Оса Ларссон - Черная тропа Страница 23

Он по-прежнему плохо спал, рано просыпался. Но уже не так рано, как прежде. И больше не тосковал по Конго, Ираку и Афганистану.

Внезапно Каллис нарушил молчание, царившее в машине.

— Если преступление на сексуальной почве, этот негодяй расплатится жизнью, — проговорил он сквозь зубы.

Вик покосился в зеркало заднего вида на Дидди Ваттранга. Тот выглядел трупом почище сестры: лицо белее мела, черные круги под глазами, пересохшие губы и стертые платком крылья носа. Ладони он держал в подмышках. Возможно, ему было холодно — или же он хотел сдержать их дрожь. Пора бы ему уже взять себя в руки.

— Где мы приземлимся? — спросил Дидди. — В Скавсте или в Арланде?

— В Скавсте, — ответил Микаэль после паузы, поскольку Каллис промолчал.

— Ты поедешь домой? — спросил Дидди Микаэля.

Тот кивнул. Он жил со своей девушкой в Кунгсхольмене. В усадьбе Регла у него была небольшая квартирка с кухонным уголком и туалетом, но он редко ею пользовался.

— Тогда я поеду с тобой в Стокгольм, — проговорил Дидди и закрыл глаза, делая вид, что спит.

Микаэль кивнул. Не его дело объяснять Дидди, что тому надо поехать домой к жене Ульрике и восьмимесячному сыну.

«Начинаются проблемы, — подумал он. — Надо быть готовым ко всему».

Каллис смотрел в окно. «Мне хотелось прикоснуться к ней», — подумал он. Маури попытался вспомнить те моменты, когда он прикасался к Инне. По-настоящему.

Сейчас в памяти всплыл только один случай.

На дворе лето 1994-го. Он женат уже три года. Старшему сыну — два, младшему — всего несколько месяцев. Маури стоит у окна в малой гостиной, потягивает виски и смотрит на дом Инны — старое здание прачечной, которое они наконец-то отремонтировали.

Он знает, что Инна только что вернулась из поездки на завод по переработке йода в чилийской пустыне Атакама.

Сам он только что поужинал с Эббой. Няня укладывает Магнуса, а маленького Карла дает ему на руки Эбба. Он держит малыша, не понимая, чего жена от него ожидает, так что на всякий случай смотрит в личико сыну и ничего не говорит. Похоже, Эбба довольна его поведением. Очень скоро у Маури начинают болеть плечи и шея, он хочет, чтобы Эбба забрала младенца, но терпит. Проходит вечность, прежде чем жена забирает у него ребенка.

— Пойду уложу его, — говорит она. — Это займет около часа. Ты дождешься меня?

Маури обещает подождать. Он остается стоять у окна и вдруг чувствует, что ужасно соскучился по Инне.

«Я ненадолго, — убеждает Маури самого себя. — Только спрошу, как прошла поездка в Чили. Я успею вернуться, пока Эбба уложит Карла».

Инна как раз успела распаковать вещи. Похоже, она искренне рада приходу босса. Он тоже рад. Рад тому, что она работает на него, что живет в усадьбе Регла. У нее высокая зарплата и низкая квартплата. В черные минуты это заставляет Маури злиться и нервничать. Его мучает чувство, что он покупает ее.

Но когда он вместе с Инной, таких мыслей у него даже не возникает.

Они начинают с виски, который он принес с собой. Затем курят травку и дурачатся, даже решают пойти искупаться. До дела все же не доходит, и они просто валяются в траве возле мостков у реки. Солнечный диск вибрирует у самого горизонта, скрывается за ним. Небо чернеет, на нем появляются звезды, которые всегда пробуждают головокружительное ощущение бесконечности.

«Хорошо бы так было всегда, — думает Маури. — Всегда, когда у меня есть чуток свободного времени. К чему жениться? Во всяком случае, не ради бесплатного секса. Секс с собственной женой — самое дорогое удовольствие на свете. За него приходится расплачиваться всей жизнью».

Женившись на Эббе, он четко обозначил свое положение по отношению к Инне. На какое-то время Инна стала для него менее важна. Трудно сказать, в чем это заключалось, но расстановка сил между ним и Ваттрангами изменилась. Он почувствовал себя более независимым. Теперь ему не приходилось подчеркивать, что он собирается работать в выходные, как он делал раньше, — чтобы они не подумали, будто его задевает, что они не приглашают его с собой.

Сейчас он возвращает отнятое тогда у Инны. В этот момент ему кажется это совершенно естественным.

Маури поворачивается на бок и смотрит на нее.

— Знаешь, почему я женился на Эббе? — спрашивает он.

Инна как раз затянулась и не может ответить.

— Или, вернее сказать, почему я влюбился в нее, — продолжает Маури. — Потому что, когда она была маленькая, ей приходилось идти пешком целый километр до школьного автобуса.

Инна, лежащая рядом с ним, издает возглас удивления.

