Андрей Константинов - Тульский – Токарев Страница 24

…На подошедшего к Зоопарку быстрым шагом Токарева шпана внимания не обратила, а вот он краем уха их разговор зацепил – плюс визуальное наблюдение кое-что дало: Артем отметил и стеганые ватники, и велосипедные цепи в руках у некоторых. В общем, информации было достаточно, чтобы понять: судя по всему, набег «васькиных» нарвется на засаду. Токарев задергался, понял, что Вату уже не предупредить, стало быть – нужно как можно быстрее перехватывать Аньку – вытаскивать ее подальше от этого района, где очень скоро начнется настоящая свистопляска. Аньку он поймал на подходе к Зоопарку – она была в настроении самом благодушном:

– И куда кавалер приглашает даму?

Артем, скрывая беспокойство, постарался улыбнуться в ответ:

– Давай по мороженому? А? В «Великане»? Только не надо иронизировать… Ну – хочу я мороженого! В шариках. После тренировки – знаешь.

– Знаю, – кивнула Аня. – Кто бы спорил. И вообще, мороженое – это очень эротично…

В другое бы время Токарев обязательно зацепился за тему эротики, но сейчас лишь криво улыбнулся и буквально потащил Аню к «Великану» через парк. Их обогнали два парня, двигавшиеся почти перебежками. В руках у них были черенки от лопат.

Артем замедлил шаг:

– Постоим минутку, Ань?

– Зачем?

– Шнурок развязался…

Токарев быстро осмотрел Александровский парк, вгляделся в улицу Горького:

– Все понятно…

– Что понятно? – Аня не понимала, что происходит, поэтому начала раздражаться – Шнурки не развязались?

– Да тут такие завязки… Давай-ка быстро по дорожке на улицу Горького, там – на другую сторону и – в глубь дворов…

– А там что – целоваться незаметнее?

Она по-прежнему не ощущала опасности, и Артем не выдержал и сорвался:

– Аня, сейчас здесь будет полный засос, уходим!!!

Но они не успели. По садику разнесся резкий двойной свист, в котором легко было угадать сигнал к атаке. Кто-то завопил: «Айда! Да!» А потом – топот десятков подошв и характерные звуки драки: «Шша…хрусть… ты-ы-ы…на…блядь!..» – «М…ы…м… А-а-а!»

«Васькины» не рассчитывали нарваться на засаду, поэтому психологически продержались лишь секунд двадцать, после чего их строй дрогнул и ватага ртутью брызнула по садику. Драка переросла в мелкие стычки. Это был полный крах. Один гнал троих. Кто падал – того добивали ногами. На дорожку прямо перед Артемом с Аней выскочил Вата. Его правый кулак был ободран до крови. За Ватой гнались двое, один из них успел воткнуть черенок лопаты между ног Вате – тот красиво растянулся на дорожке, сдирая себе обе ладони, подбородок и колени. Один из догонявших в прыжке попытался упасть двумя коленями Вате на спину, но не рассчитал и тоже проехался по дорожке. Второй оказался более удачливым – попал кедой Вате в горло. Первый быстро вскочил и пару раз ударил Вату по голове черенком от лопаты. Вата завыл, сжался и постарался перекатиться к скамейке – там из последних сил схватил было урну, замахнулся, но, получив ногой в голову и палкой по коленке, сник. Началось тупое тыканье ногами по телу.

…Все это произошло очень быстро, Аня даже сказать ничего не успела. С широко раскрытыми глазами она обернулась к Артему, но он ее слушать не стал:

– Стой здесь, я быстро!

Рванувшись с места, Артем подлетел к парням, избивавшим Вату, и с ходу сзади пробил одному печень. Второй получил два раза с левой в бровь, апперкотом в подбородок, а когда начал оседать – еще и сверху справа. Пацан откинулся на спину – рядом с дергавшимся от боли первым.

– Вата, как настроение?

Вата с трудом собрал свое тело в организм и встал. Его зашатало. Артем поймал его и направил в сторону Тучкова моста. Идти, однако, Вата не смог и присел на скамейку, найдя в себе силы лишь на усмешку:

– Думал, что в Париже ложки, а оказалось – вилы…

Между тем по садику разнесся вой милицейских сирен, и послышалось хлопанье дверей воронков – а эти звуки ни с чем не перепутаешь.

– Елки-моталки, – сказал Вата. – Мусара!

– И кто бы мог подумать! – иронично отозвался Токарев. – Ладно. Ты – не сбитый «ястребок», а я не белорусская девушка из партизанского отряда. Доберешься сам.

– Благодарю. Бывало хуже.

