Инна Бачинская - Стеклянные куклы Страница 24

– Вы с ним встречаетесь?

Она стрельнула бровкой, усмехнулась.

– Ну, уж и встречаемся! Виделись несколько раз. Сходили вместе в ресторан, посидели в «Белой сове». На концерте еще были. Он же совсем мальчик. Я для него старая! – Она метнула в Федора кокетливый взгляд.

Он не стал ее разубеждать, настроение было не то.

– Вы знакомы с друзьями Вадима?

– У него нет друзей. Он одиночка, ему никто не нужен. Он часто живет в лесу, там у них домик, ему нужно очень мало. Ему даже телефон не нужен. И телевизор. Один компьютер. Наверное, лет сто или двести назад он был бы отшельником. Но вы не подумайте, он хороший и добрый, просто… – Она задумалась. – Он как Маугли! – выпалила.

– Маугли?

– Ну да! Такая детская книжка про мальчика, который жил в лесу. Так и Вадим. Как будто его не люди воспитывали, а звери, понимаете? Ему с ними легче, и в лесу он свой. Он меня как-то взял с собой в лес, хотел показать дом… Дом! Громко сказано! Хибарка вроде сторожки, вся какая-то закопченная, страшная, грязная, и дверь не закрывается. Вот уж где я страху натерпелась! Жуткое местечко! Вокруг все чавкает, пузыри вздуваются, под ногами пружинит. Там же топь, шаг в сторону – и с концами! А ему ничего, он там как дома.

– Понятно. Скажите, Вера, когда он в последний раз звонил вам?

– Ой, давно! Год примерно или больше. Я как ушла, так он еще с месяц под окнами дежурил, поджидал после работы, рвался поговорить, хотел что-то объяснить, просил, чтобы я вернулась. Голос дрожит, чуть не плачет. А у меня как пелена спала с глаз, думаю, как я могла с ним!

– Он вам не угрожал?

– Нет, ничего такого не было. Просто умолял, чтобы я вернулась, говорил, сделает все, как я хочу. Готов был даже продать дом и переехать в город. А у меня уже наметились отношения с Павликом, это наш заведующий, я работаю в ателье индпошива.

– Извините, Вера, спрошу еще раз. Почему все-таки вы расстались с Вадимом?

– Ну, я же говорю, мы очень разные, и потом… – Она задумалась. – И потом с ним никогда не знаешь, что он сделает или скажет, понимаете? Других людей понимаешь, а Вадима нет. Даже страшновато стало, честное слово!

Федор кивнул, что понимает.

– Вера, подумайте и скажите, где, по-вашему, может быть Вадим?

– Да я понятия не имею! – воскликнула она. – Я о нем вообще не думаю. Ой, хотите кофе? Хорошая из меня хозяйка! Гость в доме, а я расселась как барыня. Хотите?

Федор поблагодарил и отказался, сказал, дела…

Вера Сенцова оставила в нем двойственное чувство – с одной стороны, веселая и приятная, с другой… черт ее знает! Как мячик, прыгает и отскакивает. И глуповата. Он вздохнул и невольно подумал: «Бедный человек!»

– Тетя Слава, вы совсем ничего не ели! Давайте еще кусочек…

– Не хочется, Олечка, потом. Не суетись, отдохни. Что сегодня за погода? Кажется, солнышко?

– Солнышко и тепло, даже не верится, что скоро декабрь. Загорать можно. Сейчас мы оденемся потеплее и пойдем погулять. Или посидим на веранде.

– Пойдем, погуляем. Я люблю позднюю осень, несмотря на печаль, в ней ожидание и надежда и какая-то умиротворенность. Скоро Новый год, Олечка, нужно купить шампанское… Какой Новый год без шампанского! Ох, и наклюкаемся мы с тобой! А потом и весна не за горами… В Посадовке много сирени, а у нас во дворе персидская, темно-лиловая, запах изумительный! Откроешь окна, весь дом благоухает. У нас на площади растет магнолия, уж не знаю, каким ветром ее занесло. Она зацветает в начале апреля. Листьев еще нет, а цветы есть, большие розовые, на голых ветках. Я как вижу, всякий раз думаю, спасибо, господи, еще одна весна в моей жизни…

– Наклюкаемся, тетя Слава, обязательно! – поспешно сказала Оля, ей хотелось отвлечь тетку от мрачных мыслей. Она с болью рассматривала ее исхудавшее лицо, тонкие слабые руки… – Сегодня же куплю. Раньше я не любила осень, дожди, сырость, а сейчас даже нравится. Покой! Осенью покой, она, как бы это сказать, как мостик между счастливым летом и белой холодной зимой и обещание, вы правы…

– Мостик, точно. Дождливый мостик. Умница ты моя! И зиму я люблю, знаешь, бывают такие дни с несильным морозцем, небо голубое, солнце, снег искрится. Здесь у нас горки, купим тебе лыжи, поведу тебя, покажу…

Старая женщина откидывается на подушки, закрывает глаза. Оля на цыпочках выходит из комнаты, уносит на кухню тарелку.