— Точно тебе говорю. Они жили в Викстахольме, когда она была ребенком. Потом им пришлось продать этот замок, но все равно… какому-то выскочке вроде меня… И тем не менее! — Ему так трудно удержать нить своего рассказа, поэтому Инна невольно смеется. Он продолжает: — В школу ее подвозил автобус, и как-то раз она рассказала мне, как каждое утро шла пешком этот километр от замка до проселочной дороги. И вспомнила, как лесные голуби ворковали в кустах, когда она одна шагала ранним утром по гравиевой дорожке. Я был совершенно очарован. Я представил себе эту картину — маленькая девочка с огромным портфелем, бредущая к шоссе. Утренняя тишина, которую нарушает лишь воркование голубей.

Он только что совершил предательство — и осознал это, едва слова слетели с его губ. Это все равно, что отрубить голову Эббе и подать Инне на серебряном блюде. Тот образ Эббы был его маленькой святыней. Теперь он скомкал драгоценную картину, превратил в мусор.

Но Инна мыслит совсем не так, как ему представляется. Она перестает хихикать и показывает на небе созвездия, которые знает и которые теперь проявляются на небе все отчетливее. Затем произносит:

— По-моему, это прекрасный повод, чтобы жениться на ком-то. Пожалуй, самая лучшая любовная история из всего, что мне доводилось слышать.

Инна поворачивается на бок и смотрит на него. Они никогда не занимались сексом. Каким-то образом она заставила его почувствовать, что их объединяет нечто большее. Они друзья. Ее бойфренды, или как там их называть, приходят и уходят. Маури никогда не станет «бывшим».

Они лежат лицом к лицу. Он берет ее за руку. Наверное, выкуренная трава заставила его на минуту забыть, что любовь делает человека уязвимым. Сейчас ему кажется, что за любовь не придется расплачиваться. Так легко стать Ганди, Иисусом и звездным небом…

— Послушай, — произносит он. Затем мысли кружатся в голове в поисках слов, которые он никогда никому не говорил. — Я так рад, что ты переехала сюда, — говорит он наконец.

Инна улыбается. Ему нравится, что она просто молча улыбается. И не говорит: «я тоже рада» или «ты такой милый». Маури уже заметил, что она произносит такие слова на редкость легко. Он отпускает ее руку, прежде чем Инна успевает что-либо сказать.

Анна-Мария Мелла опустилась в кресло для посетителей в кабинете Ребекки Мартинссон. Часы показывали четверть третьего.

— Как идут дела? — спросила Анна-Мария.

— Так себе, — ответила Ребекка с легкой улыбкой. — Что-то у меня сегодня все из рук валится. «И никаких новых сообщений от Монса не приходит», — подумала она и покосилась на свой компьютер.

— Да-да, бывают такие дни. Разбираешь одну кучу — и вместо нее получаются три новые. Но ведь у тебя сегодня утром был суд?

— Ну да, все прошло нормально. Осталось только вот это… — Ребекка сделала жест в сторону своего рабочего стола, заваленного папками с делами.

Анна-Мария лукаво улыбнулась и воскликнула:

— Ах ты черт! Разговор принимает совершенно нежелательное направление. А я как раз хотела попросить тебя еще помочь нам с Инной Ваттранг.

Ребекка обрадовалась.

— Отлично, — сказала она. — Попроси меня.

— Я бы хотела, чтобы ты проверила ее. Все, что можно найти в официальных реестрах. Точно не могу сказать, что именно я ищу…

— Что-нибудь необычное, — подсказала Ребекка. — Денежные потоки. К ней или от нее. Неожиданная продажа имущества. Я проверю и ее экономическое участие в «Каллис Майнинг», да? Вкладывала ли она свои личные средства в акции компании? Продавала или приобретала акции каким-то необычным образом? Зарабатывала или теряла на этом?

— Да, все это будет очень кстати, — сказала Анна-Мария и поднялась. — А сейчас мне нужно сбегать в туалет. Собиралась съездить еще раз осмотреть дом, где ее убили, так что нужно поторопиться, пока не стемнело.

— Можно мне с тобой? — спросила Ребекка. — Интересно было бы посмотреть на месте.

Анна-Мария стиснула зубы и приняла быстрое решение. Конечно, ей следовало бы сказать «нет» — зачем Ребекке посещать место преступления? Кроме того, не исключено, что там с ней случится истерика. Бог знает, какие чувства может пробудить в ней мысль об убийстве в идиллическом домике. Заранее предугадать невозможно. Анна-Мария не была психологом. С другой стороны, Ребекка вела себя по-товарищески и помогала следствию. Она обладала знаниями об экономической стороне дела, которыми никто в рабочей группе похвастаться не мог. Анна-Мария не могла даже мечтать, что ей отдадут кого-нибудь из сотрудников отдела по борьбе с экономическими преступлениями, который станет тратить время на поиски наугад неизвестно чего. Кроме того, Ребекка — взрослый человек, который в состоянии сам отвечать за себя.