Валерий Гусев - Если бы у меня было много денег Страница 23

– Я и без юбки видывал, - успокоил я ее, - и без…

– Хватит, хватит, - опасливо прервала меня Яна. Она, как курица, копошилась в проеме окна, примериваясь к спуску.

– Да быстрее ты! Не в театр собираешься, - не выдержал я.

Яна ойкнула, скользнула вниз, и я поймал ее на руки.

– Что ты меня все на руках таскаешь? - возмутилась она. - Хочешь?…

Но я не дал ей договорить, дернул за руку, и мы помчались к Вилли. Я вцепился в руль, надавил стартер. Яна мгновением позже так влетела в машину со своей стороны, что чуть не вышибла меня из нее.

«Козлик» - умница, словно ждал нас - мгновенно взревел мотором, вырвал из темноты ослепительно белым светом фар наиболее короткий путь на волю. Сминая цветники и травки, рванулся к воротам, чуть притормозил и ударил в них своим стальным бампером. Створки испуганно шарахнулись в разные стороны, словно куры от сорвавшегося с цепи кобеля. И мы выскочили на дорогу.

Какое-то мгновение сзади было тихо. Потом - растерянный крик Алехина, торопливая ругань Карпухина, уверенная команда Рашида - и выстрел. Тут же захлопали двери казармы. И тут же все это осталось позади…

«Козлик» Вилли, будто его выпустили на первую травку, ретиво пропрыгал по грунтовке, потом выскочил на трассу и, будто вспомнив какое-то важное дело, плавно устремился вперед - туда, где начинало светлеть небо.

Раздумий особых, где нам укрыться, у меня не было. Хотя бы потому, что не было выбора. О моем «имении» знали считанные надежные люди. И быстро отыскать нас было невозможно. К тому же там Полковник - уж с ним-то мы отобьемся. Бутылками «БСП» хотя бы.

Движение на трассе почти отсутствовало - даже любители ночной езды, наверное, прикорнули где-то на обочинах за баранками своих машин.

Мягко, упруго шелестели шины по влажному от росы асфальту, ровно гудел мотор, заставляя лишний раз помянуть добрым словом Виталика; фары скользили по полотну дороги, выхватывали порой то низко протянутую над шоссе лапу спящей ели, то вспыхивающие в их свете дорожные указатели. Если бы не сумасшедшая скорость - будто едем мы с женой по раннему субботнему утру на дачу, чтобы не попасть в основной поток и поскорее взяться за любимые лопаты на личном огороде.

Яна сидела, наклонившись вперед, съежившись за узким ветровым стеклом. Ее лицо чуть освещали лампочки приборного щитка; оно было бледное, незнакомое. Волосы ее летели за спиной, волновались над спинкой сиденья. Иногда она вздрагивала.

– Там, сзади, ватник, - сказал я, стараясь перебить свист встречного ветра и гул мотора, - набрось, а то совсем замерзнешь.

Она покачала головой. И опять кашла силы пошутить:

– С тобой замерзнешь, как же!

Я все время поглядывал в зеркальце заднего вида, ждал неминуемой погони. Как бы быстро мы ни ехали, с «мерсами» нам в скорости не тягаться. Правда, они не могли знать, куда мы свернули на трассе, но это - утешение слабое: наверняка машины пошли в разные стороны, Так что одна или две скоро нас нагонят. И мой одинокий пистолет против их автоматов… Даже не смешно. Конечно, в крайнем случае пойду на таран, тут уж преимущества все мои. Но со мной была Яна…

Одна надежда - и ее нужно суметь реализовать, - что сами шефы и подшефники в погоню не бросились - послали своих парней. Те, конечно, знают мою машину, но не знают нас в лицо. Это шанс. Но чуть видимый. Рассвело. Сквозь шум машины и ветра стали пробиваться птичьи трели и щебет. Почувствовался запах росной листвы и трав. Хорошее начиналось утро. Очень хорошее. Главное - нескучное. И чем-то оно закончится? Приютом на время или вечным?

Вместе с птичками появились и машины. Пока еще встречные…

Вот именно! Вот так! Если погоня идет следом - а это несомненно, - любой встречный водитель может дать о нас информацию - такую машину нельзя не заметить… Словом, хорошее утро. Я снова глянул в зеркальце - и вовремя: в темно-синем небе были хорошо видны лучи мощных фар. Эти всегда, даже днем, мчатся с включенными фарами. Особый шик, что ли, - мы, мол, такие, и так ездим, что сторонись скорее, чернота и серость на отечественных колымагах, - наша крутая западная тачка идет!…

Дотянуть бы до поворота на Ивакино - ведь чуть-чуть осталось. Там я попробовал бы спектакль, задуманный по дороге именно на этот случай. Гони, гони, Крошка Вилли…

Мелькают деревья, километровые столбики, знаки… Вот он, указатель. Налево - Ивакино, 20 км, направо - проселок к дачному городку, упрятанный в густом кустарнике. Самая подходящая декорация для первой картины второго акта - драмы или трагедии? Скорее фарс получится…

Я резко, с пронзительным визгом свернул вправо, метров через сто съехал с дороги и загнал машину в кусты. Теперь - секунды на грим и вхождение в образ.

