Ольга Степнова - Домик с крокодилами Страница 23

– Автограф, пожалуйста, – взмолился огромный, высокий парень, который провожал меня к Никасу.

– Вы читаете мои книги? – удивилась я, беря ручку.

– Да! Читаю! – горячо заверил меня охранник. – Все, все, все и по два раза.

– Трогательно, – я подтянулась на руках и села на бортик. – Вас как зовут?

– Арно. Вернее, Арнольд. Как Шварценеггера меня зовут!

«Арно от Эллы Тягнибеды с пожеланием стать губернатором Калифорнии», – подписала я листок в блокноте и размашисто расписалась.

– Спасибо, – прижал он блокнот к груди. – Большое спасибо!

– Трогательно, – повторила я, разглядывая его квадратную челюсть, и маленькие, глубоко посаженные глазки. Честно говоря, он не производил впечатление человека, умеющего читать.

– Ты секьюрити? – уточнила я.

– Охранник, – кивнул Арно, присаживаясь рядом со мной и не боясь намочить тёмный, безупречный костюм. – Личный охранник Ирмы Андреевны! Уже два года на неё работаю, – хвастливо сообщил он.

– А что, это долго?

– Очень. До меня тут дольше шести месяцев парни не удерживались.

– Почему?

– Ну… Требования у хозяйки слишком высокие. А я в спецподразделении служил, Чёчню прошёл. У меня реакция как у снежного барса!

– А что, есть опасность, что на Ирму могут напасть? По-моему, она уверена в своей неприкосновенности в этом городе.

– Уверена-то уверена… – Он взял маленький камушек и швырнул его в воду. – Только осторожность никогда не помешает. Громова по статусу не может без охраны передвигаться.

– Что ты думаешь о Насте?

– Шалава.

– Разве можно так говорить о хозяйской дочери?

– Но ты же не хочешь, чтобы я тебе врал?

– Какие у неё отношения с Глебом?

– Вроде бы никаких. Я сразу предупредил Глеба, что старшенькая у Ирмы нимфоманка. Впрочем, он и без моих предупреждений человек с головой.

– Кто же тогда покончил с собой из-за моего мужа?

Вопрос повис в воздухе как жужжащий шмель.

– Никто. – Арно снова швырнул камушек в воду. – Вернее, Настька пыталась утопиться, но Глеб её спас.

– И чего ж она топилась, если между ними ничего не было?

– Хотела наказать за то, что он остался к ней равнодушным. Она всех наказывала: и тех, кто от неё шарахался и тех, кто на неё западал. И записки писала с именем виновника! Меня она своим вниманием обошла, потому что уж больно у меня вид грозный! Настьку всегда спасали, а «виновника» из дома под зад выгоняли. Хозяйке шашни дочки с прислугой не нужны были. Только про Глеба Ирма сказала, что он жену любит и ни на какие интрижки с её дочкой не пойдёт! Пожалуй, он первый человек, который так обаял Громову.

Я улыбнулась. Мне была приятна точка зрения Ирмы Громовой.

– Как ты думаешь, кто мог похитить Прохора?

Арно нахмурился, хотел опять швырнуть камень, но передумал.

– Не знаю. Иногда мне кажется, что только нечистая сила. На Ирму Андреевну действительно мало кто рискнёт замахнуться. Разве что… приезжий.

– Ты на что намекаешь? – возмутилась я. – В доме приезжий только один – Глеб!

– Что ты! – испугался Арно, по-бабьи замахав руками. – Что ты! Нет, конечно! В городе полно туристов!!

– Бред какой-то, – усмехнулась я. – Сына влиятельной и богатой женщины похищает турист? Зачем?!

– На органы! – выпалил Арно.

– Какие? – задала я наиглупейший вопрос.

– Ну… печень, почки, сердце… мозги, наконец.

– Вот уж не слышала, чтобы пересаживали мозги, – пробормотала я, поражённая такой дикой версией. – Послушай, но если даже на органы… Разве не проще украсть ребёнка из неблагополучной семьи, которого никто не хватится?

– Насколько я слышал, в этом деле есть проблема совместимости, – прошептал Арно. – Ну, в смысле не любой орган подойдёт любому человеку! А Ирма Андреевна Прохора с самого рождения по врачам таскала! Его анализы в десяти клиниках есть! А вдруг нечистый на руку врач…

– Так, всё! – остановила я его, вскинув руку. – Эту версию не рассматриваем, она бесперспективна. Это тупик. Даже если это действительно так, Прохора уже нет в живых. Мне больше нравится версия с выкупом, тогда у мальчишки есть шанс выпутаться без особого вреда для здоровья.

– Тебе видней, – сказал охранник. – Ты детективы пишешь.

– С хорошим финалом, – подмигнула я. – Ты можешь представить, чтобы хоть одного героя моих книг разобрали на органы?

– Ну… если это второстепенный герой, которого не жалко разобрать на запчасти, то очень даже могу представить! – справедливо заметил Арно.

