Анна Князева - Копье чужой судьбы Страница 24

– Кто такой Гадкер?

– Парень, которого при тебе сбила машина, мы нашли его в следотеке по отпечаткам пальцев. Кстати, он жил на Мантулинской, двадцать, совсем рядом с нами.

– Он преступник?

– Мелкий мошенник… Вместе с Пиньерой приходил к Михайловой незадолго до кражи рисунка. – Сергей уточнил: – Незадолго до первой кражи рисунка.

– Чего они хотели?

– Узнать, что после себя оставила покойная тетушка.

– Анна Гиппиус? – Полина заинтересованно приподнялась на локте. – Откуда они узнали, что есть рисунки?

– От Михайловой. Она сама о них рассказала.

– Ничего не понимаю, – сказала Полина. – Если Пиньере был нужен «Человек в сером на фоне гор», значит, он знал о его существовании задолго до того, как пришел к Михайловой. Я правильно понимаю?

– В конечном итоге Пиньера предложил ей забрать рисунки из галереи, обещал заплатить хорошие деньги.

– Он говорил по-русски?

– Гадкер переводил. Правда, первый раз с Пиньерой не он приходил.

– Ясно.

– Ясно, что ничего не ясно… – возразил Сергей.

Как будто вспомнив о чем-то важном, Полина села в кровати.

– Пожалуйста, принеси мой ноутбук.

– Это еще зачем? Тебе сейчас вредно…

– Принеси.

Сергей вышел из спальни и через минуту вернулся с компьютером.

Полина его включила и через минуту развернула экран к Сергею.

– Красивая женщина… – сказал он, взглянув на экран. – Кто это?

– Анна Гиппиус.

– Сколько ей здесь?

– Лет двадцать пять.

– Красивая, – вновь повторил Сергей.

Полина тоже смотрела на фотографию.

– Я кое-что нашла про нее в Интернете.

– Рассказывай.

– Анна Константиновна Гиппиус, дочь обрусевших немцев, родилась в 1910 году в Москве. С детства интересовалась театром, играла в нескольких спектаклях. В 1930 году получила разрешение на выезд из страны для лечения…

– Она действительно чем-то болела? – спросил Сергей.

– Везде пишут по-разному. Я думаю – нет. По слухам, у нее был высокопоставленный покровитель. Скорее всего, он поспособствовал ее отъезду. Официальная формулировка звучала так: для лечения и продолжения театрального образования. Надо сказать, что вторая часть обоснования получила подтверждение.

– Эко ты завернула… – крякнул Сергей. – А если попроще?

– Пожалуйста… Анна Гиппиус не просто продолжила театральное образование. Через год она снялась в первом фильме и вскоре стала звездой немецкого кинематографа.

– Ну, это мы уже знаем… Что-нибудь посущественней есть?

– Через восемь лет после начала кинематографической и театральной карьеры Анна Гиппиус получила статус «Государственной актрисы Третьего Рейха».

– Это что-то вроде нашей «народной»? – спросил Сергей.

Полина снисходительно усмехнулась.

– Ну да, что-то вроде этого.

– А как насчет умения рисовать?

– Никаких упоминаний об этом я не встретила.

– Странно… При чем же тогда рисунки? Хорошо… Что еще?

– Немецкая публика боготворила ее, особенно мужчины. Считалось, что она обладает даром покорять мужские сердца. Кстати, Гиппиус входила в ближайшее окружение партийной верхушки гитлеровской Германии. Есть фотографии, где она прогуливается под руку с Гитлером.

Сергей удивленно поднял брови.

– Да-да… – подтвердила Полина. – Он боготворил ее.

– Круто. Давай, что еще есть по существу.

– Здесь все по существу, – сказала Полина. – В конце войны ее дом разбомбили, что нам с тобой тоже известно. А вот то, чего мы не знаем… Анна не погибла под бомбами. Оставшись без крова, она какое-то время жила в гримуборной Берлинского театра. В конце апреля 1945 года Гиппиус была арестована в Берлине советскими оккупационными войсками и отправлена в сопровождении агентов СМЕРШа самолетом в Москву.

– Ага… – Сергей откинулся в кресле. Было видно, что он такого поворота событий не ожидал. – Ее расстреляли?

– Нет.

– Шутишь?

– После нескольких допросов на Лубянке ее отпустили.

– Вот так просто? Отпустили женщину, которая гуляла под руку с Гитлером?

– Представьте себе – да.

– Но почему?

– Не знаю.

– Ха! – выдохнул Дуло. – Действительно круто!

– Дальше все было не так весело…

– Ее все же арестовали! – вскинулся Сергей.

– Вовсе нет. Предоставили дачу, как теперь говорят, в ближайшем Подмосковье и место в театре.

– Она играла в театре?

– Да. Жаль, что недолго.

– Почему?

– Потому что в 1948 году умерла в возрасте 37 лет.