– Олечка, иди сюда, – зовет Слава Мироновна. – Сядь, я хочу тебе что-то сказать…

Глава 21

Тревога

Вечером вновь собрались в «Тутси», в последнее время это стало чем-то вроде ежедневного печального обряда. Мрачный капитан Николай Астахов, погруженный в себя Федор Алексеев и растерянный Савелий Зотов. Савелию хотелось спросить капитана, как идут поиски Вадима Устинова и девушек, но он не решался, ему было страшно. Астахов рассказал сам.

– Нигде ничего, ни в саду, ни в роще. Нутром чую, они где-то поблизости, рядом с первыми… не знаю!

– Федя говорил, вы были в лесной сторожке, – сказал Савелий.

– Были. Но Устинова не застали. Он в это время сидел в засаде с ружьем.

– Да, Федя рассказывал. А почему он выстрелил только один раз?

– Ты еще спроси, почему он не попал. По-твоему, надо было всех положить?

– Да нет… я не хотел! – испугался Савелий. – Я хотел сказать, там же кругом болото…

– Как это связано с выстрелом? – фыркнул капитан.

– Савелий хочет сказать, что он мог нас застрелить и бросить трупы в болото и никто никогда нас не нашел бы, так?

– Ну да… если там топь… – неуверенно согласился Савелий. – И других он мог… тоже.

– Выстрелил он один раз, наверное, чтобы отпугнуть нас. Хотя, черт его знает, зачем он стрелял. Не вижу никакого смысла в одиночном выстреле. Насчет других… тел, вряд ли в болоте. Как бы он их туда доставил? Я уверен, они где-то рядом с домом, в Посадовке.

Савелий кивнул, соглашаясь. Нахмурился и сказал:

– Ты говорил, что был туман, то есть он вас не видел… наверное.

– То есть ты хочешь сказать, если бы не туман, он бы перестрелял нас всех, как цыплят? – догадался Федор. – И только из-за тумана воздержался? Как версия, имеет право на существование. Объяснение не хуже всякого другого. Продолжая мысль Савелия, могу добавить, что в таком случае он стрелял на звук.

– Ты, Федя, говорил, он хороший охотник…

– То есть мог завалить всех, стреляя на звук? Мог, Савелий, ты прав. Значит, не было у него такой задачи.

– А где теперь его искать? – спросил Зотов.

– Не парься, Савелий, враг не уйдет, – сказал капитан Астахов. – Повяжем. Что у тебя новенького? Как жена, дети?

– Хорошо. Настенька пошла в английскую школу.

– А Герман?

– Герман с Зосей дома.

– Понятно.

– Я знаю, откуда у Устинова костюмы, – сказал Федор. – Я виделся с директрисой школы танцев… Необыкновенная женщина! Устинов попросил разрешения взять на время костюмы, примерно год назад, но до сих пор не вернул.

– Зачем ему костюмы? – спросил Савелий. – Он объяснил?

– Директриса красивая? – спросил капитан Астахов.

– Красивая? – Федор задумался на миг. – По-своему. И личность, что примечательно. Зовут Стелла Гавриловна. Между прочим, приглашает к себе в школу. А Устинов насчет костюмов объяснил. Оказывается, Юлия Бережная и Олеся Ручко попросили провести фотосессию, он отлично фотографирует. Вот вам и ответ, как он заманил их к себе. Помнишь, Савелий, мы это обсуждали?

– Что еще говорит эта личность? – спросил капитан.

– Устинов дарил девушкам игрушки, директрисе подарил хомяка в балетной пачке. Она была очень тронута и даже пошутила: «Это я?» А Устинов ответил: «Да, Стелла Гавриловна, это вы». Был очень серьезен и даже не улыбнулся.

– Так и сказал?

– Так и сказал. Она заплакала, когда узнала об убийствах, назвала его «бедным человеком».

– Она узнала, что он маньяк и убийца, и все-таки «бедный человек»? – поразился Савелий. – Она что, не поверила? Это же ее ученицы!

– Поверила, я думаю. Мне кажется, она имела в виду нечто другое. В смысле, Устинов не знал, что творил. Она очень его хвалила: и фотограф хороший, и чучело косули подарил… и вообще надежный.

– Ага, не знал он! – фыркнул капитан Астахов. – Еще как знал! Что еще?

– Вчера я виделся с бывшей невестой Вадима, Верой Сенцовой. Она рассказала, что бросила Устинова, потому что боялась, он странный и непредсказуемый, потому что больной, и она не хотела от него детей. Когда она его бросила, Устинов целый месяц подстерегал ее около работы, просил вернуться, даже плакал. Но не угрожал.

– Ты думаешь, он поэтому сорвался?

– Возможно, Савелий, это послужило толчком.

– Что за женщина? – заинтересовался капитан.

– Веселая, жизнерадостная, симпатичная. Между прочим, она встречалась с Максимом Устиновым. Недолго, правда.

– С обоими? Сразу?

– Нет, Савелий, по очереди. Сначала Максим пришел к ней познакомиться, сказал, что очень рад, что у брата появилась женщина…