Артем бросился к нервно переминавшейся Ане, уже почти добежал, но услышал шелест шин по парковому гравию. Токарев оглянулся и увидел, что у скамейки, где отдыхал Вата, остановилась «канарейка». Два сержанта, лениво выйдя, одними пальцами подцепили Вату за одежду и вздернули его со скамьи. Тот из последних сил рванулся в сторону – слабо и прогнозируемо безнадежно – получил коленом в лицо и совсем затих. Тело потащили к газику. Открыв дверь, сержанты стали поднимать «мясо», в этот момент из отсека высунулась голова Сибиряка, который, ухватившись руками за дверь, попытался затеять разговор, чтобы, улучив шанс, выскочить:

– Командир, давай по-людски.

Сержант отпустил Вату (тот безжизненно стек на землю) и два раза ударил Сибиряка в лицо. Лицо исчезло.

– А мы и так пока по-людски с вами…

Токарев посмотрел на Аню, помотал головой, снова развернулся и быстро добежал до газика:

– Товарищ сержант, это мой брат… Я его, честное слово, сам до дома доведу.

Сержанты переглянулись, снова отпустили тело:

– Залезай.

Артем удивленно мотнул головой:

– А я-то с каких щей?

– Залазь! Достали!!! – рявкнул сержант и попытался ухватить Токарева за рукав. Артем увернулся и попытался вложить в голос максимум вежливости:

– Я вас по-человечески прошу. Отпустите его. Я поймаю машину и…

– Сынка, ты в багажник сам заберешься – или катаньем?

И тут Сибиряк выпрыгнул-таки из газика. Перекатился кувырком и дернул по газонам. За ним рванулся еще один, но этого сержант достал – пыром вогнал носок сапога в грудь. Парень переломился и упал. С досады сержанты врезали еще пару раз начавшему приходить в себя Вате. В этой нервной суете Артем схватил сержанта за рукав:

– Я прошу вас…

Сержант впился клешней Токареву в ухо, Артем вывернулся, оставив волосы в милицейской ладони, от боли машинально махнул правой – попал в область подбородка. Удар был не сильным, но губа у сержанта вспухла. Второй сержант мгновенно схватил Артема сзади за волосы, перехватил шею, придушил, а его коллега пару раз точно пробил Токареву под дых. Артем обмяк, начал ловить воздух ртом и уже не сопротивлялся, когда его закинули в газик следом за Ватой…

Менты свою работу проделывали бывало, в общем-то без злости. Залезая в машину, пострадавший сержант слизнул кровь с губы и выругался с улыбкой:

– Ну что за жизнь собачья, морду бьют через дежурство! Хоть бы посадили за это кого-нибудь.

– А тебе полегчало бы?.. Или, думаешь, бить бы прекратили? – философски поинтересовался водитель, пытаясь завести «канарейку».

– Нет, серьезно, что за дела! Морда не казенная!

– А какая же? – хохотал водила.

– Ну тебя! И плотят…

– Началось… Один император на приказе об увеличении пенсии городовым начертал: «Я бы этой свинье вообще бы не платил, ибо сама себе пропитаться всегда найдет».

– Очень красиво! Это тебе в университете твоем преподали? И чему вас учат, юристов будущих, – ментов ненавидеть? Ты ж сам мент!

– Ладно, поехали в отделение. Все уже разбежались…

С горем пополам тронулись. Метров через двести водитель снова спросил:

– А чего ты из-за губы-то так распереживался? Любовь?

– Угу, – хмыкнул сержант, закуривая «Приму». – Тут одна понты кидала: «Я, знаете ли, курю только сигареты с фильтром», – я сбегал. «Я, вообще-то, предпочитаю сухое», – припер сухое с заднего хода. Я – то, я – се, чего желает дама… А результат? Гонорея!!!

Водитель грохнул хохотом и был поддержан даже некоторыми задержанными. А потом и сержант разулыбался. Вот так вот, с шутками и прибаутками прибыли в отделение…

Самое смешное – Сибиряк-то тоже далеко не ушел. Он выскочил на улицу Горького, а там как раз ехала оперативная «шестерка» с дежурным опером. На скорости километров двадцать в час опер открыл дверь и сшиб ею заслуженного учетника комнаты несовершеннолетних. Сибиряк, ошарашенный ударом, лежал ногами на мостовой, а головой – на тротуаре.

– Автомашина – это средство повышенной опасности! – назидательно сказал оперативник, поднимая беглеца и занося его на заднее сиденье «шестерки».

– Непруха! – очухался Сибиряк.

– Кто победил? – равнодушно поинтересовался опер.

– Да мы их сегодня… порубали… Слушай, – Сибиряк порылся в карманах и вытащил два рубля. – Купи пива, а? Чуть ведь не зашиб…

– А что, – пожал плечами опер. – Можно. Тпру!!!

…Постепенно в дежурную часть свезли всех задержанных и пинками разогнали по разным углам. Дежурный знал, что если сразу не нагонит жути, то до утра будет жить в сумасшедшем доме, а потому «дирижировал» властно и резко: