Дарья Калинина - Серийный бабник Страница 24

Настя жила в довольно милом районе. Еще по телефону, услышав про то, что с Борисом случилось несчастье, не на шутку перепугалась.

– Что с ним? Он попал в аварию? Он в больнице?

Кира прикрыла рукой трубку и прошептала, обращаясь к Лесе:

– Бедняжка! Она еще ничего не знает!

Но говорить по телефону Кира поостереглась. Вместо этого она назначила Насте встречу. И теперь подруги приехали прямо домой к этой девушке, чтобы своими глазами убедиться в том, что слухи о Насте и ее родне сильно преувеличены или, наоборот, полностью соответствуют истине.

Едва переступив порог квартиры, они сразу же поняли, что скорее тут проходит первый вариант. Ну, не могут бандиты и матерые уголовники и грабители жить в такой уютной, чистенькой квартирке. И особенно грабители, буквально не слезающие с тюремных нар. Те должны обитать в жутких малинах, в притонах, где пусть и чисто, но по-мужски скупо и казенно.

Да и образ девушки, которая открыла дверь, никак не вязался с описанием, данным ей Риной. У Насти была густая русая с рыжеватым отливом коса, спускавшаяся до самой талии. Курносый нос, усыпанный смешными веснушками. И круглые карие глаза. Одета девушка была скромно и просто.

– Что с ним случилось?! – воскликнула она, едва сдерживая слезы. – Не лгите мне! Пусть самая страшная, но правда!

– М-м-м, Настя, – промямлила Кира, – я не буду от вас ничего скрывать. Бориса похитили.

– И требуют выкуп!

– Сто тысяч долларов!

Настя посерела, посинела, потом покраснела и воскликнула:

– Но у Бориса богатые родители. Они заплатят?

– Нет.

– Нет?!

– Они считают, что это дело рук твоих родственников.

Глаза у Насти увеличились раза в два. Раньше подруги такую картину видели только в американских комедиях. И были уверены, что подобный эффект без специального компьютерного оборудования просто невозможен. Оказалось, что возможен. Как говорится, век живи, век удивляйся.

– Они так считают? Что мой дядя Коля или Сережа…

Настя не договорила, задохнувшись от возмущения.

– Но это же полная чушь! Хотя…

Она так резко осеклась, что у подруг не оставалось сомнений. Она что-то почуяла. И теперь главное – не упустить из виду появившийся след.

– Говори, Настя! О чем ты подумала?

– Нет, нет! – забормотала девушка. – Ничего. Я вам клянусь, мой брат и дядя тут ни при чем. Я бы знала, задумай они подобное злодейство.

И, произнеся это, она принялась мягко, но решительно выпроваживать подруг из дома. Те уходить не торопились. И с каждой минутой Настя нервничала все сильней. Взгляды, которые она кидала на телефон, ясней ясного говорили, что девушка просто изнывает от нетерпения позвонить кому-то. Но сделать это в присутствии гостий остерегается. И когда напряжение накалилось до предела, подруги наконец попрощались. И Настя с видимым облегчением захлопнула за ними дверь, так и не сумев скрыть своих чувств.

Оказавшись за дверью, подруги не торопились уходить. Они приникли к дверям Настиной квартиры. К счастью, обычные неэлитные железные двери не отличаются хорошей звукоизоляцией. Многие не знают, но в этом плане они даже уступают обычным деревянным. И потому подругам было хорошо слышно, как истово тычет Настя в кнопки телефона. И вполголоса причитает и ругается сквозь стиснутые зубы.

– Клянусь, я знаю, кому она сейчас пытается звонить! – прошептала Кира.

Леся в ответ лишь выразительно хмыкнула. Она тоже догадывалась, что звонит Настя своим родичам-уголовникам. Дяде и брату. Но, так и не дозвонившись, девушка принялась судорожно собираться, мечась по прихожей и, судя по звукам, роняя все, к чему прикасалась.

– Ого! Девушка в большом волнении. Думаю, сейчас мы ее увидим.

Кира оказалась права. Едва подруги выскочили во двор, как следом за ними из подъезда выбежала Настя. Вязаная шапочка сидела набекрень, пальто было застегнуто криво. И высокие сапоги натянуты прямо на голые ноги. Девушка явно очень торопилась. Она едва не упала, пробегая по двору. И, выскочив на проезжую часть, принялась ловить машину.

Подруги ощутили нечто вроде дежавю. Вчера они точно так же наблюдали за Валькирией. Только теперь они сидели в салоне собственной машины. И могли наблюдать за метаниями Насти с полным комфортом и без особой нервотрепки. Такси Настя не поймала. И запрыгнула в маршрутку. Шофер попался на редкость лихой. Он подрезал машины на дороге с таким нахальством, что вслед ему несся громкий свист, гудки и проклятия. Часть из них доставалась и подругам, так как они приклеились к заду «Газели» и не отлипали от нее, несмотря ни на что.

Настя проехала всего пять остановок. И, выскочив из маршрутки, красная и взмыленная, помчалась к высящимся в стороне от дороги домам. Оказавшись возле одного из них, она своим ключом открыла дверь в подъезд. И скрылась в нем. Выждав минуту, подруги сунулись туда же. Но услышали лишь звук поднимающегося лифта. Он, судя по мигающим огонькам над кабиной, остановился на десятом этаже. И сразу же двинулся вниз.

– Тс-с! Там ругаются!

По шахте лифта голоса разносились необыкновенно четко. И было слышно, что Настя в лифте спорит с каким-то мужчиной. Голос у него был грубый, но говорил он с девушкой добродушно. Чего нельзя было сказать о самой Насте. Она почти плакала, срываясь на визг.

– Они сейчас будут тут!

Теперь уже подруги заметались в поисках укрытия. Но куда спрятаться?! Самым подходящим местом в данной ситуации девушкам показался закуток возле мусоропровода. Они забрались туда вдвоем и затихли. И оказалось, что вовремя. Двери лифта распахнулись, и голоса стали отчетливей.

– Я все знаю! – рыдала Настя.

– Чего ты знаешь?

– Я обо всем догадалась! Дядя Коля, верните мне моего Борьку!

– Ты что, сбрендила? – гудел в ответ на упреки Насти дядя Коля. – Мы что, волки, чтобы родственников обижать? Знаю, ты его любишь. Ну, и люби себе на здоровье. Ты говоришь, пропал он?

– Да!!

– Не знаю я, где он!

– Дядя Коля!

– Да на кой шут он нам сдался?

– А если так, то чего вы меня о нем так подробно третьего дня расспрашивали? Что за семья, да богатые ли они, да где живут?

– Ну, ты даешь! Чего расспрашивал? Так ты же мне родная племянница! Должен же я был выяснить, с каким ты хмырем связалась!

– Зачем? Вам-то что за дело? Я была с Борей так счастлива!

– Слушай, малая, что ты в этой жизни понимаешь?! Счастлива она была! А о том, что этот тип мог тебя поматросить и бросить, ты не подумала? А осталась бы ты с дитем, кто бы его рустил?

Настя стала закипать.

– Вам-то что за дело? Вы и собственного сына уголовником вырастили! Что вы суетесь не в свое дело!

Дядя Коля тоже завелся.

– Вот как ты с родным дядькой заговорила! Забыла, как я тебя на коленках качал и по попке шлепал!

– Что вы ерунду городите! – снова зарыдала Настя. – Верните мне моего Борю! Или я не посмотрю, что вы мне родня, в милицию пойду! И все там расскажу!

Дядя Коля осекся.

– Ты это, племяшка, того… Языком-то попусту не мели.

– Буду!

– Тише ты! Знаешь ведь, на учете я. А менты долго думать не станут. Чуть что, и снова на нары.

– Знаю! – агрессивно воскликнула Настя. – И все равно пойду!

– Ну, ты даешь! – поразился дядя Коля. – Родного дядю заложить хочешь?

– И Сережка с тобой пойдет! Знаю, вместе орудуете!

– И брата сдашь?! – ахнул дядя Коля.

– Верните Борю!

– Да тише ты! – гаркнул на нее дядя. – Соседи услышат.

То ли от испуга, но больше от неожиданности, Настя в самом деле затихла. Дядя Коля тоже замолчал. А когда заговорил снова, тон его изменился до неузнаваемости. Теперь отеческого тепла в нем даже не слышалось. Это был холодный тон постороннего и очень опасного человека. Но Настя, которая находилась в невменяемом состоянии и все время истерично рыдала, похоже, не поняла, что довела дядю до бешенства.

– Значит, Борю тебе вернуть! – произнес он. – Ну что же, пошли. Поговорим.

И, слегка прихрамывая на левую ногу, он повлек всхлипывающую в истерическом припадке Настю к выходу из подъезда. Подруги уже приготовились последовать за ними, как вдруг хлопнула еще одна дверь. Раздались шаги. И перед подругами возникло странное видение в замызганном халате. Видение было женского рода. И держало в руках мусорное ведро. Ведерко было из пластмассы, веселенького красного цвета.

Столкнувшись нос к носу с подругами, выбирающимися из-за мусоропровода, тетка с ведром дико взвизгнула. И вдруг, размахнувшись и продолжая все так же верещать, она без всякого предупреждения треснула Киру по голове ведром. То есть попыталась треснуть. От удара Кира вовремя уклонилась. И вместо ее лба оно соприкоснулось всего лишь со стеной. Но зато из перевернутого ведра на макушку Киры обильным градом посыпалась картофельная кожура, бумажки и какие-то пустые коробочки и баночки.