– Прохор – главный герой! – я решительно встала, подошла к лавочке и оделась. – Хоть я и отрицаю, что беру сюжеты из жизни, только где их ещё брать?! Где? На другой планете?

Я вдруг заметила вдалеке двухцветную старую «Волгу», которая ни возрастом, ни дизайном, ни своим советским происхождением не вписывалась в обстановку этого богатого дома.

– Это что за раритет? – кивнула я на машину.

– Памятник блондинкам, – улыбнулся Арно. – Глеб купил эту машину себе, но Прохор утопил её в бассейне на уроке вождения как настоящая блондинка!

– Нет, ну точно, Прохор – главный герой! – захохотала я. – Такой воскреснет даже из пепла!

Арно подошёл ко мне и преданно заглянул в глаза.

– Я бы тоже хотел быть главным героем твоего романа, – расплылся он в широкой улыбке. – Которого никак нельзя умертвить!

– Будешь, – похлопала я его по плечу. – Скажи, в доме есть прислуга?

– Тётя Маша, кухарка.

– А горничные? Такой большой дом, и без горничных?!

– Горничные только приходящие. Две девушки приходят с утра, убирают, поливают цветы и уходят. Ирма Андреевна очень не любит посторонних людей в доме.

Я опять ударила его по плечу, взяла сумку и пошла в дом, решив во что бы то ни стало поговорить с тётей Машей.

Иногда прислуга знает о хозяевах то, чего хозяева не знают о себе сами.

Кухарка, как ни странно, нашлась на кухне.

Она резала лук и рыдала, будто только что отправила в армию любимого сына.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я с благообразной тётушкой в фартуке.

– И тебе не болеть, – кивнула тётя Маша, тыльной стороной руки утирая слёзы. Она вполне подходила под возраст, внешность и профессию моих читательниц, но экстаза при моём появлении почему-то не испытала.

– Меня зовут Элла! – Я присела возле стола, не дожидаясь её приглашения.

– И чё?! – всхлипнула тётя Маша. – Обед в пятнадцать ноль-ноль, раньше и не рассчитывай!

– Да я вообще мало ем, – я выхватила из-под ножа кусок лука и съела его, не поморщившись.

– Наглая ты какая-то, – вроде как удивилась кухарка, прекратив шинковать лук и вытерев руки полотенцем. – Ты кто?

– Новая кухарка, – ляпнула я.

– Батюшки! – всплеснула тётя Маша руками и… вдруг вылила за окно кипевший в кастрюле борщ.

– Блин… – растерялась я, глядя, как кухарка нервно снимает фартук. – Вообще-то, я пошутила.

– Сама вари! – теперь уже настоящими слезами залилась тётя Маша. – А я в деревне корову заведу! Молоком торговать буду! Что, Ирма захотела по-японски питаться?! Ишь, какую тощую повариху нашла! Это ты на креветках под два метра вымахала?! – Она швырнула в меня полотенце.

– Я пошутила! – вскочила я. – Извините, шуточки у меня такие… идиотские…

– У меня тоже шуточки идиотские! – Тётя Маша вдруг схватила высокую стойку со специями и шваркнула её об пол. Склянки разбились, в воздухе зависли перец, корица, молотый имбирь и ещё какая-то дрянь, от которой засвербило в носу, и потекли слёзы. Я начала чихать. Так сильно я никогда не чихала – казалось, что земля свернула с орбиты, мир перевернулся, потолок стал полом, а пол потолком.

– Вот и готовь теперь, как хочешь! А я в деревню, молоком торговать! – заорала кухарка и сделала решительный шаг, очевидно, в сторону деревни.

– Стойте! – схватила я её за руку. – Я не повариха! Я писательница!

– А в поварихи зачем пошла? – уставилась на меня тётя Маша.

– Да пошутила я!

– А смысл?

– Я всегда без смысла шучу.

– Батюшки, – оглядела разгром кухарка. – Сколько добра угробила!

Она тоже начала чихать, и я её поддержала. Мы чихали минут пятнадцать, пока перец, корица и другие специи не осели на пол. Тётя Маша полила их водой из чайника, чтобы они не порхали больше от малейшего колебания воздуха.

– Первый раз такую дуру вижу, – покачала головой кухарка.

– Это вы про себя?

– Про тебя, болезная! Теперь обеда даже в семнадцать ноль-ноль не будет, и не рассчитывай!

– Я не рассчитываю. Я детектив, хотела задать вам пару вопросов.

– Опять шутишь? – Тётя Маша уселась на стул. – Учти, я в деревню уеду, будешь тут одна шутить, без соли и перца.

– Фу-у… – Я так переутомилась от последствий своей дурацкой шутки, что действительно захотела есть. – Я детектив, – повторила я, достав из сумки волшебную тысячу. – Хотела бы задать вам пару вопросов.

– Задавай, коли не шутишь, – вдруг легко согласилась кухарка, схватив деньги. – У меня на корову всё равно ни сил, ни средств, ни подходящей деревни, – вздохнула она.