Владимир Свержин - Танцы на минном поле Страница 23

— Простите, у вас сигареты не найдется? — обратился к ним вышедший из оркестровой беседки флотский старлей, судя по озадаченному выражению лица, пребывавший в состоянии глубокого непонимания окружающей его действительности.

— Найдется, — Войтовский протянул ему пачку. — Угощайся.

— Спасибо. — Мореман вытащил из нее сигарету и начал шарить по карманам в поисках спичек. — Блин! И огня нет.

— Тоже не проблема, — Михаил щелкнул зажигалкой и прикрыл огонек ладонью. Моряк глубоко затянулся и тут же сильно закашлялся.

— Давно не курил, — пояснил он, глядя почему-то на Женю. — Да я вообще почти не курю, — словно оправдываясь, продолжал он.

— Ничего, все в порядке, — махнул рукой капитан и добавил с нескрываемым участием. — Случилось что?

— Ага, — кивнул сталей. — Случилось. Ума не приложу, что делать.

— Расскажешь, или секрет? — продолжал расспросы Михаил.

— Ребята, — вздохнул старлей, поднимая на Войтовского усталые глаза. — Как все задолбало! Меня от этой чертовой секретности уже тошнит…

Рассказ его был краток, но содержателен. Служил он штурманом на тральщике, ранее приписанном к Балаклаве, а теперь, после раздела, базирующемся здесь, неподалеку. Жилья, понятно, никакого. Жене посчастливилось правдами и неправдами снять комнату в фабричном общежитии. А сегодня — вернулся он с боевого, а жена за нарушение паспортного режима выслана в Курск, к матери. Да ко всему еще, его самого, ни с того, ни с сего, отловил патруль и отправил объясняться в комендатуру. Последний автобус в сторону базы тем временем укатил, и теперь вся надежда на санаторий. Авось приютят.

— Ну, это, пожалуй, лишнее, — задумчиво глядя на Женечку, протянул Войтовский.

— Конечно! — улыбнулась она. — Идемте ко мне, места хватит!

— А продукты в доме есть? — с хищным блеском в глазах поинтересовался Михаил, неуловимо напоминая в этот момент Карлсона, который живет на крыше.

— Полный холодильник! — похвасталась хозяйка.

— Тогда я обещаю прекрасный праздничный ужин! — заявил "представитель туристической фирмы".

Ривейрас вздохнул. О кулинарных талантах командира он знал не понаслышке. Ужин, и впрямь, обещал быть замечательным, но полного холодильника могло хватить только до утра. Ибо, по своей широкой натуре, Михаил пускал в дело все продукты, попадавшие в поле его зрения.

Уже через час все они сидели у растопленного камина, закусывая, ведя неспешную беседу и слушая песни Войтовского о прекрасных дамах и мужской дружбе, которой не страшен никакой паспортный режим.

Глава 10

Этот день в военном городке Энск-7 отличался от других серых осенних дней повышенной сейсмоопасностью. Громы и молнии, обрушиваемые на голову начальника тыловой комиссии со стороны представителя военной прокуратуры, могли сравниться только с глухим рычанием командира группы антитеррора. Однако, несмотря на такую вулканическую активность, подполковник Татарчук, шеф тыловиков, остался непоколебим и уверен в себе. Да, два его офицера, посланные в Москву с секретным донесением, заметили за собой наблюдение каких-то темных личностей. Исходя из поставленной перед ними боевой задачи, они предприняли попытку уйти от неизвестных злоумышленников, на тех ведь не написано, что они борцы с террором. И если все обстояло так, как говорит уважаемый полковник, то моим тыловикам на редкость успешно удалось обвести вокруг пальца товарищей «волкодавов». Что ж, в поддавки играть здесь никто не собирается. Честь и хвала Российской Армии, если в ней остались подобные офицеры. А то, что машину брали в Нальчик, так это еще не означает, что они и впрямь туда собирались. Возможно, это очередной отвлекающий маневр. Так что об измене и дезертирстве говорить пока преждевременно. Вот ежели в положенный срок они не объявятся в Москве с вверенными им документами, тогда и поговорим. И не только об этом поговорим, но и о продаже боеприпасов налево, о которой он сообщил в Москву, и которую товарищи из Главной Военной прокуратуры почему-то пытаются скрыть.

Когда же на Энск, утомленный многочасовой разборкой, пала ночь, в кабинете начальника складов собралось тесная мужская компания, чтобы, не смущаясь посторонними взглядами, перекинуться в картишки и выкушать по пол-жбана водки на сон грядущий. Первым в этой компании по званию и по возрасту был хозяин кабинета, полковник Михненко. Следом за ним шел несокрушимый подполковник Татарчук. Последним же был крепкий майор, привезший в Энскую учебку молодое пополнение и теперь в состоянии легкой расслабленности ждавший завтрашнего паровоза, чтобы тронуться в обратный путь.