Сергей снова взглянул на экран.

– Красивая женщина, – в который раз повторил он. – Где она похоронена?

– Неизвестно.

– От чего умерла?

– Не знаю. – Полина отставила в сторону ноутбук. – Зато нам известно, что Анна Гиппиус не погибла под развалинами своего дома.

– Я знал. – Сергей встал с кровати и вышел из спальни. Вернувшись, снял с лампы платок.

Заметив в его руках распечатанные листы, Полина спросила:

– Что это?

– Перевод дневника Вальтера Штейнхоффа.

Полина выхватила у него бумаги, откуда только взялись силы. Минут десять читала, потом спросила:

– Это имеет какое-то отношение к смерти Пиньеры и краже рисунка?

Сергей пожал плечами.

– Не знаю.

Несколько минут они помолчали.

– Возможно, это просто красивая история любви, – вздохнула Полина.

– И смерти, – добавил Сергей.

– Штейнхофф погиб?

Сергей снова пожал плечами.

– Я хочу знать, что с ними случилось дальше.

– Надеюсь, Кирбик переведет. – Он обнял Полину. – Как у тебя на работе?

– Хуже некуда. Сегодня вызвали в отдел безопасности.

– Зачем?

– Повесили на меня кражу еще одного рисунка.

– Наплюй. Отобьемся.

– Еще кое-что… – Полина замялась, потом подняла на мужа глаза. – Ты не поверишь, но я точно помню, как закрывала дверь.

– Постой-постой… Ты снова про нападение?

– Нет. – Она опустила взгляд. – Утром, когда я пришла на работу, дверь кабинета была открыта. В общем, кто-то снова там побывал.

– И это неудивительно. Они искали рисунок. Сюда пришли потому, что не нашли его в твоем кабинете.

– Об этом я не подумала.

Сергей посмотрел куда-то в темноту за окном и покачал головой.

– Кто-то не привык отступать… У кого-то мертвая хватка.

– Знаешь, о чем я сейчас подумала?

– Ну? – Сергей повернул голову и взглянул на жену.

– Хорошо, что я сняла ксерокопию с паспарту.

– Ты имеешь в виду схему?

– Я имею в виду план. План здания, где находится клад. – Полина зарылась под одеяло и, сощурившись, загадочно улыбнулась. – Чувствую тайну. Самую настоящую тайну.

– Ты сейчас похожа на кошку, – улыбнулся Сергей. – На хитрую и красивую кошку.

– Помнишь, я рассказывала про Кириченко? – спросила она.

– Тот озабоченный, кривоногий, у которого престарелая пассия?

– Он предложил мне помощь.

– Какую?

– Сказал, будто знает то, чего не знают другие, и может снять с меня обвинения.

– Прямо так и сказал?

– Дословно.

– Это уже интересно. – Сергей оживился. – И?..

– Предложил встретиться у него дома. После работы. – Полина с любопытством смотрела на мужа, ожидая его реакции.

– Думаю, он наврал. Ничего у него нет. Хотя…

– Может быть, он действительно что-то знает? – предположила Полина.

– Может, и знает, но домой ты к нему не пойдешь.

Она удовлетворенно кивнула, однако заметила:

– Это шанс узнать хоть что-нибудь. Может, предложить ему встретиться в общественном месте?

– Слышала, что сказал врач?

– Мало ли…

– Не мало ли, а ты должна оставаться в постели, – строго сказал Сергей. – Так что – забудь.

– Но, Сережа… – возразила Полина.

– Забудь, – отрубил он.

– Где твой телефон? – спросила она.

– А что?

– Кажется, он звонит.

Сергей слез с кровати, вспоминая на ходу, куда положил мобильник. Тот лежал на кухонном подоконнике и, вибрируя, постепенно сползал к краю. Сергей подхватил его на лету.

– Да!

– Это я, – ответил девичий голос. – Не поздно?

Сергей посмотрел на часы.

– Половина двенадцатого. Я, кстати, женат.

– Знаю.

– Тогда излагай, Курочка, что там еще…

– Сергей Васильевич… – обиженно протянула она.

– Ладно-ладно, говори, Нина Витальевна.

– Сегодня мне еще раз позвонил Тимофеев, сказал, что никак не получается с вами связаться.

– Так…

– Он узнал номер телефона Гадкера Артемия Ефимовича.

– Это хорошо. Прошу, завтра сделай запрос на детализацию.

– Уже.

– Что? – Он не понял.

– Уже сделала и получила.

– Когда успела?

– Есть свои люди, – туманно объяснила она.

– И это – радостно, – одобрил Сергей. – Завтра посмотрю. Нужно проанализировать.

– Уже.

– Только не говори, что нашла что-нибудь любопытное.

– Не буду тянуть. Есть один интересный номер, на который Гадкер постоянно звонил и с которого звонили ему в день убийства и за несколько дней до того.