– В машине не сиди, - успел я бросить Яне. - Уйди поглубже в лес и там замри. Что бы ни случилось. Если меня скоро не будет, окольно добирайся до «имения», там Полковник тебя встретит и укроет. Он в курсе всех наших дел и отношений.

Бормоча скороговоркой эти необходимые инструкции, я сбросил куртку, скинул кроссовки. Влез в ватник, сунул ноги в резиновые сапоги - все это валялось в машине как рабочая одежда, - надвинул на уши мятую кепчонку и прилепил усы. Посмотрел на себя в зеркало и вздохнул: усы - дрянь распоследняя, даром что самоклеющиеся - кривые да жиденькие, с какой-то пошлой рыжинкой, да и наклеил я их косо. Ладно, сойдет, ведь не на сцену Малого выходить.

Затем я прихватил мятое ведро, положил на дно пистолет, забросал его какими-то железками из багажного ящика и побежал к перекрестку.

Поспел, однако, к своему выходу на сцену - тик в тик, даже отдышаться успел…

Завидев стремительный, будто летящий над дорогой белый «Мерседес», я выскочил на проезжую часть и отчаянно замахал кепчонкой. Хотя был уверен, что они и так остановятся. «Только бы не было в машине «моих друзей», - о другом я сейчас не думал.

Машина плавно затормозила точно около меня, и враз распахнулись обе правые дверцы, из которых выгнулись готовые к действию бравые мордовороты. Все - незнакомые, к счастью, даже тот, кто сидел за рулем.

– Вот спасибо, ребятки, - заорал я будто от великого наивного счастья. - Вот спасибо! Час уже прыгаю - никто не подхватил. Вот спасибо…

– Мужик, - никак не отвечая на мою готовность тут же забраться со своим ржавым и гремящим ведром, в грязных резиновых сапогах в роскошное нутро «Мерседеса», спросил тот, кто сидел впереди. - Мужик, тут один козел не проезжал в открытой машине вроде джипа?

– Проезжал, проезжал, - с готовностью закивал я головой так, что козырек кепки упал мне на нос - великовата была, однако. - Дружок ваш? Тоже не подхватил Ваню. Но я не серчаю - с бабой ехал, видать, торопился. На Ивакино в аккурат свернул.

– Куда?

– На Ивакино, вот сюда, - показал я на дорогу. - И мне в аккурат туда же. Уж я махал, махал - куда там, не остановился - с бабой же!

– А это твое Ивакино далеко? - вышел из машины водитель.

– Не, верст двадцать. И никуда не свернешь, не ошибешься. А дальше дороги нет. Ивакино - крайнее. Дальше все лес. И поворотов, съездов никуда нет. Быстро догоните. Да он небось уже в Ивакине нас дожидается.

– Кого это - нас? - буркнул презрительно водитель.

– Меня да вас. Неужели не возьмете? Я заплачу, ребятки. При деньгах ведь - вот, пятьсот рублей, одной бумажкой, не мелкими стельными. Не халявщик же…

Водитель ухмыльнулся и посоветовал с презрительным уважением:

– Ну, мужик, с таких денег у нас и сдачи-то нет. Ты уж на них себе тачку купи, зачем на попутки тратиться? - Захлопнул дверцу и стал сдавать машину назад.

– А то взяли бы, а? - гремя ведром и безнадежно канюча, побежал я рядом с машиной.

Не надо было дразнить Судьбу. Они все трое вдруг переглянулись, что-то взглядами и кивками сказали друг другу. Переиграл, Ваня? Или чем-то вызвал недоверие? Или какие-то соображения у них появились? Вот что значит вовремя не уйти за кулисы… Дождался аплодисментов.

– Ладно, давай твои пятьсот и садись, - буркнул водитель. - Так говоришь, ввернуть там некуда?

Теперь могла спасти только точно отмеренная импровизация.

– Вот спасибо, - запричитал я, лихорадочно соображая, как увернуться целым и невредимым от такой чести и пятьсот рублей сохранить. - Вот спасибо, ребятки! Мы его мигом догоним, дорога ровная - скатерть, а не дорога. Я сейчас только багажик прихвачу. Он у меня в кустиках прячется, здеся, рядышком. Комбикорм, два мешочка, - по случаю раздобыл. - И я сделал шаг к обочине, к заросшему крапивой кювету, И наградил себя бурными неслышными овациями: одновременно панически хлопнули дверцы, взвизгнули безжалостно буксанувшие колеса - и белый «Мерседес» плавно лег курсом на Ивакино.

Ну и что? До него всего-то - двадцать верст. Правда, из них пятнадцать разрыты тракторами и размыты дождями, и никуда не свернешь, да и развернуться не сразу где найдешь, а если и развернешься - до срока поседеешь… А вы вот, ребятки, не взяли меня. Жаль-то какая! Комбикорм на себе, что ли, теперь тащить?