Приехавшие вместе с ним сержанты-контрактники, как на подбор, разбитные хлопцы из породы гармонистов и первых парней на деревне, бесцельно тынялись по территории части в ожидании распоряжений командования, да балагурили с дежурным по штабу срочником, старавшимся в их присутствии казаться видавшим виды ветераном.

Время было глубоко за полночь, срочник успел уже поведать о своих проделках все, что когда либо слышал на эту тему, когда один из контрактников, до того с заметным восхищением слушавший байки дежурного по штабу, бросил задумчивый взор на горевшую у входа лампочку, и произнес, мечтательно глядя на стенд с фотографиями высшего командного состава страны:

— Слушай, Славик, а как тут у вас, на тему, слегка оттянуться?

— В каком смысле? — переспросил сержант-срочник, подозрительно глядя на нового приятеля.

— Ну, этак, примерно, в пол-литровом, — подытожил свои размышления тот.

— Ха, — усмехнулся дежурный, — дело, конечно, хорошее, да где ж его взять? Степь, да степь кругом…

— Прямь таки, — небрежно отмахнулся его собеседник. — Как говорят в славном городе Одессе: не делайте мне смешно, или шоб это было твое последнее несчастье. Ты лучше скажи, ты какой-никакой закуской раздобыться можешь?

— А то!

— Ну, так за чем дело стало? Тащи, устроим именины сердца.

— А-а, — срочник обвел рукой свое подведомственное хозяйство.

— Ты че, боишься, телефон похитят? Ты не боись, мы его тут поохраняем. Как думаешь, нас тут хватит, чтоб тебя подменить?

— Ладно, ребята, я мухой. Вдруг привалит дежурный по части, грузите ему, что я полетел в роту охраны по приказу полковника.

— Заметано, — обнадежил его контрактник. — Давай, ждем. И дежурный, легкокрылой птицей слетев со штабного крыльца, растаял в ночной тьме.

Через пятнадцать секунд за дверью кабинета, где отдыхали господа офицеры, раздался тихий кашель. Еще спустя пару секунд майор внезапно положил карты рубашками вверх и, уныло покачав головой, обречено выдохнул:

— Блин ядреный! Из какой трухи начали водку делать? Мужики, не играйте пока без меня, я сейчас вернусь, — произнеся это, он вышел в коридор, где его уже ждал тот самый разбитной сверхсрочник, менее всего сейчас похожий на рубаху-парня.

— Ключ от кабинета? — тихо поинтересовался майор.

— На месте, — так же тихо выдохнул тот.

— Действуем. На все — пять минут.

Двигаясь бесшумно, контрразведчики добрались до кабинета, занимаемого следователем, и быстро, не делая лишних движений, открыли замок. Следующей их задачей был сейф, стоящий у стандартного двухтумбового стола, украшенного лишь карандашницей из обрезанной гильзы. Собственно говоря, это был даже не сейф, а массивный несгораемый шкаф, рассчитанный, очевидно, на то, что утащить такую махину ни одному прапорщику не под силу, а стратегические секреты следует искать в более высоких инстанциях. Он надежно защищал бумаги от дождя, ветра, песчаных бурь и зубов тропических хищников. Но для специалистов по изъятию информации представлял проблему, едва ли большую, чем чтение надписей на обложках лежавших в нем папок.

— Свети, — прошептал майор, и его напарник направил на замочную скважину тонкий луч фонаря.

Хитроумная отмычка, заранее заготовленная для беседы с несгораемым шкафом, мягко вошла в замочную скважину. Для того, чтобы открыть это хранилище бесценных бумаг, понадобилось примерно столько же времени, сколько уходит на фразу «Сезам, отворись!» Еще три минуты потребовалось на то, чтобы заснять на микропленку плоды раздумий подполковника Крутыя и материалы, которые он накопил.

— Хорошо, — кивнул майор Повитухин. — Запомнил, как лежало? Клади на место и закрывай. Я должен вернуться. На, уничтожь, — он стянул с рук перчатки из тонкой лайки.

Ровно через четыре минуты тридцать две секунды, поправляя на ходу мундир, майор возвратился к своим собутыльникам и, подняв карты, вновь принялся за прерванную игру. Второй взломщик в это время благополучно распивал спиртные напитки с дежурным по штабу. Под утро они расстались, вполне довольные импровизированным застольем. Кроме утренних болей в печени у полковника Михненко, никаких других заметных последствий для обитателей Энска ночная акция не имела.