за посещение моей рабочей комнаты. А не за то, что ты смотрел в ней на детей. В детской раньше была наша с женой спальня, а в крошечной смежной кладовке - фотолаборатория. Это после смерти жены я перенес дверь в коридор, сделал окно-зеркало из лаборатории в свою спальню. А что поделаешь? Бизнес есть бизнес. Я ведь трудно выбирался из нищеты, Платоша, стыдно даже выбирался. Всякое бывало. Приходилось клиентов и нужных людей принимать дома. Я выжил, и до сих пор не верю в это - каждое пробуждение путаюсь в ощущениях. Но я - живу. А когда привез из женевского хосписа гувернантку, выделил ей детскую, детей поселил в бывшей своей спальне, а в бывшей лаборатории я теперь молюсь.

- Что? - не поверил Платон.

- Молюсь, а что тут странного? У меня там коврик есть для коленопреклонения, иконка в углу и свеча под ней.

Застыв на несколько секунд до ледяного бесчувствия, Платон потом попросил сквозь зубы:

- Поехали уже. - Но сарказма сдержать не смог: - А как же бизнес?

- У меня теперь, Платоша, есть рабочее место. Офис, так сказать. - Кока не обиделся. - Там прекрасные дорогие апартаменты и комната для просмотра и записи с отличной аппаратурой. Но знаешь... смотровое зеркало - такое же. Точно! - он в озарении покачал головой. Потом перевел огромные глаза на Платона и укоризненно улыбнулся. - Ты, Платоша, единственный, кто теперь посещает эту кладовку, кроме меня. Ты ведь плохо обо мне подумал, а я не обижаюсь.

- Офис! - Платон стукнул себя ладонью по лбу. - Царица огня и воды! У меня же сегодня свадьба!

Начавший выруливать со двора Кока резко затормозил.

- В смысле, племянник надумал жениться. Неожиданно, вдруг... - бормотал Платон, пытаясь вспомнить, во сколько нужно было подъехать к загсу, но не смог. - Это потому, что меня хватил небольшой инсульт, - зачем-то стал он объяснять свою нервозность и забывчивость Коке, уставившемуся на него вытаращенными глазами. - С памятью плохо, заплакать могу нечаянно или даже наорать неприлично.

- Ты? Наорать? - не поверил тот.

- Я теперь живу не один, - опустил глаза Платон. - С племянниками живу. Еще женщина появилась вдруг - Аврора, она спит в кухне и делает вид, что нанялась в домработницы. А теперь вот старший племянник задумал жениться и привел ко мне свою невесту. Я не умею долго быть с людьми, особенно если их много и они заставляют меня делать разные странные вещи. Если бы ты знал, если бы ты только знал, какие!.. Кока, я ничего в этой жизни не понимаю, но если я до сих пор не повесился, то она действительно очень живучая штука.

- Значит, мальчики теперь у тебя? - задумался Кока. - Они знают, как именно умер их отец?

- В общих чертах, - пожал плечами Платон. - Они не считают, что причиной этому был сердечный приступ, и уже предприняли некоторые попытки установления справедливости.

Кока побледнел и резко взял с места.

- Извини, Платоша, - сказал он на очередном лихом развороте. - Я тебя домой подбросить не смогу - дела. У какого метро ты просил остановиться?

- Да высади меня немедленно, пока ты нас обоих не угробил! - потребовал Платон.

Выбравшись из автомобиля, он хотел поскорей уйти, но Кока вдруг схватил его за рукав пиджака.

- Забери свои деньги! - он протягивал в горсти бумажки и отводил глаза.

- Какая муха тебя укусила? - выдернул рукав Платон. - Оставь меня. Не возьму я деньги обратно, у нас уговор!

- Я достаточно богат, чтобы сделать тебе приятное бесплатно!

- Ты разговариваешь, как строптивая проститутка!

- Тогда я раздам твои деньги как милостыню у церкви!

- Да хоть съешь их с помидорами!

Удивленно провожая глазами резко отъехавший "Мерседес" Коки, Платон развел руками.

- Какая муха его укусила?

Потом он подумал, что с людьми вокруг него творится что-то странное. Он осмотрелся. Можно было прогуляться по набережной канала до метро "Невский проспект", но есть ли у него время? Ощупав карманы, Платон вздохнул: мобильного нет. Не везет ему с мобильными. Позвонить с уличного телефона? Нет карточки. Потоптавшись, Платон развернулся и пошел к маленькому кафе на Театральной площади. Кафе держал его старый знакомый, там можно будет и позвонить, и посетить туалет.

Он начал с туалета. Потом понюхал кофе, приготовленный для него и поджидавший у телефона на стойке. Некоторое время колебался - звонить или сначала попробовать кофе? Помучившись, решил начать с кофе - кто знает, что ему сейчас скажут? Вдруг церемония уже началась, нужно срочно срываться с места и бежать ловить такси. И, проглотив первый глоток, Платон ехидно отругал сам себя: лицемер, трус! Сидит тут, цедит кофе, а сам выискивает разные причины, чтобы только не оказаться в загсе! Он взялся за телефон.

- Папик! - звонким голосом сообщила Илиса, - мы выезжаем, и ты уже не успеешь приехать домой переодеться! Встретимся на церемонии. Ты - главный, без тебя нельзя начинать, так что подъезжай сразу к загсу, я привезу твой парадный костюм, там и переоденешься.

- Что значит - главный? - струсив, зашипел Платон в трубку. - Какой такой - главный?

- Ты должен подвести меня к алтарю. То есть к этому столу, за которым регистрируют браки. Понимаешь? Подведешь под ручку и передашь жениху. Без тебя не начнем. Да! Чуть не забыла. У тебя есть деньги?

- В каком смысле? - совсем потерял голос Платон.

- В смысле - наличка - зелень или рубли. Феденька поиздержался - боюсь, на свадебную прогулку не хватит.

- А куда вы собрались прогуляться?

- Да так, прошвырнемся по Питеру.

- По Питеру - хватит, - отдышался Платон и залпом допил кофе.

- Ну и ладненько. Считай, что это будет твоим свадебным подарком. Что? Тут Федя спрашивает, отвечаешь ли ты за...

- За базар! - ехидно закончил Платон.

- Ну да, за базар. Потому что ты не знаешь, какая это будет прогулка. Двадцать три байкера - залпом - прошвырнутся по набережной, серпантином по мостам. Туда-сюда, понимаешь? Можем нечаянно побить витрины или еще что попадется под колеса. Короче, на статью по хулиганству это вполне может потянуть.

Платон крепко зажмурился и нащупал в нагрудном кармане рубашки карточку.

- Как-нибудь, - прошептал он, - разберемся. Свадебный подарок, да?.. Может, прошвырнетесь по набережной в парочке лимузинов? С трубками фейерверков на крышах. В сопровождении всадников в средневековых одеждах? По восемь всадников на каждый лимузин. С шиком, медленно, торжественно!